~ С пылу, с жару...~

      Ух, ну и мороз! Прям до костей пробирает, деревья покрыты снежными шапками. Только встанешь и слегка качнёшь, как тут же на тебя падает мини-лавина. Снег хрустит под сапогами, двойка борзая бежит... Да, снова наши ёжики вляпались в очередную историю. Дело было так: в это утро опять пошёл снег, прекратившийся только к обеду. На дереве сидела продрогшая ворона и ругалась нехорошими словами.       В это самое время в небольшой деревянной даче, глазки лазурного ёжика распахнулись. Щёлк! Как будто моллюск открыл створки раковины. И всё. До этого мирно дремавший в плетёном кресле, Соник больше не сомкнул глаз. Он привстал на колени и прижался своим вездесущим носиком к холодному стеклу. Увидев снег, а точнее, очень много снега, Синька довольно улыбнулся и оглянулся через плечо. Шэдоу громыхал чем-то на кухне. Зеленоглазый, сунув ноги в домашние тапочки, пошагал к любимому чернышу. Подошёл сзади. Обнял. — Проснулся уже? — ласково спросил алоглазый, взяв в ладони любимую и сонную мордашку. — Угумс. — отозвался тот и закрыл глаза, нежась в тёплых и сильных руках собрата. Затем он медленно открыл свои моргалки и посмотрел на чёрно-алого взглядом: «я чего-то сильно хочу и ты обязан это сделать прямо сейчас». Ёж улыбается и смотрит сверху вниз на своё немного капризное синее чудо. Взъерошивает его иглы. Прижимает к себе, вдыхая возбуждающие и сладкие ароматы. — Шэди-и... — ноет Соник, который сейчас не в настроении удовлетворять своего парня. — Чего? — мычит тот, прикусывая край сладкого и пушистого уха. — Чего ты хочешь? — Гуля-я-ять... — протягивает тот, силясь вырваться из плена рук и грудки. — Хочу снеговика, снежки и снежных ангелов. — он поднимает изумрудные глаза вверх и с надеждой смотрит на черныша. — Прости. — вздыхает Шэд, помня о целой кипе бумаг от G.U.N., которые ещё разбирать, ставить подписи, готовить отчёты... — У меня много дел. — Ну и оставайся один! — резко обижается лазурный и, вывернувшись, подбегает к двери. Прежде чем алоглазый успевает сказать сказать хоть слово, он наматывает на себя красно-белый шарф. Нахлобучивает шапку с бомбошком и втискивается в такие же бело-красные ботинки, с тёплым ворсом. Затем, показав язык СФЖ, он вылетает на улицу, впуская в дом холодный ветер. Даже дверь не закрыл. Совершенный покрылся мурашками. Будто на него вылили ушат ледяной воды. Вздохнув, он закрывает дверь и подходит к печке. Трещит огонь, жадно пожирающий сухие поленья. Ёж подбрасывает ещё парочку, в морду дохнуло жаром. Зажмурившись, он встаёт, закрывает дверцу и уныло плетётся к столу.       Да, в доме есть электричество, но чернышу сегодня захотелось попариться. Похлестать себя веником, походить босиком по снегу, а потом, может быть, бахнуть водочки и дрыхнуть без задних ног — сказка! Но сейчас — работа. Шэд устало помешал крепкий чай с лимоном и вытащил ручку из-за уха. Хорошо бы затащить и Соника в баню, но стоило тому учуять что-то типо страшенных слов: «баня» или, ещё хуже, «веник», как он с завидной прытью мчался в противоположном направлении.       Так прошло около получаса. Чёрно-алый почти закончил и, устало потянувшись, хрустнул пальцами. Прикрыл глаза. Перед его мысленным взором предстало тёплое лето, полуголый Сон, с отяжелевшими от воды иглами, и стакан мохито. Ёж представил холодные капли, стекающие по бокалу, запотевшее стекло и кусочек лайма. Но стоило ему открыть глаза, как картина менялась самым драматическим образом: холодный чай и гора документов. Шэд, с плохо скрываемым отвращением, оглядел своё рабочее место и поднялся, решив, что прогулка лазурьки слишком затянулась. — Где его Хаос носит? — проворчал себе под нос черныш, подходя к двери. Тут она неожиданно открылась и в морду алоглазого полетел увесистый снежок. Ёж от неожиданности сел. За дверью послышался весёлый смех Соника, торжествующего победу. — Ну, держись. — прошипел Совершенный, выковыряв снег из грудки и азартно сверкнув глазами. — Ты далеко и даже не скучаешь, но я метнусь, и ты у меня, как получаешь!       Черныш быстро накинул куртку, впрыгнул в ботинки и выскочил за дверь. В большом сугробе, увязнув по-колено, стоял Соник. Он дерзко улыбался и старательно вылепливал ещё один агромадный снежок, который, судя по всему, предназначался СФЖ. Тут всё понятно: Совершенному существу Совершенный комок снега в хлебало. — Ты, ублюдок, мать твою, а ну иди сюда... — по-привычке костерит Шэдоу Сона. Любя. Ласково и нежно. Впрочем, синий не остаётся в долгу. — Сам иди сюды, ёбаный волшебник. — хихикает он и пускает снежок. Тот, со свистом, летит к чёрному. Ёж, со свистом, уклоняется. — Не заводи меня, сучка, ты знаешь, какое наказание тебя за это ждёт. — прорычал Совершенный, метнувшись в сугроб. — Я хоть и сука, но лучшая в твоей жизни. — улыбается Соник, выпятив зад. Алоглазый рычит и одним прыжком покрывает расстояние до желанной цели. Хватает и запускает руки под курточку, нагло водя ими по спине зеленоглазого. Синька подождал, пока его черныш расслабится, позволил немного себя полапать и сыпанул за шиворот ежу снега. Шэд вскрикнул от неожиданности и принялся отряхиваться. Подтаявший снег холодными каплями потёк по его спине.       — Лопух! - засмеялся Лазурька, прыгая на другом конце поляны. — А ты мне поверил! Ха-ха!       Вот так и получилось, что на поляне разыгрался Армагеддон местного масштаба. Летели снежки и шишки, сыпались отборные ласковые словечки, специально подобранные алоглазым для Синьки. Соник отвечал ему такими же грамматически сложными выражениями, с такими витиеватыми оборотами, которые ни вы, ни я сказать не сможем. Язык сломаем. Самое удивительное, то, что ни один из них по-настоящему не злился. Пускай Шэдоу и рычал, но это было всё напускное. По-настоящему он рычал совсем не так, и совсем не в такой ситуации. Соник сколько угодно мог доводить черныша до белого каления, но потом он рассчитывался сполна и даже с процентами.       Обоим было ужасно весело. Они давились от хохота, слыша уже затихающую ругань друг друга. Выдохлись. Оба мокрые, в снегу. Наконец, СФЖ изловил пронырливого, как ужа, лазурного и закинул на плечо.       — Я победил. — констатировал факт чёрный капитан-очевидность.       — Бе-бе. — передразнил его зеленоглазый, продрогший насквозь.       — Не бе-бекай. — Совершенный легонько щелкнул синего по носу. — Мы идём в баню, и даже не пытайся слинять.       Соник испуганно посмотрел на него, раздул ноздри, поджал хвост. Руки судорожно вцепились в плечи алоглазого. По правде говоря, синька боится, что его любимый припомнит все его мелкие шалости. Он, что издевается? Или смерти его хочет? Тут Шэд свободной рукой открывает дверь и их обволакивает тепло. СФЖ, не церемонясь, начинает стаскивать с зеленоглазого мокрую и тяжёлую одежду. Кидает её в кресло, стоящее неподалёку. Шарф, шапка, варежки, ботинки, носки и бельё: всё ненужное снято.        Черныш аккуратно ставит, дрожащего в одних трусах, Соника на пол и нежно воркует ему на ухо: — Иди. Занимай место на полке. Я сейчас подойду. — с этими словами он начинает раздеваться сам.       Зеленоглазый, покрывшись стыдливым румянцем, идёт в парную. От стыда он стал на редкость послушным. Вот она, эта проклятая дверь в жаркий ад. Ушки, дёрнувшись назад, запылали, услышали шорох одежды. Соник взялся рукой за эту злую, подлую и коварную дверную ручку. Открыл на себя. Почувствовал тёплый деревянный пол под ногами. Небольшая чистая, светлая парилка. Деревянные скамейки, ведро с водой, в котором лежит веник. Шапочки, чтобы было не так жарко, корзиночка с ароматными маслами.        Зеленоглазый с превеликими осторожностями закрыл дверь и полез на верхнюю полку. Надел шапочку с забавными рожками и прижался к горячей стене. Глубоко подышал, стараясь привыкнуть к жаре и крепкому запаху берёзы. Он приоткрыл глаза и заметил на стене градусник. Заинтересовавшись, ежонок подполз ближе и посмотрел на столбец с делениями, показывало пятьдесят пять градусов. — Здорово, правда? — послышался из-за прозрачной двери приглушенный голос алоглазого. Вот и он сам в своих любимых красных плавках. Соник снова краснеет: на нём дурацкие трусы с золотыми кольцами, которые он бы с готовностью сменил на любые однотонные. Синий даже уже начал придумывать подходящий предлог, чтобы смотаться от греха подальше, как заходит Шэдоу, пресекая все пути к бегству. В руках у него... О, Боже, злая махалка, которой он будет разгонять жар, обжигающий спину. Мы так не договаривались! — Мучать меня, это хобби такое? — вопрошает лазурный, утирая выступивший пот со лба.       Чёрно-алый глумится и черпает полный ковш воды. Затем капает туда немного ароматного масла. Пахнет лимончиком. Поднимается к печке и осторожно вливает в отверстие воду. Слышится шипение и жар обжигает кожу. Соник стонет и пытается сползти и укрыться на нижней полке, СФЖ не пускает и начинает легонько махать, разгоняя горячий воздух. — Больно, больно, больно! — вопит зеленоглазый и закрывает руками мордочку. Горячо и больно, ёж хнычет и отворачивается к стене. Совершенный, оттаяв, присаживается рядом и запускает руки в иглы собрата. Капельки пота блестят на телах, скатываясь на скамейку. Алоглазый проводит шершавым горячим языком по шее лазурьки. Мокрой и солёной. Соник вздрагивает и мелко-мелко дрожит. Шэд притянул его к себе и царапает коготками нежный живот, владелец этого живота возмущенно пищит и отталкивает от себя руки. Черныш усмехается и, рыкнув, впивается клыками в синюю шею, извлекая из любимого протяжный стон. Багровый засос Совершенный торопливо зализывает и придерживает скользящего ежонка. — Хороший Соник. — одобрительно шепчет в синее ушко Шэдоу и укладывает Соника на живот. Ухмыляясь, снимает трусы, они падают к его ногам. Зеленоглазый охнул и, плотно прижав уши назад, пытается прикрыться. Его ягодицы сжимаются, а сам он краснеет донельзя. — Тсс... — успокаивает его черныш и гладит спину, иногда спускаясь чуть ниже. — Ты прекрасен, не бойся, я только веником тебя поглажу...       Лазурный ещё больше напрягся и беспомощно царапнул гладкие доски. Это же ужас и кошмар! Зрачки ежонка ещё больше расширились, а сердце бешено застучало. Голова звенит и кажется налитой свинцом. Пот градом стекает на скамью, образуя лужицу. Температура подскочила ещё на пять градусов. Во рту было сухо и дико хотелось пить. Треклятый запах лимона... Теперь к нему присоединился запах берёзового веника, который вытащил Шэдоу из ведра и деловито стряхивал с него капли. Взмахнул пару раз в воздухе. — Главное -дыши. — напутствовал Шэд любимца. Взмах-другой. И ветви не больно хлестнули синюю спину. От неожиданности тот вскрикнул и сжал ладони в кулаки. Алоглазый успокаивающе провёл ладонью по щеке лазурьки и снова ударил его. В этот раз по ягодицам. Сон застонал и ударился лбом о деревяшку. Дальше СФЖ начал охаживать его пятки, спину, тряс веником, и время от времени наносил хлёсткие удары по заднице зеленоглазого. Тот скулил, роняя слюну и чувствовал тянущую боль внизу живота. Знал же, что не стоило кидаться снегом в черныша. Знал, но не смог удержаться. Теперь Совершенный наказывает его. — А-а-ах... — мычит Соник, получив очередной шлепок, в этот раз рукой. Кусает губы, изнывая от желания. Извивается и выгибается дугой. Шедоу, возбудившись, награждает его ещё и ещё, оставляя красные следы. Потом зеленоглазый будет обиженно вопить, но это потом, потом... А сейчас синька бьётся, как пойманная в сачок бабочка, вздрагивает и скулит. В уголках глаз скапливаются солёные слёзы. — Шэ-э-э-эдоу... — стонет лазурный и обессиленно прижимается лбом к своей ладони. Черныш перестал хлестать его. Рука устала, да и оставлять любимую синявку безнаказанной он не собирается. Быстрым движением он закидывает веник обратно в ведро и поворачивает к себе лицом собрата. Пристраивается между его ног, надавливая коленом на заветное место.       Сон часто-часто заморгал и потянулся к губам Шэдоу. Обхватывает его плечи, притягивает к себе. Ему нравится быть снизу, чувствовать движения внутри себя, ныть от укусов. В этом он находит свой кайф и ни на что не променяет его. Между тем горячий язык алоглазого проник в рот зеленоглазого и начал исследование нёба. Прохаживается по зубам, оглаживает дёсны. Переплетается с языком ежонка. Ресницы Синьки трепетали, щёки раскраснелись, шапка давно полетела к чертям собачьим.       Соник почувствовал движение около своего паха. Рука чёрно-алого крепко обхватила его возбуждение и сжала. Ежонок застонал прямо в губы любимого и крепче вцепился в него. Разорвал поцелуй и посмотрел прямо в бесстыжие рубиновые глаза. Их хозяин улыбнулся и начал надрачивать синему. — Шэди-и-и... — срывается с губ ежонка очередной стон. Он попытался двигать бёдрами и готов вот прямо сейчас ползать, скуля, в ногах у своего господина, лишь бы тот засадил ему, как следует. С рывка и без растяжки. Шэдоу прикрывает ему рот свободной рукой и кусает ушко. Ну вот такой у него кинк, что ж поделать? — О-о-о-ох... — выдыхает Сон, как только чёрно-алый начинает играться с сосками. То обведёт коготком, то пососёт, то укусит. Засосы, оставленные буквально по всему доступному в такой позе телу, алеют, видно отметины крепких зубов. СФЖ кусаться любил и умел. И делал это с удовольствием. Вот опять он кусает ключицу ежонка. Чувствует стук маленького сердечка. Коготки, царапающие его плечи. — Хва-а-а-атит... — запрокидывает голову назад Лазурька. — Я больше не могу!       Тут по его телу словно пропускают электрический ток, он содрогается и кончает, забрызгивая себя и Шэдоу. Алоглазый, даже не давая синему прийти в себя, засовывает два пальца ему в рот. Соник послушно сосет их, обильно смачивая слюной: чем лучше он это сделает, тем легче его дырочке. Черныш улыбается, вдыхает сладкие запахи своего ёжика и плюёт с потолка на тёплую жидкость, стекающую по его правой руке и животу любимца.       Украдкой зеленоглазый поглядывает на Совершенного. Нравится ли ему или ещё поработать языком? — Отдай. — тихо говорит СФЖ и хлюпающим звуком вытаскивает пальцы. Придвигается поближе и засовывает оба пальца в тугое колечко мышц, тут же сжавшее их. — Нгх... — Сон прогибается и сам старается насадиться поглубже. — Нетерпеливый. — качает головой Шэд и задевает чувствительные точки. Вот и сладкий бугорок, от прикосновения к которому синька стонет, как последняя проститутка и кусает нижнюю губу. Чёрно-алый мягко мнёт его изнутри, стараясь попадать по простате, но в то же время не настолько, чтобы синий опять забрызгал его. Приходиться держать свои животные желания в узде. До поры, до времени.       Так продолжается минут пять. За это время Соник успел несколько раз подлететь к облакам, туда, где счастье обитает. Нет ничего лучшего, чем твой любимый. Радость и горечь пополам, и пусть Шэдоу сверху, Соньку это никогда не расстраивает. Тут алоглазый аккуратно достаёт пальцы и проводит ими по виску синего. Сейчас начнётся настоящее веселье. — Готов? — спрашивает черныш, прикоснувшись своим набухшим органом к дырочке синьки. — Готов. — отвечает тот, томно задышав и прикрыв глаза.       Дальше всё, как в тумане. Чёрно-алый вошёл и, не давая привыкнуть, начал толкаться внутрь, где узко, жарко и влажно. Точно попадал по простате. Соник, как сквозь толстое стекло, слышит свои стоны, стоны Шэда. Перед глазами поплыли пятна, смешивающиеся в единую пёструю массу. Толчки внутри лазурного становятся всё сильнее, ежонок слишком заигрался на улице и теперь терпел сладкое наказание. Хлюпающие звуки двух потных тел, горячее дыхание, хрипы, редкие взвизги Соника — всё это грязно и вкусно. Маленький кусочек счастливой жизни когда-то самых заклятых врагов, а теперь страстных влюблённых.       Шэдоу рычит и вжимает Соника в мокрую горячую скамью, придавливает своим телом, распаляется от этих стройных ножек, закинутых на его плечи, от распахнутого ротика, с глубокой глоткой. Гнать дьявола! Это он успеет сделать потом, а пока он резко входит и выходит из жаркого нутра лазурного, в котором ему так хорошо. Синий взвизгивает и утыкается носом в шею чёрного. Вскрик. Волна эйфории подхватила этих двоих и понесла на своём тёплом гребне.

***

      Соник с трудом поднялся и открыл глаза. Он лежит на диване в гостиной, заботливо укрытый пледом. Неярко светит маленькая лампа на стене. Ежонок охнул: почувствовал боль в анусе. Видимо, Шэдоу постарался на славу. — Соник. — послышался негромкий и любимый голос. Лазурный навострил искусанные ушки и повернул голову. Негромко скрипнула дверь и в комнату зашёл улыбающийся черныш. Соник состроил было гримаску, но заметил у него в руках кружку с какао и коробку с печеньками. — Я ничего не хочу. — надулся Соник и скрестил руки на груди. — Сколько печенек не хочешь? — ласково спросил СФЖ, присев рядом. — Много. — отозвался тот и взял еду из рук любимого. Начал пить сладкое какао, осторожно, мелкими глотками. Алоглазый наблюдал за ним. Наконец, его синее сиятельство удовлетворилось и с любопытством посмотрело на чёрно-алого. — Шэдоу. — Сон наморщил лоб. — Как я очутился здесь? — Ну... Мы занимались нашими любовными утехами, были на грани, кончили и ты потерял сознание от жары и от моего обожания. — просто ответил Шэд и подполз к зеленоглазому, обнял и подарил лёгкий поцелуй. — Я тебе потом кусь сделаю. — пообещал Синька, разомлев в его объятьях. Черныш улыбнулся и включил телик.       За окном кружит вьюга и воет ветер. В небольшой деревянной даче горит свет. Два ёжика смотрят фильм и нежно ласкают друг друга. Один придумывает, куда будет лучше укусить, а второй просто счастлив. Конечно, они и представить не могли, что эта милая сценка в бане преподнесёт им такой сюрприз... Но это уже совсем другая история.