Любимое время суток Сатору

Любимое время суток Сатору Годжо — утро. Ведь именно это воскресное утро кажется для него таким невинным, особенно когда рядом лежит его очаровательный парень, укутанный в его объятиях. И никуда не нужно спешить, а можно лишь наслаждаться компанией друг друга, нежиться в прохладной от открытого окна постели и просто позволить себе быть счастливыми. Сатору всегда просыпается раньше Сугуру, чтобы полюбоваться им. Свет пробирается через плотные шторы, слабо освещая любимое тело Сугуру — каждую его мышцу и впадину, каждую отметину, оставленную Сатору прошлой ночью. И он не может перестать смотреть на него, словно загипнотизирован парнем. Такой родной и такой... его. Весь без остатка. Годжо убирает волосы с лица своего парня, любуясь его сонным лицом, которое он осторожно гладит тыльной стороной ладони. Дыхание Сугуру такое ровное, невинное, словно он ночью не срывал горло от наслаждения в порыве страсти, что устроили эти двое. И стоит только Сатору вспомнить их прошлую ночь, как кровь моментально приливает к члену. Возбуждение появляется в каждой клеточке организма, что сдерживаться становится чертовски сложно. Парень хочет лечь обратно, чтобы не беспокоить Сугуру своим стояком, но он чувствует, как тот сильнее прижимается ягодицами к каменному члену своего любимого. Сатору тут же улыбается и наклоняется к Гето. — Не дразнись, — шепчет он в ухо возлюбленного, обжигая дыханием кожу. — Ты первый начал, — сонным голосом пробормотал Сугуру. Его лицо украшает вся та же невинная улыбка, будто он только что не ерзал задницей по члену Сатору. — Ты у меня такой ненасытный, — продолжает шептать Годжо, после чего обхватывает губами мочку уха парня. — И я так люблю это. Сугуру тут же выпускает едва слышный стон, наслаждаясь рвением любимого. Он всегда отвечает на каждое действие Сатору, на каждое его прикосновение, тая от ощущений и от всех чувств, что дарит ему Годжо. Сатору перебирается на бедра Сугуру, примыкая к его губам, которые кажутся для него самой настоящей сладостью. Они такие родные и чертовски вкусные, что Сатору уже не может остановиться, продолжая сминать уста парня и исследуя языком пространство его рта. Их возбуждение упирается друг в друга, вынуждая их обоих ерзать, желая получить большее. Одного трения мало — оба понимают, поэтому Сатору от губ опускается к шее, начиная оставлять влажный след и новые багровые отметины поверх еще свежих, оставленных ночью. Кожа Сугуру такая мягкая и чертовски родная, что Годжо медленно сходит с ума каждый раз, как только прикасается к ней. Гето тихо стонет, отзываясь на каждое прикосновение возлюбленного. Он наслаждается этой нежностью, исходящей от Сатору, что перед глазами начинает ложиться пелена вожделения. Парень всегда хочет, чтобы этот момент не заканчивался, хоть и сам уже сгорает от переизбытка возбуждения. Ему хочется как можно скорее почувствовать в себе своего любимого. Сатору осторожно снимает боксеры с парня, оставляя влажную дорожку поцелуев на его бедрах, после чего сразу же проводит языком длинную широкую полосу от основания члена до самого кончика, слизывая предэякулят. Пальцы Сугуру путаются в белоснежных волосах Годжо, когда он начинает таять прямо под парнем, аккуратно двигаясь бедрами навстречу его движениям. Рот Годжо такой теплый и приятный, что хочется раствориться в нем полностью, но у Сатору другие планы на своего возлюбленного. Аккуратно перевернув Сугуру на живот, Сатору притягивает парня к себе за бедра, вынуждая его встать на четвереньки. И Годжо совершенно не собирается медлить, поэтому сразу же примыкает к анусу Гето, который только и ждал его ласки. — Ты у меня чертовски красивый, малыш, знаешь это? — мурлычет Сатору, проводя языком по колечку мышц. Он чувствует, как его любимый парень, готовый принять его в себя в любую секунду, отзывается на каждое новое движение его языка. Слышать томные вздохи любимого стало для Сатору уже смыслом жизни. Он теперь и представить боится, что бы с ним стало, не будь в его жизни Сугуру, который отчаянно вжимается лицом в подушку, когда язык его дорогого Сатору так прекрасно касается его, вылизывает и проникает внутрь. Гето и так был все еще открыт после прошедшей ночи, что Сатору можно было и не совершать все эти прелюдии. Но только вот Годжо плевать на это хотел. Он всегда был готов съесть Сугуру, а когда он еще и стал его парнем, то подавно. Сатору никогда не надоест ласкать любимого, изводя его все сильнее и сильнее. — Милый, поторопись, — скулит Гето, чувствуя, что он на пределе. — Мой малыш нуждается во мне? — снова мурлычет Сатору, после чего еще глубже проникает языком в анус парня. — Боже, да! — с уст Сугуру срывается очередной стон, заставляя его почти кусать подушку. — Милый, прошу... Сатору и так уже был готов взорваться от возбуждения, но пленительные стоны и мольбы любимого вынудили его оторваться от красиво разлизанной задницы Гето. Достав тюбик со смазкой, Годжо быстро распределяет ее по всей длине члена и, наконец, входит в узкие стенки Сугуру, шипя от наслаждения. — Блять, ну какой же ты... — Сатору хрипит, сжимая ягодицы своего любимого до белых отметин, — потрясающий! — на выдохе произносит он, начиная медленно двигаться в Сугуру. Вид Гето будоражит Сатору. Он никак не может перестать любоваться им, вглядываясь в его раскрасневшееся лицо, которое пытается скрыться за длинными черными волосами. Годжо быстро убирает его локоны, чтобы ничто не смело мешать ему восхищаться видом своего любимого, который в это время изысканно стонет от удовольствия. Широко расставленные ноги и задница Сугуру — такое приятное дополнение к этому восхитительному утру, что Сатору готов кончить только от этого вида. Только Сугуру не готов заканчивать. Он сам начинает двигать своей задницей, слыша, как Годжо продолжает шипеть. Парень знает, что любит Сатору, поэтому каждый раз пользуется этим, самостоятельно насаживаясь на его член. Снова и снова, пока Сатору не возьмет все в свои руки, начиная долбить свою любимую дырку. Годжо входит до самых яиц, наслаждаясь как поясница Гето выгибается все больше и больше, вынуждая трахать его еще более грубо. Да, Сатору тоже прекрасно знает, что любит его парень. Они определенно друг друга стоят, отдавая себя без остатка. Сугуру чувствует весь вес и каждую венку члена своего возлюбленного, уже давно привыкнув к его размеру. Сатору так идеально заполняет парня, что для Гето просто не может существовать кого-то другого. Кроме этого придурковатого, но такого любимого ему больше никто не нужен. Никогда. Стоны и пошлые хлопки их тел наполняют всю комнату, отчего парни сходят с ума. Их тела, соединенные воедино, кажутся предметом искусства, когда кожа блестит от пота или же так красиво украшена багровыми отметинами. Сатору не перестает покрывать спину любимого влажными поцелуями, чувствуя на коже солоноватый вкус. Но это так нравится ему, что он готов раствориться в этом, позабыв обо всем на свете. Кулак Годжо обхватывает член Сугуру, проводя по нему вверх и вниз. Его шипение и томные стоны так приятно ласкают ушные перепонки Сатору, что он только сильнее начинает мастурбировать своему любимому парню, прекрасно зная, какой темп он любит. Спина Гето прижимается к твердой груди возлюбленного, а рука зарывается в его белоснежных и мокрых волосах. Он не знает, на чем ему следует сосредоточиться — то ли на члене Сатору, который так приятно попадает в нужную точку, то ли на том, как его рука наращивает темп, мастурбируя ему. Вторая ладонь Годжо ложится на шею возлюбленного, прижимая его к себе еще ближе. — Тебе хорошо, малыш? — шепчет Сатору в ухо парня, на что получает несколько быстрых одобрительных кивков. — Тогда кончай. Шепот любимого звучит для Сугуру как самая прекрасная мелодия. Парень настолько погружен во все эти эмоции, что уже начал теряться в пространстве и времени, но все равно не мог ослушаться Сатору. Его кулак искусен с членом Гето. Он так мягко и филигранно дрочит ему, задерживаясь у головки, что стоны Сугуру становятся намного громче. Сатору чувствует, как дырка его возлюбленного еще сильнее сжимает член, оттого и оставляет укус на солоноватой от пота шее, думая, что кончит сразу вслед за ним. Сугуру обильно кончает на простыни, постанывая и кусая собственные губы от перевозбуждения и полученной эйфории, которая проходит электрическим током по каждой клеточке тела. Он прижимается к Сатору, чувствуя упадок сил. Руки возлюбленного держат парня крепко, со всей любовью и заботой, которую только может дать ему Годжо. Но Сугуру знает, что это только начало их очаровательного и жаркого воскресного утра. Сатору укладывает парня на спину, мечтая вновь оказаться в своем любимом узком местечке, но на этот раз другие планы у Гето. Он тянет руки к любимому, на лице которого мгновенно появляется широкая улыбка. Сатору кайфует от осознания, что Сугуру нуждается в нем все больше и больше. И это подкупает беловолосого парня, вынуждая снова окунуться в омут под названием Сугуру Гето с головой. Сугуру целует своего возлюбленного так жадно и чувственно, что возбуждение снова подкрадывается к члену. Он ощущает на своих губах улыбку Годжо, как только тот чувствует очередной стояк своего парня. И Сатору настолько увлечен устами любимого, что вновь попадается на ту же самую уловку, которую ему часто делает Гето, переворачивая того на лопатки и оказываясь сверху. — И снова попался! — усмешка на лице Сугуру, кажется, еще больше заводит Годжо, отчего его пальцы вцепляются в бедра любимого парня. Сатору выглядит чертовски красивым. Его часто вздымающаяся грудь, на впадинах которой виднеются капли пота, его глаза, полные вожделения и безграничной любви только к одному лишь Сугуру, и его до ужаса невероятно красивый член, на розоватой головке которого Гето начинает осторожно оставлять поцелуи. — Малыш, с огнем играешь, — мурлычет Сатору, перебирая влажные пряди любимого. — Будто ты возражаешь, — усмехается Сугуру, располагаясь на бедрах Годжо, после чего снова тянется к его распухшим от поцелуев и укусов губам. — Никогда не стану возражать, если дело касается тебя, — отвечает Сатору уже более серьезно и очень искренне, что непременно трогает душу его любимого. — Обожаю, когда ты сверху, — очередная музыка для ушей Гето, заставляющая его широко улыбнуться. Он усаживается поудобнее, обхватив член Сатору, который сразу же начал вводить в свою тугую дырку. Глаза закрываются самостоятельно, когда орган возлюбленного проходит все дальше и дальше, пока не войдет до самого конца. Годжо сильнее сдавливает кожу на здоровых бедрах Сугуру, тая от узких стенок, которые по-прежнему пульсируют, требуя одного единственного парня. Сугуру сам решает, когда ему следует начать двигаться, а Годжо даже не пытается его торопить. Какая к черту разница, если твой член уже находится в сладкой заднице любимого? Облокотившись руками на ноги Сатору, Гето начинает медленно подниматься и опускаться по органу возлюбленного, демонстрируя все свое естество, с которого Сатору не смеет оторвать взгляд. Ему снова хочется отсосать Сугуру настолько, чтобы тот стонал до тех пор, пока не охрипнет. Но пока остается довольствоваться красотой парня, который трахает себя членом Годжо. Долго не думая, Сатору тянется к своему возлюбленному, помогая ему наращивать темп. Губы парней быстро находят друг друга, снова начав сминать и пробовать на вкус. Сугуру стонет между поцелуями, отчего Годжо уже рычит, как голодный и дикий зверь, вбиваясь в узкую дырку. Их руки крепко обнимают друг друга, не желая отпускать ни на миллиметр от своих тел. Жар распаляется, особенно когда Сатору входит все глубже и глубже, натирая простату Сугуру, который уже изнемогает. — Давай кончим вместе, малыш? — Годжо улыбается, как довольный кот, получивший вкусное лакомство, за что вновь удостаивается одобрительным кивком от любимого. Сильнее обхватив талию Сугуру, Сатору опускает губы на его шею, исследуя кожу языком и вцепляясь в нее зубами. Гето отлично скачет на его члене, что уже невозможно сдерживаться обоим. Им так хорошо и чудесно до дрожи в поджилках. Настолько, что хочется разорвать друг на друге кожу, что порой эта одержимость друг другом кажется нездоровой. Но парням так сильно наплевать на это. Куда важнее удовлетворить друг друга, быть вместе каждую свободную секунду, трахаться так, словно это последний секс в их жизнях. Член Сугуру излился первым, испачкав рельефное тело своего любимого. Сатору же сделал еще два толчка, после чего наполнил Гето своим семенем. Оба упали без сил, продолжая гладить друг друга ладонями и целовать опухшие губы. Эти моменты самые интимные для Годжо, когда его любимый лежит рядом, полностью удовлетворенный и хорошо оттраханный. — Я люблю тебя, Сатору, — тихо произносит Гето, наблюдая очередную широкую улыбку своего возлюбленного. — И я тебя, малыш, — парня разрывает на части не только от услышанных слов, но и от переизбытка все той же любви к Сугуру. Он зарывается носом в его мокрую шею, прижимает к себе тело так сильно, что чувствует, как бешено бьется сердце любимого. И понимает, что от признания, которое слышал уже не один раз, его возбуждение растет снова. — Ты сильно устал? — Сатору.., — на выдохе скулит Гето, понимая, что так просто его парень не отпустит. — Боком? Разумеется, Годжо тает окончательно, пораженный тем, как его любимый все понимает с полуслова. Он помогает Сугуру перевернуться к себе спиной, сразу же вставляя в него член. Из ануса Гето еще вытекает сперма, что способствует легкому проникновению, но стенки все равно быстро засасывают Сатору, не дав ему опомниться. — Малыш возникает, а сам готов мне член оттяпать, — шепчет Годжо, обжигая своим дыханием ухо Сугуру. — Я обожаю это. Гето стонет от проникновения возлюбленного, тает в его сильных руках. Пока глаза закатываются вверх от новой волны возбуждения, Сугуру вынужден взять свой член в руку и начать дрочить. Он слышит, как шипит Сатору, удовлетворенный таким видом любимого парня. Конечно, Годжо готов кончить только от одной мысли, какое наслаждение он дарит Гето, проникая в его задницу еще глубже и еще жестче. Сатору закидывает ногу парня на свое бедро, чтобы ему было удобнее, да и чтобы ничего не загораживало этот очаровательный вид. Он стонет, проникая в любимого до самых яиц, готовый кончить в любую секунду. Сугуру сам на пределе, чувствуя, что член в руке уже дергается от переизбытка Годжо в организме. — Блять, Сатору! — стонет он, закусывая губы. — Сатору, я больше… Ах! Я больше не могу! — Кончай, малыш, — воркует беловолосый парень, облизывая мочку уха Сугуру. И Сугуру слушается, снова заливая простыни своим семенем. — Какой же ты невероятный! — продолжает Сатору. — Так красиво кончаешь, красиво выстанываешь мое имя… Его толчки только увеличиваются, что разум застилает пелена вожделения только одним лишь парнем, которого он сжимает в своих объятиях, которого он трахает так чертовски привлекательно. И когда кончает Годжо, он зубами вцепляется в плечо Сугуру, продолжая рычать и мычать от новой волны эйфории. — Люблю тебя, малыш, — тараторит Сатору, завлекая любимого в новый поцелуй. — Больше жизни люблю… — Какой же ты придурковатый, — смеется Гето, но откликается на каждое прикосновение Сатору. Оба парня пытаются привести дыхание в норму, продолжая переодически целоваться. Уже не так жадно, как до этого, сейчас все выглядит чертовски нежно, что голова идет кругом. Такое утро всегда полно похоти, перерастающей в самую настоящую любовь. Наверное, это тоже одна из причин, почему Сатору любит это время суток.