Мальчика несёт

      Увидеться с друзьями после тяжёлого дня, пожалуй, одно из лучших средств, чтобы расслабиться, забыться и избавиться от стресса, что ощутимо щекотал нервы Тивата последние дни. Начальник душил всё сильнее, атмосфера с Тарном дома стала давить из-за недопонимания, да ещё и отец так не вовремя начал наседать. Тайп уже давно не приходил в бар к своим друзьям из-за нехватки времени и вот сегодня он наконец-то решился выбраться. Расположение духа моментально стало лучше, как только Тиват оказался дома под прохладным душем, готовясь к выходу. Что Тивату на самом деле нравилось в своей жизни, так это то, что несмотря на все удручающие моменты, жизнь Тайпа была всё такой же яркой и насыщенной, несмотря на годы, а залог успеха это либо стабильность, либо дальнейший рост. Но остановимся на стабильности. Выходы в бар и друзья — всё это является неотъемлемой и неизменной частью жизни Тайпа, которая раз за разом вызывала в нём самые приятные эмоции. Как и сейчас.       Стоит зайти в переполненный бар, настроение подскакивает моментально. Этого очень сильно не хватало Тайпу в последнее время, даже глупых шуточек Текно. Хотя стоит признаться, что Тиват уже привык к ним и даже не представляет своей жизни без них. Но ещё одна из причин прихода Тайпа в бар и подпитка его настроения заключается в Тарне, который сегодня выступает там. И Тиват ощущает себя самым счастливым человеком на планете, и горечью в сегодняшнем вечере будет отдавать только алкоголь.       Тайп уже давно перестал злиться на Тарна, а сейчас, видя его и слушая его голос, проникаясь каждым словом его песни и движению его пальцев по струнам гитары, Тайпу кажется, словно Киригун пробрался глубоко в его душу, успокаивающе играя на ней. Приятное тепло покоя и душевного комфорта растекались по телу, и Тайп расслабляется всё сильнее и сильнее, с тем же порождая густое и тёплое чувство в истоках своей души. И всё теряется вокруг, пока звучит мелодичный голос Тарна, исполняющий одну из своих прекрасных песен. Тайп даже молча усмехается, ощущая себя по уши влюблённым подростком, ведь чувства и эмоции настолько сильны.       Он так сильно любит Тарна, что порой пугается собственных чувств, ведь не знает чего ждать от себя. Отношения с Киригуном сильно повлияли на становление личности Тайпа. Он избавился от многих страхов, провёл переоценку ценностей и повзрослел. Любовь нельзя понять, нельзя изучить её. Она так многогранна, но с тем же по сложному проста. Это целая элементарная головоломка, которую нельзя разгадать, или спокойная гладь, притягивающая своей неописуемой красотой, но вот что хранится под тишью воды, в её глубине, узнать можно лишь погружаясь в неё добровольно и с полной отдачей. Иначе просто нельзя познать всей красоты и изящности, скрываемой в ней, но так же ты не узнаешь наперёд, что будет дальше, что ждёт тебя, и надо быть очень смелым и сильно любящим человеком, чтобы так бесстрашно погружаться в неизведанную глубь. Но Тайп любит так сильно, что готов броситься в кипящее жерло вулкана, состоящее из огненных эмоций, лишь бы с Тарном, лишь бы продолжать его любить до истошных криков. Тиват отдаёт себя любви полностью, и ему ничего не нужно взамен, просто повезло, что Тарн такой же.       Когда песня заканчивается, Тайп допивает уже второй стакан горячительного напитка и уже чувствует себя пьяным.       «Кажется, Пи'Джид всё-таки слишком много налила мне в первую порцию». — Ты в порядке? — спрашивает Тиват у Текно, который совсем позеленел. — Ты, кажется, перепил. — Нет-нет, — машет рукой Текно, — я в порядке, правда, — а у самого вид, будто он вот-вот помрёт. — Всё нормально, Тайп, — говорит Чамп. — Не в первой, сейчас ведро ему подгоним и ему полегчает, — смеётся парень. — Оборжаться, блять, — недовольно бормочет Текно, который всем своим видом подтверждает слова друга. — Я в туалет, — бросает Тайп друзьям, не дожидаясь их ответа.       Тиват, конечно, знает, что с Текно всё будет нормально. Ну перепил, со всеми бывает, однако всё равно чувствует беспокойство. Правда в сознании всплывает образ Киригуна со сцены. У Тивата всегда была слабость к играющему Киригуну. Тарн так сексуален в моменты своей игры, особенно сильно заводили жилистые руки Тарна, пальцы которых так уверенно и плавно двигались по струнам гитары. Умело.       Тиват только заканчивает мыть руки, как слышит шаги позади себя. Туалет нового бара их друзей отличается от предыдущего хорошим оформлением, чистотой и качеством. Тайп даже не услышал скрипа или хлопка двери, когда кто-то вошёл. И стоило поднять глаза, Тайп видит в отражении зеркала Тарна, стоящего прямо за его спиной, от выражения лица которого сердце бьётся быстрее, и довольная улыбка озаряет лицо Тивата, когда Тарн одним движением поворачивает его к себе.       Сексуальное напряжение вспыхнуло за секунду. Тарн стоит так близко к Тайпу, что тот расплывается слишком быстро. Он уже хочет ощутить любимого и это не заставляет себя ждать. Их губы сталкиваются в голодном поцелуе, от которого слабость в ногах Тивата даёт о себе знать, и парень хватается крепче за плечи Киригуна, с особым удовольствием полизывая верхнее нёбо любимого, пока тот ласкает его нижнюю губу.       Тарн счастливо улыбается, осматривая беглым взглядом нежное лицо Тайпа, игриво спрашивая: — Ты простил меня?       Тайп чувствует себя сейчас так растроганно и по нежному уязвлённо, что не сразу отвечает на одновременно важный и ироничный вопрос, не забывая про свою характерную дерзость: — Хитрец. — Я знаю, — шумно выдыхает Киригун, потираясь носом о нос Тайпа, — что ты любишь, когда я играю. Если было бы время, я потренировал бы барабаны, — а самого всё сильнее захлёстывают волны исступления, и дыхание сбилось, как только Тарн ощутил твёрдость паха Тайпа. Его жёнушка возбуждена не меньше, хотя это и так видно по лицу.       От услышанных слов Тайп чувствует себя очень разнежено и воздушно. Приятно кружит голову Тарн со своей невинной и глубокой любовью. Ради него — Тайпа, он готов на всё, а от этого лёгкая дрожь пробегает по позвоночнику. — Потому что мне нравится твоя игра на барабанах? — расслабленно вскидывает бровями Тайп, взгляд которого всё сильнее плывёт от нарастающих внутри чувств. — Не просто нравится, — вполголоса говорит Киригун, ладонями проводя по груди Тайпа. — Ты её любишь, — почти в губы шепчет Тарн и улыбается, вызывая сказанным и ответную улыбку любимого.       Сердце отдаёт чёткие и сильные удары в груди, разгоняя по телу горячие волны вожделения. Соблазн так велик, но ещё сильнее подстрекает желание тянущаяся прелюдия. И глубокий, смачный поцелуй начинается с чувственного прикосновения губ Тайпа к губам Тарна.       Это кажется самым сокрушительным наслаждением, которым нельзя насытиться, и просто они не могут знать, что их «крушения» на сегодня не закончатся. Никогда не закончатся.       Их губы раскрываются навстречу друг другу, касаясь уверенно, так правильно и влажно, что нежность путается с животной страстью в них, стирая границы, и где начало одного, там конец другого. Кровь стучит в висках, а душа трепещет от чувства любви, что так изящно и мягко выражается в ласках языков друг друга, в тёплых и уверенных касаниях друг к другу. Ладонь Киригуна поглаживает шею Тайпа, пальцами аккуратно касаясь прекрасного лица, а сам Тиват держится за рубашку Тарна. Тайпу очень нравится быть таким изнеженно-капризным, нравится быть жёнушкой для Тарна.       Громким звуком отразился разрыв поцелуя в помещении. Стоит сказать, что Тайп уже давно возбудился и сильно желал Тарна, но ему так сильно нравилась эта тянущаяся прелюдия, ведь она обжигала их азартом, усиливая вкус получаемой близости. — Знаешь почему я разрешаю тебе так много работать? — слегка нагловато спросил Тайп, не в силах держать наигранный серьёзный взгляд из-за уверенного и горящего взгляда Киригуна. — Потому что я знаю, что тебе это нравится, — а у самого внутри всё будто на пружинах, которые качаются всё сильнее от ощущений прижимающегося к нему Тарна снизу и от касаний его изящных рук к шее. — И? — А я люблю, когда ты делаешь, что больше всего любишь.       Киригун ощущает сильный прилив сил от услышанных слов, и он чувствует, что больше не в силах тянуть этой флиртовой бомбардировки. — А знаешь, что я люблю большего всего? — томно спрашивает Тарн, мутным взглядом бегая от больших глаз Тайпа, до его губ, пока рука опускается на грудь любимого.       Тайп довольно улыбается, неспешно обхватывая Киригуна за шею. Глаза Тивата блестят, а их цвет с трудом можно различить из-за расширенных зрачков. Тарн слишком сильно покорил его. Этот вопрос является усладой им и Тайп дерзковато вскидывает бровями, уверенно и крайне удовлетворённо отвечает: — Меня.       И чувственная улыбка тает в поцелуе. Тарн рукой упирается в зеркало, другой придерживая Тайпа за талию. Тиват присаживается на столешницу, не разрывая сладкого поцелуя. Киригун жадно сжимает грудь любимого, пока тот всё сильнее опирается о зеркало затылком.       Такая настойчивость со стороны Тарна вышибает весь здравый смысл из головы Тайпа, который совсем позабыл о том, где они находятся. Киригун слишком искусно ласкает его рот, так соблазнительно поглаживая одной рукой чуть ниже поясницы, и пальцы Тайпа страстно и отчаянно сжимают то ворот рубашки, то волосы Тарна, со всем отчаянием подчиняясь страстному поцелую.       Киригун резко отстраняется от опьяневшего любимого, крепко держа его за руку. Тот хмурит брови, встав на ватные ноги, и снова тянется к губам Тарна, но тот обрывает его: — Нет. Сюда кто-то…       И закончить Тарну не даёт очевидный посетитель, который мог стать свидетелем их игрищ. Тайпа, конечно, заводило делать это при ком-то, но не на глазах. Безумные искры придавал сам факт, что они находятся с кем-то. — Тарн… — как-то жалобно вырывается с покрасневших губ Тайпа.       Киригун ничего не отвечает, просто держит любимого за руку, выводя его из туалета, а дальше и из клуба. Они не замечают никого вокруг, стремясь как можно скорее покинуть людное место и остаться наедине. И от грубости и резкости, с которыми Тарн открывает свою машину, Тайп заводится ещё сильнее. Про себя благодарит любимого, что тот додумался припарковаться в самом отдалённом углу парковки и, стоит Тарну усесться на заднее сидение и снять с себя рубашку, Тайп просто влетает следом, захлопывая громко дверцу. Возможно, в любой другой ситуации Киригун сделал бы замечание Тивату, но сейчас ему всё равно. Весь его интерес сосредоточен на парне, что в одно движение оказался сверху на нём. — Та-а-а-а-арн, — нежно тянет Тайп, кончиком языка игриво полизывая приоткрытые губы парня. — Что?.. — на выдохе спрашивает Тарн, ладонями пробираясь под свободную рубашку Тайпа. — Скажи, — сглатывает Тайп, подушечками пальцев поглаживая щёки Киригуна, — что любишь меня, — и чуть прогибается в пояснице, чувствуя, как жадно сжимается ладонь Тарна на его заднице. — Люблю… — истошно шепчет Киригун, впиваясь в дразнящие его губы. — Я люблю тебя.       И стоит задуматься, как такой сильный голос может так явственно показывать слабость своего владельца, но Тайпу плевать, ведь именно он причина этой сладкой слабости.       Тайп на секунды слезает с любимого, освобождая себя от лишней одежды, пока сам Тарн достаёт из бардачка необходимое, и с жадностью приникает к устам любимого, награждая его своими тихими постанываниями, стоит пальцам Киригуна коснуться твёрдой плоти Тивата. И пока Киригун покрывает шею Тайпа жгучими и влажными поцелуями, Тиват расстёгивает брюки своего парня, позволяя себе блаженно улыбнуться от приятных ощущений.       Пальцы Тарна расстёгивают рубашку Тайпа, позволяя губам и языку парня коснуться нежной кожи, и Тиват тяжело стонет, сжимая член Тарна. Киригун слегка приподнимается, приспуская одежду, и снова целует Тайпа. Тарн позволяет Тивату управлять процессом, и глаза подкатываются, когда Тиват начинает сосать его язык. Руки сильнее сжимают ягодицы парня, кончиком пальца поглаживая сжатое колечко мышц, и слишком велико и непорочно желание, чтобы противиться ему.       Тарн вздрагивает, несдержанно всхлипнув в плечо любимого, стоит Тайпу начать ласкать головку его члена. Низ живота Киригуна тянет всё сильнее и сильнее, и это самая сладкая мука, которую можно только пожелать, ведь Тайп, его прекрасный Тайп, сейчас сидит на нём, такой сексуальный в этой рубашке, что оголяет его прекрасное тело, так искусно и обжигающе изводя его.       Тарн на ощупь хватает лубрикант, смазывая пальцы. Он точно заляпал свои брюки, но сейчас это не имеет никакого значения, потому что высокий и нежный стон вырывается с уст Тайпа прямо ему в ухо, как только палец проникает в тугое колечко мышц. Руки Тайпа так ласково обнимают Тарна за шею, что хочется дать ещё больше, чем сейчас. И Тарн даёт, непрерывно целуя грудь и ключицы Тивата. — Хочешь? — дрогнувшим голосом спрашивает Тайп, стоит их глазам оказаться друг напротив друга. Пальцы Киригуна сейчас в нём, так медленно и осторожно ласкают его изнутри, зная, что этого недостаточно, зная, что это лишь сильнее подстрекнёт желание. И спазмом скручивает низ живота Тивата, как только Тарн покидает его. Издевается. — А ты? — мягко спрашивает Тарн, любуясь изящной красотой своей жёнушки, не сдерживая ехидной улыбки. Ответ итак очевиден. — Конечно, — шепчет Тайп и губы вновь сталкиваются в жадном и неистовом поцелуе.       Языки смачно и чувственно ласкают рты друг друга, пока Тарн возвращается к растяжке своей жёнушки. Теперь он не медлит и не подливает масло в огонь, который уже поглотил их в самую глубь. Пальцами двигает быстро и умело, чувственно лаская небольшой бугорок внутри Тивата, и поцелуй становится всё глубже и глубже, стоит Тайпу начать стонать громче. Вкус этих стонов слишком сладок и мягок, чтобы не поглотить в себя.       И пока Тарн готовит его, Тайп тянется к презервативам, чтобы помочь Киригуну. Он больше не может ждать, не хочет. Слишком велико желание ощутить Тарна в себе на всю длину и сжать как можно крепче, чтобы тот понял, кому он принадлежит, чтобы он понял, насколько глубоко его любит Тайп.       Киригун подрагивает от происходящего. Руки Тайпа, одевающие презерватив на его стояк, слишком ласковы и нежны в сравнении с лаской Тарна, но обоим это нравится, ведь Тайп ненасытный, а Тарном насытиться нельзя.       Рубашка Тайпа тоже оказывается запачкана лубрикантом, но Тивата это волновать не будет в принципе. Жгучая истома словно тянет его тело и Тайпу просто необходим Тарн. — Тарн, — всхлипывает Тайп, когда пальцы другой руки Киригуна сжимают его яички, — дай мне его, Тарн.       И Тарна скручивает изнутри, а бабочки в его животе, остро полосуют всё кипящее возбуждение, даруя ему более чувственную форму. Говорить подобные вещи таким эротичным голосом, но с таким непорочным взглядом может только Тайп. И это связывает по рукам и ногам Киригуна, что добровольно сдаётся в плен греху, порождённому невинностью их чувств.       Он вытаскивает пальцы, придерживая Тайпа за бёдра, и с замиранием сердца наблюдает за эмоциями на лице Тивата, пока тот медленно опускается на его член. Рукой Тайп придерживает свою рубашку на уровне груди, оголяя свой живот и член, головка которого соблазнительно блестит. И стоит Тивату полностью опуститься на твёрдую плоть Киригуна, он рвано выдыхает, не специально сжимая в себе.       Тайпу вдруг становится страшно, ведь ему кажется, словно он брошен в раздирающий его океан наслаждения, и он вот-вот в нём потонет. И секундный растерянный взгляд устремляется на Тарна, прежде чем Тайп крепко прижимается к нему, покрывая его лицо тёплыми поцелуями, и его несёт.       А Киригун не реагирует так быстро, как хотелось бы. Он всё ещё пребывает в экстазе от сексуального вида Тайпа, а проявление такой нежности в такой момент лишь сильнее подначивает Тарна и он аккуратно проникает языком между губ Тивата, пальцами слегка сжимая его зад.       Тайп сам начинает двигаться, давая понять любимому, что сегодня ведёт он. Тиват предпочитает плавные и грациозные движения, ведь они приносят такое сумасшедшее удовольствие. Он знает. Чувствует подушечками пальцев, как покрылось мурашками тело Киригуна после первого качка на его плоти. И это тягучее и насыщенное чувство, что можно назвать любовью или вожделением, но такое искреннее и чистое, окутывает их с ног до головы, извилисто петляя, прежде чем оба парня окажутся в ловушке. И Тайпа так сильно мажет от чувств грубой хватки ладоней Тарна на своей заднице, что схоже с отчаянием.       И это так, ведь Тарну сейчас слишком хорошо. Его чувства сегодня слишком углубились и усилились, стали больше и увереннее, и для этого им необходима подпитка и сама причина их рождения, а это Тайп. Его изящная красота, огромные и красивые глаза, пухлые и вкусные губы, грация его стройного тела и эстетика его ключиц, тепло его прикосновений, трепет от его поцелуев и голоса, узость и жар его тела, а ещё его добродушность, его глубина и честность, его верность и любовь, его душа и весь он сам, со всеми своими качествами — то, что закрепит и позволит любви Тарна стать больше и сильнее.       Языки и губы сплелись в сочном и мокром поцелуе. Язык Тайпа не покидает рта Тарна ни на секунду, пьянея от вкуса слюны любимого. Этот поцелуй глубокий и нежный, показывающий доверие и любовь. И Тарн ещё, наверное, никогда не был так открыт и расслаблен, ведь будь они сейчас дома, возможно, он позволил бы быть Тайпу сверху, ведь Тарна несёт.       Тиват двигается не спеша, но плавно и искусно. Тарн сам не понимает от чего ему сейчас так хорошо, но он весь словно наполнен густым и кипящим чувством, от которого низ живота всё сильнее стягивает. Внутри Тайпа слишком хорошо. Он так узок, но порой сжимается, и стенки его кишки сильнее обнимают член Тарна, и Киригуну кажется, что его утягивает всё глубже.       Рука Тарна силой сжимает плечо Тайпа со спины, пока Тайп то сильно, то нежно ласкает шею Киригуна. Тивату так нравится обнимать своего парня за шею, изящно лаская пальцами, пока сам он грациозно и плавно двигается на его члене. И стоны срываются один за одним, и уже нельзя понять, где чьи.       Киригун яро хватает Тайпа под скулы, чувствуя, что скоро он кончит. Поцелуй становится интенсивнее и вкуснее, всё глубже и нежнее. Тайп, не останавливаясь, двигается на каменной плоти Тарна, ощущая знакомое тёплое покалывание по телу. Член, зажатый между их телами, начинает подёргиваться, а яички сжимаются.       Тарн грубо сжимает оголённое плечо Тивата, носом зарываясь в его шею. Всё возбуждение, тянущее его, резко смягчилось и уплотнилось, даря самое наивысшее чувство блаженства. Киригун кончает в Тайпа, несдержанно и рвано выдыхая. И Тайп сжимает в себе, начиная кончать, от чего Тарн окончательно теряется, сильнее и сильнее сжимая чувствительную кожу Тивата, словно это его спасательный круг, пока он не в состоянии ориентироваться и что-либо понимать.       Тиват закусывает губу, покрываясь мурашками, и свободной рукой касается члена, делая несколько поступательных движений. Если для Тарна этот оргазм был полон ярких и насыщенных красок, что выбили воздух из лёгких и мысли и способность думать из головы, то для Тайпа этот оргазм был чем-то нежным, долгим, вкусным и трепещущим. Такой вот Тарн, что так сильно поддался чарам Тивата, что так остервенело хватается за него, так прерывисто и страстно дыша ему в шею — самое очаровательное и интимное, что могло бы быть. Такое доверие и открытость поражает, и Тайп так счастлив, что не сдерживает улыбки. Глупцы те, кто говорят, что любовь живёт три года, что любовь может закончиться или пройти. Настоящая любовь никогда не кончается, она лишь становится сильнее и с годами приобретает новые формы и становится всё больше и сильнее.       Тайп любит Тарна.       Тарн любит Тайпа. — Я люблю тебя, — в один голос произносят парни, смотря друг на друга затуманенным взглядом.       И лёгкий смех разбавляет прежнюю атмосферу. Становится просто уютно и хорошо, и всё остальное не важно. Пока они есть друг у друга — весь мир станет для них сказкой. И эта сказка будет длиться всю их жизнь, ведь любовь Тарна и Тайпа никогда не исчезнет.