Leave In Silence

      Весьма ожидаемо, что пустая комната с одной маленькой тусклой лампочкой на потолке была встречена Эбигейл с воодушевлением. Она проскользнула внутрь, как безвольная тень, так чтобы Лев не пошёл за ней. Девушка плюхнулась на стул, удивившись, как он еще не трещит по швам. Она погладила ладонью окровавленный висок, с виду будто просто наспех измазанный краской. Сзади ее волосы были такими же длинными и заплетены в косу. — Как же я ждала этого… — облегчённо произнесла девушка, чувствуя столь желанное одиночество, ведь только так она могла побыть слабой, только так она могла погрузиться в омут памяти, который бы позволял ей «общаться» со светлыми призраками своего тёмного прошлого.

***

05.09

      Мой милый друг… — судорожно зачеркнув строчку, Эбигейл, безнадежно вздохнула, словно подготавливаясь к исповеди в церкви, так же учтиво и тактично, как будто собирается говорить с живым человеком. Забавно. «Тактично и учтиво» — это точно не характер Андерсон… но запираясь на часик-другой в пустой комнате, с обыкновенным листком бумаги и карандашом, Эбигейл могла быть слабой. Она наконец-то могла позволить себе это сделать…       «И вновь, я пишу тебе, зная что никогда не получу и не услышу ответа. Ты бы как всегда начал дурачится, да чего уж там, ты бы наверняка посмеялся надо мной, если бы прочёл хотя бы одну мою «слезливую» записочку… знаешь, я никогда не ценила того что имела, и потеряв всех друзей и близких, Мэнни, Нору, зануду-Мэл, придурка-Джордана, Лию… и тебя, Оуэн. Я начала ценить всё что имею, я нашла своё искупление, свою семью и цель. На данный момент, мой самый близкий человек, находится в соседней комнате, наверное, Лев играет с очередной игрушкой или же вовсе присматривает за мной через щель в двери. Ты бы сказал, что я поступаю неправильно, закрываясь от Льва… но только так, я позволяю себе побыть наедине со своими мыслями, хотя кому я лгу, я сбегаю сюда только ради того чтобы написать тебе это злощастное письмо. Знаешь, я мечтала о другом, Оуэн… отдалённо я верила, что «Цикады» ещё остались, я мечтала о том, чтобы мы пошли их искать. Вместе. Да, за такие мечты, Мэл бы меня убила, но ей уже все равно… как и тебе, Оуэн. Хах… наверное, со стороны я выгляжу дурой. Ладно, что я говорю всё о тебе, Оуэн… Мы с Львом добрались до «Цикад», ты был прав, впрочем как и всегда. Они помогли нам, безумно помогли. Они спасли мне и Львумбе жизнь, да-да, у него теперь есть прозвище. Теперь мы должны уйти из Санта-Барбары, ибо, здесь слишком опасно для Льва, я за него беспокоюсь. Наверное мы отправимся в Северную Дакоту, на новую землю «Цикад», где мы будем устраивать свою жизнь. Даже не верится, что мы это сделали, Оуэн. Знаешь, мне больно, от того что ты не был с нами в этот момент, хотя ты мог, если бы не Она. И да, мы Львумбой видели твоих любимых тюленей, когда добирались до Санта-Барбары, ты был прав, у тюленей и правда есть пятнышки…». — звук упавших слез Эбби на бумагу, как-будто разнесся эхом по безликой и пустой комнате, так что звук упавших слез задержался в ушах девушки.       Вздохнув, русоволосая вновь продолжила свою мысль на бумаге.       «Я скучаю по твоим дурацким шуткам и по тебе, Оуэн. Я хочу чтобы ты был жив, чтобы ты мог лишний раз достать меня, чтобы я вновь услышала твоё «Эбигейл, не кокетничай», чтобы ты мог вновь научить меня смотреть на мир по-новому. А ведь, всё могло получиться… единственное, что я могу сделать для тебя, так это просить прощения. За всё, что я сделала. Как бы я хотела вернуться в прошлое, и предотвратить всё зло деяния со своей стороны, и не делать больно тебе, Оуэн. Не делать больно никому, вообще. Сегодня прям день откровений, я уже перестала вести счет того, сколько раз ты был прав за наши с тобой взаимоотношения. Не поверишь, но я вынесла урок, из всей истории с этой Элли… нужно вовремя уметь остановиться, ибо безрассудство порождает множество опасностей. Если бы мне прежней кто-то это сказал, я бы смело его послала, даже не задумываясь. Ты всегда пытался понять меня, даже когда на кону стояла твоя жизнь и жизнь твоего ребёнка, ты меня не бросил. Чёрт!. Только недавно, я была готова послать тебя к чёртовой матери, теперь же я хочу чтобы ты был сейчас тут. В этой самой комнате. Со мной. Чтобы ты вновь спросил меня, «давай обсудим это?», и робко взял меня за руку. Я всегда боялась признаться себе в том, что ты всегда будешь жить в моей памяти и сердце, Оуэн, ты всегда будешь живым для меня. Хотя бы в этих письмах, даже несмотря на то, какой врединой ты был. Может после моей смерти, мы сможем вновь посмотреть на твоих любимых тюленей и на «зоопарк для рыб».».       Поставив точку в конце предложения, Эбигейл вытерла слезы, которые медленно текли по щеке приближаясь к подбородку. Ноющая боль в области грудной клетки, была вызвана не сильными физическими нагрузками, а моральной болью. Сожалением и потерей. Да, их отношения с Оуэном были не самые лучшие, и в этом Андерсон винила только себя, поскольку месть и обида затмили её разум, она буквально стала другим человеком, плохим человеком… Но с появлением в её жизни Льва, она поняла какого это, быть нужной кому-то и при этом ценить то что ты имеешь. Встав со стула Эбби, оставила «письмо» и карандаш на столе, русоволосая вышла из своей «обители пустоты», и она была не удивлена тому что Лев, подсматривал за ней через дверную щель. Но к счастью, мальчик не стал задавать глупые вопросы, в духе «почему ты закрываешься?» или «кому ты пишешь письма?». Но неловкую тишину между ними прервал Лев. — Эбби, а пойдем к берегу и посмотрим на тюленей? — спокойно и доброжелательно, спросил Лев. — Да, Лев, конечно пойдем… — слегка улыбнувшись сказала Андерсон. «Ты бы это оценил…».