Ночь всех...

— Да когда же это всё уже кончится? — Соня дочитала новости и захлопнула крышку ноутбука. — Мы что теперь, до конца дней своих будем ходить везде по QR-кодам или, ещё того лучше, сидеть на карантине?! — Ну почему же? Зачем так категорично? — Константин опустил рядом с ней на стол кружку ароматного чая. — Когда-нибудь это всё да закончится. — «Когда-нибудь», — передразнила девушка, закатывая глаза. — Это, видимо, тогда, когда никогда? Даже на вечеринку хрен сходишь. А сегодня же Хэллоуин… — И вот охота тебе таскаться по этим заведениям с громкой музыкой, ряжеными неадекватами и палёным алкоголем? — мужчина поморщился — он жутко не любил все вот эти тусовки. — И вообще, тыкву я купил, чтобы суп сварить. А ты что из неё сделала? — Джека вырезала. Кость, ну праздник же! — с подоконника на мужчину взирал пугающий лик тыквенного фонаря с горящей внутри свечой. — Праздник, праздник, — пробурчал мужчина. — А за тыквой новой кто пойдёт? В итоге, за тыквой ему же самому идти и пришлось. Соня аргументировала свой отказ идти с ним вместе в магазин немытой головой (отчасти это было правдой — мыла-то она её вчера), а ещё тем, что они накупят всякой «хрени», а у них уже шкафы на кухне не закрываются (девушка была страшной сладкоежкой и поэтому каждый поход в магазин заканчивался покупкой упаковки зефира, пачки мармеладных мишек и пары шоколадок («Ну они же по скидке, ну Ко-о-ость!»)). На самом деле, Егорова просто кое-что задумала и отсутствие (пусть и недолгое) Константина дома было ей только на руку. Быстро приняв душ, Соня завернулась в полотенце и, вернувшись в спальню, достала из шкафа то, что тщательно прятала там несколько месяцев. Нет, мужчина по её ящику с бельём и полкам с вещами не лазил, конечно, но его педантичность и любовь к порядку (читайте «любовь раскладывать вещи в шкаф идеально ровно»), могла принести свои плоды. А Егоровой, привыкшей сваливать всё как попало и захлопывать дверцы раньше, чем всё начнёт вываливаться, такая развязка ну совсем никак не нужна была. Именно поэтому эта её спонтанная покупка, сделанная в магазине для взрослых, лежала в непрозрачном пакете между футболками в дальнем углу полки с вещами — там, куда Гецати со своей педантичностью не добрался бы при всём желании (вещи, находящиеся на виду, были сложены идеально ровно, чтобы прикрыть творящийся ближе к стенке хаос). Кинув пакет на кровать, девушка быстро сделала макияж — нарисовала стрелки и подкрасила красным губы, а затем оделась и, дополнив образ чёрными лодочками, довольно покрутилась перед зеркалом в полный рост. Из прихожей послышался шум, извещающий о возвращении Константина. Соня поспешила отвлечься от своего занятия и, поправив на голове ободок с кошачьими ушками, вышла в коридор. Мужчина чуть пакет не выронил, увидев девушку в дверном проёме. Чёрное полупрозрачное бюстье, украшенное кружевом, любимый чокер на шее, пояс с рюшами, трусики с игривым хвостиком и подвязки для чулок с гартерами. — То есть, пока меня не было, ты решила, что ты — кошка? — оторвав-таки от девушки взгляд, в котором мелькнула искра желания (которую Егорова, конечно же, уловила), спросил у неё Гецати. — Прости, родная, — подойдя ближе, погладил её по щеке, — консервы тебе я не купил. Или ты сухой корм предпочитаешь? — Дебил, блять, — проворчала девушка, круто поворачиваясь на каблуках и уходя в комнату. Костя лишь пожал плечами, отправляясь затем на кухню и принимаясь разбирать покупки. Соня же приземлилась на диван в гостиной и, скинув туфли, закрутилась в тёплый клетчатый плед и взяла со столика брошенный там айкос. Мужчина запрещал девушке курить (и в принципе, и в квартире в частности), но сейчас ей было плевать на запреты. Погрузившись в свои мысли, Егорова даже не услышала, что Константин её звал. — Сонь, ну вот вроде четыре уха, а не слышишь! — раздалось рядом. В комнате запахло пряностями. — А? — девушка дёрнулась. — Какие четыре, когда два? — сняла уже порядком доставший ободок. — Чего? — Глинтвейн, говорю, будешь, кошка? — мужчина ласково улыбнулся, протягивая ей прозрачную чашку с тёплым напитком, в котором плавали кружочек апельсина и палочка корицы. — Я сварил только что. — Спасибо, — Соня улыбнулась в ответ, обхватывая ладонями тёплые бока кружки. — Иди ко мне, — кивнула головой в сторону свободного места на диване рядом с собой. Константин поспешил устроиться рядом с ней, пока её настроение снова не переменилось. А ведь его Соня действительно была похожа на кошку. Такая же своенравная. Сама себе на уме. И никогда не знаешь, чего ожидать от неё в следующий момент. Иногда она превращалась в недотрогу, а иногда он просто не знал, куда деться от её любви. — Ты же суп варить собирался, — неожиданно раздалось над ухом. — Или это вместо него? — А? — голос девушки вырвал Гецати из раздумий. — Нет, это не вместо. Суп завтра сварим. А это для настроения. — И какое же у тебя настроение? — Соня забрала у мужчины чашку и поставила её на стол рядом со своей. — Ну не такое игривое, конечно, как у тебя, но тоже вполне себе хорошее, — Константин поднялся с дивана и рывком потянул Егорову на себя, заставляя её сделать то же самое. Но девушка на этом не остановилась, подпрыгнув и обхватив ногами мужские бёдра. Губы с губами. Страстно. И мужские ладони сжимают женские ягодицы. Становится жарче. Соня теряет контроль над ситуацией, Константин — над собой. Чёрные лодочки с тихим стуком приземляются на пол. Двигаются в спальню. Не включают свет — его хватает, ведь девушка предусмотрительно зажгла так любимые ими обоими свечи. Мужчина садится на кровать, усаживая Соню на себя. Та, пользуясь ситуацией, стягивает с него свитер, затягивая затем в поцелуй. Тени, отбрасываемые на стену, дрожат, искажаются. И Константин дрожит, когда девушка ведёт кончиком языка по его шее. Он целует её в шею, задевает чокер кончиком языка. Ладонями по спине вверх. Не торопясь расстёгивает крючки. Пальцы по плечам, стягивая лямки. Губами по шее вниз, отбрасывая в сторону ненужную вещь, и прикосновением к груди срывая с губ Сони стон. Она пытается оказаться в горизонтальном положении, но сил не хватает. — Нет, кошка, — Константин улыбается, — сегодня я главный, — укладывает её на лопатки. Она признаёт поражение, тянясь за поцелуем. Им нравится быть рядом. Просто лежать в обнимку на огромной кровати. Целоваться в предвкушении чего-то большего. Константин не любит спешки. Всегда аккуратен и спокоен (даже сейчас (ну, насколько это возможно, конечно)). Расстёгивает пояс на девушке, освобождает её от всего, что сейчас является лишним. Целует. Скользит губами от бедра выше, к животу. Соня вздрагивает, выгибается. Снова губы с губами. И тонкие женские пальцы на щетинистых мужских щеках, а потом вниз по шее и торсу — к застёжке таких привычных тёмных джинсов. Медленно. Размеренно. И тени размазываются по стене в дрожащем пламени догорающих свечей.

***

Соня проснулась первой и, поднявшись с кровати, подошла к зеркалу. Из отражения на неё смотрела абсолютно счастливая девушка с растрёпанными волосами и оставшимися после бессонной ночи отметинами на теле. Константину, всё ещё спящему, тоже досталось — на его плече, торчащем из-под одеяла, «красовались» красные полосы царапин. Девушка улыбнулась и, подмигнув своему отражению, отправилась в душ. По кухне разливался аромат свежесваренного кофе, а Егорова, кутающаяся в безумно тёплый домашний халат Константина, который, конечно же, был для неё просто огромным и больше смахивал на королевскую мантию, смотрела в окно. Ветер срывал с деревьев яркие листья и, кружа в причудливом танце, уносил их куда-то вверх. Отхлебнув ароматный напиток из кружки, девушка открыла инстаграм и, выбрав подходящий по её мнению снимок, написала под ним: Какая же в этом году красивая осень… Я совсем недавно полюбила это время года. Как-то удивительно больше сейчас хочется мечтать, погружаться в себя, заботиться об окружающих, слушать, слышать, чувствовать и наблюдать… 🍁 Поделитесь, как прошёл ваш Helloween? Вырезали тыкву? 🎃 Как я его провела, не спрашивайте, не смогу поделиться здесь. Оставлю это себе.) Дополнив текст несколькими хештегами, Соня нажала «Опубликовать» и, дождавшись пока фото появится в ленте, отложила телефон. — Доброе утро, кошка, — раздалось нежное над ухом.