После дождя

Воистину достойный ученик. Упорству и выносливости юного адепта пика Байчжань можно было только позавидовать. И без того одарённый от природы тяжёлым ударом да крепким лбом, на пути совершенствования он стремительно рос как заклинатель, демонстрируя огромные успехи. Но стоило узнать имя его учителя, как всё становилось на свои места. Вон он, стоит под цветущей яблоней, прикрываясь от проливного дождя промасленным зонтиком. Тренировкам своего ученика он придавал и в самом деле довольное большое значение. Но, конечно же, со стороны это выглядело как обычное издевательство. Мальчишка под конец дня не чувствовал своих ног, рук, да и всего тела в целом, падая замертво спать, порой забывая даже поесть. Но Исюань никогда не жаловался, и это, кажется, заставляло его учителя «звереть» ещё больше. Посторонний сказал бы, что этот несчастный ученик в чём-то, видимо, провинился, видя, как тот бежал уже который круг под злостным дождём. Ян Исюань не видел ничего перед собой на расстоянии вытянутой руки, ноги вязли в грязи, а лёгкие, кажется, просто горели, гоняя влажный, пропахший сыростью воздух. Но юный адепт не сдавался, не смея даже сбавить темп. Он знал, на него смотрят. Он чувствовал на себе пристальный взгляд учителя и это, чёрт возьми, каким-то образом придавало ему сил бежать дальше. Потому что знал, что нужно, и нужно в первую очередь ему самому. Изнеженные тренировки духа и мыслей были не для него, и учитель словно видел его насквозь, давая лишь то, что было под силу только его ученику. Стена дождя постепенно рассеивалась. Да... Он смотрит. Сейчас, когда силуэт Лю Цингэ больше не расплывался за занавесом ливня, его взгляд стал ощутимее вдвойне. Так внимательно, строго оценивал он каждый шаг мальчишки, каждое его движение. Слишком внимательно, и, видит небо, не алело бы так лицо парнишки от усердия, точно бы сейчас вспыхнуло с удвоенной силой. Стало вдруг интересно, заметит ли это учитель? И поймёт ли? Сам Ян Исюань, к примеру, только заметил, что всё это время неотрывно глядел в сторону мужчины, и совершенно не смотрел под ноги, в итоге, к своему стыду и ещё большему смущению, спотыкался прямо на ровном месте. Это был провал. Парнишка боялся повернуть голову и увидеть на красивом лице гримасу разочарования, но лишь уловил плавный и мягкий жест. Зонтик закрылся. Лорд пика Байчжань аккуратно опустил тот вниз, стряхивая крупные капли и поднимая руку вверх, махнув мальчишке. Он зовёт его. Вот теперь ноги юного адепта действительно подкосились, то ли от страха, то ли от страшной усталости. В любой другой момент парнишка бы кинулся со всей прытью к учителю, но сейчас плёлся, словно улитка, боясь поднять глаза. – Простите, учитель, я правда не устал, я могу... – Нет. Я же вижу, – эти слова вызвали самую неоднозначную палитру эмоций на лице юного адепта. Тот и верил своим ушам, и нет. – На сегодня достаточно. Даже несмотря на твою неудачу... – Цингэ запнулся. Он хотел сказать что-то более стоящее, что-то, что могло и похвалить, но и не дать мальчишке расслабиться, но не смог, потеряв мысль. Ложь, он просто не смог её сформулировать. – Неважно, идём, – но как же сильно не хватало продолжения фразы самому ученику. У него сейчас физически всё зудело от неопределённости. Что несмотря на неудачи? Боже, что? Всё ещё последний неудачник? Или же наконец-то что-то более греющее душу? Проще говоря, где-то глубоко внутри себя Ян Исюань сейчас кричал не своим голосом от отчаяния и в то же время мог разве что кивнуть да поплестись следом за учителем.