***
Путешествие в Германию было давней мечтой Габриэллы. Она мечтала прочувствовать жизнь в другой стране, прикоснуться к достопримечательностям. Но родная мать не говорила, что вылазка за границу — это очередной визит к самым лучшим врачам Европы. Аврора не оставляла надежд, что дочь сможет видеть. Огромный пассажирский самолёт приземлился в Дрездене, встречая посетителей тёплой погодой. Каждый, кто выходил из Боинга, щурился от яркого летнего солнца. Прохладный ветер приятно соприкасался с открытыми участками кожи. Это лето выдалось достаточно тёплым в Европе, что не могло не радовать. Аврора под руку выводила Габи на улицу. — Здесь свежо, — блондинка сделала глубокий вздох, — и пахнет колбасками, — усмехнулась девушка. — И правда, мой ангел, — Аврора сильнее сжала руку дочери. Женщине хотелось рассказать всё, что она видит кругом. Она часто забывала, что дочь не видит и пыталась рассказать всё, на что Габи только морщила свой носик. Она всегда внимательно выслушивала мать, но из-за того, что зрение отсутствовало с самого рождения, представить это всё было невозможно. Жёлтое такси остановилось возле огромного стеклянного здания, в окнах виднелись люди в белых халатах. Уже долгих тридцать лет эта клиника считалась самой лучшей в сфере офтальмологии, врачи зачастую могли разобрать даже самые запущенные случаи. Двери распахнулись, встречая посетителей из далёкой страны. Габриэлла отпустила руку матери и остановилась. Она не понимала, где находится. Отдаваясь волне своих ощущений, девушка начала настраиваться. — Мама, — громко произнесла блондинка. — Почему мы в больнице? — запахи многочисленных препаратов спутать с чем-то было невозможно. — Ты собиралась мне сказать, что вновь хочешь окунуть меня в это болото? — злобно произнесла Габи. — Ангел мой, правда, это последняя попытка. Если нам скажут, что подарить тебе зрение невозможно — я брошу эту затею, честно, — Аврора подошла к своей дочери и сжала её кисти слишком сильно, заставляя юную особу недовольно сморщить носик. Звук прибывшего лифта выбил Габриэллу из раздумий. Мать потянула её за руку куда-то вглубь здания. Девушка полностью отдалась своим ощущениям, чувствуя разносортный эмоциональный фон окружающих: кто-то плакал от окончательного диагноза, кто-то пытался смириться с неполноценным остатком жизни. Эмоции били фонтаном, заставляя блондинку поёжиться от собственных ощущений. — Присаживайтесь, — мягкий баритон приятно обволакивал слух. Габи чувствовала, что перед ней мужчина среднего возраста, а его некий цинизм заставлял её усмехнуться. Этот мужчина явно повидал многое за всю свою жизнь. Девушка уселась на огромный диван в углу кабинета, по ощущениям материал был очень приятным и дарил прохладу. Габриэлла трогала руками обивку, пытаясь впитать в себя всё. Столько слёз было пролито на этом самом месте, столько услышано слов, что обрекали на нескончаемые страдания. Девушка внутри себя поёжилась. — Мы достаточно долго рассматривали ваш случай. Такое встречается один раз на миллион новорождённых. Ведь генетика абсолютно чистая, и все анализы говорят о том, что Габриэлла полностью здорова. Мы можем попробовать прооперировать, шансы 50 на 50, что она сможет видеть. Очередной приговор прозвучал из уст врача, но что-то внутри девушки начало неистово ликовать. Есть шанс, им обязательно надо воспользоваться. — Я согласна, — еле слышно произнесла девушка.***
Нескончаемые часы сменялись друг другом, а волнение Авроры чувствовалось за километр. Звуки приборов жизнеобеспечения так надоедливо пищали, что, несомненно, выводили девушку из состояния равновесия. Она прошлась по всему периметру палаты, ощупывая каждый предмет. Ей здесь нравилось, энергетика места не так уж и сильно ударяла по оголённым нервам. Габи здесь уже вторые сутки, а эмоциональный фон только сильнее давил на мозг. — Пора, солнце, — в палату вошла девушка с громким, но мягким голосом. Она помогла блондинке улечься на каталку, предварительно оставив на ней только нижнее бельё и безразмерную футболку. Препараты для премедикации сделали своё дело, тело Габи расслабилось, а рассудок постепенно начал отходить куда-то вглубь. По огромным коридорам она словно плыла в объятия новой жизни и новых возможностей. Несколько часов работы под микроскопом с лазерами постепенно завершались, пока девушка пребывала в состоянии дерелизации. Впервые в жизни Габриэлла видела, а мир в её голове казался совершенным: она никогда не видела зелёную траву, яркое солнце. Она никогда не видела природу. Девушка стояла посреди огромного поля, рассматривая многочисленную россыпь ярко-жёлтых цветочков. Многочисленные кусты можжевельника окружали семнадцатилетнюю особу, пока она не заметила вдалеке тёмную фигуру. Что-то странное постепенно приближалось, оно не шло, а будто плыло по бескрайнему полю. Бесформенная фигура обволакивала своей тьмой всё кругом, даже пение птиц на мгновение прекратилось. Этот мир угасал с появлением этого существа. Чёрное покрывало накрыло природу вокруг девушки. — Ты уверена, что хочешь быть ведомой? — приятный голос проникал в самые потаённые уголки сознания. — Ты же уникальна, дитя. — Я хочу жить полной жизнью, — из изумрудных глаз катились прозрачные слёзы. — Этот мир не тот, каким он может показаться. Не пожалей о своём выборе, дитя. Тёмная фигура постепенно начала отступать, но тьма оставалась вокруг Габриэллы. Костлявые руки пытались ухватиться за бежевое платье девушки, они хотели пробраться куда-то глубоко внутрь. Девушка не на шутку испугалась, её крик разрезал эту реальность, а яркий свет впервые был заметен через повязку. — Просыпайся, мой ангел, — ласковый голос матери окончательно вырвал девушку из того мира. Все чувства были по-прежнему оголены, а какой-то непонятный осадок остался на душе.***
— Когда мне снимут повязку? — Габриэлла сидела на своей постели, свесив ноги. Она держала в руках плюшевую игрушку, что ещё в глубоком детстве ей подарила бабушка. — Через два дня. Ты видишь что-то? — Только яркий свет, что вечно бьёт в глаза, — девушка не хотела рассказывать всей правды, ведь даже сквозь повязку она видела тёмные сущности, которые кишели в её палате. Каждый новый день всё больше пугал юную девушку. Как бы она не хотела встретиться с этим миром, он её безумно пугал. Эти тёмные пятна до чёртиков пугали Габи, но она стойко выдерживала натиски. Она молчала, держала всё внутри себя. Страх какой-то неизбежности постепенно брал власть над душой и осквернял её. В мыслях крутилась только одна фраза: «Не раскрывай всю правду до конца. Она убьёт тебя». Метры белых бинтов постепенно освобождали из своего плена глаза девушки, а предвкушение чего-то нового поселилось внутри. Врач медленно высвобождал Габриэллу из этого плена с надеждой, что теперь мир станет ей доступен во всех красках. Последний штрих — белое препятствие окончательно пало. Блондинка распахнула свои изумруды и пыталась сфокусироваться на всех предметах помещения. Она видела всё: яркие стены, многочисленную мебель, светильник, но остальное её повергло в шок. Перед ней стоял далеко не человек, а неведомая сущность. Что-то зелёного оттенка криво улыбалось, оголяя свои острые клыки. Огненно-красные глаза смотрели глубоко в душу. — Ты видишь что-нибудь, Габриэлла? — отозвалась сущность голосом врача. — Всё слишком размыто, я не могу разглядеть что-то, — девушка пожала плечами. — Ничего страшного. Скоро сможешь увидеть всё, — данные слова прозвучали как приговор. Девушка ощутила такое родное прикосновение матери, но стоило повернуть голову, она обомлела: ярко-оранжевая сущность, которая вся истекала кровью, смотрела на Габи чёрными глазами. Неужели она видит истинную сущность человека? А человека ли вовсе? Буквально на следующий день юная девушка уже была в своём доме в Италии. Самолёт приземлился ранним утром, а жёлтое такси доставило до окончательной точки маршрута. Аврора проводила свою дочь на второй этаж дома, ведь она до сих пор утверждала, что ничего не видит. Оставшись одна, Габриэлла смогла рассмотреть свою комнату, но больше всего её зацепило зеркало. Девушка смотрела на себя и видела миловидную девушку с пухлыми губами и розовыми щёчками. Стройная фигура так отчётливо выделялась в этом платье, а белые волосы были собраны в пучок. Она впервые в жизни смогла рассмотреть себя. — Почему же я вижу всех по-другому? — еле слышно произнесла девушка. Габи улеглась на свою кровать и начала вспоминать ту самую встречу в подсознании. Та тёмная фигура не казалось такой устрашающей, как многочисленные сущности в окружении. Та сущность и вовсе дарила какой-то покой и не пыталась напугать. «Ты уверена, что хочешь быть ведомой?» — словно заклинание крутилось в голове. Топот маленьких ножек заставил девушку вырваться из пучины и начать подготавливаться к встрече. — Габи, — звонкий голос младшей сестры заставил стены содрогнуться. Маленькая беловолосая девушка с небесно-голубыми глазами улыбалась самой искренней улыбкой, ведь она была действительно рада видеть свою сестру. Розоватое платье удивительно подходило малышке. Она бросилась в постель сестры, заключая в свои объятия. — Я тоже рада тебе, Паола. — Ты меня видишь? — Пока ещё нет, малыш. Габриэлла чувствовала и видела, как её младшая сестра поникла. Прозрачные капельки катились из глаз, а нос в одно мгновение покраснел. Сама искренняя реакция маленькой девочки заставила сердце отбивать странный ритм. Блондинка не понимала, почему она видит Паолу в человеческом обличии. Глубокой ночью Габи смогла забрать ноутбук с первого этажа дома. Её никогда не интересовала мистическая тематика, но в связи с последними событиями все интересы поменялись. Сайт за сайтом, строчки сменялись друг за другом. «Только истинный провидец сможет рассмотреть всю подноготную души. Не каждый человек окажется собой, а настоящие сущности проявятся только перед тем, кто самостоятельно примет своё предназначение», — девушка вчитывалась в эти строчки вновь и вновь. — Бред какой-то, — произнесла блондинка. Она очистила всю историю браузера и вернула ноутбук на своё законное место. Постель дарила девушке тепло, а одеяло приятно овладевало девушкой. Сон был беспокойным, вновь разносортные сущности пытались проникнуть глубоко в душу. Габи проснулась с первыми лучами солнца. Девушка уселась за трюмо и принялась расчёсывать свои белые волосы. Ей нравилось смотреть на себя, ведь мир и правда открылся и кажется чем-то неизведанным. Отдаваясь вновь мыслям, она не слышала, что в комнату кто-то вошёл. — Я же знаю, что ты видишь меня, — шипящим голосом произнесла та самая ярко-оранжевая сущность. Тьма — последнее, что Габриэлла увидела в своей жизни.