За задней партой

— А можно я перейду в закрытую школу для девочек? Родители удивлённо уставились на меня, сонную и растрёпанную, замершую в дверях кухни, после чего неопределённо хмыкнули и продолжили просмотр утренних новостей. Со злобой покосившись на работающий телевизор, я удручённо вздохнула и отправилась собираться в школу. Идти туда, как и обычно, не было никакого желания. Мало того, что грузят все, кому не лень, так ещё и в глаза Бэкхёну стыдно смотреть. Губы всё ещё горели от вчерашнего поцелуя, и как я ни старалась стереть с них горечь, слаще они не становились. Не помогли ни мыло, ни малиновый блеск. Как будто Бэк поставил на мне печать, отметив, как свою собственность. Передвигаясь по школе будто тень, я дошла до кабинета биологии, где проходил первый урок, но переступить порог не решилась. Забросила сумку на подоконник и простояла в коридоре до конца перемены. Лишь со звонком толкнула дверь и ввалилась в шумный класс. В глаза тут же бросился Бэкхён, со скучающим видом сидевший за задней партой. Остатки смелости тут же растаяли, но бежать куда-то было поздно — меня заметили. Я передвигалась медленно, будто это могло спасти от изучающего взгляда и хитрой улыбки, а проходя мимо парты Чонина, не выдержала и опустилась на свободный стул. — Привет! — пискнула я, когда брюнет поднял на меня изумлённый взгляд. Он лишь красноречиво обернулся к помрачневшему Бэкхёну и выразительно хмыкнул. — Не против, если посижу с тобой до конца уроков? — жалобно попросила я. — Если вы поссорились с Бэкхёном, то меня совершенно необязательно в это впутывать, — отрезал Чонин, раскрывая учебник. Правда, выгонять не стал, за что ему огромное человеческое спасибо. Где-то после третьего урока и похода в столовую, я смогла расслабиться. Бэк ко мне не лез и поговорить не пытался. Чонин тоже молчал, будто воды в рот набрал. Иллюзия развеялась аккурат в начале математики, шедшей четвёртой по расписанию. Бэкхён зашёл в кабинет вместе со звонком в компании одной из классных выскочек. Тао немного побухтел, но впустил парочку. Но каков же был шок, когда девица опустилась на моё законное место и мило улыбнулась очередной шутке Бэка. — Шею свернёшь! — предупредил Чонин, по-дружески похлопав по плечу. Я ничего не ответила и всё внимание обратила к доске, где Тао записывал решение очередной мудрёной задачи. Я даже начала что-то понимать, когда мне в голову прилетел небольшой бумажный шар. Сердито обернувшись, увидела жутко довольную мордаху Бэкхёна, усиленно делающего вид, что интереснее формулы он в жизни не встречал. Затем перевела взгляд на комок, валяющийся у меня под ногами, и осторожно его подняла, разворачивая под партой. «Глупая А Сон, почему ты пересела к этому зануде?». Недолго поколебавшись, нацарапала в ответ «Тебе и без меня весело» и швырнула листок обратно. Тао отвлёкся от решения и сердито прокашлялся, намекая на прокатившийся по рядам шум. — Ты слишком привлекаешь внимание! — уткнувшись в тетрадь, прошипел Чонин. Виновато извинившись, я просидела в напряжённом ожидании остаток урока, но ответа с задней парты так и не дождалась. На физкультуру идти я не хотела, но помня о том, что Ифань меня и без того не особо жалует, не решилась его лишний раз злить. Физрук по кличке «Зверь» вновь неистовствовал. Парни бежали шесть кругов, девушки три, а впереди нас ждала выматывающая игра в волейбол, который я просто не переваривала. Бэкхён, каким-то чудом получивший освобождение, весь урок просидел на газоне, согреваясь под лучами жаркого солнца, а вскоре к нему присоединилась всё та же девица, бессовестно приподнявшая маечку и оголившая часть живота. Не знаю почему, но всё это меня жутко бесило. И виной, скорее, была не возможная симпатия к Бэку, а разочарование им же. Ещё вчера он целовал меня, говорил что-то о симпатии, а сейчас бессовестно флиртовал с тощей шваброй и выглядел при этом до невозможности счастливым. Наверное, именно эти мысли и придавали мне силы бежать до конца. Всю свою беспомощность, злость и отчаяние я обратила в выносливость, поэтому когда финишная черта оказалась пересечена, я чувствовала в себе силы ещё как минимум на один круг. — Молодец, А Сон! — похвалил Ифань, впервые за всё время даже не попытавшийся поиздеваться над моим хиленьким организмом. — Спасибо, — произнесла я, одёргивая растянутую футболку. Что-то отметив в журнале, физрук оглушительно свистнул и направился в сторону разминающихся парней, но на полдороги остановился и вновь взглянул на меня. — Будем считать, что ты искупила свою вину. Больше можешь не прибираться в спортзале! — подмигнув, учитель продолжил путь, а я запоздало улыбнулась и поправила собранные в хвост волосы.

***

Наверное, я самый несчастный человек на Земле, раз после выматывающих занятий в школе, меня ждала мозговыносящая лекция от О Хе Соль. Эта настырная дамочка появлялась на пороге моей комнаты всё чаще, родители в ней души не чаяли и совершенно не слушали мои возражения и мольбы. Я действительно уставала, мне хотелось тишины и покоя, а не нудной зубрёжки. — Когда вернутся твои родители? — поинтересовалась училка, когда я выпросила у неё короткий перерыв. — Не знаю, у них проблемы на работе, — сухо ответила я, одновременно набирая сообщение Чанёлю о том, как меня всё достало. — Вы помирились? — Хе Соль пересела ко мне на кровать и доверительно положила ладонь на мою коленку. Я не очень любила, когда кто-то ко мне прикасался, а если учесть, что на мне были короткие шорты, то чужая рука лежала на голой коже. Я молниеносно поднялась и направилась на кухню. — Может, чаю? — Не откажусь! — расплылась в улыбке дамочка. — Где же мой мышьяк? — напевала я, роясь в шкафчиках, и уже представляла корчившуюся в судорогах Хе Соль, как брошенный на столе мобильник завибрировал. — Придурок?! Я уже и забыла, какому контакту присвоила столь двусмысленное имя, но услышав в трубке знакомый голос, расслабилась. — Мы можем встретиться? — спросил Чонин без предисловий. — Что-то с Бэкхёном? — не на шутку испугалась я. — Нет, — вздохнул парень. — Просто хотел поговорить. Я сейчас у тебя во дворе. — Хорошо, — немного подумав, согласилась я. — Подожди немного, у меня скоро закончится занятие с репетитором. — За ум взялась? — фыркнул одноклассник. — Хорошо, жду. В комнату я возвращалась с натянутой улыбкой и пустыми руками. — Простите, мне только что позвонили родители и попросили срочно приехать к ним на работу, — увидев, как побледнело лицо Хе Соль, я выставила руки в предупредительном жесте и как можно спокойнее продолжила, — они забыли важные документы и мне нужно их отвезти! — Может, я могу быть тебе полезной? Я на машине! — торопливо предложила репетитор. — Не стоит, я сама доберусь, — заверила я, на ходу натягивая толстовку. — Ты что, поедешь в этих шортиках? — ужаснулась Хе Соль. — Немедленно переоденься! Я послушно вытащила из кучи одежды джинсы и выразительно покосилась на женщину. Что-то смекнув, та извинилась и, попрощавшись, вышла из комнаты. Лишь услышав, как хлопнула входная дверь, я переоделась и подбежала к окну. Осторожно отодвинув занавеску, увидела, как Хе Соль пересекает двор, а сидевший на одной из лавочек Чонин, повернувшись к ней спиной, пинает камушки под ногами. Была бы интересна его реакция, если он узнал в статной даме свою старую учительницу. И что ему вообще от меня понадобилось? — Ты быстро, — улыбнулся он, когда я вышла из подъезда. Подбежал к крыльцу и остановился напротив, неловко поправив растрёпанные от ветра чёрные волосы. Чонин был значительно выше Бэкхёна, но всё же ниже Чанёля. Прекрасный какой-то дикой, яркой красотой. В одной футболке и узких джинсах, и это не смотря на вечернюю прохладу. Глядя в эти блестящие, словно омуты, глаза, я будто с головой окунулась в недалёкое прошлое, где замирала от каждого его движения и взгляда. — Пройдёмся? — прищурившись, предложил Чонин. — Уже темно, — поёжилась я, но послушно зашагала за парнем. Некоторое время мы шли молча, бок о бок, невидимыми тенями пересекая улицы и переулки. Наконец остановились в тихом сквере, где на двух из пяти лавочек сидели влюблённые пары. Заняли одну из свободных, сохранив расстояние в двадцать сантиметров, и одновременно вздохнули, чем невольно вызвали улыбки друг у друга. — Как Чанёль? — продолжая улыбаться, спросил Чонин. — Эм, — поставленная в тупик, я замялась. — Нормально… — Вы переписываетесь? — не отставал парень. — Ну да. — Это хорошо! Вы отличные друзья. — Одноклассник перевёл взгляд на тусклое, из-за фонарей, звёздное небо и задумался. — Не стоит искать отдушину в Бэкхёне — он не тот человек, за которым стоит идти. — Почему ты постоянно говоришь о нём гадости? — не выдержала я, сердито зыркнув в сторону парня. — Не знаю, — Чонин пожал плечами и опустил голову. — Просто мне очень больно и одиноко, и нет никого, кто развеял бы мою грусть. — Почему ты так говоришь? — искренне изумилась я. — Ты самый популярный парень в школе, очень умный, сильный и красивый. Да по тебе все девчонки с ума сходят! — Я для них кто-то вроде кумира. Они все влюбляются в меня, а потом меняют на кого-то более земного и доступного, — печально усмехнулся Чонин. — Ты же тоже разлюбила. Хорошо, что было уже темно, и парень не заметил предательской краски, растёкшейся по щекам. Нашёл, что вспомнить! Видимо, у семьи Ким какое-то весеннее любовное обострение, притом направленное сугубо на меня. — Ты ведь нуждаешься в Чанёле? Хочешь быть рядом, чувствовать его тепло, вдыхать родной запах. Желаешь слушать его, смеяться вместе с ним, улыбаться ему. Я тоже так хочу, только у моего человека ещё нет ни лица, ни имени. А может его и вовсе нет. А Сон, я так устал быть один. — Голос Чонина дрогнул, и он, согнувшись в три погибели, спрятал лицо в ладонях. Я не верила своим ушам. Главный школьный красавчик, гордость семьи, головная боль Бэкхёна, сейчас сидел передо мной и, сбросив маску, обнажал свои истинные чувства и мысли. Он был весь как на ладони — чуть задень, и раздастся взрыв. И нужно было что-то сказать, но я упрямо молчала, царапая ногтями деревянную лавку. — Бэкхён так просто сходится с людьми, вызывает в них тёплые чувства. А я вечно ему завидовал, даже отобрал его собственную маму, не понимая, что тем самым всё разрушил! Чонин резко вскочил и, не попрощавшись, зашагал по вымощенной дорожке. Повинуясь секундному импульсу, я побежала за ним и, догнав, схватила за руку, с трудом притормаживая. — Ещё не поздно всё исправить! — клятвенно заверила я, с надеждой заглядывая в карие глаза. — А если я не хочу ничего исправлять? — дерзко заявил Чонин. — Если ты хочешь тепла, то должен хоть что-то сделать! Твоя мать наверняка несчастна, так помирись с Бэкхёном и верни тепло в свой дом! Пусть не родные, но вы братья. Так сколько можно бегать друг от друга и злиться? — я раздражённо топнула, не в силах смириться с упрямством этих парней. — После всего, что было, Бэк не простит меня, — поджав губы, заключил брюнет. — Поговори с ним! — я настаивала на своём. — Я подумаю, — после долгих сомнений, ответил Чонин. — Ты извини, что гружу всем этим. Просто никто, кроме тебя, не в курсе наших с Бэком отношений. — Я буду рада, если вы хотя бы сделаете попытку помириться, — улыбнулась я, отпустив, наконец, чужую руку. Внезапно вспомнив про время и то, что родители наверняка вернулись с работы, я хлопнула себя ладошкой по лбу и вжала голову в плечи. — Пора домой? — догадался Чонин. — Я провожу. Мы дошли до моего подъезда за десять минут, больше не перекинувшись и словом. На прощание парень похлопал меня по плечу и лукаво улыбнулся. — Ты ведь никому не расскажешь о нашем разговоре? — Хоть он и старался держаться как обычно, но напряжение чувствовалось и в голосе, и во взгляде. — Не беспокойся, я буду молчать! — Помахав ладошкой на прощание, я зашла в подъезд и пулей помчалась вверх по лестнице. К счастью, родители не успели вернуться, но едва я дошла до кухни, чтобы перекусить, как мобильник тревожно затрезвонил. Увидев на определителе имя друга, я расслабилась и поднесла трубку к уху. — Чанни, привет! — радостно прощебетала я, но ответом послужило тяжёлое молчание. — Эй, Ёль, ты меня слышишь? — А Сон, почему ты не сказала, что целовалась с Бэкхёном?