Кисельные дни, молочные ночи

― А кто это? Кто это? ― Такашима крутился вокруг фотографий, хлопал глазами и постоянно спрашивал одно и то же. Это факт, что у Койю в заднице находится движок, который заводится в стрессовых ситуациях. Я почти уверен в этом. ― Это просто подростки, ― выдохнул Акира, ― только трахнутые на голову, ― почти сразу же добавил он, ― пойдем домой, ничего интересного, ― Сузуки сделал вид самого незаинтересованного человека на свете, чего не скажешь обо мне, например. В тот вечер мне было жутко страшно, теперь мне жутко интересно, кто они такие. ― Акира, ты помнишь? Помнишь, что я рассказывал, они хотели что-то закопать… ― Така… ― со вздохом начал Акира. ― И еще они говорили… ― Така. ― Вдруг мы раскроем что-то ужасное? ― я вновь его перебил. ― Послушай, не надо здесь играть в детектива, хорошо? Не придумывай чуши, ― Акира сказал это так безоговорочно и безразлично, а мне стало так обидно, что просто не передать. Я на самом деле думаю, что здесь что-то не так. А вдруг они вытворяют что-то страшное, и кто-то от этого страдает, а мы можем помочь. В детстве он никогда не называл мои слова чушью, может, он и считал так, но если меня что-то интересовало, мы шли и выясняли это. Мы могли блуждать до утра, чтобы просто узнать, что находится за холмом. Переносить ежей с дороги, чтобы их не задавила случайная машина, могли. Могли следить за каким-то типом только потому, что думали, что он маньяк. А потом не найти сил, чтобы дойти до дома, и вырубиться прямо на стоге сена. Мы совершали кучу нелепого и глупого, но все это сделало нам отличные воспоминания. А что теперь: Акира такой взрослый, а я несу чушь? А Койю? В надежде на поддержку я начал невольно искать Такашиму глазами. И даже если я этой поддержки у него не находил, мне все равно было легче, когда этот рыжий тип со мной рядом. Так всегда было. Но… ― А я пожрать нашел! ― и мы оба обернулись на Юу. ― А, нет… это яблоки, ну, все равно! ― он откусил от спелого зеленого яблока. ― Ого! ― голодного Такашиму, который сразу подскочил оценить находку, долго искать не пришлось. ― Будешь? ― Юу поманил его откусанным яблоком, и Койю кивнул, собираясь тоже прильнуть к фрукту, но был вовремя остановлен моей рукой, которая потянула его за резинку плавок обратно. ― Не ешь. ― Така-а, имей совесть, ― он потрепал меня по голове. ― Вдруг оно отравлено? ― у Койю приподнялась бровь. ― Не надо смотреть на меня как на сумасшедшего, я серьезно! ― Да брось, ― и, конечно же, он откусил. Ну не дебил? Почему меня никто не слушает? ― Ну вы же сдохнете! ― я совсем отчаялся. ― Зато с не совсем пустым желудком, ― закатив глаза, я мысленно плюнул и отошел к окну, облокотившись о подоконник. Краем глаза я заметил, что Акира слабо улыбнулся. И тут я совсем расстроился. Один высмеивает, другой жрет, третий... третий Юу вообще. ― Что-то живот заболел… ― произнес Койю через минут пять и нахмурился. ― Я же говорил… отравленное. Все, Койю… ― я несколько злорадно улыбнулся, присаживаясь на подоконник. ― Така, ну что ты такое говоришь! ― последние реплики вызвали взрыв смеха у Юу и Акиры. ― Я любил тебя… ― О, заткнись, прошу тебя! ― Можно я оставлю себе твою приставку? Из-за пасмурной погоды начало темнеть быстрее, чем обычно. По приходу домой Койю испереживался, что пойдет дождь, и мы не сможем нормально сделать запланированные шашлыки. Однако Акира их уже дожаривал, Такашима ему помогал, заодно накрывая на стол, а я сидел в беседке с поникшим настроением. Моя мама подпортила его еще сильнее, позвонив с гневной тирадой о моей безответственности. Я забыл сообщить вчера вечером, что со мной все в порядке, и все, настал конец света. Как позже оказалось, ночью ее успокаивал Койю. ― Чего грустишь? ― Юу появился так неожиданно, что я даже дернулся. Хотелось уже было ответить, что все в порядке, но он продолжил. ― Я тебе сейчас подниму настроение: хочешь посмотреть, как Акира будет кочевряжиться с козой? ― сказал он шёпотом. Я слабо усмехнулся: скорее, для приличия. ― Вот и славно. Сузу-уки! ― М? ― он обернулся через плечо и вопросительно взглянул на нас. С Акирой я не разговаривал еще с самого того похода в тот чертов дом. Нарочно или не нарочно. Я знал, что это очень глупо, но почему-то хотелось показать, что меня задели его слова. ― Как закончишь, иди сюда, есть для тебя задание, ― ответом послужили недоверчиво приподнятые брови и округленные глаза, которые казались сейчас почему-то серыми. ― Так, все уже готово, ― шампуры были выложены на поднос, после чего Акира подошел к нам. Его светлая футболка была немного запачкана, а от самого Акиры пахло дымом. Всегда нравился запах уличного дыма. ― Готов, значит? ― Юу раскинул ноги и, закинув локти за голову, улыбался слишком нахально. ― К чему? ― Так козленочка доить пора, ― Акира потерял дар речи: он, видимо, хотел что-то сказать, но вместо этого его рот лишь несколько раз открылся и закрылся. Юу засмеялся так заразительно, что мне тоже хотелось, но я просто опустил глаза, закусывая губы и сдерживая улыбку. ― Не знаю никакого козленочка. ― Да брось, твоя очередь. ― Вот зрелище будет, правда, Така? ― я только хмыкнул, после чего прочистил горло. ― Еще слово, и я вас сам подою, ясно? ― улыбчиво заверил Сузуки, перед тем как сесть за стол. Запоздалый обед, перетекающий в ужин, был замечательным. В плане того, что сытным и вкусным: Акира замечательно приготовил шашлыки, но он об этом никогда не узнает. По крайней мере, не от меня. Дождем пахло, но он так и не пошел, поэтому ели мы на свежем воздухе, в беседке. За столом разговаривали в основном Юу и Койю. Они обсуждали работу Юу, который рассказывал всякие забавные случаи, произошедшие с ним, и очень часто в них фигурировал Акира. Я подумал, что, должно быть, они очень хорошие друзья и проводят много времени вместе, если у них накопилось столько общих воспоминаний. Койю увлеченно слушал, частенько перебивая его вопросами… это типичная черта Такашимы. Я бы давно взбрыкнул, но Юу только улыбался и спокойно обещал, что сейчас все расскажет. Мой же взгляд скользил то по растущей мяте, то по виноградной лозе. Все такое серое ― цветы, небо, настроение. ― Ты чего? ― почти шепотом спросил Акира, перегнувшись ко мне через стол. ― Я? ― переспросил я, удивленно ткнув в себя пальцем. ― Ничего… ― Да, сразу видно. Мухи вокруг тебя дохнут. А с Такой – ничего, ― я лишь вздохнул, а Акира, поняв, что ничего, кроме «ничего», от меня не дождется, цокнул, и после мы оба вернули внимание на Юу и Койю. ― В тот день на удивление у меня была бессонница, ― Юу, видимо, начал рассказывать новую историю. ― И я пошел к реке поделать снимки… уснуть все равно не мог. Часов двенадцать уже было, темно, звезды, романтика. Пощелкал небо, деревья у воды… бац – слышу всплески. Прохожу немного за ивы, где вода скрыта, а там… ― Юу усмехнулся. Акира закатил глаза, видимо, он уже знал, что было в этом таинственном «там». ― А там? ― повторил нетерпеливо Койю. ― А там девчонки две в воде… ну, вы понимаете, ― он вновь усмехнулся. ― Они… ― Койю изогнул бровь. ― Да-да, целовались… там… ― А ты?! ― боже, кое-кто просто невыносим. Я слегка пнул Койю ногой под столом, и тот шикнул. ― Ушел, ― ответил Юу и потянулся за лежавшей на столе пачкой сигарет. ― О… ― А что, мне надо было присоединиться к ним? ― Широяма широко улыбнулся, беря в рот сигарету и чиркая зажигалкой. ― Я не стал мешать, моего присутствия они бы точно там не оценили. ― А я ему говорил, что надо было снять на камеру, ― Акира ― это всегда без комментариев. Испортит любую лирику. Подумав об этом, я потянулся рукой, чтобы размять свою затекшую шею. Водил по ней, водил и не понимал, что не так. Через несколько секунд до меня острым ознобом дошло, что не хватало цепочки. Подарок Койю ко дню рождения. Я три года ее не снимал, неужели в воде утопил? Или… ― Черт… ― вырвалось у меня. ― Что? ― Койю перевел взгляд. ― Нет… ничего, ― я плавно убрал руку с шеи, Такашима нахмурился, но ничего не сказал, вновь отвлекаясь на Юу. В это время я встал из-за стола. Всю дорогу от беседки до дома я крыл себя всеми ругательными словами, которые только знал. Бубнил себе под нос всем знакомое «такое могло случиться только со мной». Несколько раз споткнулся. И все ради того, чтобы обнаружить свой телефон полностью разряженным, обозвать его уродом и тихонько прошмыгнуть за ворота. Моего отсутствия сейчас никто и не заметит, поэтому предупреждать я не стал, надеясь, что выйду ненадолго. Я шел по заросшей травой тропинке, внимательно вглядываясь в каждый сорняк, который встречался мне на пути. Это смешно, но на улицах темнело, а я ушел от дома так далеко и вместе с этим бесполезно. Ничего не нашел и ничего уже не видел. Со стороны, наверное, казалось, что я считал муравьев. Когда я оторвал взгляд от земли и понял, что стою практически у того заброшенного дома, в который мы ходили сегодня днем, я подумал, что идти на речку уже точно не стоит. Это почти так же глупо, как Койю на кафедре высшей математики. «Надо возвращаться», – подумал я, увидев зажжённый свет на втором этаже. Несколько секунд для осознания и холодок по спине. Откуда там взяться электричеству? Нужно идти обратно немедленно. Но я же Таканори Мацумото. Поэтому вместо того, чтобы идти обратно, я стою и туплю, как зачарованный смотря на электрический свет перед глазами. Нет, я не настолько идиот, чтобы зайти внутрь, но вот чтобы подойти ближе, спрятавшись за углом и подождать, пока кто-нибудь оттуда выйдет, кретинизма мне хватило. Сколько прошло, минут десять, может быть? Я ничего не дождался, только единственное, мне показалось, что там кто-то мяукал или… скулил, или я сегодня переутомился. Коты не могли захватить дом. Вдруг послышался скрип двери и смеющиеся голоса, от испуга я дернулся и отступил на два шага назад – обратно за угол. Никогда бы не подумал, что сейчас провалюсь в яму, но мне вообще везет по жизни, сколько себя помню. Ловушка, твою мать. Или других слов мне просто не найти сейчас. Тут метра два окопа, и я даже не хочу знать, для кого или чего предназначалась эта яма. Как вылезти, я тоже не знал, было слишком темно, и я боялся хвататься за что-либо, одновременно с этим я боялся находиться здесь, так как меня могут заметить. К тому же, кажется, я содрал себе бок и ушиб ногу, когда падал. Я не прогадаю, если скажу, что это самая стремная ситуация в моей жизни. По ощущениям прошло уже полчаса, а может, больше. За это время я понял несколько вещей: первая – мяукал точно кот, и вторая – самостоятельно мне отсюда не выбраться. Раз пять я точно пытался это сделать, но все заканчивалось тем, что я соскальзывал вниз на больную ногу. Может быть, темнота была к лучшему, потому что в данный момент я бы предпочел не видеть своих ушибов, потому что уверен: зрелище было еще то. ― Слушай, он меня достал… ― Так убей его… ― пьяный смех. ― Сам убей, придурок. Потом я услышал громкий взвизг кота, и внутри у меня все сжалось. Что… они его, правда? ― Убежал, падла. ― Если бы ты шел на меня с разбитой бутылкой, я бы тоже деру дал, ― я несколько облегченно выдохнул и, если здесь это может быть уместно, то даже обрадовался последним репликам. Услышав шорохи сверху, я готов был самостоятельно закопаться в этой яме, лишь бы не заметили. Но, увидев над собой пару острых ушей, я понял, что это тот самый кот, который чуть не попал под горячую руку этих идиотов. Но не сказать, что я был рад его присутствию: кот мог меня просто-напросто выдать. ― Кышь… свали, ― игнор, ― слушай, ты выжил, я тоже хочу, ― шептал я. Мне было смешно от нелепой ситуации в целом. Говорят, животные чувствуют хороших людей, видать – он почуял, что я не причиню ему вреда. Ну, сидя в яме, конечно, мало кто способен на нанесение вреда. Я кинул в него земляным камнем, ― блин… прости. Но нет, шерстяной валенок меня и так ни капли не боялся. Видимо, на дне я выгляжу не очень устрашающе. Последняя попытка вылезти почти увенчалась успехом, я зацепился за крупную ветку, которая торчала из земли. У меня и в школе было с подтягиваем туго, но в экстренной ситуации тело меня послушалось, за что я был ему благодарен. Каким-то чудом я выбрался на поверхность. И кинулся бежать, при первой же попытке споткнувшись и упав. Мне показалось, что я упал слишком громко, поэтому, наспех поднявшись, я пошел настолько быстром шагом, насколько мне позволяла больная нога. Знал тропу я достаточно хорошо, поэтому потеряться не мог. По дороге уже представлялось, как на меня будет злиться и ругаться рыжая мамочка; я несколько раз сам себе усмехнулся. Койю, наверное, с ума сошел. Каждый шаг отдавался неприятным покалыванием, но я двигался уверенно, пока не узрел две надвигающиеся фигуры. Все произошло как-то слишком быстро, и одна из них схватила меня за лицо: я закричал. ― Нет! Нет! ― я дернулся. ― Така? ― я не верил ушам, когда понял, что это голос Акиры. ― Тише, это я. ― Аки... Акира, ― тихо пролепетал я. ― Акира, а вот Юу. Но сначала я скажу, как сильно тебя ненавижу! Ты маленький безмозглый… ― он грубо и порывисто прижал меня к себе, схватив за талию и задевая содранный бок. Я шикнул от боли, после чего Сузуки задрал мою футболку, и даже в темноте я понял, как ошарашенно сверкнули его глаза. ― Черт тебя побери... Прости… ― А Таканори тоже не один, с ним кот вертится, ― сказал Юу, присаживаясь рядом с нами на корточки. ― Этот кот крутой. Возьмем его с собой, ладно? ― спросил я, хотя знал, что сейчас со мной навряд ли бы решились спорить. Я по-прежнему держался руками за руки Акиры, которые спустились на мои бедра, а потом просто уткнулся лбом в его грудь. ― Ты не представляешь, как я рад вас видеть.