Ненавижу твои уебищные глаза, в которые я был влюблен.

Сережа Акумов — парнишка с черными, как смола, волосами, с очаровательными темно-зелеными глазками, они словно глубокие, утонченные и загадочные. Их цвет напоминает темный лес или глубину океана, а блеск в них привлекает и завораживает, от улыбки несется нежное чувство искренности и доверия, словно она способна растопить даже самое холодное и черствое сердце. Ему запросто влюбить в себя очередную девушку. И вроде бы это хорошо! Но можно ли влюбить себя человека, с которым ты дружишь достаточно долго, и рушить дружбу вот так просто совсем не хочется. Кир Курседов — лучший друг темноволосого, у него глубокие и интенсивные карие глаза, они часто вызывают у старшего ассоциации с кофе крепким или шоколадом, а взгляд у того загадочный и проницательный, они смотрят прям в душу. Черно-красные волосы, которые постоянно запутанные, придают свою атмосферу. Черная основа волос словно уголь, который блестит на солнце, а другая часть, красная, а точнее, что осталось после красного, — почти белые пряди с отросшими корнями, добавляют яркости, как у клоуна. Любимого, родного, своего клоуна. Знакомство их прошло в соцсетях, тогда Кир сам написал Сереже. В то время темноволосый и не знал, что обернется вот так. Как от обычных каток в доте, совместных стримов, а также совместное проживание, прогулки и разговоры по душам на балконе в холодную погоду могло перейти в любовь. В больную любовь. Где Серёжа делал хуже только себе, он не знал или не понимал, знает ли его «друг лучший» о его симпатии, любви. Естественно, любовью было сложно назвать. Ведь любовь — это когда чувства же взаимны, всем хорошо и всё гармонично. Но темноволосый считал этот термин по-другому. Увлечение к другу начало проявляться странно. Это было на одном из стримов, когда Кир невзначай трогал его или шутил как-то… не по-дружески? Сереже нравились эти касания, смех лягушачий, от которого на душе становилось хорошо, и щеки моментально становились красными. В один из дней, когда Кир и Сережа собрались проводить очередной стрим, бегать по магазинам и кататься на тележки, Серёже решил не медлить и признаться. Да, было страшно. Да, не хотелось, но мучить себя Сережа не мог. Он не боялся отказа, единственное, что боялся, только что Кир его убьет, задушит прям в машине, пока они будут добираться до нужного адреса. Сережа уже без стеснения прыгает в машину и моментально пристегивает себя, ему это не составляет ни малейшего труда. Он был весь в предвкушении, ведь каждая поездка, даже если это просто несколько метров с его «лучшим другом» Киром, была наполнена экстримом и неожиданными сюрпризами. Пока Кир медленно садился за руль, Сережа уже успел напридумывать себе много ужасного. А именно, что его выкинут из машины, заблокируют везде, где только можно, и испортят жизнь окончательно. Пока он думал о ужасном и кусал свои и так уже в мясо губы, он даже не заметил, как Кир тронулся с места. — Кир, — Серёжа как котенок мурлычет и хочет, чтобы обладатель карих глаз обратил внимание на него. — А? — Голову свою поворачивает и короткий взгляд кидает, ждет ответа от старшего, пальцами стучит по рулю. Сережа внимательно наблюдает, как пальцы об кожаную обивку руля стучат, будто Кир ловкими пальцами создает свою мелодию. Уже через считанные секунды Кир уже не пальцами стучал по рулю, а вцепился руками. Мягкая обивка руля не только приятна на ощупь, но и обеспечивает надёжное сцепление рук во время управления автомобилем, что делает поездку более безопасной и комфортной. Кир ждет, когда на его вопрос ответят, подглядывая на Сережу, а потом сам разрушает тишину. — Чего хотел-то? — Я люблю тебя, — Сережа глаза свои прячет, боится даже в глаза посмотреть. Руки предательски трясутся, а горло сушит пиздец как. — Че? — Кир резко поворачивает налево и тормозит возле бордюра. Глаза свои карие поднимает на парня, рассматривая его. — Люблю тебя, Кир, прости, я не должен это говорить, знаю, как отнесешься к этому, но все же. — На удивление, Серёжа говорит четко и без всякой запинки, будто он выучил стих или сложную песню на английском. Кир резко на себя парня поворачивает и целует. От такого Акума охает и губы раскрывает, находясь все еще в шоковом состоянии. Ему хотелось оттолкнуть от себя парня. Но ему что-то не давало. Может, чувства старшего? Сережа все же отвечает на поцелуй, который больше похож не на нежный поцелуй. Патлатый целует грубо, терзая губы до крови, но старшему это нравится. Нравится эта грубость. Кир перемещается на заднее сидение, так же целуя Сережу. Повезло, что недавно младший приобрел новую машину, где поместится весь город Старший на сиденьях расположился, сбито дышит и лишь только взглядом просит большего. Или это испуг? Но проклятый будто умеет читать по глазам, он напоследок целует губы, «вылизывая» их. А после чего к бледной шее тянется, одновременно руками под футболку лезет. От таких действий зеленоглазый издаёт непонятный звук, похоже на мычание недовольное. Как один поцелуй может довести до того? Да, парнишка в футболке, которая больше его в два раза, мечтал об этом, поэтому слова плохого не сказал, парня внезапно схватывает дыхание, и он чувствует, как его сердце бьётся быстрее под влиянием внезапной волны эмоции. Голова моментально летит назад. Кир в шею вгрызается чужую. Там уж точно останутся следы. Он как пиявка: то тянет кожу, то резко отпускает, и та вместе со слюнями возвращается на место. Кир лишь на секунду останавливается, но не чтобы что-то сказать, а лишь снять футболку с старшего. Футболка летит на ковролин, а Сережа глаза закрывает от наслаждения. — Кир, — мямлит Серёжа, пока тот молча ноги раздвигает парня и становится между них. Бедра сжимает темноволосого до ебаного довольного и шумного вдоха. Кир молчит, только шею целует. Голову поднимает и в глаза смотрит, сплитовый принимается раздевать того. Ему надоели эти «вылизывания», не любит их. Поэтому, стаскивая с парня одежду нижнюю, кидает ее туда, куда кинул футболку примерно пять минут назад. — Кир, — Серёжа боится, он отросшими ноготками цепляется за всё, что можно. У него в практике никогда того не было. Кир будет первым человеком, он даже не готов ни морально, ни физически. Но почему-то доверяет ему, хотя тот даже и звука не издал. Кир к бардачку тянется, ищет, чем можно смазать свои изящные пальцы, находит какой-то бутылек наполовину пустой и сразу же, без раздумий, на пальцы холодную жидкость льет. Откидывая ненужную баночку в сторону, парень подносит палец к кольцу мышц и аккуратно толкается внутрь, наблюдая, как старший губы поджимает и глаза закрывает. Парень толкается глубже, на подходе уже и второй палец, отчего Сережа жмурится еще сильнее. Киру не хочется этой «ванильности», поэтому он двигается быстрее, принося максимальный дискомфорт парню. — Блядь, помедленнее, пожалуйста. И, на удивление, тот слушается, двигается плавно. Слышит под собой довольные вздохи и выдохи, поэтому мучает парня долго. Но при этом и слова не сказал. Сережа просит уже большего, выгибается сильно, и Кир пальцы вытаскивает, вытирая об бедро старшего. Штаны с себя стягивает вместе с бельем нижним, дышит тяжело и головку ко входу приставляет, а после чего входит наполовину. От чего Сережа громко выкрикнул, закрыв рот ладонью, дабы прохожие не стучали в окна затонированные. Кир с ума сходит, он сначала дает время привыкнуть, а после кивка парня двигается грубо и быстро. — Кир! Парень стонет имя протяжно, но его затыкают поцелуем и целуют так же грубо, как и терзают тело старшего. Акума глаза закатывал и ногтями в кресло впивался, уже скоро там будет дырка. Кир даже и не пытался сбавить темп, он, наоборот, только увеличивал, доводя себя до разрядки. Чувствует, что уже скоро не выдержит и вот-вот сделает то, о чем, возможно, мечтает только Сережа… ну и Кир на данный момент. Он бедра руками сжимает и толкается глубже, и так же резко выходит, отчего с громким стоном кончает на живот нижнему. Он своей рукой помогает Сереже достичь то же самое, что и Кир. Акума глаза закрывает, а после чего открывает, чувствуя дрожь по всему телу. Патлатый тянется к салфеткам, вытирая свою руку, и кидает пачку салфеток Серёже. Штаны натягивает, и вперед на переднее сиденье перемещается. Сережа вытирает семя с себя, натягивая на себя одежду, с трудом у него получается, но всё получилось. Он вперед садится и на Кира подглядывает, который уже спокойно вел дорогу. И даже, сука, не сказал ни слова. — Кир, а вот. что сейчас было. Ну мы это. — договорить ему не дают, перебивают. — Сереж, я не люблю тебя. И Сережа голову поворачивает на парня, смотрит своими зелеными глазами. А тот даже не удосуживался посмотреть. — А зачем тогда мы сейчас в твоей машине сношались? — Серёжа не знал, какие еще слова подобрать для этого, ком к горлу поступал, и тому хотелось реветь. — Ну ты же сам этого хотел, я замечал твои взгляды на меня, видел всё. — Кир так же прямо смотрит, за дорогой следит. Сережа бардачок открывает и сигареты ищет, находит и пачку в руках сжимает, ручку двери дергает. — Машину останови. Но парень молча ехал и даже не думал останавливаться. — Останови, блять, машину, уебок. Кир налево поворачивает, и машина резко останавливается, и Серёжа выскакивает из нее с криками и матами, бежит куда-то, а куда? Он сам не знает. Сигарету в зубах держит, зажигалку пытается нащупать в штанах своих, и, о чудо, находит, поджигает кончик. Затягивает и выдыхает, смотрит, как Кир молча уезжает и даже слово не сказал. — Я зря тебе это сказал. Я ненавижу твои уебищные глаза. И Серёжа носом шмыгает, по сторонам глазеет и идет туда, куда ноги идут.