Dead Joke

      В прошлом Харви Дент был прокурором и пытался избавить Готэм от коррупции, мафиозных кланов и беззакония. Он отправил за решетку множество отморозков, которые прежде ограничивались условными сроками или вовсе избегали наказания.       Вскоре, после того, как о Харви начали писать газеты, он стал желанным гостем на благотворительных мероприятиях и светских приемах. Там, в его голову, забитую до тех пор криминальными авторитетами и их грязными делишками, закралась замечательная идея:       — Скажи, Томас, а правда ли, что вырученные от благотворительности деньги идут на помощь детям?       — Все мы чьи-то дети!       Он начал копать информацию на глав корпораций. На людей, чье положение в Готэме столь крепко и неприкосновенно, что коллеги Харви отказались с ним сотрудничать, репутация и… жизнь для них оказались важнее чувства справедливости и фанатичного желания терзать зубами правосудия шкуры влиятельных господ.       «Разоблачение финансовых махинаций сильных мира сего? Да за кого он себя принимает? Супергерой без маски? Бессмертный?»       Но, как говорится, один в поле не воин.       Глупец быстро поплатился за свою наивность. В один прекрасный день его похитили, привязали к металлическому стулу, оставили посреди комнаты с бочками, полными керосина и кинули зажженную спичку.       — Хей! А как он оттуда выбрался?       — Никто не знает. Но, в итоге, он превратился в это.       Уэйд глядел на обезображенного бессознательного мужчину в дорогом черном костюме. Он лежал спиной на голом бетонном полу — лицо наполовину покрытое белой гладкой кожей, на другую половину — струпьями и уродливыми шрамами, через которые проглядывали лицевые мышцы. Двуликий — две стороны одной монеты, две стороны личности, две пули в грудной клетке и расползающееся кровавое пятно на белоснежной рубашке.       |Даже не знаю, что лучше, — устало вклинился Белый. — Стать таким, как он, или таким как ты.|       — Если бы половина моей мордашки осталась прежней… Хм, я бы, пожалуй, выжег себе и ее к чертовой матери. Не люблю полумер.       Джокер бросил на Уэйда насмешливый взгляд.       {Давайте покончим уже с ним, — подал голос Желтый. — Такой насыщенный вечер выдался. Кто же знал, что Крок и Шляпник окажутся всего-лишь разминкой перед этим вот обожженным придурком?}       Действительно. Уэйд с Джокером потратили по меньшей мере пять часов на то, чтобы выкосить всех шестерок Двуликого. В арсенале у них оказалось до кучи оружия, да и навыки были на высоте. Но новоявленные напарники были об этом предупреждены и, следовательно, вооружены. Разработанная тактика Джея вкупе с элементом неожиданности и неуязвимостью Дэдпула привела их, в итоге, к полуживому Харви Денту, ожидающему пулю в голову с минуты на минуту.       {Великий… неуязвимый… гр-р-р-рандиозный Дэ-э-э-эдпу-у-у-у-у-ул!} — заорал Желтый голосом диктора ринга боев без правил. Уэйд незаметно хрюкнул и отмахнулся, засмущавшись от похвалы.       — Что они там снова говорят? — осведомился Джей, ненадолго отвлекаясь от лицезрения без пяти минут дохлого врага.       Он недавно познакомился с Желтым и Белым лично! Вернемся на неделю назад.       Это был странный день. Они с Артуром купили пушки у громилы-мексиканца, затем загрузили ими под завязку неубиваемый бьюик и решили перекусить. Уэйд предложил мексиканский ресторан, но за этим последовал довольно жесткий отказ. До сих пор ноет правая ягодица, видно, нерв зажил немного не в том положении после пулевого. Затем Уэйд попытал счастье, рассказав про фудтрак у Нэрроузского парка и поведал историю об украденном секретном рецепте Тако Белл. На том и сошлись. На лавке пустынного парка Уэйд вел привычный диалог-монолог с голосами в голове. Никто не знает, на какой минуте получасового брюзжания Артур решил-таки задать животрепещущий вопрос. Но Белый с Желтым с готовностью отозвались на него, правда, ошалевшему Уэйду все это было до лампочки, он даже выронил изо рта недожеванный кусок тако. Кто-то захотел лично познакомиться с его шизофренией? Серьезно? Вот прям так сразу? А ведь они еще даже не переспали! С ним такое происходило впервые!       И тогда Уэйд официально представил Желтого и Белого Артуру. То есть, мистеру Джею. То есть, Джокеру. То есть, самому замечательному и восхитительному, крышесносному и привлекательному мужику во всей вселенной. Во всех вселенных, если быть окончательно точным. Желтый на эмоциях нес всякую чушь, а Белый шокировано промолчал, когда с ними поздоровались - с каждым лично. Это был знаменательный день. Серьезно, его стоит отметить красным в календаре и сделать официальным праздником! Но вернемся обратно в настоящее.       — Желтый, как всегда, мается херней. А Белый хочет побыстрее со всем покончить, - устало ответил Уэйд, суровая реальность призвала его обратно, вырывая из лап «знаменательного дня».       Джокер хмыкнул и навел дуло револьвера на Двуликого. Уэйд не мог не заметить, что, если в случае с Кроком и Шляпником тот не колебался, то тут на лицо оказалось явное сомнение. Эти двое были близки? Или же у Джея какие-то принципы по типу «не бить лежачих»? Чушь, бить лежачих ублюдков еще как надо!       — Мистер Джей… Артур, эм, что-то не так?       Пул не хотел его торопить. Вскоре сюда явятся копы. Не то, чтобы у них не было путей отхода. Но бежать отсюда как в жопу ужаленным - менее предпочтительно, чем вальяжно удаляться.       — Все так, — пожал плечами Артур. — Просто этот идиот не так давно встречался с Брюсом.       — С тем мелким?       — Да. Он запугивал его. Поэтому мне бы хотелось прикончить его несколько иным способом.       {Наш кровожадный пирожок снова в своем репертуаре. И как ему удается быть таким живодером, при этом преследуя вполне благородные цели?}       |И этот вопрос задаешь Ты?|       {Эм…}       — Так давай его разбудим и выжжем вторую половину лица, а? — предложил Уэйд. — А еще можно отрубить ему ноги и руки, содрать кожу, пощекотать пятки…       — Нет, — мотнул головой Джей, прерывая последующие рекомендации расправы. — Все же пристрелю и дело с концом. Некогда мне шкуры сдирать и потрошить. Оставлю это для Пугала.       Уэйд возражать не стал. Удивился только тому, что Джей в принципе в чем-то засомневался, пусть и на короткое мгновение.       Выстрел оглушительным эхом пронесся по пустому помещению. Двуликий больше не дышал. Его мозг отказался переваривать свинец, увы, на лицо явная непереносимость. Уэйд завороженно смотрел в дыру с кровавыми краями, склонял голову то к одному плечу, то к другому, словно пёс. Впервые на его памяти Джокер о чем-то задумался перед тем, как убить. И в целом - дыра во лбу пока была в топе самых безобидных методов умерщвления. Милосердие? Совпадение? Скука? Уэйд всмотрелся в загримированное лицо мистера Джея и ничего там не обнаружил, кроме, разве что, с первого взгляда облюбованных губ под толстым слоем красной краски, темных провалов глаз в синих ромбиках... Кажется, в Пуле проснулся фотограф, ибо ему захотелось запечатлеть каждый миг, в котором замирало тело Джокера: каждый его жест и взлет бровей, движение губ, то, как тонкие пальцы держат сигарету, то, как они минутой ранее держали револьвер, как брови сошлись на переносице во время выстрела, и как каждая мышца на лице расслабилась после.       Обратно они ехали молча. Оба в чужой крови, вымотанные и голодные. Уэйд подсчитывал в уме время, которое уйдет на устранение оставшихся суперзлодеев из списка Джокера. Пока что недельной подготовки для покушения было достаточно. Сначала Джей слонялся по подпольным заведениям Готэма, чтобы разведать обстановку. После того, как ему удавалось разузнать о предположительном местоположении цели, он направлялся туда. Если там оказывалось пусто, то кладбище Готэма обогащалось парой тройкой свеженьких мертвецов. К сожалению, ебучие преступники не сидят на жопе и не ждут, когда их обнаружат. А ненадежные осведомители вовсе не горят желанием рассказывать правдивые истории. Тоже самое было с Пулом три недели назад, когда он выбивал дурь из барыг и пьянчуг на улицах, спрашивая их о местонахождении Джокера.       К слову, теперь Джей каждый день был на связи. Правда, отношения их сводились к рысканию по подворотням, погоням и набиванию морд особенно молчаливых амбалов. Они останавливались только чтобы поесть или разойтись по домам, заранее оговаривая время и место новой встречи и план «работ». Уэйд не был против подобных взаимоотношений, совсем недавно он и подумать не мог, что его подпустят к себе настолько близко, посвятят в планы… Но его нервировал тот факт, что Джей был осведомлен о его чувствах. На чаепитии у Безумного Шляпника Уэйд признался, что хочет его. И с тех пор эта тема больше не поднималась. Но как бы не было горько это признавать, молчание могло означать только одно.       — Хей, Джей. Не хочешь зайти сегодня? Посмотрим какой-нибудь старый фильм, выпьем пива. Я закажу пиццу…       |Сегодня, думаешь, согласится? — лениво спросил Белый. — Смирись уже, ты ему не интересен.|       По пути, Артур стер с себя грим салфетками, но остатки белил все еще были размазаны по шее и скулам. Уэйду хотелось мазнуть по небрежным мазкам пальцами, затем попробовать их на вкус. А что? Это, между прочим, было его самым безобидным желанием.       — Не в этот раз, Уэйд, — стоило ему смекнуть, что Пул растекается лужицей счастья от того, что он произносит его имя, как он начал безбожно этим пользоваться.       — Ты так уверен, что не хочешь провести этот вечер в компании наемного бессмертного убийцы, невменяемого, истеричного и прекрасного как тако на завтрак? — не унимался Уэйд, предпринимая последнюю попытку на сегодня заманить Джея к себе. — Серьезно, я с благими намерениями!       Джей фыркнул, припарковавшись у нужного дома, но мотор не заглушил.       — Артур… У меня есть запасная одежда и довольно приличный душ. А еще плазма и кабельное. Пиво! Целый холодильник, забитый пивом!       Было уже довольно поздно, им обоим не мешало бы принять душ, поесть и расслабиться после очень тяжелого дня. Уэйду надоело слышать отказы. А Джей молчал, сжимая ладонями руль.       {Давай-давай-давай,} — повторял в голове Желтый.       Артур устало потер переносицу и посмотрел на Уэйда. В общем-то, похоже было на то, что у него не оставалось сил спорить. Поэтому, когда мотор бьюика замолк, счастью не было предела. Глубокой ночью вокруг было тихо и пустынно. Разве что в отдалении слышался гул дороги, да редкие перекаты грома — надвигалась гроза.       В такое время Бобик должен был спать и видеть собачьи сны вместе со своей хозяйкой. Так что волноваться о челюстях и их мертвом захвате на ягодицах не приходилось. Уэйд довольно быстро отошел от шока, вызванного внезапным согласием Артура, поэтому, после звонка в пиццерию, болтал не умолкая.       — Когда я только сюда заселился, здесь было уныло как на фермерской ярмарке в Айдахо. Ну, понимаешь, никакой тебе цивилизации. Я, знаешь ли, привык деградировать перед теликом, сидя на комфортабельном диване, а еще… черт, не обращай внимание, ладно? С прожитыми годами я понял, что легче извиниться, что у тебя не убрано, чем действительно убраться. Мне ведь и в голову не могло прийти, что ты согласишься зайти. Сколько раз я тебе предлагал? Десять? Пару тысяч? Ты видел меня без маски так же ясно, как я вижу этот мир через призму своих розовых очков. И все равно согласился. Скажи, ты сошел с ума?       Артур стоял посреди холла-гостинной-спальни-кухни, все в одном, и с непроницаемым выражением лица, слушал неугомонный треп Уэйда, который попутно собирал с пола и всех возможных поверхностей разбросанное белье и коробки из-под пиццы.       — Да, — пожал плечами Артур, осматривая диван на предмет пятен неизвестного происхождения и устало плюхаясь на него.       — Что да? — не понял Уэйд, пытаясь не обращать внимания на непотребные вопли Желтого в голове.       — Я действительно сошел с ума. У меня даже справка есть, — пояснил Артур. Он посмотрел на Уэйда усталым взглядом.       |Заткнись, ты его утомляешь.|       — Сам заткнись, я пытаюсь быть гостеприимным.       |С каких это пор? Ой, на барной стойке твои грязные трусы. Кажется, он заметил!|       — Что?! — Уэйд подскочил и кинулся к барной стойке, начал разгребать обертки от начос и пустые бумажные стаканы, но так и не обнаружил там своих трусов. — Белый, клянусь, я вышибу себе мозги, если продолжишь так шутить!       |Давай.|       — Уэйд.       {Ну что вы опять начинаете…}       — Что? Нет, Желтый, ты сам слышал, он надо мной издевается.       — Уэйд!       {Он не специально. Просто ты ведешь себя глупо.}       — Ну конечно специально, а разве он может иначе? У меня тут событие, а он хочет, чтобы я снова психанул! Черт, только вчера мозги от потолка отскребал! Ауч!       Уэйду больно залетело по темечку пультом от телевизора. Вот черт, перенервничал. Мистер Джей смотрел на него с таким выражением лица, с которым обычно смотрят на полных идиотов.       — Заткнись и положи свою жопу на диван, — скомандовал он, стуча ладонью по местечку рядом с ним. — Мне плевать на бардак.       {Когда думаешь, что идеальнее уже не бывает, этот сладкий пирожок выдает очередное опровержение,} — с томным вздохом прокомментировал Желтый.       Уэйд почесал ушибленный затылок, подобрал с пола пульт и последовал совету Артура. Он не спешил сокращать между ними расстояние, и было в этом что-то от мазохизма. Ведь ему так хотелось обратного: прижаться к теплому боку, закинуть руку на худое плечо, затем уложить обманчиво-хрупкое тело на спину, нависнуть сверху, загораживая собой весьма причудливый узор, который остался от недавнего мозговыноса. А потом он…. потом…       |Я не пойму, ты что, добиваешься преждевременной эякуляции?|       {Уф. Это слишком горячо.}       Уэйд сел, оставляя между ними небольшое расстояние, но мягкий поролон прогнулся под его весом, и Артур неминуемо съехал вбок. Их бедра и плечи соприкоснулись. И это было… Боже, это было похоже на неожиданный, но долгожданный подарок на Рождество в день, мать его, Благодарения. Уэйд поперхнулся воздухом, он почувствовал терпкий запах табака, смешанного с мускусом и древесным одеколоном. Бедро Артура оказалось столь горячим, что жар этот забрался под кожу костюма, а затем и под кожу Уэйда. Слишком откровенно, для невинного прикосновения.       {Он рядом. Он так близко… И это так хорошо!}       — Кхм… кхем… Аргх, соберись тряпка, — дал себе напутствие Уэйд. — Эм, пока не доставили пиццу, может, хочешь посмотреть что-нибудь?       Артур перевел взгляд с Уэйда на черный экран телевизора, затем глянул на отсутствие расстояния между ними и как-то странно ухмыльнулся. И что это значит? Насмешка?       — Ты говорил о приличном душе и запасной одежде, — напомнил он, приподняв брови и как бы намекая собеседнику на то, чтобы тот отвечал за свой словесный понос.       — Да! — Уэйд мгновенно вскочил. — Приличный душ… это… место, где есть горячая вода, определенно это не то место, где нужно сначала натаскать из колодца ледяную воду, потом нагреть ее на костре и плескаться, сидя в тазике, нет-нет, приличный душ это не бодрящее утро в Никарагуа, где тебе в член норовит залезть паразит, когда купаешься в реке…       В процессе выбалтывания никому ненужной и бесполезной информации, Уэйд рыскал по ящикам в поисках чистой одежды. Задача перед ним стояла непростая, ведь он довольно редко (читай никогда) думал, прежде чем говорить. Поэтому, пообещав Артуру приличный душ (слив был забит, а теплая вода резко становилась кипятком, если кто-то этажом выше сливал в туалете воду) и сменную одежду (в последний раз в прачечную он ходил две недели назад), он не подумал, что этими благами цивилизации всерьез захотят воспользоваться.       |Действительно, почему бы кому-то не взять то, что им предлагают? Вполне логично, учитывая человеческую природу. Придурок!|       — Ага! — новая футболка с биркой и спортивные штаны, пахнущие порошком — обычный, казалось бы, хлам, но сегодня эта находка была ценнее всех сокровищ мира! От этого зависело как пройдет сегодняшняя ночь.       |О чем ты там думаешь? И не надейся,| — фыркнул Белый. Его комментарии уже выходили за рамки. Но Уэйд изо всех сил старался держать себя в руках. Дожили - сам, мать его, Дэдпул сдерживается, где это видано? Еще немного и он откроет курсы по управлению гневом.       Артур принял сменную одежду и удалился в душ. Послышался шум воды. А Уэйд застыл посреди комнаты, потирая предплечье и не зная куда себя деть.       {Белый тебя тогда дразнил. На самом деле грязные трусы лежат за диваном, и их еще не заметили.}       Желтый всегда был за Уэйда. По большей части.       {Еще бы! особенно когда мы на пути к ахуенному сексу с Принцем преступного мира Готэма.}       |До сих пор не верится, что пресса его так называет. Но если он Принц, то кто король?|       — Хороший вопрос… ух, — Уэйд подобрал с пола запылившийся черный клочок, пахнущий сырным погребом в Бордо. — Может, им был кто-то из его списка? Хм, к примеру, тот самый Двуликий… Харви Дент. Он тянул на короля.       |Какой король даст так просто себя убить? Ну ладно, не так просто это было. Но мы даже не использовали толком весь свой потенциал. Ты умер всего два раза за перестрелку, это вообще далеко от нашего рекорда.|       — Между прочим, это было довольно больно. Мне голову арматурой проткнули, я чуть снова с Нессой не увиделся.       Уэйд решил скинуть пропитанный потом и кровью костюм. Оставшись в одних трусах, он задумался. Ему и самому стоило бы смыть с себя прилипшие кровавые корки. Но что если Артур уйдет, пока он будет в душе?       {То, что суждено быть твоим, останется при тебе,} — подбодрил Желтый.       |Ты как всегда, кладезь тупых цитат…|       Уэйд решил не рисковать. Промоченным на кухне полотенцем, он тщательно стер с себя все следы недавней потасовки и задействовал Олд спайс — спаситель обреченных.       — Главное быть на коне!       |Или быть конем!|       К Уэйду редко кто заглядывал по своей воле. В последний раз это был Паучок. Он долго ломался. После совместных заданий они частенько вместе ужинали тако на крышах. И однажды Уэйд додумался позвать его к себе. Нужно было видеть, как расширились от его предложения линзы на маске пацана. Бедняга, наверняка, даже не подозревал, что у болтливого наемника может быть дом. Да, жить где-нибудь под мостом как тролль, и утаскивать к себе всех, кто вздумает через него перейти — версия более вероятная, чем то, что у наемного убийцы по всему Нью-Йорку явочных квартир рассовано столько, что никому и не снилось. Тем не менее факт того, что и в Уэйде есть что-то от обычного человека был со временем принят. А затем ненавязчивые предложения стали чем-то самим собой разумеющимся, как и последующее за ними согласие. Перед тем, как узнать о возрасте малолетнего супергероя, Уэйд успел передумать тысяча и один способ развести того на секс. А потом… потом он уехал из Нью-Йорка на полгода, продвигаясь вглубь страны, по следам, которые оставили за собой агенты в черном, собирающие «свежее и отчаявшееся мясо» для экспериментов оружия Х. След привел его в Мексику, там и прервался.       |А до Паучка в наших берлогах бывали только шлюхи, Уэйд. Так… для протокола.|       {И они не сильно ломались. Правда, нам приходилось видеть только их спины по итогу. Не самая плохая поза, но, вот честно, надоело!} — понуро заявил Желтый.       Артур вышел из душа довольно неожиданно. Увлеченный Уэйд не сразу его заметил, он как раз обнюхивал свои подмышки на предмет неприятного запаха.       — Живописно, — усмехнулся Артур. — А почему маску не снимешь?       Уэйд опешил от возмущения.       — Перед тобой стоит отборнейшее мясо, — он очертил свои грудные мышцы, торс и бедра. — Сто двадцать кило мышц и харизмы! А ты о какой-то там маске…       Артур что-то прикинул в уме, переваривая только что услышанное, и вроде как с чем-то согласился. Или смирился? Уэйд совершенно точно не собирался снимать при нем маску. Ну и что, что его безобразная рожа уже не была секретом! Это не значит, что теперь он будет светить ей направо и налево. В одном он был уверен наверняка — его тело определенно, совершенно точно, несомненно и бесспорно недурно сложено. Генетика вкупе с образом жизни постарались. А еще оружие Х… совсем немного. Самую малость.       Но стоять посреди комнаты в одних трусах — не самая лучшая идея. Уэйд по-быстрому облачился в футболку и гавайские шорты (он не помнил, как те оказались в его шкафу), закинул баллончик Олд спайса куда-то за шкаф и присел на диван, на этот раз с осторожностью, чтобы не соприкасаться с Артуром. Не то чтобы ему не понравилось, как оно вышло несколькими минутами ранее, но решение — действовать постепенно, казалось разумным.       {Подотрись словом «разумный», чувак! Ахаха! Мы разумные? Как Хомо Сапиенс? Скорее Хомо Инсанис!}       |А неделя взаперти в библиотеке пошла тебе на пользу, Желтый. Обычно ты орал на этикетки в супермаркетах: «Слишком много букав!». А теперь треплешься на латыни.|       — О чем болтаете? — Артур задал вполне резонный вопрос. Наверняка по отсутствующему лицу Уэйда понял, что тот ушел в себя.       — Желтый называет меня Хомо Инсанис.       Лицо Артура на секунду исказило сомнение. Затем он ловко вскрыл банку холодного пива, которую Уэйд услужливо поставил на журнальный столик перед диваном и принялся жадно пить.       С запрокинутой головой у него обнажилась шея, кадык с каждым глотком начал перекатываться вверх-вниз, из уголка губ вырвалась маленькая капля пива и покатилась вниз, прокладывая влажный путь по скуле, затем по шее, впитываясь, наконец, в воротник футболки. Уэйд проследил этот путь с приоткрытым ртом, останавливаясь на широкой горловине футболки, обнажающей выступающие ключицы.       |У тебя встал,| — предупредил Белый.       Но до него уже никому не было дела. Перед глазами было кое-что поинтересней. Тело Артура утонуло в одежде Уэйда. Острые коленки упирались в спортивные штаны, которые складывались во множество складок в районе паха. Почему так сложно отвести взгляд? А эти влажные волосы, зачесанные назад и обнажающие острые скулы и высокий лоб? Разве они не идеальны?       — Кха-а-а, — Артур с удовлетворением отник от горлышка и утер рот тыльной стороной ладони.       Прежде чем Уэйд сделал бы что-нибудь глупое, в дверь позвонили.       Доставщик пиццы сначала оглядел человека в красной маске и гавайских шортах, затем постарался взять под контроль свою мимику, которая так и норовила извлечь наружу все мысли и чувства, а затем протянул большую вкусно пахнущую коробку с зелено-бело-красным флагом на фоне Пизанской башни. За то, что не выказал неприязни, Уэйд оставил ему щедрые чаевые и удостоился широкой улыбки с блеском в глазах.       Доставка пиццы немного поубавила пыл Дэдпула. А то он уже был как бык, из носа и ушей которого идет пар, копыта роют землю, а взгляд направлен на так призывно развевающуюся красную тряпку в руках матадора.       Артур на еду среагировал положительно. Он явно был голоден. Поэтому дальнейшие разговоры пришлось отложить. Уэйд включил телевизор и остановил свой выбор на первом попавшемся канале. Довольно удачно — это оказался старый фильм-детектив о частном детективе, расследующем дело о пропаже некой золотой обезьяны, стоящей баснословные деньги. На самом деле, нечто подобное было не способно отвлечь Уэйда после сложного дела. Обычно, расслабиться ему помогали тупые телепередачи, сериалы и мелодрамы. К слову, Дневник Бриджит Джонс он пересматривал столько раз, что уже сбился со счета. А такие вот старые серьезные фильмы, отснятые старыми серьезными режиссерами были чем-то вроде скучной лекции в университете, в котором он никогда не был. Но Артур сказал «оставь», и кто Уэйд такой, чтобы возражать?       {Даже если он попросит сыграть с ним в шахматы, я соглашусь,} — самоотверженно отозвался Желтый.       |Будем надеяться, что не попросит,| — обреченно вздохнул Белый.       Странно было осознавать внезапно образовавшийся тандем, в котором эти двое в голове вдруг стали потворствовать увлечению Уэйда. Спустя пару недель после назначения Уэйда «временным напарником» все перевернулось с ног на голову. Белый не вставлял свои пять копеек в каждое принимаемое решение, не занудствовал и не пытался свести с ума (окончательно). Желтый подозревал, что его сердце наконец оттаяло.       |Что? Придурки. Скорее льды в Антарктиде растают…|       {Между прочим, они там именно этим сейчас и занимаются. Тают.}       |Заткнись, би-би-си дрочер!|       После пиццы и двух банок пива Уэйда неминуемо начало клонить в сон. У Артура сложилась та же ситуация. Он с запрокинутой головой лежал на спинке дивана, положив ноги на расчищенное от банок пространство журнального столика и уже, кажется, не следил за развитием событий в фильме. А в это время известный детектив в фетровой шляпе узнал, что украденная статуэтка — подделка и начал безбожно флиртовать с женой заказчика.       Статная блондинка с восковым лицом и драматичным изгибом бровей, она томным голосом говорила о бриллиантах, спрятанных в сейфе своего мужа.       — И код от сейфа… — Уэйд поправил шляпу указательным пальцем и передвинул языком плотную кубинскую самокрутку из правого уголка рта в левый.       Ванесса погладила норковую шаль на плече, вильнула бедром в до невозможности обтягивающей юбке-карандаше и хитро улыбнулась. Уэйд ухмыльнулся, попытался поиграть бровями, но потом вспомнил, что его лицо и в половину не такое пластичное, как ему почему-то показалось. В правой ладони вдруг обнаружился граненый стакан, наполненный чем-то темным — все вокруг было в оттенках серого. Странно…       — Мы можем убить барона Гвидо фон Вольфа и тогда не только бриллианты, но и все, что он имеет станет моим, — заговорческим тоном сообщила Несса. — Нашим.       Оговорка по Фрейду, — подумал Уэйд, но решил не рубить с плеча. Эта дамочка… Ванесса фон Вольф — та еще штучка. Сначала она наняла частного детектива, чтобы найти якобы украденную золотую статуэтку обезьяны, привезенную ее мужем из Гватемалы. Затем, оказалось, что сам барон лечится в Швейцарии и не знает о пропаже. Конечно, дамочка решила разобраться с проблемой до приезда мужа, чтобы ей не прилетело. Но подумать только, как же все дошло до этого? Убить барона чтобы вместе с красоткой купаться в шелках и бриллиантах? И плевать на золотую обезьяну! Уэйду такой расклад казался довольно соблазнительным.       — Когда возвращается барон? — осведомился он, сокращая расстояние до Ванессы и кладя руку ей на талию.       — Через пару дней. Он прислал телеграмму, — она извлекла из сумочки небольшой клочок бумаги и отдала Уэйду. — Тебе же ничего не стоит укокошить жирного ублюдка?       Ее неестественный смех заставил Уэйда встрепенуться и отступить на шаг. Что-то было не так. Ванесса никогда так не смеялась. Лист бумаги в руке, что это? Телеграмма барона? Нет, это свидетельство о смерти с печатью коронера. Время смерти: 17:25, пулевое ранение, края раны обожжены… тридцатый калибр… разрыв сердечной мышцы… С лица Ванессы начала сходить серая краска, она словно плавилась, стекая на плечи и воротник белоснежного пиджака. Глаза, нос и губы деформировались, они уже не были черно-белыми, они порозовели… Стены, деревянный стол со всем его содержимым бугрились, словно попали в отражение искаженного зеркала, сзади Ванессы словно змея вился шест напольной лампы.       — Уинстон, ты снова проебался.       Кто это сказал? Ванесса уже превратилась в непотребного вида кучу на ковре с пляшущими узорами. Кабинет частного детектива расплывался на глазах, таял и одновременно преобразовывался во что-то другое.       — Хей! Что происходит? Неужели, кто-то наконец изобрел колеса, которые способны меня торкнуть?       — Уинстон! — громогласный мужской голос заставил Уэйда сесть на корточки и скукожиться. Страхи прошлого завладели всем его существом. Приученный старым рефлексам, он пополз на коленях к внезапно возникшему перед ним убежищу.       Над головой нависла деревянная столешница, Длинные ножки по бокам казались столбами неприступной крепости. Белая с бахромой скатерть укрыла высокий стол наполовину, закрывала обзор.       Вот черт, подумал Уэйд. Давно позабытый эпизод из детства возник перед ним как гром среди ясного неба.       — Уинстон! Маленький ублюдок! Ну держись, если я тебя найду! А я найду! Знаешь, что мы делали во Вьетнаме с проклятыми мыкавшимися по лесам партизанами?       Уэйд знал. Отец каждый раз заводил эту шарманку, стоило ему нажраться. Он неосознанно притянул колени к груди, пытаясь стать еще меньше. Все хорошо, пока коричневые ботинки не покажутся за пологом скатерти.       — Где ты? Выродок, да если не пособие, своими собственными руками удавил бы!       Шаги! Громкие, отстукивают по старому облезлому паркету, приближаются. Скрип. Медленно открылась дверь в кухню. Коричневые заношенные ботинки, да серые штанины над ними — скатерть спрятала все самое страшное, но и то, что на виду внушало ужас.       — Если выйдешь сам, бить не буду.       Уэйд и не думает шевельнуться. Он знает, бить его будут в любом случае. Основательно, с чувством, не щадя хрупких детских костей. Растоптанные ботинки делают еще пару медленных шагов в его сторону. Сейчас. Сейчас он его найдет и тогда…       — Бу! — перед Уэйдом возникла улыбающаяся физиономия Аякса.       Что? Что он тут делает? Такого точно не было! Сейчас его должны поднять за шкирку, потащить в спальню. А потом отец снимет с себя кожаный ремень с металлической тяжелой бляхой. Но Аякс, мерзко посмеиваясь схватил Уэйда за щиколотку и потащил на себя.       — Сегодня мы пропустим через тебя много-много вольт, дорогуша, — пояснил он, извлекая Уэйда из-под стола. — Ты, кажется, любитель острых ощущений? Не отвечай, с зашитым ртом это сложновато, понимаю.       Его поволокли за ногу по темному коридору. Люминесцентные лампы мигали и гудели, пол был холодным и мокрым. Пошевелиться не было сил, тело задеревенело. Сейчас будет больно, думал Уэйд. Очень, очень, очень больно. В комнате, похожей на операционную его положили на кушетку и тут же зафиксировали конечности крепкими ремнями. На голову надели шлем, кишки проводов от него вились к трансформатору. Он искрил и переливался оттенками синего и зеленого.       — Сегодня я выверну твою шкуру наизнанку и посмотрю, что внутри, хе-хе, — пообещал Аякс, надевая большие резиновые перчатки. Синие и зеленые искры играли отсветами на его лысине, и Уэйду ужасно захотелось по этому поводу пошутить. Но губы были все еще сшиты между собой леской. В глубине души он думал, что испытал столько разновидностей боли, что несколько вольт, пропущенных через тело не заставят его по-настоящему бояться.       Несколько секунд прошли в ожидании, затем рука в перчатке опустилась на рубильник.       — Ну что, монстр Франкенштейна. Готов поджариться?       Ручка рубильника упала вниз и мир перед глазами потемнел от нестерпимой боли. Уэйд сжал челюсти и откусил себе язык, кровь просочилась сквозь швы. Губы разошлись, леска порвалась, разрезая кожу, оставляя зигзагообразные борозды. Он захлебывался в жиже из крови и слюней, тело неконтролируемо сотрясалось в конвульсиях. Тьма полностью его поглотила.       — Черт, черт, черт…. Черт! — он кричал, его все еще трясло, но он уже не был на кушетке. Подвалы оружия Х исчезли.       Под задом было твердо и холодно, вокруг царила непроглядная тьма. Он был замурован. В бетонном ящике два на два метра он уместился с трудом, колени находились где-то в области ушей, руки… онемели и полной уверенности в том, что они на месте не было. Воспоминания о пытках все еще слишком яркие, не отпускали, не получалось ни на чем сосредоточиться. Воздуха было мало, каждая часть тела упиралась в стену, тесно, над головой довлела толща земли, он точно знал. Его заживо закопали в землю, а прежде покромсали. Сколько можно? Что за калейдоскоп ужасов по-дешевке? Уэйд еще никогда не просматривал все свои кошмары за один раз. Это точно сон! Определенно! И почему он не догадался сразу? Ведь в голове не было голосов, они никогда не сопровождали его во время сна.       А раз это сон, Уэйду нужно проснуться!       Но как? Не будь он в столь тесном пространстве, проткнул бы себя чем-нибудь и дело с концом. А тут способы самоубийства практически равнялись нулю. Практически...       Уэйд усилием воли принял сидячее положение. Рук у него действительно не было, но ничего, для того, что он задумал руки и не нужны. Теперь следовало подогнуть ноги под себя, чтобы они сыграли роль трамплина. Это не так легко, воздуха здесь очень мало, недостаточно чтобы свободно дышать, но достаточно, чтобы не задохнуться. С трудом, но Уэйду удалось провернуть задуманное. Он сгорбился, уперся поясницей в стену. Теперь осталось пробить себе череп. Для этого ему было достаточно резко разогнуть колени и удариться головой о бетонный потолок. Не так легко, как кажется. До этого потолка от силы четверть метра, а черепушка у Уэйда довольно крепкая. Но это же сон, черт возьми! Он должен проснуться от удара!       — Не проломлю череп, так шею сломаю, — подбодрил он себя и наконец резко поднялся.       Раздался треск... Голову пронзила боль... Уэйд открыл глаза.       Его рот оказался наполнен кровью, он тут же сплюнул вспухший мягкий огрызок - откушенный во сне язык. Но новый уже успел отрасти.       Уэйд сел, свесив ноги. Голова неимоверно болела, в виски будто вкручивали раскаленную кочергу — ощущение не новое, но от этого не менее отвратное. Что-то явно было не так. Интуиция буквально вопила об опасности. Не то чтобы Уэйду никогда не доводилось подвергаться нападениям у себя дома. Но со временем он все же смог свести такие случаи к минимуму. После смерти Нессы это стало его пунктиком — менять места жительства прежде чем он успеет засветиться и прежде чем почувствует, что ему комфортно. Это было ошибкой — оставаться тут в течение месяца. Чужой город вовсе не отменял старых правил.       Уэйд не сразу вспомнил, что засыпал не один. Артур скукожился на другой половине дивана. Находясь в позе эмбриона, он видел беспокойные сны. На лбу выступила испарина, дыхание сбилось, ладони сжались в кулаки. Прежде чем Уэйд потянулся к нему, чтобы растормошить, в комнате послышалось какое-то движение.       {Что происходит?} — озабоченно осведомился Желтый.       |Я чувствую… слева, у окна,| — предупредил Белый.       Интуиции Уэйда было очень далеко до паучьего чутья, но то, что в квартире помимо него и Артура находился кто-то еще было очевидно. Но вскоре стало ясно еще кое-что. В воздухе струился какой-то пар… В свете работающего телевизора его было видно особенно отчетливо. Густые клубы легко перемещались в воздухе словно мистический туман. Уэйд с Артуром, выходило, дышали им уже какое-то время. Странно только, что сразу не сдохли.       Артур дернулся во сне, заскрежетал зубами и резко выдохнул. От напряжения у него затряслись руки. Следовало немедленно его будить и сваливать отсюда, но сперва… Уэйд извлек из-под дивана кольт и медленно перезарядил его. Щелчок затвора потонул в тихом диалоге двух мужчин, беседующих посреди оживленной улицы полуразрушенного войной города. «Наш человек в Гаване» — Уэйд когда-то смотрел этот фильм вместе с паучком. «Это должен посмотреть каждый. Бессмертная классика! » — утверждал пацан. Помнится, тогда возникла мысль, что определение «бессмертная классика» можно применить не только к древнему фильму про шпиона по неволе.       Уэйд медленно потянулся к Артуру. Худое тело сотрясала легкая дрожь, как при лихорадке. Узкая щиколотка была холодна словно лед.       |Эй! Сзади!|       Не успел. Меньше, чем за секунду к шее Уэйда приставили что-то тонкое и острое, словно игла.       — Не советую рыпаться, — послышался хрипящий голос сзади. — Не знаю, как ты смог проснуться, но теперь я натравлю на тебя самые жуткие кошмары.       В доказательство слов взломщика послышался шипящий звук, и вокруг заструился густой темный туман, такой темный, что заслонил собой экран телевизора.       — Так это ты испортил воздух, кха-кха! — возмутился Уэйд, пытаясь развеять перед собой пары ладонью, в которой покоился кольт.       Уэйду стало дурно, перед глазами все поплыло, дыхание участилось.       — Вы двое всерьез полагали, что я буду сидеть и ждать вашего прихода? — продолжал человек за спиной. Его игла поползла по шее вверх, взрезала скулу, зацепившись за выступ и остановилась на виске, надавив так, что одного легкого движения без усилий хватило бы, чтобы проткнуть насквозь. — Начиная с подрыва Крока мне уже стало ясно, что он рано или поздно придет и за мной. Так что у меня было достаточно времени, чтобы подготовиться.       Телевизор вдруг начал расплываться, превращаясь в нелепое угловатое существо на тонких лапах-ходулях. Затем у него выросли устрашающего вида жвала — последняя капля в переполненной чаше терпения Уэйда. Не ведая, что творится вокруг он выстрелил в это насекомообразное теле-чудище и стало совсем темно. Какое-то время электрические искры полыхали в лице умирающего чудовища, затем и вовсе потухли.       — Еще одно чудовище совсем рядом с тобой, — подсказал голос сзади.       Действительно, совсем рядом, буквально в полуметре от него было нечто ужасное. Оно бугрилось и перекатывалось, издавало булькающие звуки. Серая гнилая кожа, покрывающая шарообразное тело, отростки разной толщины вырастали из него и тянулись к Уэйду. Дуло кольта обратилось на нечто, норовящее сожрать, поглотить, растворить и изувечить. Нужно убить это! Убить, как и того теле-паука. Убить, пока оно не добралось до Уэйда. Убить прямо сейчас!       |Стой!| — Белый буквально оглушил своим выкриком.       {Это какая-то иллюзия, Уэйд. Нас наебывают. Явно наебывают… — не так уверенно предположил Желтый. — Разве рядом с нами не должен быть мистер Джей? И… разве… разве ты сейчас не в наш плазменный телек пулю выпустил?}       — Чего ты ждешь? — прошелестел голос у левого уха. Игла снова переместилась, на этот раз, застыв у сонной артерии. — Разве страх не сильнее тебя? Он заполнил твои легкие, заструился по венам…       — Я… я не… — Уэйд совсем запутался. Слишком много голосов, которые норовят свести с ума. Щупальца обвили его поперек торса, норовя добраться до шеи и головы.       |Приди в себя, Уэйд! Это все газ!|       — Газ? Типа угарный? Закись азота?       {Типа газ, который вызывает галлюцинации. Теперь я точно уверен.}       — Это концентрированный гормон страха, который извлекается из надпочечников, если тебе так интересно, — пояснил загадочный голос. — Знаешь как я его извлекаю?       Уэйд резко передумал стрелять по чудищу рядом. Излишне болтливый злодей, который бахвалится своими злодейскими достижениями — самое избитое сюжетное клише, которое только можно было себе придумать!       |И правда. Автор видимо исписался вконец. Может, пора уже прекратить мучить перо и заняться тем, что получается лучше? Жалеть себя, к примеру!|       — Мне было бы очень интересно послушать перед смертью, как же ты извлекаешь этот гормон страха, — просительно пролепетал Уэйд, в свою очередь приготовившись к маневру. Нужно избежать иглы и извернуться так, чтобы попасть в голову придурка, вздумавшего одурачить самого Дэдпула.       — Я пугаю людей до усрачки, — повелся… он действительно на это повелся, идиот. — А потом убиваю. Их почки буквально переполнены гормоном страха, остается только его синтезировать и вот результат — концентрированный ужас, который ты вдыхаешь сейчас.       Мысль о том, что Уэйд сейчас дышит какой-то херней, извлеченной из почек до усрачки напуганных бедолаг стала последней, которую он успел подумать. Два резких толчка. Первый, чтобы уйти вправо — подальше от иглы и второй — чтобы развернуться на сто восемьдесят градусов и заметить над собой размытую тень. Что-то вместо головы — то ли колпак, то ли мешок, Уэйд не успел разобрать, прежде чем нажал на курок. Тьма на секунду побледнела в ярком всполохе и снова поглотила комнату. Сзади что-то с грохотом повалилось на пол. И пока это что-то не подавало признаков жизни, Уэйд встал и перепрыгнул через диван, направляя дуло кольта на незваного гостя. Человек не шевелился, под его головой растекалась черная лужа, из грузного жилета все еще вился газ.       |Теперь выключи подачу газа и открой все окна.|       — И без тебя знаю, — раздраженно пробубнил Уэйд.       {Надо избавиться от этого тупицы пока наш пирожок не проснулся…}       Задумчивый комментарий Желтого заставил Уэйда встрепенуться.       Артур все еще спал, вид его был болезненным, но, по крайней мере, дрожь прошла, кулаки разжались, дыхание восстановилось. Видимо газ потихоньку выветривался. Благодаря открытым окнам воздух очистился от токсичных зеленых клубов. Но распластанный придурок с мешком, нахлобученным на голову никуда, увы, не делся. Избавиться от трупа или заняться измученным Артуром? Черт, если он проснется и поймет, что на него напали во сне, то не на шутку разозлится. А еще больше его разозлит тот факт, что он проспал все самое интересное. Он же сам хотел убить это идиотское пугало. Точно, придурка с мешком на голове звали Пугалом. И он помер не от руки Джокера, как планировалось изначально... За короткое время, в течение которого Уэйд успел изучить некоторые повадки мистера Джея, было понятно, что настроение его может перемениться со спокойствия на убийственный гнев буквально за долю секунды. Но пока Уэйд пытался определиться, что ему делать, в дверь постучали.       |Доставщик пиццы вернулся,| — вяло попытался пошутить Белый.       {Если никто не забыл, Уэйд тут разок сделал «бэм-бэм». Это, знаете ли, было довольно громко.}       — Твою же мать!       Кто-то вызвал полицию? Пора валить! Только захватить с собой Артура. Клинки… нужно хватать клинки и костюмы, потом валить. Уэйд заметался по квартире, собирая нужные и не очень вещи, запихивая их в большую спортивную сумку, в которую, при желании смог бы поместиться сам… в расчлененном виде.       В дверь постучали третий раз, более настойчиво.       — Все собрал. Теперь Артур! — Уэйд подошел к спящей красавице. Серьезно, как можно продолжать спать после всего, что произошло? Может, он до сих пор видит галлюциногенные сны? Плевать, надо бежать!        — Эй! Не вздумай валить, под окном сидит Бобик!       Уэйд обомлел. Он выпустил руку Артура и распрямился. Сумка с грохотом ударилась о паркет.       {Эта баба даже страшнее чем телек с жвалами и паучьими лапами!}       — Миссис Шипка? Эм… — Уэйд прислонился ко входной двери и рискнул посмотреть в глазок. Лучше бы он этого не делал. — А зачем вам дробовик?       Послышался щелчок перезаряда.       — Кончай играть в дурачка и открывай. Я знаю, что ты там не мозги себе вышибал.       {Чт… Она сказала…}       |Все слышали, что она сказала. Но вопрос в том — откуда, мать вашу, она узнала о нашем хобби?|       Уэйд встрепенулся. Если он в ближайшие несколько секунд не откроет дверь, можно быть уверенным, ее вышибут и тогда ситуация осложнится. Нужно быстро куда-то деть Артура. Не то, чтобы он не смог бы объяснить — почему на его диване спит какой-то мужик в его одежде. Дело было, скорее, в личности этого мужика. А еще, слишком рано знакомить Артура с хозяйкой своей квартиры. Делать это стоило бы в более достойной обстановке. А еще, неплохо было бы иметь при этом выбор. Да, Уэйду очень не нравилось, когда его к чему-то принуждают.       Артур оказался довольно легким. Бережно, не разбудив соню, Уэйд сгрузил его на свою разворошенную постель, покрыл одеялом с головой и раскидал подушки.       — Считаю до трех, а потом…       Быстро-быстро! Убрать все следы пребывания Артура, бутылки — в мусорку, пицца… в конце концов, он что, не может поесть пиццы?! Теперь осталось придумать, что делать с мертвым Пугалом…       — Один.       Ванна! Его можно сгрузить в ванну. Но, черт, вся эта кровь…       — Два.       Ковер! На лужу крови можно постелить старый замызганный ковер, и тогда Уэйд успеет успокоить и спровадить миссис Шипку до того, как она что-то заподозрит.       Громовым выстрелом из двустволки дверь разнесли в щепки. Уэйд успел только вскрикнуть и пригнуться. Сквозь пар и раскуроченное дерево в квартиру ступила миссис Шипка. И если бы не розовый халат со свинками и не крупные бигуди, сдерживаемые цветастым платком… можно было бы смело хвататься за кольты и начинать серьезную перестрелку.       {О нет! Ты слишком медленный!}       — Эм… — Уэйд выпустил из рук тело Пугала. Оно плюхнулось на пол с мокрым чавкающим звуком, скорее всего, под мешок лучше было не заглядывать.       Миссис Шипка красноречиво оглядела представшую ей сцену. Уэйд выставил ладони вперед, прекрасно понимая, как непрезентабельно сейчас выглядит. Весь в крови, в нелепых гавайских шортах и маске…       — Я могу все объяснить!       — Хм, — от хмыканья второй подбородок миссис Шипка всколыхнулся.       — Честно! Этот хрен вломился ко мне и начал распрыскивать свой вонючий газ!       |Вообще-то, он ничем не пах.|       — Да, но я это сказал для создания большей экспрессивности, понимаешь? Я злой как черт, а Пугало заставил меня дышать своим газом, который… Ях, даже думать об этом не хочу, а то стошнит…       Для наглядности Уэйд принялся содрогаться от рвотных позывов. Натуральных рвотных позывов, нужно заметить! Ведь он так и не успел осознать истинный ужас всего произошедшего!       — Хватай этого жмурика и топай за мной, — миссис Шипка для наглядности направила дуло дробаша сначала на мертвеца, затем на Уэйда, затем развернулась и зашагала к выходу.       {Че?}       |Лучше делай, как она говорит.|       Уэйд сделал как сказала миссис Шипка. Кто он такой, чтобы спорить с сумасшедшей старухой? Она даже круче Слепой Эл!       |Если бы Слепая Эл не была слепой, то это подобие ведьмы и в подметки ей не годилось.|       — Ух… Если бы… ых, Слепая Эл не была слепой, она бы покорила мир!       Пугало был довольно тяжелым. Уэйд догадался натянуть поверх холщового мешка на его голове мусорный пакет, чтобы не заляпать кровью пол. Он наблюдал сгорбленную спину старухи в розовом махровом халате до самого подвала, замок на двери которого оказался довольно увесистым и помимо штифтового механизма обладал цифровым кодом. Что можно там хранить?       Темная, пыльная лестница уводила вниз на добрые двадцать метров. Уэйд считал — приходилось внимательно следить за ступенями, чтобы не навернуться, ведь свет никто включить не додумался. Или не собирался. Миссис Шипка держала при себе маленький фонарик, но его света было явно недостаточно, чтобы осветить что-то помимо дороги под ее варикозными ногами. Уэйд пытался разрядить обстановку, но его на полуфразе заткнули дулом — буквально засунув его в рот. Признаки оральной фиксации в этом городе были у всех на лицо. Черт возьми! Каждому хочется засунуть что-нибудь в рот Дэдпула!       Наконец, похоронная процессия достигла самого дна. Довольно символично, не так ли? Уэйд облегченно выдохнул. Он надеялся, что его не собираются тут пристрелить и бросить. Идея, конечно, хорошая, но бессмысленная. Кому нужен болтливый наемник у себя в подвале? Разве что хозяйка этого подвала не страдает тем типом психического расстройства, при котором хочется держать кого-то в своем подвале годами, прикармливая отходами, избивая и насилуя…       — Сейчас ты бросишь жмурика в эту бочку, — ее голос походил на голос инструктора по вождению. «А теперь, включите левый поворотник и перестройтесь на левую полосу».       Перед Уэйдом действительно возникли синие бочки. Штук пять, выставленных вдоль стены, с крышками. Вроде как стеклопластиковые бочки такого вида предназначались для хранения химических отходов. Только вот соответствующей черной пиктограммы в желтом треугольнике не наблюдалось.       — Охо-хо, мистер Уайт, да вы шарите в теме, — присвистнул Уэйд, под пристальным безэмоциональным взглядом миссис Шипка, он сгрузил тело на пол и приоткрыл крышку одной из бочек. Оттуда тут же послышался шипящий звук и вырвался пар, от которого следовало держаться подальше. Это вам не гормон страха, от подобного газа мозги превратятся в смузи — в прямом смысле этого слова.       |У этой женщины пять бочек с кислотой для растворения тел,| — когда Белый говорил очевидные вещи, он на самом деле скрывал тем самым свой страх. Для примера, как-то раз в Никарагуа Белый точно таким же тоном сказал: «да этот индейский обдолбыш жрет нашу ногу». Спойлер — ногой тогда все и обошлось. А тут еще не известно, чем обойдется. По шкале боли — заживо раствориться в кислоте стояло где-то… на самой вершине, даже превышало их максимальный показатель в несколько раз.       — Миссис Шипка, — Уэйд уже засунул тело в бочку по пояс и ждал, пока кислота сделает свое дело. — Может объясните, что происходит? Мне правда интересно!       Она направила на лицо Уэйда свет фонаря.       — Что происходит? Тебе действительно нужно все разжевывать как дошкольнику?       — Да! Я жажду, когда вы мне разжуете!       — Я не жалую трупов в моем дома, сечешь? — пожала она плечами. — Этот жмур не первый и не последний. Мне проблемы с полицией не нужны. Ты — идиот. Даже студенты, жившие здесь до тебя, лучше бы разобрались с этим.       Уэйд возмущенно раскрыл было рот, но большая часть тела Пугала уже поглотила кислота, с особым рвением адская жидость начала пожирать остальное — колени со стопами. Булькая и шипя, бочка вобрала в себя все, разве что не отрыгнула напоследок.       — Один знакомый, стащил этих малышек из филиала ЛексКорп, — отозвалась миссис Шипка, внимательно следя за тем, как Уэйд накрывает бочку обратно и развернулась, чтобы проследовать на выход. — А Пугало давно следовало пристрелить, именно поэтому я не выгоню тебя и даже плату за жилье не подниму.       {Все, я устал удивляться.}       — Эм, спасибо? — Уэйд от шока буквально застыл на месте, наблюдая за неаппетитными дрябными булками в розовом халате.       — Хочешь здесь остаться?       Нет, Уэйд совершенно точно не хотел здесь оставаться. Более того, задержись он еще на несколько секунд, и его наверняка вывернуло бы. Желание опорожнить свой желудок росло в нем с каждым новым пережитым ночным инцидентом. Не хватало сущей мелочи, чтобы наконец свершилось.       На улице уже светало — ранний, темнеющий сумерками рассвет подсвечивал мутные окна, мертвая тишина в доме нарушалась скрипом половиц, продавливаемых парой подошв.       Миссис Шипка не произнесла и слова по пути в свою квартиру. На пороге ее ждал, виляя хвостом, Бобик — Цербер недоделанный. Как только парочка скрылась за дверью, Уэйд зашел к себе и защелкнул щеколду на пробитой насквозь двери. В глаза тут же бросились кровавые разводы на полу. Стена за диваном была также забрызгана красным.       Закатав рукава, Уэйд принялся за работу. Артур все еще лежал на кровати, под ворохом подушек. Вот будет веселье — объяснять ему о ночных приключениях. Ой, а откуда тут кровь? Я немного порезался, но не беда, все уже зажило! А что с телевизором? Ты, придурок недоразвитый что, пальнул в него? Понимаешь, рефлексы, чтоб им пусто было. Со мной такое бывает. Почему я не проснулся от выстрела? Черт, а с дверью-то что?!       — А может съебаться отсюда, пока Артур не проснулся?       |Выжимай тряпку тщательней, — угрюмо скомандовал Белый. — Ты останешься здесь и расскажешь мистеру Джею все. Даже не обсуждается.|       Уэйд усиленно отмывал от пола кровавую лужу, делая при этом еще хуже. Разводы от эпицентра расходились все дальше и дальше.       — Я уже придумал, как расскажу, — улыбнулся он, чувствуя себя чертовски изобретательным.       {Нарисуешь ему мини-комикс?}       — Да! Даже есть картинка в голове. Представьте: мы лежим с Артуром в обнимку на диване, он так мило положил голову мне на плечо. А за нами стоит Пугало и пердит зеленым газом. Серьезно, я изображу его в виде уродливой огромной пердящей жопы. И вот, я достаю пушку и простреливаю эту жопу! Повсюду кровь, кстати, так будет легче объяснить, почему тут останутся капли на плинтусах — они не отходят сколько ты не три!!! И…хм… и вот, потом на пороге появляется миссис Хрюшка в розовом плаще! «Я спасу тебя, Уэйд!» — само собой там будет сперва «бэм» и «бум» — так мы объясним отсутствие двери… Пока что повесим-ка мы сюда плед. Хм…В общем, миссис Хрюшка уносит убитую уродливую жопу с собой и желает нам с пирожком счастья. Конец!       Наступила звенящая тишина. Рассказывая о своих планах на комикс для Артура, Уэйд активно размахивал руками, попутно оттирая кровь с оставшихся поверхностей. Почти готово. Только вот… появилось запоздалое ощущение тревоги. Уэйд обратил взгляд на кровать и обнаружил там все тот же беспорядок, затем устало встряхнул головой, смахивая странную паранойю, но тут же понял, что оказался сидящим в чьей-то тени. Тени, которая нависла над ним и могла принадлежать только одному человеку. Человеку, который слышал не менее половины бредовой интерпретации о том, что произошло этой ночью. Уэйд затаил дыхание и встал с корточек, готовый к последствиям. А в спину ему послышалось зловещее:       — А теперь с самого начала и только по существу, Зентаймен.