Лепестками убитой весны

      Хорошо быть героем воодушевляющих легенд – сильным, умным, изворотливым. Такие, проходя через призму времени, неизменно оказываются правы в ключевых своих решениях, всегда поворачивают на перекрёстках в нужную сторону и предстают затем перед потомками в виде эдаких непогрешимых истуканов, глиняных слепков с идеальной натуры.       Впрочем, глина – материал мягкий, лепи что пожелаешь.       Когда Телдрин ещё был мальчишкой, слушавшим отцовские байки и желавшим вступить в бравые ряды стражи, он только и мечтал о славе – как и всякий малолетний сорванец, делящий мир на чёрное и белое. Многие десятилетия спустя наёмник Телдрин Серо успел пропитаться всеми возможными оттенками серого, на дюжину раз проклясть геройствующих идиотов и обнаружить, что решения он умеет принимать довольно дерьмовые.       Но он явно превзошёл сам себя, оставив ввязавшуюся в политические дрязги Нерин наедине с самым глупым выбором в её жизни.       К хорошим последствиям их недолгой разлуки можно было отнести то, что за прошедшие полгода его бывшая нанимательница успела повзрослеть, избавившись наконец от своей умопомрачительной наивности. К плохим… К плохим стоило отнести всё остальное.       Взрослеть такой ценой неправильно, неестественно, слишком – далеко за болевым порогом – мучительно. Гражданские войны, к какой из сторон ни присоединись, способны сломать даже самых сильных и опытных. Когда Телдрину удалось вернуться в Скайрим, там уже затихали следы сражений, огненной бурей прогремевших по провинции. И на этом пепелище вместо оставленной им девчонки, наивно желавшей наносить справедливость, он нашёл лишь осколки. Конечно же, не буквально – даже внешний вид её поменялся далеко не так сильно, как мог бы. Заострились черты лица, чуть отросли волосы, которые ей теперь приходилось собирать, да на левой стороне лица расцвёл глубокий шрам, явно оставленный чьими-то когтями.       Раны на душе, которые ей не удавалось скрыть от Телдрина, были гораздо глубже. И не было дня, когда он прекращал себя за них винить.       «Если бы с тобой что-то случилось, себе я бы этого не простил», сказал он ей при встрече, и тень этих слов теперь следовала за ним неотступно.       Если бы…       За время, прошедшее со смерти семьи, Телдрин почти успел забыть это мерзко ввинчивающееся в душу чувство страха за кого-то: заглушил его в себе алкоголем, разровнял годами и десятилетиями да присыпал сверху безразличием к нанимателям.       А затем появилась Нерин, сумевшая каким-то образом вновь вытянуть из самых глубин эту его до смешного уязвимую, уже забытую часть – и ненароком сыграть на ней, как на натянутых струнах лютни.       …Когда тот злополучный великан замахнулся на неё дубиной размером со среднего босмера, Телдрин был от них футах в тридцати, сплетал заклинание призыва атронаха. И в то мгновение, как он понял, что Нерин не успевает уклониться, внутри него что-то оборвалось – наверное, та самая струна.       Лязг сминаемого металла и крик боли.       Ледяной рекой разлившийся по внутренностям ужас.       «Если бы с тобой что-то случилось, себе я бы этого не простил».       Заклинание бесполезными искрами рассыпалось в его замерших пальцах.       Долгие несколько секунд он смотрел на отброшенную ударом Нерин и не мог шевельнуться: все кости его тела словно разом обратились в лёд, неподвижный, смертельно холодный и от любого касания готовый пойти глубокими трещинами.       «Если бы с тобой что-то случилось…»       Нерин шевельнулась и со стоном попыталась подняться; и время снова пошло; и обрушившееся на Телдрина облегчение чуть не сбило его с ног.       Застывшие было пальцы вновь зашевелились, сплетая огненную стрелу для привлечения внимания. Телдрин метнул её в великана не раздумывая, совершенно рефлекторно – а сам тем временем попытался справиться с затопившим его непривычным, безумным счастьем и снова начать дышать.       Жива.       Его ладонь крепче сжалась на рукояти меча, когда получивший порцию магического огня великан обиженно взревел и двинулся в его сторону.       Во имя Азуры и всех предков, она жива!       Что он будет делать, если с ней что-то случится? Вот уж нашёл, о чём волноваться, дружище Серо. Раз ты нашёл время на то, чтобы об этом переживать, то лучше поразмысли, как не позволить ей помереть – и для начала вот прямо сейчас помоги ей не попасть под ноги этого даэдрами драного великана!       Телдрин оскалился, отбрасывая сомнения, перехватил поудобнее клинок и швырнул в противника ещё одну раздражающую вспышку, отвлекающую того от Нерин.       Уж она-то, Драконорожденная, избранная, призванная Седобородыми и так далее, точно должна попасть на страницы легенд в роли героя.       И ради неё он должен наконец научиться принимать правильные решения.