Сластёны Вороны

Полночь — время недетское. По-крайней мере, так говорят взрослые, заботясь о здоровом сне своих воспитанников и выстраивая определенный режим. Как же монотонно, неинтересно и скучно! Ния и Джей, как и другие любящие родители, также заботились о режиме своей дочери и укладывали её пораньше, что, конечно же, нисколечко не нравилось Лилит. Она часто выбиралась из постели, забегая на кухню, в поисках чего-нибудь вкусненького. И в этот раз не удержалась. Маленький чертенок в ангельском обличии. Сомнительно шаткий табурет не вызывал у девочки особого доверия, хоть и казался прочным, способным выдержать её небольшой вес. Она вздыхает и дает ему шанс, взбираясь — чудно, не сломался! Хорошо, когда средства позволяли набить шкафчики лакомствами на любой вкус и цвет. Уолкер бесшумно открывает шкафчик, зорко глядя на ассортимент. Что же выбрать этим вечером? «Всего, да понемногу» — подумала Литти, набирая в ладони горстку различных излюбленных ею конфет: карамельных, шоколадных и с орешками. Но вот, дойти до комнаты, оставшись незамеченной — задача не из легких, а точнее, почти провал. Ох уж эти взрослые. Детишек усыпляют рано, а сами и не думают ложиться! Набравшись смелости, Лилит выходит в коридор. Тихо — значит, чисто. Но разве ниндзя не всегда ведут себя тихо, чтобы оставаться незамеченными? Это настораживало, и не зря. План точно провалился! Всё так и было. Решив, что прятаться достаточно, мастер молнии наконец подал голос: — Ага-а, я так и зна-ал! — ласково тянет Джей, демонстративно наводя фонарик на малышку, отчего та роняет все сладости и рефлекторно закрывает глаза руками, напугана. — Тише-тише, это просто я! Ты чего? Испугалась? Вскочить, светя фонариком в глаза — наверное, любой бы испугался, не говоря уже о ребенке. Крошка Лит слабо кивает, почему-то ожидая осуждения, а ниндзя, крайне обеспокоенный реакцией дочери, садиться на корточки, ненавязчиво приглашая её в объятия: — Иди к папе, милая, — коротко приказал шатен, на что девочка соглашается и прижимается к отцу. — Прости, что напугал. — извинился Уолкер, краем глаза замечая лежащие на полу конфеты, и догадываясь, почему его маленькая копия покинула постель в такой поздний час. — Так вот чем мы занималась на кухне. Знаешь ли, я и сам любитель сладкого! Поделишься? Делиться Лилит не любила, особенно такими вещами, как еда. В этом она чем-то отдаленно напоминала Коула, с которым у них были тёплые, понимающие отношения, как и с остальными ниндзя. Девочка отстраняется и отрицательно качает головой. — Нет, — возмущается та, приседая и жадно подбирая лакомство с пола. Уолкер нахмурился, мастерски симулируя обиду, хотя, понимал, что в её возрасте такое поведение, возможно, нормально, и на самом деле не держал обиды. — Нет? — удивленно повторяет Джей. — Эх ты, ворона маленькая, — именно ворона, а они еще те преступники-жадины. На самом деле, Литти не была против кличек, и получала их всякий раз, когда им с родителями доводилось посещать команду. Лютик — любимое прозвище, которым как-то нарек её Ллойд, когда та спросила, какой цветок больше всего ему напоминает. Однако, ворона — нечто другое, не столь манящее, и в то же время необычное прозвище. — А почему ворона? — она улыбнулась, и, так уж и быть, поделилась с Уолкером конфетой. А может, и не ворона! Не все вороны умеют делится, правда? Шатен, восхищенный любознательной натурой дочери, качает головой, подумывая, как бы проще объяснить. Она-то уже всё сделала для того, чтобы избавиться от статуса вороны. Какая хитрая. — Ах, ну.. Вороны, они.. — запутался Джей, нервозно почесав затылок. — То-оже любят конфеты, ха-ха! — на ходу выдумал он, хотя, и сам понимал, как глупо это звучит, но расстраивать Лилит хотелось юноше меньше всего. — Пра-авда? — не верит она. — Покажи мне хоть одну такую! — требует девочка, посмеиваясь. Ниндзя и сам посмеялся. Не дочь у него, а чудо. Где видано, чтобы птицы когда-либо ели сладкое? Хотя, учитывая всё, через что они с командой прошли в боях, за всю историю Ниндзяго и не такое возможно! Может, просто не видели. А если бы и увидели, вряд ли бы кто-то поверил. — Не поздновато ли, юная леди? — переводит тему мастер молнии, попутно зевая. Неудивительно, час был уже поздним. Если сейчас он не уложит свою дочь, какой же из него отец? — Вороны, наверное, уже спят. И нам пора! — с этими словами, Джей подхватывает дочь на руки, унося в детскую комнату и уже во второй раз укладывая её, целуя в щеку. Лилит и сама чувствует прилив усталости, позабыв о конфетах и с какой целью пришлось прежде покинуть мягкую, удобную постель. Она зевает, заставляя Уолкера в очередной раз умилиться, а после шепчет краткое: — Спокойной ночи, папа.. — Конфетных снов, Лютик. — пожелал он напоследок, выключая свет. Джей не знал, сколько раз еще этой ночью ему придется укладывать непоседу обратно в постель, но, одно мог сказать точно — он был не против.