Мы — избранные,
Мы — гром, сотрясающий небеса, Пылающее солнце, что встречает ночь На вершине горы; След от пули, пронзающий облака; Парящее без остановки, Живое электричество. Свободный перевод Mountains vs. Machines — Chosen Ones
В поместье Малфоев всё было чопорно и неестественно: от простых штор до поведения домашних эльфов. За последние два года Гарри бывал здесь лишь раз, хоть Драко неустанно пытался затащить его к себе домой под любым предлогом, но старинный особняк казался ему ещё более мрачным, чем собственный. Монументально-мрачным. Кусок мрамора, лишённый души — о чём он, естественно, благоразумно молчал. С Гермионой они расстались в Дырявом котле. Она продолжала строить теории насчёт зелья — каждая запутаннее прежней, а у него начал вскипать мозг, разрываясь между собственными мыслями и непрерывным щебетанием подруги. Гермиона не верила ему. Она была твёрдо уверена, что Гарри обознался, а он, в свою очередь, был уверен в собственной правоте: Риддла сопровождала Йа Чжоу — её знакомая. Спор так увлёк его, что вытеснил любые другие мысли. К счастью или к сожалению, он ещё не решил. О Томе думать не хотелось, но приходилось: подобно заразе, тот отравлял всё его существование… Однако не только отравлял, но и придавал жизни какой-то смысл — закрадывался внутрь и волновал его. Волновал настолько, что он буквально ощущал его присутствие рядом — незримое пребывание, что отзывалось тянущим томлением внутри. Чёртовыми бабочками, как когда-то мысли о Чжоу Чанг. Странное сравнение, но верное. Другого он не мог подобрать. Гарри перестал закрываться от этого, искать первоначальные причины, анализировать симптомы, словно в попытке идентифицировать неизвестную ему хворь. Всё было слишком очевидно. И очевидным стало именно в тот момент, когда он встретил Риддла на пороге лавки; когда сердце зашлось, а все здравые мысли, едва появившись, тотчас исчезли; когда Гарри полностью абстрагировался от всего, забыл о чужом присутствии и видел лишь его одного. Существовал лишь Том Риддл. Это было горько и сладко, томительно и мучительно. Он витал в облаках и чувствовал себя абсолютно по-идиотски, вот только ничего поделать с этим не мог — никак излечить, никак избавиться от этого. Сколько ни думай, ничего не менялось. В «Волшебном оборудовании для умников» Гарри врезался в стеллаж и чуть не опрокинул телескоп; в Издательском доме «Обскурус» смахнул пару стопок книг, зацепился мантией за дверную ручку и едва не распластался на полу; в магазине коллекционных карточек чуть не налетел на ребёнка, не заметив его, а на выходе едва спас свою голову от болезненного контакта с фонарём. Гермиона явно не замечала проснувшейся неуклюжести или делала вид, что не замечала, за что Гарри был ей благодарен. Пока они блуждали по магазинам, он несколько раз подряд пытался предостеречь её и попросил держать дистанцию с волшебницей. По крайней мере до тех пор, пока они не узнают больше о их связи. Гермиона же воинственно опровергала все сомнения и подкидывала странные идеи. Например, что Йа Чжоу назначили куратором Тома. Для контроля. Как делают в тюрьмах маглов с некоторыми преступниками. В ответ он только обречённо вздохнул и нервно рассмеялся. Для него способного «контролировать» Волдеморта волшебника просто не существовало. После минувших событий Гарри стал сомневаться и в своей роли во всём этом. Кто ещё за кем следил весь год: он за Риддлом или тот за ним. Под конец, когда Гермиона выбрала подарок, а он оплатил покупку — хотя понятия не имел, что это был за обелиск из непостижимого материала, — та сдалась. Точнее, сначала сдалась и согласилась с его точкой зрения, а потом загорелась новой идеей — заявила, что собирается вблизи наблюдать за Йа Чжоу и разузнать, кем являлся её спутник. То бишь проникнуть в стан врага. Гарри осознавал, что в глубине души она надеялась, что это недоразумение, а столь театральный план действий работал для отвода глаз. Потом Гермиона и вовсе отмахнулась от него, сообщив, что ей сейчас некогда думать о глупостях: в приоритете определить, какое зелье содержалось в том флаконе. И как можно скорее. Гарри осталось лишь согласиться. На споры не было ни сил, ни желания. Если она чем-то загорелась, то обязательно доведёт это до конца, а препираться с ней было себе дороже. — Гарри Поттер, — вырвал его из мыслей высокомерный тон Малфоя-старшего. Гарри привык за этот год звать отца Драко просто Люциусом и теперь каждый раз напрягался, когда к нему обращались, боясь ляпнуть что-то невпопад. — Тебе здесь неуютно? — поинтересовался тот, склонив голову. — Да будет тебе, Люциус, — вмешалась миссис Малфой. Ужин проходил так же церемонно, как был обустроен особняк. А Драко сидел словно на иголках, постоянно выдумывая какие-то абсурдные темы для поддержания постоянно угасающей беседы, но разрядить обстановку это никак не помогало. Гарри всё равно собирался завести разговор про Азкабан. Драко об этом прекрасно знал. — Ну уж нет! — покачал тот головой, когда они выскочили на несколько минут и остались наедине. О Экриздисе Гарри сообщил ещё в письме, но Драко был категорически против обсуждения этой темы с отцом. — Ни тебе, ни мне не нужно, чтобы всё сейчас открылось, Поттер. Он сумеет усложнить мне жизнь! — Под замок посадит совершеннолетнего сына? — с натяжкой усмехнулся Гарри. — Может и посадить, поверь. Ты просто не знаешь моего отца, — вздохнул он, нервно взъерошив платиновые волосы. — Не запрёт, конечно, но может отправить куда-нибудь подальше с вымышленным поручением. А оно мне надо? К нему надо подступать очень осторожно и если всё заранее распланировано. А у тебя нет никакого плана: ты прямой как доска, Поттер. Чёрт, — он осекся, осмотревшись по сторонам. — Давай аккуратно, а? — Гм, — Гарри сделал круг по комнате. — Как ты думаешь, он знает про Волдеморта? — Скорее всего нет, иначе бы мы уже собирали чемоданы, — усмехнулся Драко. — Отец не поверит, что ему нет до нас дела, да и твоей клятве на крови тоже не доверится. Тем более если защита временная. Не знаю, сказались ли так на нём последние события во время войны или я просто не замечал этого за ним ранее, но у отца развилась мания преследования. Вчера он заявил, что Долохов в Англии — хочет отомстить нам за предательство Тёмного Лорда, — развёл руками Драко. — А для Антонина возвращение в Великобританию подобно поцелую дементора, как ты понимаешь. Я не уверен, что он стал бы так рисковать ради мести. — Разве было какое-то предательство? — Формально нет. Палочка, моя несостоятельность во время покушения на Дамблдора, положительный исход слушания по нашему делу — странное стечение обстоятельств, не более, но попробуй объясни это повёрнутому фанатику, — покачал Малфой головой. Гарри улыбнулся и получил в ответ недовольный взгляд. — Сказал золотой мальчик Тёмного Лорда, — поддел он, а затем уже более серьёзно добавил: — Я не стану тебя вмешивать, ведь есть и другие источники. Альбус Дамблдор, к примеру. Пусть разбирается с последствиями хоть раз самостоятельно. На что Драко лишь обречённо вздохнул, буркнув, что он втянет их в очередную авантюру и всё очень плохо кончится. Что ж, вся его жизнь — авантюра, и такой исход Гарри давно перестал удивлять. — Конечно нет, мистер Малфой, — мягко улыбнулся Гарри, сморгнув. — Просто задумался над тревожными вестями, что дошли до меня с подачи Дамблдора. Приподняв бровь, Люциус отложил столовые приборы и слегка отклонился на спинку стула, явно готовый слушать. — По окончании войны министр Шеклболт предложил мне присоединиться к мракоборцам… Сами понимаете, столько лет противостояния Волдеморту — отменная школа... Льдистые глаза сощурились, но недовольства на лице не было, лишь отстранённый интерес, и Гарри продолжил: — Пока Хогвартс восстанавливали, я решил повременить с принятием решения. Сейчас же всё изменилось. Школа восстановлена, уроки протекают нормально, а меня уже ничего там не держит. Поэтому я решил согласиться. Гарри, разумеется, приврал немного, ведь он ещё не связывался с Кингсли, но Люциус вряд ли побежит узнавать детали. — Перейдём к сути, — всё же не остался в долгу Люциус. — Меня очень обеспокоила аномалия в Азкабане, как и возможная потеря контроля над ситуацией. Также я узнал, что было принято решение привлечь нескольких... специалистов в этой области, — еле заметно улыбнулся Гарри, заметив одобрительный огонёк. — В том числе и вас. Люциус оценивающе рассматривал его несколько долгих секунд, а затем покачал головой: — Неудачное время, чтобы начать политическую карьеру, Гарри. — При чём тут политика? — Кингсли Шеклболт отличный пример того, как, будучи мракоборцем, можно дорасти до статуса Министра, — с нарочитым спокойствием пояснил Малфой-старший, а Гарри прочитал меж строк: «Из грязи в князи». — Первый шаг таков, парочка ранних заслуг, парочка поздних в виде участия в противостоянии, членство в Ордене Феникса, — чужие губы слегка скривились, — и почва готова. В твоём случае медалей на груди куда больше. Проблема заключается в возрасте: ты слишком юн, чтобы сейчас тебя принимали всерьёз, Гарри. Тем не менее мой тебе совет — держись от всего этого подальше. Гарри хотел ответить, но Люциус остановил его решительным жестом и продолжил: — Знаю, что молодёжь нынче мало прислушивается к советам старших, — немного раздражённо заметил он, мазнув напряжённым взглядом по Драко. — Почему-то я наивно предполагал, что тебе захочется более спокойной жизни, Гарри. — Я нашёл её достаточно скучной, сэр. Люциус отпил из бокала, а губы тронула небрежная усмешка. — Решил добавить в свой послужной список победу над ещё одним тёмным волшебником? Не боишься, что на этот раз удача может отвернуться от тебя? — Люциус, — Нарцисса кинула на него недовольный взгляд, а затем улыбнулась Гарри. — Полагаю, ты хочешь узнать о том, что творится сейчас в тюрьме. Не вижу смысла в этих ужимках и ходьбе вокруг да около. — Не стоит, Нарцисса… — Люциус угрожающе склонился над столом, так сильно сжав меж пальцев ножку бокала, что, казалось, та сейчас лопнет. — Мой супруг, следуя собственным предубеждениям, не захотел принимать во всём этом участие. Гарри могло почудиться, но в её голосе явно проскользнул упрёк. — Я же согласилась. Размеренное течение жизни без каких-либо встрясок после всего мне тоже показалось излишне тоскливым, Гарри, — сдержанно улыбнулась она, а Люциус еле слышно фыркнул. Для Драко участие матери, видимо, тоже стало неожиданностью, так как тот закашлялся, изумлённо уставившись на неё. — В данный момент ситуация стабилизировалась. Оставшихся заключённых переправили в Германию, а Азкабан окружили барьером. Трансгрессия невозможна, а если кто-то попытается покинуть остров — об этом сразу станет известно, — кратко описала она обстановку, а затем более расслабленно заключила: — С одной стороны, время и правда не самое подходящее для новых начинаний, как и сказал Люциус. С другой стороны, самое верное — немцы не только согласились сотрудничать, но и оказали нам поддержку, временно предоставив департаменту целое подразделение мракоборцев. — Число погибших известно? — пытаясь сохранить спокойствие, поинтересовался Гарри. Однако голос, вопреки стараниям, предательски дрогнул. Пока он играл в кошки-мышки с Риддлом, ситуация продолжала ухудшаться — волшебники гибнуть. И он знал, как именно это происходило. Прочувствовал через того мракоборца. Закономерно стало бы спросить у самого себя, ради чего он так сопротивлялся? Что он так рьяно отстаивал? Свою честь? Неприкасаемость? Здравый смысл? Только для того, чтобы добровольно вручить всё это Риддлу... и сердце добавить в комплект. Вот только у медали было две стороны. Смог бы он помочь чем-нибудь? А стал бы действовать Риддл сразу же, как только получил силу? Даже теперь совершенно не ясно, предпримет ли он вообще что-нибудь, ведь Гарри даже с клятвой налажал. Забавно. Погано, но забавно. — Приблизительно, — отрешённо вещала Нарцисса, однако нервно постукивающие пальцы выдавали её напряжение. — Если сосчитать также пропавших, то цифра высока. Однако, похоже, точное число она называть не собиралась. — И погибшие мракоборцы, — проскрипел Люциус, привлекая к себе внимание, — все они весьма юны. Полагаю, дело не столько в страхе встретиться с достойным противником, сколько в самом возрасте. — Возможно, — согласился Гарри, отправив крошечную тарталетку в рот. Странное сочетание вкусов отвлекло. Аппетит пропал уже давно, но обижать хозяйку дома не хотелось, хоть он и понимал, что готовила явно не Нарцисса. — И, зная это, ты всё ещё намереваешься участвовать? — в тоне Люциуса было столько сдерживаемого удивления, что у Гарри вырвался нервный смешок. Наверное, в чужом представлении он выглядел неусидчивым сопляком, что постоянно лезет на рожон. Впрочем, так оно и было. — Кому-то надо, — просто ответил он. Поза Малфоя-старшего выражала, что сейчас он взвешивает, слабоумный ли Гарри или просто дурак, и никак не может выбрать, что ближе к истине. Драко, необычайно тихий последние пятнадцать минут, медленно перевёл взгляд и упрямо вздёрнул подбородок вместе со словами: — Отец… я бы тоже хотел. Вид у него был непримиримый. Даже свирепый. — Что тоже хотел бы? — вкрадчиво спросил Люциус. — Вступить в ряды мракоборцев… — Даже не думай! — голоса тот не повысил, однако угроза в нём была уловима. — Но… — Ты же хотел заниматься Артефакторикой? Так занимайся. — Одно другому не мешает, — спокойно заметила Нарцисса. Люциус мгновенно побледнел; тонкие пряди выбились из идеальной причёски, словно наэлектризованные. — Обсудим это… потом, — сквозь зубы процедил Люциус. — А здесь есть что обсуждать? — скучающим тоном поинтересовалась миссис Малфой, а затем покачала головой. — Наш сын сообщил о своём решении, а не вынес тему для обсуждения на семейном собрании. Он поступит, как сам того желает. — И поставит свою жизнь под угрозу?! Ты считаешь, раз нас помиловали, то всё забыто? — Он резко повернул голову к Драко, снисходительно разъяснив: — Там тебя ничего не ждёт, помимо постоянных упрёков и пренебрежения. Это унизительно и к тому же опасно! — Какое преувеличение, Люциус. Ему ничего не грозит, — осуждающе посмотрела на мужа Нарцисса. — Ничего, кроме бывших сподвижников и безумного мертвеца? — Люциус привстал, упираясь руками в стол. Глаза метали молнии, а на лице играли желваки. — Я не позволю своему сыну рисковать жизнью понапрасну! Гарри немного смутила роль свидетеля семейных передряг, как, по всей видимости, и Драко. Тот вздохнул, кинув на Гарри уставший взгляд, а затем одними губами прошептал: «Я же говорил». — Он давно уже не маленький мальчик, — был выдвинут очередной аргумент. Супруги схлестнулись взглядами, и Гарри показалось, что в комнате стало холоднее. Люциус прищурил глаза, недовольно выпятил подбородок и, отдёрнув полы мантии, чинно опустился на место. Будто готов был выслушать, что ему собирались сказать. — После того, как ты неоднократно подвергал Драко опасности, позволил превратить его в убийцу, по воле случая несостоявшегося, — чеканя каждую фразу, продолжила миссис Малфой, — едва ли не отдал родовое поместье в чужие руки, вынудил его сожительствовать со свихнувшимися экстремистами, ты потерял право диктовать свои условия. — Беллатриса была твоей сестрой, — как бы между прочим заметил Люциус, нахмурив брови. — Беллатриса волновала меня меньше всего. Тема закрыта, — отмахнулась Нарцисса и вздохнула, тут же обратившись к Гарри. — Извини нас за эту небольшую сцену. — Вам не стоит извиняться, миссис Малфой. «Это было увлекательно», — заметил он про себя. Наблюдать за ними в такой обыденной семейной обстановке оказалось чем-то исключительным. Гарри был уверен, что они и ругаются отстранённо, будто ярость — это удел тех самых грязнокровок, отношение к которым вряд ли поменялось, а им под стать лишь брезгливое презрение и взгляд свысока. — Я уже сделал запрос, — громко добавил Драко, метнув взгляд с одного края стола к другому. — И моя кандидатура была одобрена, а курс урезан до одного года. Сначала повисла пауза. — И ты это сделал, не поинтересовавшись моим мнением? — от леденящей душу ярости в голосе Люциуса Гарри внутренне содрогнулся, чуя надвигающуюся бурю. По всей видимости, им решили воспользоваться в качестве щита. — Он не обязан отчитываться, — покачала головой Нарцисса. Тема явно была не закрыта. — Поговорим об этом позже, — тем не менее с нарочитой небрежностью бросил Люциус. Драко впился горящим взглядом в того и, подавшись вперёд, твёрдо заявил: — Отец, это дело уже решённое. Я ничего не собираюсь обсуждать с тобой и решения своего не поменяю. Люциус раздражённо дёрнул рукой, словно от надоедливой мухи пытался избавиться, и устремил всё своё внимание на Гарри. — Твоя идея? — спросил он. — Нет, сэр, — спокойно ответил Гарри. — Я вместе с вами узнал обо всём. Что было чистейшей правдой. После их разговора Драко пребывал в задумчиво-ностальгическом состоянии, а затем, перед самым входом, сообщил ему о том, что принял некое решение, но какое именно не уточнил. Мол, все обо всём узнают за ужином. Естественно, такого Гарри не ожидал. Как и то, что Драко уже сделал запрос в Министерство. Решение явно было не сиюминутной прихотью, а продуманным заранее выбором. Тогда почему он так страшился заводить разговор про Азкабан, если буквально столкнётся с проблемой лицом к лицу? Люциус тем временем кинул салфетку на стол, прищурив глаза. — Тогда надеюсь на твоё благоразумие, — выделил он последнее слово. — Ты явно стал для него своего рода, кхм… примером для подражания. И примером нежелательным — о чём говорил красноречивый взгляд мистера Малфоя. — Поэтому, — продолжил Люциус, — отговори моего сына от сего смехотворного занятия... — Отец! — перебивая его, воскликнул Драко и стремительно встал — так, что стул резко отъехал назад, покачнувшись. — Сядь, — строго потребовала Нарцисса и буквально пригвоздила того к месту взглядом. — Но, мама... — Надеюсь, что все согласятся со мной: сейчас не время для таких разговоров. Как тебе ужин, Гарри? — будто сменила она гнев на милость, вежливо улыбнувшись Гарри. — Драко не смог сказать мне, что ты предпочитаешь в еде, так что я положилась на собственный вкус. Надеюсь, не прогадала? — Всё было очень вкусно, мэм, — улыбнулся Гарри в попытке поддержать светскую беседу и помочь ей сменить тему. — И особых предпочтений у меня и правда нет. Послышался скрежет ножа по тарелке: Люциус увлечённо разрезал десерт на маленькие кусочки, предельно медленно орудуя приборами. То же самое делал и Драко, исподтишка испепеляя отца взглядом. Нарцисса недовольно поджала губы, но никак это не прокомментировала. — Как я понимаю, над политической карьерой ты не задумывался? — обратилась она к Гарри, старательно игнорируя происходящее на другой стороне стола. А там тем временем продолжался молчаливый поединок, состоящий из раскромсанных до крошек пирожных, тяжёлых взглядов и дружного недовольного сопения. — Нет, мэм. Должен сказать, что нескончаемым обсуждениям предпочитаю действие, а замысловатым политическим интригам — открытую борьбу. Из меня бы не вышло ничего толкового. Миссис Малфой тихо рассмеялась. — Считаешь Министра Шеклболта интриганом и занудой? — вскинула она бровь. — Нет, что вы! — в довесок покачал он головой. — Его редко можно застать на месте. Если не он — человек действия, то уж не знаю кто тогда. — Времена сейчас весьма сложные, — осторожно заметил Гарри, — но это не значит, что последующие годы не превратятся в череду из совещаний и нескончаемых бюрократических проволочек. — И тем не менее, — внезапно раздался голос Люциуса, — очевидно, что его приглашение имеет иную подоплёку. Ты ведь понимаешь, Гарри, что он хочет продлить мирное время как можно дольше, а кто может быть более подходящим кандидатом в преемники, чем ты — волшебник, покончивший с... Тёмным Лордом? — Есть много достойных кандидатов, — парировал Гарри, удерживая на лице вежливую улыбку. — Быть может. Однако символ наступивших новых времён только один, — криво усмехнулся Люциус в ответ. — Шеклболт трудится как пчёлка, и всё для того, чтобы подготовить почву для тебя. Не побоишься его разочаровать своим отказом? Нельзя сказать, что для Гарри слова Люциуса стали откровением. Ещё год назад он предполагал подобный исход, но считал такой поворот событий чем-то гипотетическим, слишком отдалённым в будущем, которое могло и не наступить. Ведь в ряду всплывших на поверхность трудностей эта явно проигрывала по серьёзности всем прочим. — Предпочитаю решать проблемы по мере их поступления, — отрезал Гарри, сделав глоток клюквенной настойки. Насыщенный вкус ударил по рецепторам, и он судорожно выдохнул. — Сперва нужно выжить, не так ли? — Отец, мне казалось, ты хотел отдалиться от политики, — невозмутимо заметил Драко, оставляя приборы на столе. — Участвовать и следить за развитием событий — не одно и то же. — Разве сейчас ты не участвуешь, пытаясь повлиять на решение Гарри? Люциус плотно сжал губы, помедлив с ответом. Гарри смутно понимал происходящее. Между этими двумя шла некая война: Драко то терялся за спиной отца, то отталкивал его в сторону, то опять уходил в тень, чтобы мгновенно очнуться и вновь рвануть вперёд. Отгородиться от него. И этот поединок продолжился вплоть до еле заметной дрожи Люциуса. Тот покинул их, сославшись на дела, но Гарри заметил искажённое яростью лицо в отражении окна, когда тот направился к двери. Нескончаемые провокации Драко явно довели его до белого каления, заставляя отступить в присутствии посторонних. Ведь главное — держать лицо, и с этим Малфой-старший справлялся на ура. Нарцисса же проводила Люциуса нечитаемым взглядом и спокойно допила чай — точно ничего и не произошло. Беседовать с ней было приятно: сдержанная в эмоциях, она также избегала пренебрежения в жестах и словах, подавляя высокомерие, присущее остальным членам её семьи, некой размеренностью. Драко хоть и пытался побороть эту черту, но проигрывал поединок с природой или же воспитанием девять раз из десяти. — Надеюсь, ты не из-за меня решился на этот шаг, — заметил Гарри, когда Нарцисса тактично удалилась, оставляя их вдвоём. — И не ради жутких гримас своего отца, — добавил он, заметив плескавшееся веселье на поверхности серых глаз. — Поставить жизнь на кон, чтобы просто позлить его? — Драко сделал вид, словно раздумывает над озвученным вариантом, а затем покачал головой. — Заманчиво, конечно. Но я не такой безрассудный, как ты. Теперь уже Гарри развеселился. — Думаешь, я поступаю так назло? — Не думаю, а знаю. С твоей стороны было наивно полагать, что я не замечу ваших.... странных отношений — назову их так. — Каких отношений? — Поттер, не строй из себя дурачка, — Драко будто разочарованно вздохнул. — Я не собираюсь лезть куда меня не просят, но раздраконить его… Ты уверен, надеюсь? — Что я делаю никого, кроме меня, не касается. Тем более его, — отрезал Гарри. — А со стороны всё выглядит иначе, — возразил Малфой. — У него есть задание, выполнит он условия или нет — не столь важно. Но, вместо того чтобы ожидать исхода, ты лезешь вперёд без очереди словно в попытке отнять чужую добычу. Да ты просто дразнишься. — Это нелепо. Такое можно сказать про всех мракоборцев, что участвуют в операции. — Конечно, — флегматично кивнул Драко, а затем расхохотался. — У тебя на лице всё написано, стоит только начать говорить кое о ком. Я просто удивлён… Нет, даже не удивлён — да я в шоке! — продолжал посмеиваться он. — Противоположности притягиваются, но чтобы вот так… Ты отчаяннее, чем я думал, Поттер, — цокнул он языком. — Сосватали бы тебя ему раньше, может быть, всей этой войны и не случилось бы. — Малфой! — угрожающе прошипел Гарри. — Остынь, герой-любовник, — хмыкнул Драко, поднимая руки в оборонительном жесте. — Как ты и сказал, что ты делаешь — дело твоё, а у меня всё это просто в голове не укладывается. Мы с тобой нянчились с ним днём, а некоторые и ночью продолжали нести службу, — подмигнул он. Гарри уныло вздохнул, откинувшись на спинку кресла. Малфой изредка возвращался к своему прежнему «я» выдающегося засранца и, видимо, противостояние с отцом послужило очередному всплеску его натуры. — Чтобы потом малыш стал взрослым, — продолжил тот, — и папочка Альбус отпустил его на волю. Ну надо же, какой непредсказуемый поворот событий. Может, Дамблдор его ещё и своим заместителем назначит? — шутливо перебирал варианты Драко, но резкость движений выдавала, что всё это напускное и что вся эта ситуация его напрягала не меньше, чем самого Гарри. — А Кингсли — кресло своё отдаст? — А я-то думал, что-то ты необычайно спокойно воспринял новость, — безразлично заметил Гарри, с лёгкой улыбкой наблюдая за внутренними метаниями друга. — Я и правда спокоен. Спокоен, если учитывать ситуацию, — прищурился он. — Ещё этот колдун как снег на голову — и чего им неймётся на том свете? — Драко внезапно побледнел, едва слышно добавив: — Я просто уверен, Поттер, с нашей-то удачей мы закончим сторожами Экриздиса, если того поймают, — дотронулся он до век, потерев их. — Так повремени со своими планами. Оставайся дома, в тепле и безопасности. Под бочком отца. — Нет. Это дело принципа, — проигнорировав колкость, покачал тот головой. — За решением стоит почти год мучительных размышлений, Гарри. Хоть отец и говорит, что отошёл от дел и оставил все свои политические стремления позади, но он просто выжидает, когда пыль уляжется. А моё положение может скомпрометировать его притязания на пост министра. Как, впрочем, и твоё. Поэтому он подлизывается к тебе, подталкивает, чтобы потом незаинтересованный во всех эти играх Гарри Поттер передал бразды правления верному советнику. Хочет тебя своей марионеткой сделать, иными словами. Мама же против, как ты понял: считает, что из тебя выйдет достойный преемник Кингсли. Уж не знаю почему. — Засчитано, но твой отец не учёл новую переменную, — мягко добавил Гарри, улыбнувшись, а Драко расслабленно хмыкнул, скрестив руки на груди. — Да, — протянул он. — Я в предвкушении. Но картину омрачают возможные последствия. — От Волдеморта не спрячешься, — развёл руками Гарри. — Так какой смысл бежать? — Когда дело касается Тёмного Лорда, отец перестаёт думать головой и уступает своей паранойе. — В любом случае вы под защитой. Хотя бы на некоторое время, — вздохнул Гарри. — А если Люциус всё-таки решит бежать из страны, я спрячу тебя на Гриммо, — он щёлкнул пальцами, хитро улыбнувшись, и заметил пристальный взгляд Драко, прикованный к руке. Рукав задрался, и браслет оказался на виду. — Зачем ты носишь ограничитель? — Я использовал его по назначению, теперь же это просто безделушка, которая мне нравится, — туманно ответил Гарри, поправив одежду. — И поэтому он по-прежнему заряжен магией? Уж энергию тёмного артефакта я смогу опознать издалека, Гарри. Не новичок, — с осуждением в глазах отчитал его Малфой. Атмосфера моментально поменялась. — Тёмный? — переспросил Гарри, ощущая, как на затылке зашевелились волосы. — Заряженный тёмной магией — да. Но он безопасен для носителя, не волнуйся. Постой, — Драко подался вперёд, схватив его за запястье, и вновь засучил рукав. Он внимательно разглядывал змею, но, когда коснулся её, та внезапно ожила и рванула вперёд в попытке ужалить схватившую её руку. — Замри! — тут же прошипел Гарри. — Вернись. — Ну и ну, — сипло рассмеялся Малфой, отскочив на шаг. — Это он сделал? — Что это? — осторожно поинтересовался Гарри, ощущая, как браслет туже обычного обхватил руку, будто бы недовольный приказом. Малфой опустился на своё место. — Простой оберег, но если его он создал… — он озадаченно покосился на полоску серебра и кожи. — Странно, тебе не кажется? Такая забота. Гарри странным это не казалось: Риддлу было что охранять. Например, остатки силы. Но ситуация менялась по нескольку раз за день, и становилось непонятно, нужны ли эти остатки ему вообще. — Может, скажешь мне наконец, почему ты носишь защитный артефакт, созданный им? — спокойно поинтересовался Драко. С лица стёрлось всё веселье, и оно стало предельно серьёзным. Каменным. — Я понятия не имел, что это за вещь. — И нацепил на руку неизвестный тебе предмет? — уточнил он, словно не веря своим ушам. — Видимо, ты о многом умалчиваешь, Поттер, потому что идиотом, вопреки моим желаниям, никогда не был. Гарри со смешком опустил глаза к коленям и рассмеялся. Безрадостно, даже горько. — Я бы с тобой поспорил. Признаться во всём Гермионе было просто. Признаться во всём Драко оказалось необычайно сложно. Почти что невозможно. Как лететь навстречу урагану и пытаться удержаться на метле. Но, казалось, тот понял его и без слов. Они делили тишину на двоих, каждый погружённый в свои мысли, как когда-то на руинах Хогвартса. Драко в вольготно-расслабленной позе буравил точку перед собой, Гарри же лениво раскинулся, рассматривая то потолок, то пол, то Драко в ожидании приговора. Казалось, он одновременно ждал целую вечность и всего лишь мгновение, пока ехидная улыбочка не расцвела на лице Малфоя и тот не шагнул к высокому столику, заставленному изобилием бутылок. — За это стоит выпить, — произнёс он, откупоривая огневиски. — Или напиться. — Или так.