***
Гарри сел напротив Дырявого Котла, чувствуя магию, скрывающую его от маглов. Он никогда не был внутри: «слишком опасно» — бормотали члены Ордена, когда он спрашивал, может ли пойти с ними, — но ему рассказывали о баре отец и его друзья. Сказала ли им мать о том, что видела? Будут ли они теперь его ненавидеть? Он стиснул руки на джинсах, чуть не порвав потëртую тёмную ткань. Жизнь в Ордене никогда не была такой уж идеальной. Каждый день он почти всё время был на ногах, умирая от дикой усталости, и его тело чаще всего представляло собой гигантский синяк, но, по крайней мере, у него были отец с его друзьями. Они всегда поднимали ему настроение — обещали, что когда всё закончится, он будет волен делать всё, что захочет. Это давало ему надежду на новую, лучшую жизнь. Но теперь его жизнь закончилась. Орден никогда не перестанет охотиться за ним. Он снова посмотрел на Дырявый Котел. Стоит ли рискнуть? Он кивнул, вставая со скамейки. Гарри буквально заставил свои ноги сдвинуться с места, чтобы пройти ещё немного. Поттер улыбнулся, когда его окутали чары Дырявого Котла — они были тёплыми и мягкими, почти нежными, и сильно отличались от чар вокруг лагеря. Из-за тех он чувствовал себя запертым и связанным. Он никогда не понимал облегчения, которое читалось на лицах членов Ордена, когда они пересекали чары и входили обратно в лагерь. Когда он потянулся к двери, его ноги уже не удержали его. Последнее, что он увидел перед тем, как темнота застлала взор, были буйные черные кудри.***
— …не знаю. — Но реестр… — …пропал… без следа… один из… — Мне все равно… я… как сказали! Гарри нахмурился, зарываясь головой в мягкую подушку. Его отец всегда был осторожен, чтобы не спорить с матерью, когда Гарри пытался отдохнуть — Джеймс всегда говорил, что нужно как можно больше высыпаться. Он открыл глаза и резко сел. Гарри отчаянно огляделся, почти ослеплëнный ярким светом и белыми стенами. — Осторожно, — сказал пожилой мужчина в салатовой мантии и потянулся к плечу Гарри. Гарри уклонился от прикосновения и, сузив глаза, посмотрел на мужчину и женщину рядом с ним. Она была гораздо моложе Целителя, и в ней было что-то до боли знакомое. Она улыбнулась — ярко и солнечно — и Гарри сразу понял, кого она ему напомнила. — Гаррикинс! — она подскочила к нему, а её улыбка и не дрогнула. — Я так рада видеть, что ты очнулся! Ты испугал тётю Беллу, когда упал. Очень испугал! Она погрозила ему пальцем, и Гарри увидел в ней гораздо больше от Сириуса, чем последний когда-либо мог бы признаться. — Тебе придется сказать тëтушке Белле, кто были те мерзкие волшебники, которые так тебя прокляли, — она с яростью нахмурилась, и Гарри пришлось сдерживать себя, чтобы не отпрянуть от нее. Орден обучал его сражаться с Пожирателями смерти, подобными ей; он не покажет страха. — Как они посмели использовать Круцио на моем дорогом Гаррикинсе? Я дам им испытать их собственное проклятие. Да, я сделаю это. Бьюсь об заклад, они будут так приятно кричать! — она погладила его по волосам, все ещё с дикой улыбкой на губах. — Скажи тëтушке Белле их имена, ладно? — Он уже мертв, — выпалил Гарри, прежде чем он успел подумать, гораздо больше обеспокоенный её бодрым настроем, чем показывал. Изображение Беллатрикс Лестрейндж, нарисованное Орденом, ничуть не соответствовало тому, что он видел. Он не сомневался, что она совершенно безумна, однако видел в её больших тëмных глазах искреннюю заботу. Неужели это его жизнь? Возможно, он наконец поехал крышей, и разум запер его в фантастическом мире, где злобные Пожиратели смерти проявляли к нему больше заботы, чем собственная мать. Улыбка Беллатрисы исчезла с еë лица. Она сузила глаза и бросила быстрый взгляд на целителя, который тут же выбежал из комнаты. Она села на край его кровати, положив руку ему на голову и нежно поглаживая его волосы. — Каким был приказ? — спросила она, и на её лице в этот момент не было и следа безумия. Гарри закусил губу, стараясь не встречаться с ней взглядом. Она действительно была очень похожа на Сириуса. Или наоборот. Его жизнь с Орденом закончилась. Мог ли он… мог ли он начать жизнь в Волшебном Мире? Он медленно кивнул, похоронив чувство вины, которое на некоторое — довольно короткое — время посетило в его сердце. Отец и остальные Орденовцы никогда не простят такого предательства. — Я должен был стать их оружием, — прошептал он, горечь поглотила его целиком. Он вздрогнул, когда тонкая рука обвила его затылок и подняла голову. Беллатриса снова улыбалась, такая же яркая и свободная, как и раньше. Сможет ли и он когда-нибудь так улыбаться? Поймёт ли когда-нибудь, что это такое — подобная свобода? — Ты хочешь быть их оружием? Зная, что он отказывается от всего, что когда-либо знал, Гарри покачал головой: — Нет.***
Губы Марволо дëрнулись, когда он увидел, как Белла прыгает по комнате. В какой-то момент Люциус не выдержит. Лорд Малфой был приверженцем этикета, в то время как его невестка периодически напоминала настоящую дикарку. На лице Люциуса было молящее выражение. Марволо взглянул на Рудольфуса и понял, что этот человек не собирался призывать к порядку свою жену. Родольфус находил выходки Беллы столь же забавными, как и он сам. — Что произошло такого, что заставило тебя так радоваться, дорогая Белла? — спросил Марволо, останавливая ее. Она повернулась к нему лицом с широкой улыбкой на губах, и Рудольфус покачал головой. — У неё появилась новая игрушка, — сказал Рабастан с таким же раздражëнным видом, как и его брат, стоящий рядом. — Не игрушка! — зарычала она, прежде чем сесть рядом с мужем. Она повернулась к нему, снова улыбка на губах. — Он мой ребенок! Марволо приподнял бровь. Он знал, что она не могла быть беременна. Она была проклята Грюмом в начале войны, и это сделало её бесплодной. После этого еë разум помутился — они с Рудольфусом очень хотели стать родителями; их брак состоялся по любви, а не по расчëту. Он не думал, что она когда-либо сможет оправиться от этой потери. — Я нашла маленького Гарри, и теперь он мой, милорд, — она все ещё улыбалась, и он знал, что более подробного ответа от нее не добиться. — Он упал в обморок перед Дырявым Котлом неделю назад, милорд, — добавил Рудольфус. — Она отвела его в больницу Святого Мунго. — Я сразу поняла, кто он, — похвасталась Белла. — Он выглядит точно так же, как Поттер, но красивее; должно быть, это кровь Блэков его бабушки Дореи проснулась. Вы должны увидеть его глаза, милорд. Они божественны! Идеальный цвет Слизерина, вот увидите — она лучезарно улыбнулась, выглядя, как гордая мать, и Марволо почувствовал, как нарастает мигрень. — Вы приняли члена Ордена? Поттер… второй ребенок пророчества. Он хотел убить обоих детей. Однако Петтигрю был убит в битве между Орденом и его Пожирателями смерти, и Поттеры исчезли раньше, чем у него появился шанс. В приступе ярости он убил нескольких своих сторонников. Его разум был помутнëн из-за ритуалов, которым он подвергся — Лорд был благодарен своему Внутреннему Кругу за то, что те заставили его его пройти очищающий ритуал, хотя он довольно сурово наказал их после этого. Ему потребовалось несколько дней, чтобы признать — даже самому себе — что Волшебный мир никогда бы не смог процветать при сумасшедшем. Должен ли он убить Поттера сейчас? — Ты не посчитала нужным сказать мне? Когда Волшебная Британия находилась под его властью, а большая часть Европы держала свои палочки подальше от его страны, Орден не представлял реальной угрозы. Хотя был ещё Дамблдор. Старый хитрый дурак… Белла сгорбилась, все признаки радости покинули её лицо. Тем не менее, она не опустила взгляда; она никогда не делала этого. — Милорд, я бы никогда не позволила существовать какой-либо угрозе для вас! Это было правдой. У него никогда не было причин сомневаться в верности Беллы. Он сомневался, что этот ребенок может поколебать её верность. Что ж, в свои почти восемнадцать он вряд ли всё ещё был ребенком. Он кивнул, и она отскочила назад. Радостная улыбка снова растянула её губы. — Он не член Ордена. Они хотели, чтобы он стал их оружием. Да, он мог практически видеть, как Дамблдор возлагает все свои надежды на второе дитя из Пророчества. Она хихикнула: — Он убил его! Мой дорогой, милый Гарри убил Грюма! — она снова захихикала, полностью игнорируя удивлëнные взгляды Люциуса и Северуса. Марволо был так же удивлен, как и они. Аластор Грюм был для них настоящей занозой в течение нескольких десятилетий. — Что, прости? — Он убил Грюма! — она вскочила на свой стул, не в силах сдержать радость. — Так много крови! Красный прекрасно смотрится на моём Гарри! Марволо сдержал вздох, когда Белла продолжала болтать о своëм Гарри. Судя по выражениям лиц Рудольфуса и Рабастана, это происходило далеко не впервые. Он откинулся в кресле и позволил ей это — она многим ради него пожертвовала. Он мог позволить ей момент счастья. И если выяснится, что Поттер — шпион Ордена… Он ухмыльнулся. Он давно не ходил на охоту, и Поттер мог бы послужить ему разминкой.***
Марволо сидел в своем троноподобном кресле, наблюдая за дружеской дуэлью между его Пожирателями Смерти. Некоторые из Внутреннего Круга тоже участвовали, и отлично показывали себя. Однако его внимание привлек сын Беллы. За месяцы, прошедшие с тех пор, как Белла взяла Гарри к себе, у него не было возможности общаться с Гарри так, как он хотел.***
(Ретроспектива) На него смотрели большие зелëные глаза — Белла была права, они были идеального цвета Слизерина. — Ты собираешься убить меня, — сказал он. Глаза Гарри сузились, и Марволо почувствовал, как магия Поттера коснулась его магии. Он скрыл удивление её ошеломляющей силой. Он был готов сказать, что она равна его собственной, даже если Поттеру и не хватало опыта, которым обладал сам Лорд. — Я не должен этого делать, — ответил Гарри. — Больше нет. Моя жизнь принадлежит только мне, — в зелëных глазах горел непокорный огонь. Марволо умело проигнорировал вспышку похоти, пробежавшую по его спине волной мурашек. Что ж, теперь всё будет по-другому. Он откинулся в кресле, его губы подëргивались. Может быть, это будет совсем другая охота. (Конец ретроспективы)***
Их первая встреча закончилась на этом. В Гарри было что-то неукротимое, привлекавшая его внимание, как ничто за последние годы. Действия Ордена никоим образом не сломили Гарри. Его могли приковать цепью, но теперь, когда он вкусил свободы, он обладал дикой красотой, которая не уступала красоте Беллы. Если бы он не знал историю Гарри, он бы поверил, что они были матерью и ребëнком, тем более что и Рудольфус, похоже, взял его под свое крыло. Его взгляд проследил за худощавой фигурой Гарри, пока он шëл к платформе. Марволо приподнял бровь, когда увидел, что Гарри будет сражаться с Барти. Он слышал, как Белла восторженно отзывалась о его способностях, что она делала редко, и ему было любопытно посмотреть, как Гарри будет выступать против одного из членов Внутреннего Круга. Этих двоих связывала странная дружба. Барти, казалось, стремился показать Поттеру всë, что мог предложить Волшебный мир, и тот впитывал информацию, как губка. Марволо сузил глаза, когда увидел взгляд, который Барти послал на Гарри — в этом взгляде не было ничего платонического, даже если Гарри, казалось, не обращал на это внимания. Беглый взгляд направо показал, что Белла тоже не особо этому рада. Он сжал кулаки, когда увидел, что ещë несколько человек смотрят на Гарри точно так же. Так не годится. — Ты уверен, что хочешь сразиться со мной лицом к лицу? Дразнящий тон привлек его внимание, и он снова посмотрел на двоих на платформе. Гарри закатил глаза и встал в дуэльную стойку, которая была смесью классической стойки авроров и стиля Беллы. — Ну же, не говори мне, что ты боишься, — ответил Гарри, и Марволо закрыл глаза, когда магия Гарри коснулась его. Когда первое проклятие пронеслось по платформе, Марволо наклонился вперëд, сдвинувшись на самый край своего кресла. Он никогда не насытится этой магией. Гарри запрокинул голову и рассмеялся, когда Круциатус пролетел над его плечом. Это было совсем не похоже на тренировки с Орденом; это было волнительно! Особенно когда он чувствовал касание магии Тёмного Лорда каждый раз, когда накладывал более тёмное проклятие. Это было так, как если бы мужчина выказывал свое одобрение — Гарри не стал лгать самому себе, это было опьяняющее чувство. Гарри остановился, нахмурившись и рассеянно уклонившись от проклятия, посланного в него Барти. — Кто-то вмешивается в чары, — сказал он, но его голос перекрыл гул Пожирателей Смерти. Темный Лорд направился к платформе, остановившись рядом с ним, а за ним следовали трое Лестрейнджей. Напряжение в плечах Гарри ослабло, когда Белла нежно провела рукой по его волосам, проходя мимо. — Ты чувствуешь это? — спросил Тёмный Лорд, и Гарри кивнул, не отводя взгляда от этого человека. Было неразумно отвернуться от смертоносного хищника. — Ты полон сюрпризов, не так ли? Гарри нахмурился, услышав этот тон, и увидел, как глаза Рабастана и Барти расширились. — Члены ордена? — спросил Тёмный Лорд. Гарри пожал плечами: — Билл — разрушитель проклятий. Но мы не могли обратиться к волшебнику с Мастерством, чтобы научить его, поэтому он обучался у тех, кто что-то в этом понимал. В основном у Дамблдора. — Он хорош? — спросила Белла, когда ещё одна дрожь прошла по защите. — Я лучше, — ответил Гарри без тени хвастовства. Он действительно был лучше. Каждый раз, когда Билл заканчивал до него, Грюм увеличивал длительность и количество тренировок — что, как правило, означало более длительные периоды времени под каким-то проклятием пыток — для практики, как говорил ему Грюм, ведь Пожиратели смерти не проявили бы к нему пощады, и он должен был привыкнуть к этому. Защита снова вздрогнула, и на этот раз все это почувствовали. — Займите позиции, — приказал Темный Лорд, и Гарри наблюдал, как Пожиратели Смерти встают на свои места с палочками наготове. Они действовали как идеально отлаженная машина, и маленькая частица Гарри даже немного жалела Орден. Хотя он был обучен владению узкоспециализированными чарами, большинство членов Ордена были обычными волшебниками и ведьмами — без специальной подготовки и навыков. А Пожиратели Смерти, по сути, были хорошо обученными военными. Настоящими солдатами Темного Лорда. Гарри был уверен, что у Ордена не будет и шанса. Защита скрипела и подрагивала.***
Когда он моргнул, Орден встал перед Пожирателями Смерти, среди которых стоял и сам Гарри. Он увидел своих родителей и их друзей в центре, рядом с Дамблдором. Кроме них, присутствовали все члены Ордена и их дети, и Гарри покачал головой, видя их глупость. — Том, — сказал Дамблдор, и Гарри нахмурился. Кто такой Том? — Признаюсь, я был очень удивлен, увидев вас здесь, — взгляд Дамблдора метался между ним и Тёмным Лордом. — Дамблдор, такой «приятный» сюрприз, — сказал Тëмный Лорд, делая шаг вперёд и частично прикрывая Гарри, Лестрейнджи делали то же самое с другой стороны. Сердце Гарри бешено колотилось, заглушая большинство звуков. Они защищали его? — Гарри! От отчаянного тона отца у Гарри перехватило дыхание. — Отпусти его! — прорычал Сириус. Темный Лорд усмехнулся: — Отпустить его? — он обернулся, и его алый взгляд застыл на месте Гарри. — Я никогда не позволю ему уйти. Это было обещанием и угрозой одновременно, и Гарри охватило чувство невероятного восторга. Его магия нахлынула и закружилась вокруг них, а улыбка Темного Лорда стала почти волчьей. Он обнаружил, что ответная улыбка растянулась на его губах. Может, ему всегда суждено было быть здесь, с этими людьми, такими же сломленными, как и он сам. — Убейте их всех, — сказал Тёмный Лорд. Глаза Гарри расширились, ища свою семью среди членов Ордена, поэтому о был слишком медлительным, чтобы отодвинуться, когда Тёмный Лорд схватил его за руку и аппарировал их прочь. — Что Вы наделали? — прорычал он, отвернувшись от человека и направив на него палочку, как только они приземлились, едва заметив, что они оказались в поместье Лестрейнджей. Лорд только ухмыльнулся. Затем быстрее, чем Гарри считал возможным, Тёмный Лорд схватил его руку с палочкой и толкнул её вниз, используя инерцию, чтобы притянуть его ближе. Гарри пришлось наклонить голову, чтобы сохранить контакт их взглядов, и он мог только надеяться, что Темный Лорд не почувствует быстрое биение его сердца. — Разве я не говорил, что не отпущу тебя? Затем его удивительно мягкие губы коснулись его, и Гарри ничего не мог поделать, кроме как поддаться переполнявшим его чувствам и позволить им развеяться вместе с ервым прорывом ветра.