И в твоих объятиях я найду убежище

Огромное спасибо DarkElly, что отбетила половину фика!!! Вот и последняя часть. Спасибо всем кто читал и писал адекватные отзывы )) Дин не помнит, сколько времени он спал, но в следующую минуту он просыпается, чтобы оказаться в огромной палате. Там стоит большой дубовый стол, у которого сидят двенадцать мужчин с мрачными лицами. На столе пергамент, чернила и перья. Художник замечает, что место посередине, золотой стул, пустует. Дин немного ошеломлен, чтобы понять что происходит. Он смотрит на Кастиэля, который стоит около него и, похоже, упадет в обморок в любую минуту. - Кас, что, черт возьми, происходит? – шепчет он ангелу, но у жнеца нет времени, чтобы ответить. Один из краснокрылых ангелов хватает его за руку и тянет жнеца в другую сторону палаты, подальше от Дина. - Какого хрена, мать твою? – вопит Дин на ангела, который тащит Кастиэля, и устремляется за ним. Раздается оглушительный рев, от которого дрожат пол и стены: - Дин Винчестер! Голос приковывает человека к месту, и он прикрывает руками уши. - Ты имеешь хотя бы малейшее представление, где ты? Мы решаем твою судьбу, так прояви уважение и заткнись! - очередной крик посылает Дина на колени. - Мы знаем каждое событие из твоей жизни. Все зарегистрировано вот тут, - палец стучит по одному из пергаментов. - Все твои деяния, тайны, желания, мысли. Все! Не думай, что мы что-то упустили. Мы все знаем, даже крошечные детали. Какую позорную жизнь ты вел, маленький, несчастный человечек! - голос полон ненависти и сарказма. Дин упирается руками о холодный пол и встает. Он бросает долгий, изучающий взгляд на присяжных и ухмыляется. - Вы можете знать, что я грешил много в течении мой жизни. Но, в отличие от вас, я знаю, что значит любить близких людей. Что вы, блять, знаете о моих чувствах? У вас нет сердец, человеческие эмоции чужды вам. И я думаю, что вы не имеете никакого права судить меня, вы высокомерные, святые члены! Можете поместить ваши безгрешные губы на мою задницу и поцеловать ее! Дин торжественно и гордо усмехается и бросает взгляд на жнеца, который смертельно бледнеет после речи Винчестера. В палате наступает пауза, но, наконец, один из присяжных заседателей откашливается: - Позвольте начать голосование. Дин смотрит, как двенадцать рук опускают перья в чернила и пишут что-то на маленьких листках бумаги, затем сворачивают их и бросают в глиняный горшок. Когда последняя бумага брошена, один из присяжных заседателей, самый страшный на вид и определенно самый старый, берет горшок и начинает вынимать бумаги. Дин нервно глотает, прекрасно понимая, что это голосование решает, куда он отправится: в рай или в ад. Присяжный смотрит на бумагу и улыбается насмешливо. - Ад, - объявляет он. Другая бумага. - Ад. - Рай. Гм, интересно. - Ад, - нервное хихиканье. - Рай. - Рай. - Рай. - Ад. - Ад. - Ад. - Рай. - Рай. Очевидно, у душ тоже есть сердца, потому что в тот момент Дин уверен, что стук его сердца оглушителен. Он хочет быть рядом со своим ангелом, но какая-то невидимая сила держит его на месте и все, что он может делать, это смотреть. Губы Кастиэля приоткрыты и дрожат. - Мне очень жаль господа, но мы не в состоянии решить судьбу этого человека. Как вы видите, у нас есть шесть сторонников рая и шесть сторонников ада. Нам нужен еще один голос. Вы все знаете, что это означает, - говорит присяжный. Остальная часть клерков кивает и встает. Они формируют круг посреди палаты, держась за руки друг друга, и становятся на колени. Мелодичная песнь-молитва начинает заполнять палату. Звучит божественно. Все, кажется, очарованы пением, и никто не замечает изменения в палате. - Зачем вы вызвали меня? – спрашивает приятный голос, и Кастиэль испуганно вскрикивает. Голос жнеца выводит Дина из оцепенения, и он поворачивает голову по направлению к говорящему. Дин задыхается, и его глаза расширяются. На золотом стуле сидит человек. Он - старый, но приятный на вид. У него борода и длинные седые волосы, которые падают на его плечи. Но самая значительная вещь в этом человеке - его глаза. Они безграничны и мудры. Это глаза, которые засвидетельствовали рождение и крушение империй, начало и окончание эр, войн, голода, катаклизмов. Это глаза… Дин Винчестер безмолвно уставился на мужчину, закрывая и открывая рот, неспособный издать ни звука. Старец просто улыбается ему и перемещает свой пристальный взгляд от него к клеркам. Присяжные поспешно встают, и один из них начинает. - Мы не могли...- но поднятая рука не дает ему закончить. Седовласый смотрит вниз на бумаги и хмурится. Он потирает лоб, размышляя над окончательным решением. - Кастиэль, ты можешь идти. Твоя работа завершена, - объявляет жнецу главный присяжный. Дин вздрагивает. Ему не нравится то, что он слышит, и он начинает паниковать. - Что? Что ты имеешь в виду, что он может идти? Он никуда не уйдет! – свирепо шипит он. - Работа Кастиэля закончена, и он пойдет туда, где обитают жнецы после исполнения долга. Он присоединится к своим братьям на небесах, - терпеливо объясняет присяжный. Так это все? Они собираются отобрать у него Каса? Дин глядит на ангела. Жнец выглядит убитым. Их глаза встречаются, и во взгляде Кастиэля плещется столько боли, что Дин почти сходит с ума. Что-то бушует и взрывается внутри него. Его глаза мечут искры. - А вот хуй вам! Он никуда не идет! Эта истерика привлекает внимание седого мужчины, и он прекращает играть с пером в его руке. - А вот это интересно, - он тихо смеется и заинтересованно приподнимает бровь. – Подойди поближе. Неверными и шаткими ногами Дин приближается к столу и останавливается как вкопанный. Деревянная мебель - единственная вещь, разделяющая их. - Чего же ты хочешь, Дин Винчестер? – мягко спрашивает Бог. - Я...я... - Дин начинает, но его голосовые связки отказывают работать, и он чувствуют себя последним трусом. Он слишком нервничает и напряжен, чтобы говорить, и все это злит его еще больше. Дин хочет сказать, что он хочет быть с Касом, что он любит ангела, что они не могут забрать его, но он не может. Слезы гнева наполняют его глаза. - Не говори. Позволь мне увидеть это, - Бог склоняется к Дину, смотрит ему в глаза и видит все. Все, что не может быть описано словами. Бог ничего не говорит, просто делает жест Дину, чтобы тот вернулся на свое прежнее место и когда Винчестер выполняет приказ, берет перо в руки. - Вот окончательный вердикт, - он встает и показывает листок бумаги. А затем просто исчезает. Бумага, кружась, опускается на стол, и присяжные спешат, чтобы прочитать окончательное решение. Пальцы разворачивают бумагу, и голодные глаза почти пожирают лист, положив его затем на стол. Присяжные устремляют свои взгляды на Дина и его жнеца. Их лица нечитабельные, лишенные всяких эмоции. - Дин Винчестер, готовься! – говорят одновременно двенадцать голосов, и художник закрывает глаза, боясь худшего. - Кас... - хрипит он, прежде чем услышать звон колокола, посылающий дрожь по всему телу. *** Дин все еще бьется в конвульсиях и истерично кричит, сжимая голову, когда кто-то мягко начинает трясти его. - Дин, открой глаза, пожалуйста. Знакомый голос. Боже, как же знакомо он звучит. Это - он? Или все это просто насмешка над ним? Дин открывает глаза и первая вещь, которую он замечает, это зеленый цвет. Вокруг все зеленое и влажное. С каких это пор Ад стал курортом? Он приподнимается и смотрит вокруг. Он в поле. Винчестер поворачивает голову и видит Кастиэля. Жнец улыбается ему. -Кас? Ты здесь... со мной? Или это просто жестокая иллюзия? – шепчет он, вставая и протягивая руку, чтобы дотронутся до своего ангела. - Это не иллюзия, Дин, - Кастиэль мягко трется щекой о ладонь Дина. Винчестер даже не стыдится, когда он издает визжащий звук и хватает ангела, притягивая его к себе и соединяя их губы. Жнец тихо стонет от удовольствия и сжимает своего человека в крепких объятиях. Через некоторое время Дин обрывает поцелуй и озирается. – А где это мы, Кас? - Иди со мной, я покажу тебе, - жнец берет его за руку и ведет к лесу перед ними. Им некуда спешить, ведь у них есть вечность. Дин просто любуется прекрасной природой. Цвета и звуки более яркие, неземные. Его внимание привлекают дикие ромашки, и он не замечает, как что-то огромное выбегает из леса, прыгая на него и прижимая к земле. Дин испуганно вопит, когда замечает огромную пасть с белыми, острыми клыками. Он ждет неизбежного укуса, который разорвет его горло, но ничего такого не происходит. Вместо этого горячий и влажный язык облизывает его лицо, а лапы царапают рубашку. А потом он слышит чье-то поскуливание. Дин глядит на ангела, который тихо хихикает и гладит это странное существо. Он отодвигается, давая художнику возможность сесть и рассмотреть животное. - Боже... - это единственное слово, что Дин может выдавить из себя. Не может быть! Это же волчица. Мать щенков и братьев-близнецов. Волчица покачивает хвостом, глядя на человека. - Иди сюда, моя хорошая, - говорит с любовью Дин и открывает объятия. Волчица прыгает на него и вновь начинает облизывать. Ангел смотрит на их игру со счастливой искрой в голубых глазах. Дин и волчица катаются на земле, обнимая и похлопывая друг друга. Человек счастлив. Его смех искренний и веселый. - Это не все, Дин, - Кастиэль продолжает идти. Винчестер и волчица следуют за ним. Они входят в лес, который должен быть темным от плотности деревьев, но наоборот, пропитан золотым светом, который делает его ярким и восхитительным. Дин замечает небольшой дом в глубинах, и волчица уже бежит к дому, издавая радостные звуки. Винчестер останавливается, и ангел следует его примеру. - Дин, это твой личный рай. Это то, что ты хотел, - Кастиэль кладет руку на плечо человеку. Художник смотрит на дом, затем на животное и жнеца. Да, все верно. Он всегда хотел иметь небольшой дом посреди природы, где он, возможно, жил бы с человеком, которого любил. Домашние животные тоже были бы прекрасны, но волчица даже круче. Дин счастлив. Он действительно счастлив. Он находится в своем личном раю, и Кастиэль тоже рядом. Чего еще он может пожелать? Но все же, у него в сердце маленькая заноза, которая причиняет боль. - Через 27 лет, - внезапно говорит ангел. - Через 27 лет Сэм присоединится к тебе, - Кастиэль мягко улыбается. - А как же мои родители? Они здесь? – спрашивает Дин, надеясь на положительный ответ. Жнец кивает. - Да они здесь, и ты можешь увидеть их в любое время, когда захочешь. Осколок в сердце Дина исчезает, убирая боль. Художник помещает руки на бедра ангела, притягивая поближе. - Я говорил тебе что я... я... - он заикается. - Я знаю, Дин. Я тоже люблю тебя - Кастиэль ухмыляется и ловит губы человека. Его крылья гладят и ласкают спину Винчестера. - Мы должны пойти в дом, - поспешно заявляет Дин. - Что за спешка? – удивленно спрашивает Кастиэль. - Я хочу восполнить все напрасно потраченное время, когда мы не занимались любовью, - он нагло усмехается и подмигивает ангелу. Кастиэль, кажется, рассматривает предложение со всей серьезностью и кивает. - Мне нравится твоя идея, - объявляет он, и Дин не может удержаться от смеха. Он жадно целует и кусает своего жнеца в губы, не может насытиться им. Затем Дин неохотно, но все же отстраняется. - Ладно, пошли. Давай проверим, насколько кровать прочная, - хихикает человек и тянет ангела к дому. Дин уверен, что им понадобится много кроватей, потому что у них впереди - целая вечность. Вечность, чтобы провести вместе.