Некий гаремный реванш: седьмая печать

Оллерус внимательно изучал плывущую перед ним проекцию Академия-сити. Помимо него только Фиамма ещё стоял — все остальные сидели на коленях с закрытыми глазами, бормоча еле различимые слова. Внутри этой церкви только Эстер и Лейвиния, но маги рассредоточились по всему городу по заранее составленной схеме, повторяя узор печати и латая её гармоничным объединением воли множества людей. Центральное место, что в оригинале занимала Фройляйн Кройтун, теперь принадлежало Ауреолу Иззарду. Зеленоволосый маг держал пистолет, целясь в никуда, и что-то шептал про себя в полном одиночестве посреди пустой церкви. — Коронзон видит нас, — наконец тихо сказал Оллерус. — И понимает, кто мы. Бездна попытается затуманить нам мозги, будьте очень осторожны, не поддавайтесь ни на что. Иначе… Огненный овал раскрылся прямо перед его лицом, и маг даже отступил от внезапного жара. Внутри пылающего обода демонстрировался вид на один из небоскрёбов, с Коронзон у самого края и Эншу в плотной хватке волос. — Пресловутая слезинка ребёнка, — волосы слегка сдавили девочку, заставив её вскрикнуть. — Если вы не прекратите вмешиваться, то прольётся не только слезинка. И вам придётся смотреть от начала до конца. — Не останавливайтесь, — бросил Фиамма девушкам. — Иначе миллионы детей ждёт такая участь. Те синхронно кивнули, продолжая читать заклинания, но у Лейвинии уже задрожали веки. Оллерус лишь мрачно смотрел на Коронзон, а волосы продолжали сжимать Эншу, девочка заходилась всё более диким криком… — Фиамма, Бездна демонстрирует всем то же самое, проверь, — бросил он, и Фиамма поспешно вышел. Оллерус же продолжал смотреть вплоть до того, как из кокона волос всё большими ручейками полилась кровь. Никто не среагировал, никто не обманулся иллюзией, печать продолжала восстанавливаться — но на лице Коронзон играла широкая улыбка. — Вы не спасли ребёнка. Не спасли погибающую маленькую девочку. Вы, собравшиеся в православных церквях, желающие спасти мир, решившие выступить против врага человеческого по зову долга, равнодушно прошли мимо погибающего дитя. Разве это правильно? Разве можете вы допустить подобное там, где объявили себя хозяевами? И разве стыд за допущение столь ужасного зла не сожжёт вас изнутри? Фиамма уже мчался к церквям. В первой из них он увидел такой же овал и смотрящих в него магов, переставших произносить заклинания. — Да… — выдавил один из них. — Это очень плохо… Искривлённая багровая рука выскочила из-за плеча Фиаммы и ударила в пламя, мгновенно разрушив его. Маги вздрогнули и оглянулись, недоумённо заморгав. — Это иллюзия демона! — прорычал Фиамма на ходу. — Не мне вам это объяснять! По пути он пересёкся с Аквой и Венто — те тоже сообразили, что к чему, и рубили транслирующие окна. Но и сообщили, что у кого-то уже глаза на мокром месте, а ритм заклятия сбился. Иззард опустил пистолет, весь его сосредоточенный облик мгновенно слетел, сменившись маской ужаса. Оллерус помог ему восстановить Арс Магна, разрушенную Камидзе Томой. Помог с одним условием: спасти мир, и Иззард полностью согласился. Никто не отказался бы вернуть силу, воплощающую твои мысли в реальность. Вот только даже мысли не могли повредить Коронзон, хотя Иззард и пытался скомандовать пощадить ребёнка. Не смог предотвратить её гибель, и тихий голос раздался в ушах: — Что ты, алхимик, натворил? Неужели опять из-за тебя страдает маленькая девочка? — Нет! — Иззард почти взвизгнул, узнав этот голос и последующий хохот. Нет, это иллюзия, Камидзе Тома не может быть тут. — Ты иллюзия! Я тебя не слышу! — О, ты превосходно меня слышишь, алхимик, — голос не унимался. — Я ведь уже победил тебя один раз, когда ты взялся за зло — и сейчас ты продолжаешь гнуть свою линию. Тебе ведь было приятно смотреть, как умирает маленькая девочка, и не шевельнуть пальцем, дабы спасти её? — Я пытался! — Иззард старался держать над собой контроль. Оллерус предупреждал его о штучках Бездны, да Иззард и сам с ними встречался, когда в первый раз открывал знание Арс Магны. Тогда он справился, справится и сейчас. — Ты плохо пытался. Недостаточно. И та Бездна, с которой встретился ты, без Коронзон была лишь слабой тенью самой себя. Только поэтому Лейвиния сумела взлететь так высоко в таком малом возрасте, и только поэтому ты же получил доступ к силе, с которой не смог совладать при первом серьёзном вызове. Тень появилась на краешке сознания, видимая даже не глазами. Хохочущая тень невысокого парня, вместо правой руки которого скалил пасть ужасающий всем своим обликом дракон. — Теперь же, алхимик Ауреол Иззард, познакомься с настоящей Бездной. Иззард закричал. И кричал ещё очень долго. — Эстер, — напряжённо сказал Оллерус, всматриваясь в пока неподвижную фигуру Коронзон. — Боюсь, тебе нужно выдвигаться к нужной точке. — Что? — та аж вздрогнула и побледнела. — Но ведь… — Будем надеяться, но лучше тебе быть там заранее. Лейвиния справится. Больше вопросов некромантка не задавала, и мигом помчалась к выходу. Лейвиния продолжала бормотать, однако посмотрела на Оллеруса со страхом. — Мы все знали, на что шли и кто наш враг, — только и произнёс маг, но девочке этого хватило, чтобы кивнуть и собраться. Волосы Коронзон сами собой завивались в острые копья, а взгляд не отрывался от невидимых обычному человеку связей между двумя городами на земле и в небе. И эти связи уже передавали силу, требуемую для укрепления печати. Но не полностью. Всё сбоило, всё шло не так, не было нужной гармонии — и на лице Коронзон вновь расползалась торжествующая улыбка. Людишки неспособны объединиться даже против угрозы гибели мира. Они по-прежнему держатся за желание иначе мыслить, иначе воспринимать и определять магию в зависимости от культуры и страны. Они по-прежнему охотно вверяют важные роли в руки одного человека. Оллерус, несомненно, надеялся на то, что это не сыграет особой роли — однако он слишком давно не соприкасался с Бездной. И слишком позабыл, что такое Коронзон. Мораль людей изменилась за века. И маги, пусть даже невольно, но понимают, что они участвуют в вооружённом захвате чужой страны. И что они не помогли ребёнку. И что это будет грызть их изнутри. А теперь, когда они бросили вызов Бездне, это точно будет их грызть, яростно раздувая любое пламя сомнения и разрушения. Копия Гунгнир указала остриём на Звезду Вифлеема и засветилась ярким солнечным лучём, а голос прозвучал так громко, что его услышали везде: — Этот город принадлежит Коронзон. И вас никто не приглашал. Если ты захватишь чужие земли, то тебя могут признать хозяином — а могут и не признать. Могут устроить партизанскую войну. Могут отбить территорию. Сам ты можешь понимать, что эти земли твои лишь по праву сильного — и если придёт кто-то сильнее, то придётся уступить. Иззард должен был убедить всех, что они здесь сила и имеют право вмешиваться в ход печати, но сейчас он пытается выбраться из своих собственных кошмаров и неспособен помочь. Связь между двумя городами задрожала, с каждой секундой и каждым заклинанием в ней возникало всё больше дисгармонии. Копьё поднырнуло древком под ноги Коронзон, поднялось и понесло в сторону ближайшего потока. Оллерус столь напряжённо всматривался в интерактивную карту, что даже не вздрогнул, когда Тор ввалился внутрь. — Бунтов нет! — отрапортовал тот, по инерции пробежав несколько шагов. — Ребята всех успокаивают, так что всё обойдётся. — Не обойдётся, — Оллерус указал на карту. — Ты проверил Иззарда? — Хель уже отправилась к нему. — Проверь сам, — возражать Тор не стал, лишь кивнул и выскочил наружу. — Вы уверены, что это иллюзия? — Лейвиния закончила читать заклинания, и теперь в её голосе был один страх. — Я видела эту девочку… — Да. И даже если нет… — Оллерус дёрнул головой. — Помочь мы ей не можем, а себя погубим. Я и так боюсь, что Коронзон успел воспользоваться. Если демон прорвётся сюда… Помещение затряслось так, что с каменного потолка что-то осыпалось. Со стороны казалось, будто Коронзон парит в воздухе — ибо копия Гунгнир поблекла настолько, что казалась прозрачной. Её наконечник был полностью окунут в поток между городами, и иногда вспыхивал жёлтым цветом, словно сигналя о неполадках. Сила копья велика — но противостояли ей самые могущественные маги планеты, выступившие единым фронтом. И даже трюк Коронзон, ослабивший их единение, не сумел смять общую силу. Однако лазейку оставил. И сейчас силы копья и Коронзон долбились в эту лазейку, расшатывая её до полноценной дыры. Оллерус ни от кого не скрывал, что их конечная цель Коронзон. И даже те, кто до сих пор не слышал это имя, впечатлились услышанным. Впечатлились, но воодушевились освободить планету от демона. Сам Оллерус мог лишь корить себя за то, что не узнал об этом раньше. Но все проблемы с мировыми войнами и восстановлением после них, с Отинус, с враждой магов и эсперов отвлекали от самой возможности что-то предпринять. И лишь когда он начал сопоставлять факты, изучать магические неполадки и получать сведения — лишь тогда пришло понимание, что в мире присутствует нечто неучтённое, но влияющее на заметном уровне. Оллерус начал собирать силы, но даже не понимал, против чего он собирается выступать. Потом он узнал, что когда-то Алистер Кроули пытался вобрать в себя часть Бездны и даровал ей расписанное астрологами имя Коронзон. Потом услышал от Камидзе Томы переданное Магическим Богом предупреждение присмотреться к Лауре Стюарт. Потом что Лаура Стюарт когда-то носила имя Лолы Зазы Кроули и что она дочь Алистера. Дальше осталось лишь всё совместить и ужаснуться. В том числе тому, что Коронзон оказался столь высоко в иерархии британского правления и считался одним из сильнейших магов в мире, демонстрируя, что справиться с ним будет совсем нелегко. Вся дисгармония представала перед Коронзон как на ладони. Неуверенность и страх силы, против которой они вышли. Непонимание этой самой силы. Ужас от осознания того, на что способна эта сила. Оллерус допустил чудовищную ошибку, обратившись к магам. Все они произошли из Эона Осириса, в котором лишь выдающиеся личности могли справиться с Бездной. А выдающихся личностей здесь было маловато. Даже они всего лишь люди. И потому ничто перед Коронзон. Прозрачное копьё начало светиться, исполняя приказ, и потоки магии вновь забурлили. Они уже не достигали печати, а когда достигали, то ничего не несли с собой. — Бездна сильнее любого из вас, Алистер, — свечение копья усилилось, в нём замелькали калейдоскопом яркие, жаждущие прорваться наружу цвета. — Сильнее любой страны. Сильнее любой воли. Сильнее всего вашего мира и его реальностей. Звезда Вифлеема подчинила себе Академия-сити, но его руководители не смогли предотвратить злодеяние на своей новой территории. Не смогли убедить самих себя в правильности действий. Не показали себя достойными хозяевами. И когда они подключились к печати, то и печать подключилась к ним. А их сила встретилась с силой единственного нынешнего хозяина города. Силой Коронзон. Потоки магии вновь забурлили, но теперь ровно в обратную сторону. Теперь Звезда Вифлеема становилась собственностью Академия-сити, раз не смогла доказать обратного. Теперь она покорялась сильному лидеру, готовому распоряжаться новоиспеченным добром. И открывала этому лидеру полный доступ ко всему. Копьё сверкнуло, обрело очертания — и резко рвануло ввысь, с огромной скоростью приближая Коронзон к лишившемуся всей защиты городу.