***
Голова Августина поначалу, кажется, затуманенна. Он не особо слушал то, что говорит регистратор. Там было много людей, что смотрели на них. Это ощущалось довольно сюрреалистично. Он едва справился врубиться снова прямо вовремя, во время самой важной части (слава Богу; иначе бы он, скорее всего, умер от стыда). — Августин Орлов, согласны ли вы взять в мужья этого мужчину, быть с ним в горе и радости, богатстве и бедности, в болезни и здравии пока смерть не разлучит вас? — Да, — Августину удается сказать уверенным голосом. Справиться с нервами в разы легче, когда Винни был перед ним, смотрел на него своими ярко-голубыми глазами, наполненными любовью и обожанием. Ему почти смешно из-за того, что он вообще нервничает. В конце концов, это Винни. — Винстон Боско, согласны ли вы взять в мужья этого мужчину, быть с ним в горе и радости, богатстве и бедности, в болезни и здравии пока смерть не разлучит вас? — Да! — Если Августин думал, что Винни блестал до этого, то сейчас он абсолютнейше сверкал, рисуя маленькие круги на тыльной стороне ладони, и улыбается невозможно широко. — Сейчас, как я понимаю, у вас обоих есть клятвы друг другу? — Они оба кивнули. — Винни, я- — Я бы хотел- Они говорят одновременно, прерывая друг друга и заставляя их обоих издать головокружительный смех. — Хорошо, хорошо, ты первый, — Настаивает Винни, отдавая Августину все свое неотвлечимое внимание. Августин прочищает горло, после смотрит Винни в глаза, не обращая внимания на всех остальных вокруг себя. — Если бы ты в восемнадцать лет спросил меня, на чём держится моё будущее, моим ответом бы было что-то блёклое и маловдохновляющее. Я потерял свою самоуверенность и из-за этого, я… — Он сглотнул. — Из-за этого, я также потерял своего лучшего друга. Но восемнадцатилетний «Я» был неправ. Моё будущее было бы ничем, но оно будет светлым, пока ты часть его. Ты дал мне уверенность, о которой я даже не догадывался. Ты заставляешь меня хотеть попытаться. Ты заставляешь меня хотеть быть тем человеком, которого ты видишь во мне. Он делает глубокий вдох перед тем, как продолжить: — Я люблю тебя, Винни. Ты делаешь меня лучше и ты всегда рядом, когда я больше всего нуждаюсь в тебе. Я надеюсь, что тоже справляюсь, делая это всё для тебя. — Ох, Авги-… — Винни начинает, перед тем, как остановить себя, — так, так, теперь моя очередь, хе-хе! — Он сжимает руку Августина ещё раз, перед тем, как начать. — Августин Орлов, когда ты впервые ворвался в мою жизнь — буквально — В то время я даже не догадывался, как много изменений ты принесешь в мою жизнь. Ты изменил мой взгляд на мир. Ты вдохновлял меня, заставил меня поверить в то, что я могу сделать всё, что угодно. Ты был моим героем. Он остановился: — Но сейчас мы старше, и теперь ты не просто мой герой. Ты мой лучший друг. Ты любовь всей моей жизни. Ты мой дом. И я не могу представить, что было бы, если бы я провел остаток своей жизни с кем-то другим. Я люблю тебя, Авги. Не могу дождаться, чтобы построить своё будущее с тобой. Наступило время для колец. Эта часть была относительно легкой для Августина, так как им просто нужно было повторять все, что сказал регистратор (хотя он не отрицает того, что приступ головокружения проходит через него, когда он надевает кольцо на палец Винни.) И, в конце концов, это было официально. — Данной мне властью объявляю вас мужем и-… ну, мужем. Не успевает мужчина произнести все слова, как Винни нападает, прижавшись губами к губам Августина и притягивает его ближе. И когда Августин ответил на поцелуй, он понял, что совсем не против такого рвения. После двух достаточно смущающих речей от Стиви (которая заняла много времени) и Мии (которая решила указать на то, как они «безнадежно тосковали» друг по другу в течении многих лет), наконец настало время наесться вдоволь. Они разговаривают со своими друзьями и семьями пока едят, обмениваясь историями и делясь энтузиазмом. В какие-то моменты, слишком делясь энтузиазмом (Винни и его мама оба разрыдались из-за неизвестной причины). Перед тем как они оба узнали, из-за чего, уже было пора резать торт. Это был великолепный двухуровневый торт, чисто-белый с голубыми цветами вокруг первого яруса и оранжевыми цветами вокруг второго. Они позируют для фотографий, а после отрезают друг другу кусочки. — Хм, — говорит Августин, рассматривая кусочек, который он держал, — он выглядит действительно- Предложение Августина обрывается, когда бумажная тарелка с куском торта, покрытым голубой глазурью, касается прямо его лица. Его зрение на мгновение затмевается глазурью, но по хихиканью перед ним он может сказать, кто же виновный. Свободной рукой он медленно стирает глазурь с лица и попадает на ладонь. Теперь он мог видеть лицо Винни, наполовину скрюченного от смеха. Он смотрит на синюю глазурь в своих руках и собирается взять салфетку, когда ему в голову приходит более коварная идея. Он снова смотрит на Винни с ухмылкой. — эй, Вин. Он мгновенно прекращает хихикать, смотря на него, его глаза злобно поблескивают. — Да? Он проводит покрытой тортом рукой по лицу Винни. Ответом Винни стал испуганный взвизг и слепой шаг назад, заставляющий его потерять равновесие. Ох, чёрт. Он хватает Винни за руку, пытаясь удержать его, но, поддавшись импульсу, Винни в конечном итоге просто тянет Августина на себя. В конце концов, они оба оказываются на полу, болезненно сталкиваясь лбами, дорогие смокинги из обоих теперь были покрыты тортом и глазурью. Августин стонет и поднимается с Винни, чтобы положить руку к себе на лоб. Блин, там точно останется синяк. Он смотрит вниз, чтобы убедиться, что Винни тоже в порядке, но обнаруживает лишь коварную ухмылку на губах у мужчины. — Авги, разве такие вещи не должны подождать до конца церемонии? Августин покрывается ярким румянцем, заставляя Винни вновь рассмеяться: — Тебе просто повезло, что я люблю тебя, — он ворчит, прднимаясь с земли и протягивает руку, чтобы помочь своему супругу. Винни улыбается, его глаза сияют: — Да, мне действительно очень повезло.***
Танцы, по крайней мере, менее проблемное занятие. Не сказать, чтобы оно было классным–Августин был ещё также плох в танцах, как он и был до того, как сходил на тот недельный курс танцев с Винни-но он старается избегать наступание на ноги Винни, и они стараются не закончить всё это вновь на полу, что уже было огромным улучшением. Первой заигравшей песней был «Iris»; классика, и он был той песней, которую он всегда ассоциировал с Винни, серьёзно. Он смотрит на Винни и призывает его, протягивая руку. — Потанцуем? Это занимает время, чтобы им найти общий темп, но через минуту они впадают в общий твёрдый ритм друг с другом. Он беспорядочный, их движения не попадают под бит, а работа ног далеко от идеала, но есть что-то особенное, связанное с ними, и Августин бы не хотел это никак по-другому. Августин хмурит брови, когда начинает играть третья песня. Хорошо, порядок песен точно был знакомым. Но почему? Откуда ему знать в каком порядке эти песни-… Ох. — Ты дал диджею наш старый микстейп? — Спрашивает Августин, и свет в глаза Винни становится ответом на его вопрос, — я даже не знал, что он всё ещё у тебя. — Конечно он всё ещё у меня, Авги, почему бы я стал избавляться от него? Он колеблется: — Ты знаешь почему, — он произносит более тихо. — После-… Когда мы не разговаривали. Взгляд Винни смягчается: — Я никогда не ненавидел тебя, Авги. Ни секунду. Я просто… скучал по тебе. — …Я тоже скучал. Они танцуют в тишине ещё какое-то время, давая музыке захлестнуть их. — Знаешь, — небрежно комментирует Августин, — тебе действительно стоит подумать о том, чтобы переделать эти штуки в компакт-диски. Винни выглядит обиженным от простого предложения: — Но микстейпы в разы круче, чем компакт-диски Да, Винни точно бы стал придерживаться подобного типа логики. Он вздыхает, едва ли заметная улыбка виднеется у него на губах. — Придурок. Винни просто хмыкает в ответ: — Ты же знаешь, что всё равно любишь меня. Августин затихает на мгновение, смотря на Винни широкими, сверкающими глазами. — …Да. Люблю. Винни довольно выдыхает и кладёт свою щёку на голову Августина, наполовину зарывая своё лицо в мягких темных волосах. Они продолжают своё мирное покачивание ещё чуть-чуть дольше, пока более беззаботная песня начинает играть и голова Винни поднимается, его лицо становится ярче в волнении. — Уу, это же Cha Cha Slide! Скорей, пошли присоединимся к другим!***
— Это нормально, если меня тошнит от своей собственной свадебной вечеринки? — где-то через полтора часа Винни стонет в волосы Августина. Если честно, Винни продержался дольше, чем ожидал Августин; несмотря на множество вечеринок, куда Винни таскал Августина, они никогда не оставались очень долго, ведь это часто давало ему сенсорную перегрузку. Он был вполне уверен в том, что единственная причина почему Винни продержался так долго это то, что они всё время были вместе, Винни использовал его как человеческую батарейку. — Хочешь отойти на какое-то время? — Бормочет Августин, сжимая одну из рук, обнимающую его за талию, — на свежий воздух? — Мы не можем выскользнуть сзади и удти пораньше или что-то такое? У меня голова болит. — Мы не можем отказаться от собстенной свадебной вечеринки, Винни. — Почему? — Он ноет, обнимая Августина крепче, — это же наша вечеринка, верно? — Это так не работает, Вин. Винни недовольно вздыхает. Августин слегка усмехается: — Эй, у нас будет куча времени друг на друга, когда мы выдвинемся в отель, хорошо? Ещё полчаса и ты можешь вытаскивать так быстро, как ты захочешь. Он хмыкает, слово обдумывая его слова: — Обещаешь? — Да, Вин. Обещаю. Винни вновь вздыхает, но в этот раз более утомленно, довольно. — Я люблю тебя, Августин. Августин улыбается: — Я тоже люблю тебя, Винни.