Такая тихая поддержка

Дом семьи Айвори. Место безумное и загадочное. Обычным людям здесь находится не стоило. Слишком много странных, и, в какой-то мере, опасных личностей здесь проживало. Но сейчас в этом доме было чуть меньше странного. Но не менее безумного. Мастер Лютер вместе с Рендалом покинули это место на какой-то определённо-неопределенный срок, оставив дом на Ниена (!) С Нионом Первые дни было очень шумно. Осмелевшие крысы, все чаще выходили из нор в поисках еды, и все спокойнее разгуливали по дому. Во многом потому, что Нион, оставленный в эти дни без второго остроухого коточела, который в виду данной свободы ушел из дома на долгую-долгую прогулку, ничего не мог противопоставить крысам. Пытаясь мирно выгнать их, умудрился пострадать и сам. Так что к возвращению Ниена, в доме царил хаос. — Долбоеб! — Гортанно рыча, Ниен угрожающе склонился над Нионом. Казалось сейчас нож вонзится в глотку бедного коточела, но мелькнувший в проёме двери крысиный нос, заставил отвлечься. Так что просто пнув Вислоухого, Ниен побежал расправляться с мелкими тварями. А после всех совершенных Ниеном убийств они убирали трупы и всякие ошметки, отмывали кровь. Заткнув крошечные проколы какими то салфетками... ему показалось что это лучше чем искать пластыри... Нион глазел как Ниен агрессивно убирался, хотя периодически ему казалось, что тот как-то обеспокоенно смотрел в ответ. Кровь кота стекала по его лицу. Он недовольно щерился, шипел, когда дискомфорт становился сильнее. Но он все равно яростно оттирал уже засыхающие пятна крови. Нион осторожно касается плеча, молча забирая тряпку. Ньен лишь вздыхает, видя в чужих испуганных глазах беспокойство. Адреналин потихоньку уходил, оставляя после себя обостряющуюся боль и холод. — ..тебе помочь...?... — он молчит не желая соглашаться, качает головой. Встает, и уходит в ванную. ... Сосредоточится невозможно. Голова раскалывается. Ему повезло что он не потерял глаз, но от этого было не легче. Было ужасно больно. Когтями случайно царапая кожу вокруг, злится все сильнее. Рычит. Когда в очередной раз, дернувшись от боли, все валится из рук, он просто хочет разъебать все что видит. Как будто мог передать боль предметам вокруг него. По зеркалу уже паутинкой расползлись трещины, да и вмятина на алюминиевом боку стиральной машинки осталась. Содранная гардина звонко ударилась об края ванны, шелестя занавесками, сильно резанув по ушам. — давай... — обрывая рык, он оборачивается, смотря на вошедшего в ванну Ниона. Который, как обычно, подкрался незаметно. Когти у того были короче, да и он явно казался спокойнее, чем все ещё находящийся в ярости Ниен. Он садится на бортик. Теребит вытащенную из кармана пачку сигарет. Вернее то, что от неё осталось. Раздавленная в драке пачка, была заполнена сломанными сигаретами и высыпающимся на штаны табаком. Но на счастье бедного зашедшего в ванную кота, в пачке обнаружилась целая сигарета, которая в миг утихомирила гнев остроухого. Ватный тампон аккуратно обрабатывал рану вокруг глаза, запах спирта мешался с горьким сигаретным. Ниен лишь недовольно и болезненно фыркает, прокручивая в голове все события, но все же так и не решаясь высказать другому коту все, что он про него думает. "Не отвлекать! Он обрабатывает мой же глаз!" Закончив вислоухий приклеивает большую повязку на глаз, тихо приговаривая. — ...скоро пройдет... — — Не скорее чем у тебя, уебок. — Тот лишь кивает. После этого случая Ниен не покидал дом дольше чем на пару часов. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ — Двигай! — Ниен грубо толкает Ниона, заставляя его сдвинуться. Неожиданно, резко. Кот испуганно смотрит и прижимается к подлокотнику ещё ближе, поджав ноги к себе. Несколько секунд разглядывает пришедшего товарища, но затем снова утыкается в просмотр программы. Проходит несколько секунд... минут.. Сбоку двигаются, продавливают диван. И потом облокачиваются на Ниона спиной. — Колени опусти. — Медленно опускает ноги, с удивлением разглядывая Ниена, что тут же улегся на него. Тот оскалившись, дернул носом, но не получив никакой реакции, развернулся, когтями больно вцепляясь в его ноги. Опуская руки на спину остроухого, улавливает еле слышный вздох облегчения. Скучает. Скучает по мастеру. Он не раз наблюдал, как Ниен лежит на коленях у Лютера, довольно щерится, сгибая и разгибая когтистые пальцы. И сейчас чужая тоска ощущалась в полной мере. Но он никогда не скажет. А другой никогда не спросит. Мягко водит по чужой спине, плечам. Возможно даже слишком, так как Ниен чуть приподнимается упираясь в руки сильнее. Вспоминая, как делал это Мастер, он все же начинает прикладывать больше силы, и даже повторяет движения. Снизу довольное глухое урчание. Когти перестали впиваться так сильно, и сейчас медленно отпускали многострадальные ноги. Он смотрит не очень внимательно. Плавая в своих мыслях он только следит за движущимися картинками, уже не зная что происходит на экране. Куда больше он сосредоточен на своих руках, стараясь сделать как можно приятнее. Что удавалось. Остроухий выгибался, все также громко мурча, скребя когтями то по ноге, то по обивке дивана. Странное удовольствие, разливалось по телу. Такая... на удивление, родная атмосфера. Хотелось замурлыкать самому, что Нион и сделал. В унисон сливаясь с урчанием второго. Неожиданно Ниен резко напрягается, переставая мурчать. Второй тут же замолкает тоже. Он резко поднимается, рыкнув, приближается к лицу. В испуге отстраняюсь. — ...ты.. ты чего..? — — Ты... можешь... — Он хмурится, дергает головой. Оглядывается. Снова скалит зубы, фыркает. — Ты мурчал. Ещё можешь? — Нион чуть дрожа, пожимает плечами.. Почему он этого хочет..? Не понимает. Нион пытается, но мурчание срывается, да и звучит испуганно. Это не то чего остроухий хочет. Он прижимает руки к себе ожидая какой-то негативной реакции. Готовый защищаться.. Но Ниен только цокает, вздыхает и ложится обратно, снова больно вцепляясь в ногу. Вислоухий неуверенно возвращает руки, снова начиная те же действия. Он снова урчит, но уже тихо, будто бы надеясь услышать меня, но.. не могу. Неловкость так и висела в воздухе, да и чувствовал как мышцы Ниена все ещё напряжены. — ...я...я не.. не могу, это.. случайность... расслабься пожалуйста... — — Грх...бесишь! — Он встает, дотягивается до пульта, выключает телевизор. — Время спать. Сейчас дом проверю, а ты иди. — Ниен медленно бродит по пустым коридорам, прислушиваясь. Тихо. Но. Его душу тревожила 1 скребущая кошка, которая показала, что бывает, когда она не боится. И что хорошо бывает не только с Лютером. Ему нравилось, когда Нион его боится и все такое. Хотя больше не боится, а уважает и относится с опасением. Доказывало, что он не зря находится на месте вальта. И в этом доме его место надёжно закреплено за ним. И тем не менее.. он бы сейчас все отдал чтобы снова почувствовать и услышать это мурчание ещё раз. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Ниен смотрит на то, как второй развалился на полу. Легкий кумарный дым висел под потолком и периодически небольшая струйка дыма устремлялась к общей массе, выдыхаемая Нионовскими губами. В его огромных глазах редко можно было увидеть что-то помимо безразличия, удивления или страха. Но сейчас... в красных от травы глазах, плескалась какая то заинтересованность и.. легкость. Глядя за клубящимся дымом, он едва улыбался, медленно моргал и затягивался вновь. Это завораживало. — Ты выглядишь как идиот.. — Ниен встает над ним, закрывая обзор на такой заманчивый узорчатый дымок. Вислоухий наводит фокус, после чего мягко улыбается, протягивает косяк. Было... удивительно видеть на, зачастую, без эмоциональном лице, улыбку. Особенно направленную ему. Он явно не был тем кто её заслуживает. Но.. придурок укурен, и сейчас был мало похож на себя обычного. Рука все также протягивающая косяк, медленно опускалась, уставая. Схватив кота за руку, Ниен забирает косяк. Затянувшись несколько раз, он бросает окурок в пепельницу. К огромному количеству других окурков. Чуть шатнувшись сажусь на пол, облокотившись на диван. Какую же сильную дурь курит Нион, раз меня повело от пары тяжек..? Надо... посидеть.. Пытаюсь прислушаться к тому что говорит вислоухий, он говорил, шептал, точно не мне. Просто. Но разобрать было невозможно. Меня самого будто заперли в банке. Звуки приглушились. Приду в себя, заберу у него эту херь. Нион ещё что-то бормочет, прежде чем судорожно вздрогнуть, в испуге открывая глаза. Вспоминает. К сожалению, вспоминает. Приподнимается. Глубоко дышит, шарится по карманам. Достав новый косяк, поджигает, глубоко затягивается. Пытаюсь заглянуть в его глаза, но он прячет их за длинной челкой. Ничего не говорю. Просто жду Пару минут и он заметно расслабляется. Стучу по полу, привлекая внимание. Медленный поворот головы — Сюда иди... — Тот хмыкает, кивает. Чуть шатнувшись подползает ближе. Неловко мнется. Садится рядом облокачиваясь. Приобнимаю. Мягко гладя по волосам, мне все сильнее хочется услышать то его мурчание. Такое редкое, глухое, тихое. Едва заметное, но обволакивающее каким-то теплом и доверием. Хочу услышать его снова. Но этого не происходит. Партизан хренов. Но с каждой секундой это становилось не таким важным. Теплый, мягкий, в наркотическо-расслабленном трансе, Нион растекался как желе, так что пришлось буквально сажать его на колени, чтобы никуда не склонился. Прижимаю кота к груди, крепко обвивая руками. На секунду замерев, Нион неуверено притирается ближе, обнимая в ответ. Рукой водит по спине. Опять. Невесомо, аккуратно. Не так как мастер. Но он — Нион. И делает это по-своему, сейчас не пытаясь пародировать никого. Хотел выбить мурчание из него. Но вышло наоборот. Мурчу сам. Когтями цепляет одежду, заставляя ежится от щекотливых прикосновений, снова и снова. Но в моменте чувствую легкую, почти незаметную вибрацию. Он мурлыкал, безвольно опустив руки, и я только и мог что заворожено слушать этот прекрасный тихий звук, стараясь удержать его подольше, продолжая как в замешательстве водить руками по его спине и голове. Хотелось что-то сказать, но не мог. Боялся что снова прекратит. Он лишь сильнее прижимает кота к груди, мягко гладит по волосам. Смотрит в вверх на задымленный потолок, и слушая такое тихое мурчание. Этот кот хранил в себе куда больше секретов чем кто-либо. Вероятно ему больше всех нужна была поддержка. Иначе он бы не укуривался в слюни, не напивался до беспамятства, и не плакал бы во сне, как сейчас. И он просто был рядом. Шпынял его, пугал, ругал. Также как и гладил, обнимал, следил. Вместе было куда проще справится с одиночеством, с преследующим прошлым, и всеми странностями и безумствами этого дома.