One Dance

Шаг. Шаг. Шорох. Шаг. Стук каблуков разносился по мраморному полу в комнате. Параллельно раздаётся звук шелеста ткани. Затем послышался вздох, приглушенный звуками, исходящих от ткани и каблуков. - Как долго ты собираешься практиковаться? Я уже дочитал твою книгу «Заклинания: недостатки создателей». Алые глаза сверкали, готовые заставить своего обладателя прочитать её ещё раз, чтобы убить время. Стук туфель на высоких каблуках прекратился. - Лукас, ты не задумывался, что процесс пойдёт стремительней, если - я не знаю - кто-нибудь окажет помощь, вместо того, чтобы валяться на подушках, предложив мне бездушную куклу для моей практики? Этот фокус уже не пройдёт. Лукас вспомнил, как впервые произошла встреча четырнадцатилетней Атанасии с неживой куклой. А потом воспоминание пятнадцатого Дня рождения, когда её отец вспомнил свою дочь. И то, как спустя несколько дней, когда он убежал от лап этой ведьмы - мадам Пондафью. И ещё одно, во время небольшого банкета. И ещё, когда он подумал, что она... - Я подумаю над этим, - небрежно отметил Лукас. Ати посмотрела на него. И что? - Достаточно. Ати рухнула на пол, как будто вся энергия была высосана из неё. Близко, но всё ещё в нескольких метрах от мягкого гнезда из подушек. - Я не хочу снова облажаться. Дни рождения отмечают только единственный раз в году. - Серьёзно. Это называется Днём рождения, а не Годом рождения, - Лукас саркастичный ублюдок, захихикал, прежде чем его ударили подушкой по лицу. - Я попросила у тебя помощи, чтобы мы быстро освободились. Ну, допустим. Ати взбесилась, светлые пряди выбились из хвоста, падая ей на лицо. Она желала, чтобы подушка превратилась в кирпич, а потом ударить им Лукаса, но, увы. Ничего не произошло. Если бы это случилось, то сарказм быстро бы вылетел у него из головы. Лукас медленно водил пальцем по книге, вверх и вниз по корешку. - Я не знаю, сколько раз тебе это твердить, но твоему старику всё равно, сколько раз ты ему наступила на ноги. В голосе было слышно озорство: - Он, вероятно, даже ведёт дневник с подробными записями о том, когда это произошло, чтобы он смог похвастаться тем, сколько раз ты танцевала с Феликсом*. Кроме того, тебе нужно танцевать лишь первый танец. После него просто оставайся рядом с отцом. Никто не осмелится сделать тебе предложение, если тебя будет охранять адский гончий. Когда принцесса вскочила с места, Лукас быстро прикрыл лицо руками, ожидая, что ещё одна подушка ударит его из-за таких комментариев. Но такого не случилось. Он упрекал себя в инстинкте самосохранения, отточенный прошлым опытом. Полагая, что принцесса не собирается его атаковать, чтобы защитить честь своего отца, он осторожно - тайком - опустил руки. Ати же лежала на спине, задумчиво глядя в потолок. Может, он зашёл слишком далеко. - Слушай, я... Ати прервала его: - Мой первый танец принадлежал не папе. Её руки метались. Она мимолётно взглянула на него и снова отвела взгляд, уткнувшись в потолок. И тогда Лукас понял. Это же очевидно. Сколько раз Атанасия танцевала со своим отцом в качестве своего первого танца? Если это продолжится, то у мальчиков-ухажёров сложится неправильно мнение. Но всё же~ Не то чтобы её отец-хранитель возражал против этого, против очереди женихов, просящие руки Атанасии. Писем от них было слишком много, поэтому был отдан приказ магам: сжечь их, если количество превысит дневной нормы. Если следовать такому ходу мыслей: предотвращение предложений руки и сердца, блокировать несанкционированные встречи и всё такое... Разве это не означает, что Атанасия останется морщинистой и одинокой? Отец не считается. Подумав об этом серьёзно, Лукас проигнорировал боль в области сердца, возникшая, вероятно, из-за того, что он не будет частью будущего Атанасии. Постепенно он начинает мириться с этим. Просто шутка, на самом деле, нет. Это такой, сука, отстой. - Так что? Ты так боишься наступить кому-то на ногу? Слушай, если сэр Кровавый Рыцарь и мистер Мягкая Харизма терпят это, каждый раз думай, что они делают это ради принцессы. Это разумно, раз они хотят думать, что достойны тебя, - Лукас по-умному кивнул, будто сказал какую-то "великую мудрость", а большим и указательным пальцем обхватил её подбородок. - Подожди, ты имела ввиду кого-то другого? Нет. Он же не это хотел делать. Совсем не это. Ати же снова прилегла, двигаясь к груде подушек. А Лукас всё ещё хотел услышать ответ на свой вопрос: "Кто это был? Это был Иджекил?" Он вспомнил, что несколько дней назад помешал Атанасии и Иджекилу. "Я знал, что несколько лет назад должен был заставить его исчезнуть". - Эй... - его левая нога тыкнула ближнюю её ногу, - Скажи мне, кто это. Ати протянула руку к ближайшей к ней подушке и уткнулась в неё лицом: - Нет. Очевидно, ты слишком туп, чтобы понять это, - пробормотала она. Атанасия была готова закрыть эту тему, но не Лукас. Он не мог всё так оставить. Снова было это чувство: тяжесть в груди, из-за чего было трудно дышать. Это был Джевотное? Или цветок-как-его-имя? Это означало, что он скорее должен положить конец этой симпатии, пока она не углубилась. Если нет, то хуже будет только ему. - Скажи мне его имя, и тогда я соглашусь попрактиковаться с тобой. Ати с подозрением повернула голову и увидела нахмурившегося Лукаса. Немного подумав об этом, сказала: - Сначала потанцуй со мной. Я тебя знаю, ты можешь бросить слова на ветер и не окажешь мне помощи, как достойный партнёр. - Что? Я? Ты просто намеренно меня оскорбляешь, - усмехнулся он. На самом деле Лукас не хотел танцевать, но любопытство кошку сгубило. - Не жалуйся, если не будешь успевать за мной с потрясающими танцевальными навыками. Ати собиралась возразить: Лукас не может быть великолепным танцором без своего партнёра. Но, добившись шанса потанцевать с Лукасом, она воздержалась от подобного. - Если ты наступишь мне на ногу, я тут же остановлюсь. И раз уж я с тобой станцевал, ты должна мне сказать, с кем танцевала. Аргх! Этот ублюдок издевается надо мной? Мы же были партнёрами на занятиях мадам Пондафью много лет. Я ни разу - ни разу! - не наступала ему на ноги! Он когда-нибудь вспомнит об этом?! Какое-то время, минуту или две, они не понимали, что делать. Это не было похоже на обычную практику, когда кто-то наблюдал за ними и говорил, когда стоит начать. Как нахохлившиеся птицы, они ждали, пока другой двинется. Они не говорили, не подавали знаки своими телами; оба не могли понять, откуда эта нерешительность. Это был всего лишь один танец. Но почему казалось, будто это что-то большее? Была ли это гордость или что-то более хрупкое? Если они что-то предпримут, исчезнет ли эта тишина? Именно это напряжение заставило их заметить некоторые вещи. Лукасу сейчас восемнадцать, а Атанасия вот-вот станет взрослой девушкой в следующем месяце. Несмотря на то, что Лукас всегда был выше неё, Ати заметила, что он стал ещё выше на пару дюймов, стал почти такого же роста, как в своём настоящем виде. Единственное, что осталось - небольшие детские щёчки. Было странно наблюдать, как он перестал резко менять свою внешность после шестнадцати лет. Тем временем Лукас понял, что Атанасия также беззащитна, но и также продолжает доверять ему. И хотя она с годами набирала рост, Лукас оставался выше её. "Она всё ещё такая маленькая". Образ крошечного сердитого кролика, размахивающий мягкой лапкой с магией, всплыл в его голове. Раздался еле уловимый звук - короткий вздох Лукаса, будто он готов рассмеяться. Нелепого шума было достаточно, чтобы развеять этот туман тишины. Ати правда не знает, что происходит в голове Лукаса, если он сдерживал смех, но приятно замечать, что ничего не изменилось, спустя столько лет. Он всё ещё был константой, вокруг которой всё менялось, но не она сама. "Мы стали старше, но он, кажется, всё ещё глуп". Немного отодвинувшись от него, Ати взволнованно улыбнулась: - Нам нужна музыка. Закатив глаза, Лукас щелкнул пальцами, и тут заиграла тихая музыка. Ати крутила головой, желая понять, откуда доносилась мелодия, окутывая комнату. Она заметила, что музыка не была похожа на ту, которая использовалась бы для весёлого праздника. Скорее это больше подходит для медленного темпа, а не для резкого махания руками и широких шагов бального танца. Музыка была новейшей и... подозрительно современной. Уверенный голос окликнул её. Вопрос был твёрд и решителен: - Подарите ли вы мне этот танец, моя принцесса? Часть её была раздражена тем, что он назвал её "моя принцесса". Ати понимала, что Лукас специально это говорит, напоминая ей о "собственности". Она всю жизнь была под контролем, а свобода не равнялась безопасности. Но... Было и такое чувство, которого она боялась, что заставляло сердце петь. Лукас поднял голову, и Атанасия ахнула, увидев алый огонь в его глазах. "Неужели они всегда так горели? " По её мнение, это было из-за заката за окном, который отражался в его роговицах, как самый яркий огонь в мире. Расширенные зрачки были соблазнительными в сумерках, поглощая любой цвет, что касался их. Невозможно было отвести взгляда или даже рискнуть отвлечься, боясь пропустить каждую искру. Лукас усмехнулся себе под нос, будто зная, о чём она думает, но это невозможно. Он уже дал понять, что достаточно уважает её, чтобы не делать этого. Он не из тех людей, которые будут лгать о таких серьёзных вещах. Она была потрясающей. Правда. Не дожидаясь ответа, одна рука легла ей на талию, притянув ближе, а другая нежно сжала её руку. Они пропустили начало танца, но Лукас с легкостью направлял их в такт ритму. Ати даже немного завидовала, что ему так просто приспособиться к таким вещам, как будто он был рождён для этого. На его лице была нежная улыбка, когда он пытался развернуть её. Это лучше ему подходит, чем обычная самодовольная ухмылка. Сейчас он выглядел более расслабленным. После двойного оборота, его рука, схватила её руку, лаская пальцы, прежде чем скользнуть вверх по руке. Ногти слегка щекотали её запястье. Ощущение было странным - пока его рука продолжала подниматься, останавливаясь на плече, прижимая к себе ещё сильнее, а другая рука поддерживала её за спину - она всё ещё чувствовала след от ногтей, словно что-то необычное случилось. Это небольшое действие было невинным, и она просто не могла испугаться этого. Лукас никогда бы не причинил ей вреда. Он скорее сбежит, чем сделает это. Лукас предотвратил поток её мыслей. Мимолётные прикосновения исчезли, когда его лицо приблизилось слишком близко к её. Слишком занятно смотреть глазами синего океана в глаза, горящие огнём. Атанасия почувствовала, как сердце пропустило удар, и она слегка оступилась, пошатнувшись назад. Лукас притянул её обратно в свои объятия. Они продолжали танцевать: четыре оборота, внешнее вращение, венчик, ещё несколько двойных обратных вращений и перешагивания туда-сюда. Ати позабавило, будто понимая, что Лукас пытался запомнить каждое движение, весь танец в этой комнате. Атанасия была слишком отвлечена ощущениями, чтобы заметить, как у Лукаса кружилась голова. Он не ожидал от себя этой нежной улыбки. Не сказать, что ему не нравилось общество Атанасии. Но он даже изначально опасался просто встать перед ней и пригласить на танец. Лукас предположил, что сегодня ему повезло. Эта близость сказала ему всё, что нужно было знать. Сердцебиение Атанасии было тихим по сравнению с инструментами, но в ушах оно билось громко. А мягкий румянец на её лице совсем не от гнева или смущения. Он знает, потому что наблюдал за её эмоциями. Он видел такое только однажды, когда она столкнулась с чувствами к сыну Альфиусу. Это немного раздражало. Он видел, что ей было неудобно. Её глаза не были затуманены, поскольку думала она наперёд. Если бы Атанасия этого не хотела - если бы нельзя было надеяться - она бы отстранилась. В этом плане, она была как отец. Действия Атанасии говорили громче, чем её слова. Несмотря на затягивающий танец и внутренние откровения, Атанасия замечала, как Лукас ни разу не отвел от неё взгляда, продолжая умело вести по комнате. Боковым зрением она заметила что-то, напоминающее толпу. В глубине разума раздался голос, дрожащий, кричащий ей, чтобы она взглянула. И она собиралась, когда рука, державшая её руку, сжалась сильнее. Лукас, по-прежнему собранный и с более глубоким голосом, остановил её: - Сосредоточьтесь только на танце... Сделал паузу. - Сосредоточься на мне. Её дыхание расслабилось, когда всё-таки вернула своё внимание Лукасу. Постепенно и расслабились плечи. И она хотела вновь увидеть в его глазах тот некий свет, чтобы убедиться, что всё это не выдумка. Не было ни спотыканий, ни наступаний на ноги, ни осуждающих взглядов за её спиной... Ати даже признала, что это был самый безопасный танец для её психики, который она когда-либо исполняла при "толпе". Вскоре музыка начала стихать, предупреждая об окончании танца. Лукас отступил, и как будто чары были сняты. Оглядевшись, Ати поняла, что толпа состоит из знакомых ей бумажных кукол, часто использованные для её "партнёров". Один за другим они кланялись, поздравляя, прежде чем магия развеяла их. Они стояли друг напротив друга. На этот раз неудобств не было. Лукас нетерпеливо посмотрел на неё. "О, точно. Сделка." - Лукас, я... Он отрицательно покачал головой. "Нет? Нет?! Но разве ты не этого добивался?! Но это даже был не тот танец, к которому я должна была готовиться!" - Ничего уже не надо. И это было правдой. Лукас готов сражаться против всего мира из-за "может быть". Кого бы Атанасия не выбрала в конце, "любовь" по крайней мере, утешила бы его, это уже огромный шанс. И так было бы честно. Тем временем, у Ати готов был лопнуть кровеносный сосуд. "Ха? Этот ублюдок читает мои мысли? А что насчёт моего мнения?!" Хихикая, он отвечает: - Нет. Просто твоё лицо говорит всё за тебя. Лукас телепортировался как раз тогда, когда в него полетела туфля. - Аргх, Лукас! Я же даже не...! - Ати махала руками, отчаянно крича в пустой комнате. Совершенно неожиданно раздался громкий хлопок, прервавший её: - Ой, забыл! Взрослая версия Лукаса появилась перед Ати, схватил за руку ту, которая сейчас проклинала небо. С элегантной манерой, которая ассоциировалась у неё только в волшебником, Лукас встал на одно колено, продолжая держать за руку. - Конечно, для меня большая честь быть вашим партнёром в твой первый танец, моя принцесса. И после поцелуя на внутренней части запястья, там, где должен быть пульс, волнуемое ощущение вернулось. - Не скучай по мне сильно. Скоро увидимся. - и Лукас наконец ушёл с довольной ухмылкой... И Атанасия, стоявшая на месте, пытаясь справится с прошедшими событиями. И любопытный Феликс, который случайно открыл дверь сразу после исчезновения Лукаса.