Любовь к себе

      Бет сама не понимала, насколько она прекрасна. Иногда, проблесками, её настигало это осознание, при мимолетном взгляде в зеркало, после разговора с Мисиксом или же внимания, оказываемого ей.       Но между обеими Бет все было по-другому. В тот момент, когда они сказали в лицо отцу, который готов был уничтожить одну из них, все, что они о нем думают, их словно отпустило.       Мучительные попытки осознания собственной реальности и оригинальности были в прошлом. Взглянув на себя - друг на друга - новыми глазами, приняв то, что каждая из них реальна, они поняли, что... настало время напиться.       Вечер в компании ящика вина и какого-то инопланетного пойла. Бет в красной рубашке, размахивая полупустым бокалом и путаясь в словах, рассказывает о детях, о том, как снова сошлась с Джерри, о том, что происходило между ней и Риком. Бет слушала внимательно, но взгляд её то и дело сползал к углубившемуся вырезу с малоинтеллектуальной мысли "а сиськи у меня очень даже красивые".       Идиллия прервалась, когда бокал выразительно описал в воздухе круг, и винный дождь пролился на волосы, рубашку и лицо.       Бет вскрикнула и машинально отбросила бокал. Хватило одной активации импланта на лбу, чтобы быстро подхватить его и поставить на тумбочку. - Кажется, тебе хватит, Бет, - с нежностью проговорила космическая странница, расстегивая мокрую рубашку на собутыльнице. - Ну что ты делаешь... - Бет пьяно хихикает, но мягко упирается в плечи нависшей над ней женщины. - Снимаю с тебя рубашку, сестричка, - хрипло рассмеявшись, Бет уткнулась лицом в ложбинку между грудей, которые сжала пальцами. Кожа пряно пахла вином, а стон, с которым откликнулась на прикосновения её близняшка, побудил её игриво коснуться её языком. Та содрогается от нахлынувших ощущений, а затем на её губы ложится тонкая ладонь в грубой перчатке. - Тише, Бет, - язык описывает по коже круг, - дети проснутся.       И осознание этого факта, и сама просьба, и потребность сдерживаться только сильнее возбуждают Бет, и она, кивая, прикусывает губу и разводит ноги. Одна ладонь зарывается в светлые с голубым волосы, вторая гладит за ухом по бархатистому ежику на виске. - Ты прекрасна, Бет, - глаза космической Бет затуманены, а руки ласкают талию, мягкий живот, полные бедра. По коже тёплой обнажённой партнерши пробегают мурашки от прикосновения языка и губ. - Я тоже хочу на тебя посмотреть, - шепчет та, гладя по щеке, отмеченной шрамом, и приподнимая за подбородок, чтобы женщина взглянула ей в глаза. Одно нажатие на кнопку - и бронекостюм начинает складываться, оставляя Бет в темно-синем топе и облегающих шортах. - Полюбуешься? - с ухмылкой произнёсла она, когда чужие пальцы, немного подрагивая, задрали её майку, обнажая сеть рубцов от заживших ран. - Ты тоже красива, - удивительно как один человек может выглядеть абсолютно по-разному. От космической Бет веяло силой и хищным обаянием, под действием которых у Бет слабели ноги и подводило внизу живота. Сама она чувствовала себя размякшей и полной нежности, которая плескалась в ней как в бокале.       То, что с ней делали, срывало с её губ короткие стоны и выдохи, а напряжение не снижалось, только нарастало. Она просила, молила, требовала перестать её дразнить, на что её близняшка усмехалась, и, передвигая её ноги или закидывая себе на плечи, ласкала её вульву короткими быстрыми движениями и целовала в низ живота.       Но как только распаленная, с растрепанными волосами, раскрасневшаяся Бет погружается в состояние, подобное трансу, её тут же словно пронзает молнией от паха до головы. Прилив острого удовольствия от проникших в её влагалище пальцев.       Она кричит, раскрыв рот, и выгибается, но в этот момент её прижимают к полу, надавив ладонью на губы. - Кому я сказала быть тише, - голос Бет мягок, а пальцы внутри шевелятся, давая ощущение наполненности. - Ты же хорошая девочка, Бет Смит? - Нет... - прикусывая кожу от жгучего стыдного удовольствия, отвечает женщина. - Нет? - шлепок по ягодице. - Правильный ответ. Ты такая же плохая девочка как я, Бет, - на лице, пересеченном шрамом, снисходительная улыбка. - Две плохие девочки... - Бет выдыхает от нового движения внутри, -... занимаются плохими вещами...       Ее поощрительно оглаживают по бедру, а сама она беспорядочно ведёт ладонями по шрамам на так похожем на её теле.       Короткие стоны раздаются в тишине ответом на каждый толчок пальцев, заполняющих Бет, а поцелуй обветренных со вкусом спирта губ сладко-горький, отзывающийся внутри дрожью.       Она не запомнит, как её несли на руках в постель, разнеженную и мягкую в томной неге, разливающейся по телу.       Она не услышит, закрыв глаза и уснув, только коснувшись подушки, как крепкая фигура в бронекостюме выйдет из спальни, плотно закрыв дверь.       Она не узнает о том, как Бет, допивая последнюю бутылку на крыше дома, который был ей когда-то родным, будет курить сигарету за сигаретой, смотря задумчиво на мир, которого ей стало мало.       Но они обе ощутят, как что-то внутри после этой ночи стало завершенным.