И ещё он говорит ей — сестра, похоже, я не знаю ничего о войне, Я до сих пор не постиг математику строя наших огненных кораблей, А может, завтра я взгляну ей прямо в лицо и вдохну её гнев, И вместо меня останется дырка в небе или же дырка в земле. Мельница. Война
Юнхо снова чувствовал себя деревенским простачком, совсем как в первый приезд в Сеул. Вокруг было столько нового, яркого, небывалого, что он едва успевал вертеть головой и страшно жалел из-за того, что не всё мог потрогать. Каждый встречный был крылат, с парящих в небе скал срывались ленты водопадов и исчезали в никуда, само небо никогда ещё не казалось ему таким живописным, а архитектура школы наводила на мысль, что он наконец попал в Хогвартс, только посмертно. На многих зданиях виднелись повреждения после битвы, кроны деревьев посекло осколками, и всё равно это место выглядело великолепно. О том, чтобы смотреть под ноги, и речи не шло, он уже два раза споткнулся и врезался в крылья идущего впереди Чанмина. На третий раз демон оглянулся и раздражённо цокнул языком. Юнхо постарался взять себя в руки. Да, он провёл здесь уже два полных дня, но разве его вина, что только сейчас удавалось осмотреться как следует? Теперь Юнхо не выделялся среди остальных: на спине красовались серые крылья. Вернее, не выделялся он до того момента, как ему выдали одежду и обувь. Боа рассказала, что не так давно ангелы, демоны и Непризнанные носили строго белое, чёрное и серое соответственно, однако позже правила смягчились. Юнхо согласился, что это хорошо, и выбрал ярко-оранжевый тренировочный костюм. Дома у него остался почти такой же. Настроение, слегка подпорченное встречей с кроткой Мисселиной и тем, как она без предупреждения вытащила его крылья (Юнхо ещё больше зауважал выдержку Чанмина, который на карнизе даже не пикнул), улучшилось. Пройдя через светлую ясеневую рощу, они вышли к водовороту. Услышав это слово в классе, Юнхо представил воронку на бурной горной реке; теперь он видел перед собой пруд, наполненный клубами белого дыма, который переливался золотом и оттенками бирюзы. Словно огромный опал. Ученики впереди один за другим взлетали либо разбегались и падали прямо туда. Юнхо подошёл к берегу и отшатнулся: это оказался не пруд, и белое в нём клубилось только по краям. Больше всего водоворот смахивал на уходящий вниз тоннель метров восемь диаметром, и на другом его конце будто из космоса виднелся синий океан и материки планеты Земля. Юнхо хотел найти Корейский полуостров, но Чанмин за локоть потянул его назад и в сторону, освобождая дорогу. Шивон разбежался и красиво нырнул в тоннель, вытянув руки вперёд, словно пловец. За ним последовал Минхо, в полёте сделал сальто и, почти скрывшись из вида, успел махнуть им рукой. Это выглядело как вызов, Юнхо повёл плечами, задумав сделать что-нибудь этакое — он явно не уступал им в физической подготовке, однако Чанмин осуждающе покачал головой. — Хотел бы я сказать, что они выделываются перед тобой, но они всегда такие. Хотя демон говорил о своих друзьях, Юнхо почувствовал, что слова касались и его. Озадаченный, он обернулся к Чанмину, не понимая, что плохого в здоровом соперничестве. В день их встречи Чанмин и не такие номера выкидывал, а сейчас хмурился и ворчал, словно столетний дед. Впрочем, его замечание напомнило Юнхо, что он здесь новичок и пока не привык управлять крыльями. Что если он прыгнет, а они раскроются парашютом и загубят всю картину? На глазах у всех… Лучше принять вызов в другой раз. Юнхо пожал плечами и отошёл на пару шагов, уступая кому-то свою очередь прыгать. — Что, страшно? Возьми его за ручку, — ехидно посоветовал Кюхён. Было бы лукавством сказать, что сердце не замирало при мысли о прыжке с высоты космических спутников, но трусить, имея крылья? Юнхо гордо вскинул голову, пытаясь взглядом показать, что он своё отбоялся ещё при жизни и сейчас прыгнет лучше всех. Демон с усмешкой взмахнул крыльями и без всяких выкрутасов опустился в опаловые глубины. — Просто прыгай, — вздохнул Чанмин и подал пример, упав в водоворот спиной вперёд. Дождавшись кивка преподавателя — сурового демона по имени Геральд — Юнхо разбежался и прыгнул. Мерцающие белёсые стенки пронеслись мимо, он непроизвольно раскрыл крылья, пытаясь удержаться в воздухе, и только потом вспомнил, что их отправляли на земную войну. Набраться опыта.***
Только что он парил в водовороте, в сотне километров от Земли, а в следующий миг едва не впечатался лицом в выщербленную бетонную стену и тут же инстинктивно опустился на корточки, прячась за мусорным баком. Там, где была его голова, прошлась пулемётная очередь. Юнхо посмотрел на цепочку выбоин, сделал глубокий судорожный вдох и осторожно выглянул из-за бака в ту сторону, откуда можно было не ждать огня. Геральд сказал, что смертные не увидят их истинный облик, только внешность солдат из далёкого прошлого. На противоположной стороне перекрытой баррикадами улицы, у горящей многоэтажки, незнакомый демон дрался с человеком, немного дальше пробежал ангел и спрятался за остовом автомобиля. В разбитом окне ближайшего не разрушенного здания мелькнуло белое крыло. Люди обращали на них не больше внимания, чем на себе подобных. Изувеченные трупы лежали на дороге, на тротуарах, в глубоких воронках от бомб, а им всё было мало, совсем рядом слышались взрывы, ещё ближе — одиночные выстрелы. Пулемёт устал его ждать и застрочил, найдя новую цель. Пасмурное небо, чёрный дым, серые руины домов — Юнхо словно оказался в документальном фильме про вторую мировую. Снова спрятавшись за баком, он на минуту прикрыл глаза, собираясь с духом и вспоминая армию. Это ни капли не походило на учения. Там всё было ясно, здесь он даже не знал, что за страна, за что война, чью сторону принять. Умерев здесь, он вернётся на небеса, а люди — что станет с людьми? Что ему делать? Воспринимать всё как идеальный симулятор реальности, компьютерную игру? Геральд сказал, что здесь можно убивать. Чёртовы бессмертные. Люди — это не игрушки и не мишени для отработки навыков! Со злостью хлопнув себя по колену, Юнхо вскочил и, пригибаясь, короткими перебежками от одного укрытия к другому устремился к зданию, где заметил ангельское крыло. Мимо просвистела пуля; судя по взрывам, самое пекло было парой улиц дальше. Юнхо запрыгнул в разбитое окно первого этажа и почти сбил с ног парня, с которым познакомился этим утром. Тот смотрел затравленным зверьком и держал в руках пистолет, словно ядовитую змею. Юнхо опустился вместе с ним на пол и вынул оружие из мокрой ладони. — Дмитрий, слушай мой приказ.***
За пару дней в школе Юнхо усвоил, что рождённые бессмертными обычно смотрели на Непризнанных свысока. На поле боя всё изменилось: встретив того, кто — в отличие от них — знал, что делать, они беспрекословно подчинились его уверенности. Два ангела, ангелица и демоница. Он привёл свою маленькую группу на соседнюю улицу и присоединился к солдатам, прятавшимся за невысокой баррикадой — кучей мебели, шин и бочек. Люди приняли их за своих, кто-то рассказал об убитом командире; на вопрос о подкреплении Юнхо покачал головой. Языкового барьера не существовало — магия небес позволяла общаться на любом языке, пусть и не давала узнать, на каком. Спрашивать, где они и почему война, было слишком глупым и несвоевременным. По пути, пробираясь через полуразрушенное здание, Юнхо поднялся на второй этаж и хорошо рассмотрел улицу. Намного шире предыдущей, скорее проспект — четырёхполосная дорога, в центре перекрёсток и площадка с памятником, всё усеяно брошенными машинами и воронками от бомб, на дальнем конце — цепь сгоревших грузовиков и враги тех, с кем ему довелось оказаться на одной стороне. Все здания, кроме одного у перекрёстка, были полуразрушены, их хлипкие стены сулили больше опасности, чем защиты: сунешься — тут же развалятся. На перекрёстке направо — тоже враги, налево — свои. И медик, как сказали солдаты у баррикады. В перестрелке наступило затишье, раненые умоляли о медике. Воняло горелой резиной и жжёной бумагой. Белокрылые совершенно не умели обращаться с огнестрелом и приходили в ужас от стрельбы по людям, их Юнхо отправил перетаскивать раненых за баррикаду. Демонице отдал подобранный по дороге автомат и поручил прикрывать их; судя по кровожадной ухмылке, такая работа пришлась ей по вкусу. Сам же, вооружившись пистолетом, побежал дальше вместе с одним из солдат, чтобы привести медика. Они пробежали мимо ангелов и почти достигли перекрёстка, когда солдат вскинул руки и упал навзничь, застреленный в грудь. Юнхо метнулся за опрокинутый грузовик и выждал минуту, высунулся на секунду — по бамперу чиркнула пуля. Стреляли от перекрёстка, справа. Ветер переменился и заволок улицу густой пеленой едкого дыма. Кашляя в рукав, Юнхо обошёл грузовик с другой стороны и побежал дальше. Ветер помог ему, ветер и подвёл: дымовая завеса рассеялась так же быстро, как возникла, шагах в десяти наискосок Юнхо увидел мужчину в штатском с «разломанной», готовой к перезарядке двустволкой в руке, он торопливо хлопал себя по карманам. Похоже, раньше он прятался за легковушкой, это он застрелил солдата! Юнхо резко остановился, навёл на него пистолет и… не смог выстрелить. Рука задрожала, палец на спусковом крючке окоченел. Впереди замерла не безликая мишень, а живой человек. Он точно так же дышал, чувствовал... Юнхо видел налитые кровью глаза на грязном, заросшем щетиной лице. Как бы он ни старался пошевелиться, запрет на отнятие жизни чувствовался так же явно, как асфальт под ногами. Далеко за цепью грузовиков грянул взрыв, в воздух поднялся столб дыма. Он тупо смотрел, как мужчина достал патроны, зарядил двустволку и вскинул её. У плеча Юнхо просвистели пули, и он опомнился. Чертыхаясь, скатился в наполненную водой воронку и там замер, в любую секунду ожидая шороха шагов и пули в голову. Он успел заметить, что из-за легковушки и соседней машины появились ещё люди без униформы. Похоже, для него урок закончится здесь. Взрывы пошли один за другим, всё ближе и ближе, земля дрожала, как под шагами великана, он зажимал уши ладонями и слышал только свист и адский грохот. Внезапно всё прекратилось, до слуха доносилась только стрельба в отдалении. Юнхо быстро поднял голову над краем воронки и увидел, что все, кто мог ему угрожать, лежали мёртвые. Но ведь бомбы не долетели до грузовиков... Юнхо выбрался на поверхность, пригибаясь подошёл ближе и увидел, что все были застрелены: одного за другим их «снял» неведомый снайпер. Кто-то очевидно пытался убежать, но не успел и растянулся на земле немногим дальше остальных. Юнхо медленно выпрямился, оглядываясь, чувствуя себя на прицеле. Он был как на ладони. Судя по направлению стрельбы, снайпер засел в уцелевшей многоэтажке у перекрёстка. Юнхо сорвался с места. Стоило впереди показаться ещё одному человеку и навести на него оружие, как этот человек упал замертво от меткой снайперской пули. За угол (вернее, бывший угол) разрушенного здания он завернул без малейших препятствий и медика, пожилого мужчину с красным крестом на сумке, привёл к своей баррикаде за пару минут. — А я думала, ты знаешь, откуда у пистолетика пульки вылетают, — сладко пропела демоница. Ясно, видела, как он застыл. Юнхо проигнорировал её и сел около раненых вместе с ангелами, чтобы помочь медику, если понадобится. Солдаты повеселели, кто-то начал рассказывать байку, кто-то делился с товарищами сигаретами. Наверняка его возвращение, да ещё вместе с медиком, казалось им чудом. Рядом прогремело ещё несколько взрывов. Стреляли всё чаще, всё ближе, слышались короткие команды, солдаты начали переглядываться: на них надвигалась уже не перестрелка, а настоящий бой. Через баррикаду перемахнул Чанмин со снайперской винтовкой на плече, его едва не пристрелили от неожиданности. Демон опустился на корточки рядом с Дмитрием и кивнул Юнхо, который теперь вместе с ангелицей перевязывал раненого. Жаль, что руки были заняты бинтами и испачканы кровью: Юнхо ужасно захотелось его обнять. Не демон, а ангел-хранитель! — Сейчас здесь будет жарко. С той стороны, — Чанмин указал за баррикаду, — идут танки и пехота, а к нам не идёт никто. Мы обречены. И обменялся с демоницей радостными ухмылками. Медик растерянно вытирал окровавленные руки. Один солдат высунулся посмотреть и тут же упал с пробитой головой, демоница сменила магазин автомата и снова открыла огонь, остальные начали переглядываться и проверять оружие, их дёрганые движения выдавали панику. Юнхо крепко выругался себе под нос: всего одной фразой Чанмин свёл боевой дух отряда к нулю. И веселился. — Ничего не кончено, — твёрдо сказал Юнхо. Все посмотрели на него, кто-то со страхом, а кто-то с отчаянной надеждой. — Готовьтесь, сейчас док закончит перевязку, и мы отступим. Я знаю дорогу. Чанмин, иди сюда. Он отполз вместе с демоном в сторонку и зашипел ему на ухо: — Ты можешь отнестись к этому серьёзно?! Здесь люди умирают! Тот пожал плечами. — Люди всегда умирают. — Мы можем их спасти! — Убивая других людей? — демон иронично приподнял брови. — Не обязательно убивать, чтобы помочь! — И многим бы ты помог, если бы не моя винтовка? В его словах была доля правды, но с остальным Юнхо не собирался соглашаться. — Я успею их увести! — Не-а, урок скоро кончится. На лице Чанмина больше не было ничего, кроме скуки и усталости. Уникальность каждой жизни, отчаянное желание выжить, животный страх смерти — для него это было просто уроком. Подонок… Юнхо сгрёб его за воротник рубашки и притянул к себе, едва сдерживая желание ударить. Демон положил винтовку на асфальт и медленно растянул губы в улыбке. — Так что я бы на твоём месте их не обнадёживал, — невозмутимо продолжил он. — Долго они проживут после твоего спасения? Может, гуманнее пристрелить? Юнхо оторопел: откуда-то достав пистолет, Чанмин вслепую направил его прямо на медика. Он не сводил взгляда с Юнхо, но даже так промахнуться с пары метров было невозможно. Медик застыл со шприцем в руке. — Кто ты такой, чтобы это решать? — Юнхо очень старался говорить спокойно и тихо. Он осторожно отпустил воротник и отстранился, Чанмин же, наоборот, придвинулся к нему, жадно разглядывая. Только лицо, за руками совсем не следил... — А кто ты такой, чтобы вмешиваться в их судьбу? Ты уже не человек. — А ты — настоящий демон, — под подбородок Чанмина упёрлось дуло собственного пистолета Юнхо. Дмитрий забормотал что-то о провокациях, солдаты отодвигались от них, словно от живых бомб. — Выстрелишь? — выдохнул Чанмин. В широко раскрывшихся глазах отражалось серое небо. — Не сомневайся. И в этот момент он верил, что выстрелит. Демону ничего не сделается — вернётся в школу и получит свой урок. Радужки Чанмина полыхнули красным, показывая злобу. Он бросил пистолет, отшатнулся, выпрямился во весь немалый рост и раскинул руки, словно говоря «вот он я, встречайте». Никто ничего не успел сказать или сделать — висок демона нашла пуля. Голова мотнулась набок, следом за ней наклонилось и тело. Чанмин мешком рухнул у ног ошарашенного Юнхо. Приоткрытый рот, остекленевшие глаза... Его тело на мгновение стало телом незнакомого солдата, а потом подёрнулось белёсой дымкой и исчезло. Совсем как в компьютерной игре.***
В классе все сидели тихо, как на экзамене. Закинув ноги на стол, Геральд комментировал их действия на Земле. Юнхо разглядывал свои пальцы: стоило оказаться на небесах, как кровавая кайма под ногтями исчезла. Исчезла едкая вонь горелой резины, исчезла грязь, остались только мысли о чужих смертях и память о тяжести оружия в руке. Наконец очередь дошла и до них. — Юнхо. Ты взял на себя ответственность быть лидером и спас многих. На войне всегда нужны те, кто поведёт других за собой. Однако не думай, что в другой раз тебе удастся остаться чистеньким и обойтись без убийства. Если ты берёшь оружие, ты должен быть готов им воспользоваться. Ты на войне. Юнхо опустил голову. Правота преподавателя была неоспоримой, но при мысли об убийстве всё внутри скручивалось в тугой жгут. В итоге он действительно не смог никого увести. Они прошли в лучшем случае пятьдесят метров, когда все ученики словно по щелчку пальцев оказались в водовороте — урок закончился. Юнхо знал, что солдаты забыли их сразу же, как забыли Чанмина, стоило исчезнуть его телу. Он никогда не узнает, что с ними стало. Даже не спросил их имён… И всё же — может, он всё-таки изменил их судьбу к лучшему? — Чанмин. Ты понял, что сбежать или отсидеться в стороне не получится, война коснётся тебя в любом случае, и активная роль лучше ожидания. Однако не позволяй эмоциям брать верх над разумом — у тебя самая глупая смерть в классе. И ещё: хорошая работа с прикрытием Юнхо. Вам стоит держаться вместе. Сидящий за первой партой Чанмин бросил на Юнхо неприязненный взгляд через плечо и быстро отвернулся. Воспоминание о его глазах, пустых и погасших, было ещё слишком чётким. Юнхо положил подбородок на сплетённые пальцы, сверля взглядом затылок демона. Злости на его отношение больше не было, эмоции, до предела обострённые боем, улеглись. Он видел его мёртвым. Видел слишком много смертей за последние дни. Война с Мальбонте только началась; Юнхо вспомнил рассказ Боа, что в школе всё завязалось с окончательного разобщения ангелов и демонов. Наверняка их причины отвернуться друг от друга казались им более чем вескими. Он не собирался повторять их ошибку. Глубоко задумавшись, Юнхо прозевал момент, когда Геральд закончил урок. Класс быстро опустел. У двери стояли друзья Чанмина, его самого нигде не было видно. Выйдя в просторный холл, Юнхо заметил знакомый силуэт на лестнице наверху и нагнал его у входа на крытую галерею — ряд классов с одной стороны и вид на крепостную стену с другой. — Чанмин! Демон рывком обернулся. Юнхо предупреждающе поднял ладони: — Я просто хочу поговорить. — Слушаю. — Почему ты это сделал? — Что? — Подставился под пулю. — Ты мне надоел, — Чанмин быстро зашагал дальше по галерее. Юнхо не отставал. — Надоел сейчас или тогда? — И сейчас, и тогда. — А что тебе не нравится? Чанмин остановился настолько резко, что Юнхо по инерции обогнал его на пару шагов. — Мне всё нравится, Юнхо, особенно когда мои друзья пытаются меня убить! В тени галереи его вновь вспыхнувшие глаза выглядели жутковато, но Юнхо, поначалу удивившись его восприятию ситуации, вздохнул с облегчением: проблема стала понятна и оказалась решаемой. Для него это было пресечением преступления, а для Чанмина — нападением Сон Цянь номер два. Слава богу, он всё-таки не выстрелил. После возвращения Шивона на островок Чанмин больше не говорил о нападении, а Юнхо не спрашивал и не подозревал, что психологически демон задет настолько сильно. Он ведь даже тогда постоянно шутил. Вдруг Юнхо осенило. — Погоди, так ты считаешь меня другом? Чанмин нахмурился. Посмотрел в одну сторону, в другую, словно до него только сейчас дошёл смысл собственных слов. — Нет! — Чанминни! — растроганный Юнхо потянулся к нему с распростёртыми объятиями. Демон попятился. — Не коверкай моё имя! Чёрные крылья упёрлись в стену. Если бы Юнхо не был в таком восторге от своего открытия, он бы от души посмеялся над тем, насколько растерянным теперь выглядел этот парень. — Чандолли! Почти оказавшись в его руках, Чанмин пнул Юнхо в голень. — Ай! — Юнхо запрыгал на одной ноге, держась за пострадавшее место. — Я же твой друг! Чанмин фыркнул. — Не забывайся. Мы ещё не обсудили то, что должны. Так и подмывало спросить, можно ли будет обняться после этого, но демон выглядел сердитым, и Юнхо передумал. — Что тут обсуждать… Я был неправ, ты был неправ, пошли обедать. Чанмин взял его за локоть и заставил сесть на широкие, словно скамейка, перила галереи. Сам он скрестил руки на груди и остался стоять, возвышаясь над Юнхо самым наглым образом и даже слегка угнетая. Поэтому Юнхо, хотя голень ещё саднила, тоже встал и скрестил руки, но Чанмин был чуть выше, так что установить доминирование не получилось. Юнхо сел обратно и упрямо оставил руки скрещёнными — пусть не считает себя хозяином положения. Хорошо. Если Чанмин хочет разговора, они поговорят. — По земным законам тебя бы отдали под трибунал. — А по нашим законам я мог пристрелить кого хотел. Я демон, не ожидай от меня любви ко всему живому. А от ангелов ожидай ещё меньше. Сделав мысленную пометку расспросить его о менталитете ангелов, Юнхо покачал головой. — Ты бы не выстрелил. Ни в медика, ни в солдат. Если бы ты мог убить без причины, ты бы не остался со мной на карнизе, жаль, что я не понял это у баррикады. Договорив, он вспомнил свою решимость застрелить его и отвёл взгляд. С коротким смешком Чанмин сел рядом. — Между прочим, нас послали туда не спасать невинных, а получить опыт войны, вернее, смерти. Чтобы в будущем бою мы точно знали, каково умирать, и до боя успели накрутить себя до полнейшей паники. Ты видел остальных, особенно ангелов? Сколько ещё таких экскурсий понадобится, чтобы они привыкли? — Ты их недооцениваешь, они справятся. А кто накрутит себя, тот сделает это и без земной войны. — Времени слишком мало. Мальбонте не станет долго ждать, — Чанмин поджал губы и побарабанил пальцами по камню перил. Проследив за его взглядом, Юнхо увидел внизу, на лужайке во дворе школы, вышедших тренироваться учеников. Воздух наполнился стуком деревянных мечей. — Тебе тоже нужно к ним, — сказал Чанмин. — Шивон сказал, что начнёт заниматься со мной по вечерам, а днём я должен учиться всему остальному. — Ясно. С отсутствующим видом Чанмин прислонился спиной к колонне, наблюдая за клубами белоснежных облаков за крепостной стеной. Он казался погружённым в свои мысли и не замечал, что Юнхо его рассматривает. Так странно было осознавать, что они знакомы всего несколько дней, а он уже видел этого парня покалеченным, в крови и даже мёртвым. Сам же Юнхо из всех передряг вышел невредимым. Пожалуй, Геральд прав и им действительно стоит работать вместе. Может, тогда Чанмин научится беречь себя, а Юнхо — не беречь других? — Как ты умер? Вопрос застал его врасплох, Юнхо весь подобрался, ладони сами собой сжались в кулаки. — Меня вернул водоворот, я не… — Ты понял, о чём я, — демон смотрел так проницательно, словно знал ответ, но хотел услышать лично от него. — Зачем тебе это знать? — Это слишком личное? — Нет, но… Просто зачем? После появления здесь на него обрушилось столько всего, что Юнхо напрочь забыл о собственной смерти. Мёртвым он себя не ощущал, он был совсем как раньше, только с классными крыльями. Чанмин же словно сказал ему: на самом деле ты мертвец. Как льдинку за шиворот кинул, ей-богу. — Интересно. Если ты не хочешь рассказывать, я не буду настаивать. Но если в будущем захочешь что-то скрыть от бессмертного, учти, что мы умеем читать по глазам. Юнхо чуть не свалился с перил. — Ты что, прочёл мои мысли, как в «Гарри Поттере»? — Как в чём?.. — Забудь. Прочёл или нет? — Нет, я не проникал в твоё сознание, ты бы почувствовал. И это делается не за секунду. — Научишь меня? — Не сейчас. Повторять вопрос Чанмин не стал, давая выбор — рассказать или сменить тему. Юнхо немного поводил взглядом по двору, не останавливаясь ни на чём конкретном. Подёргал застёжку куртки. Решился. — Я живу… жил в частном доме. Проснулся от звона стекла и вышел посмотреть, вот и всё. По-моему, это был нож. Чанмин рассматривал свои ногти. — Было больно? — Нет, щекотно, — не удержался Юнхо. Демон вздохнул. — Что вообще чувствуешь, когда умираешь по-настоящему? Я сегодня ничего не понял. — Я тоже не понял. Ближайшая дверь отворилась, на галерею хлынул шумный поток учеников. Демон и Непризнанный молчали, думая каждый о своём. Это было то уютное, не напрягающее молчание, какое бывает в компании старого друга. Прошло всего несколько дней, напомнил себе Юнхо, а казалось, будто он знал его десяток лет, просто не помнил. — У тебя осталась семья? — спросил Чанмин. — Родители и младшая сестра. Юнхо тоскливо опустил голову. Не думая о своей смерти, он всё равно каждый день по много раз вспоминал тех, кого любил. Всё время хотелось рассказать им о чудесах, которые он здесь видел, да только телефона не было. — После войны нас будут посылать с заданиями в мир людей. Ты сможешь встретиться с родными, хотя правилами это запрещено и тебя всё равно не узнают. — Правда?! — тоску как рукой сняло, Юнхо сам не понял, как оказался на ногах, готовый хоть сейчас преодолеть расстояние до Земли без всяких водоворотов. — Да, — Чанмин и сам повеселел. О таком подарке Юнхо даже не мечтал, почему-то он был уверен, что больше никогда не увидит семью. Что ж, он и о водовороте узнал только этим утром. Может, и на друзей удастся взглянуть? Загробная жизнь получалась всё интереснее и интереснее! Энергия переполняла его и требовала куда-то деть. — Полетели наперегонки? — Ты всё равно проиграешь. — Вот увидишь, однажды я тебя обгоню! — азартно заявил Юнхо, подпрыгивая на месте. — А пока мне надо тренироваться! Чанмин с показной неохотой поднялся на ноги. — Мы полетаем, но недолго. Потом мы идём обедать.***
— Ты быстро учишься, только не забывай, что отдых так же важен, как тренировки. У бессмертного тела тоже есть предел, — сказал Шивон и вернул деревянный меч в стойку к остальным. Юнхо пристроил свой рядышком и украдкой бросил взгляд на стойку с боевым оружием. Хотелось поскорее взяться за сталь, но он занимался всего четыре дня. Разметкой на деревянном полу тренировочный зал напоминал спортзалы в земных школах, а так был круглым и с фресками от пола до потолка, потолок украшало мозаичное панно. Разглядывая батальные сцены на росписи и мозаике, Юнхо не мог отделаться от мысли, что тренируется в музее и сейчас какую-нибудь смотрительницу хватит удар. Шивон, весь в белом, будто сошёл с фрески, а Юнхо в оранжевом костюме смотрелся попугаем. Переживал ли он, что не вписывался в обстановку? Ни капельки. — Спасибо за сегодня, — Юнхо машинально поклонился учителю и только потом вспомнил, что здесь так не принято. — Хочешь, научу тебя хапкидо или тхэквондо? Это земные боевые искусства. — Давай после войны, ладно? — Шивон на ходу снял с крючка светильник и остановился, глядя Юнхо за спину. Юнхо обернулся и увидел в дверях Сон Цянь. Ангелица собиралась войти, но замешкалась, узнав свою несостоявшуюся жертву. Юнхо поморщился: никаких извинений и объяснений он пока не слышал, а требовать их вроде как должен был Чанмин, только Чанмин теперь делал вид, что Сон Цянь не существует. — Заходи, мы уже закончили, — Шивон был само радушие. По дереву застучали каблуки. Не удостоив Непризнанного приветствием, она подошла к Шивону и что-то проговорила на ухо, касаясь пальцами его груди. Юнхо почувствовал себя лишним и попрощался с ними обоими по-дружески. Если Сон Цянь до сих пор что-то имела против него, это её проблемы. После купальни он сразу помчался к себе, размышляя, как бы адаптировать приёмы хапкидо и тхэквондо под крылатых бойцов. Во время битвы один корпус общежития оказался разрушен до основания, а два других пострадали от землетрясения и пожаров. Длинная узкая комната, которую он делил с Чанмином и Кюхёном, в мирное время хранила архив; бумаги оставили здесь, а шкафы сдвинули в сторону, освобождая место для кроватей. Стены покрывали трещины, из разбитых и заколоченных окон нещадно дуло. Юнхо, в отличие от кое-кого, не жаловался: и на том спасибо, что было где кинуть кости после продуктивного дня. Чанмин лежал на кровати и читал при свечах. Юнхо закрыл дверь и плюхнулся к нему, Чанмин едва успел подтянуть ноги. Кровать противно заскрипела, демон прижал палец к губам и махнул рукой в сторону: из темноты в дальнем конце комнаты слышалось негромкое похрапывание. Юнхо виновато кивнул, пересел поближе и зашептал: — Ты слышал, что набирают лётчиков за провизией? — Да. — Полетели? — С ума сошёл? — Чанмин уставился на него во все глаза и бесшумно закрыл книгу с какими-то вершками и корешками на обложке. — Ты давно летать научился? — Это было легко, — приосанился Юнхо. — Словно с рождения умел. — Я не знаю точно, откуда забирают еду, но это явно далеко, тебе не по силам. — Откуда ты знаешь, что не по силам, если нас не отпускают на большие расстояния? Кто-то должен это сделать, школа на грани голода! Чанмин положил книгу на живот и посмотрел на него укоризненно. — Кто вчера пытался стартовать с галереи, задел крылом колонну и свалился во двор? — Я… — Кто позавчера на крылоборстве не выиграл ни у кого? — Если ты собираешься перечислять всё, то просто скажи, что я не готов! — Вот видишь, ты и сам понимаешь. Догонишь меня — тогда и поговорим, — Чанмин снова отгородился от него вершками и корешками. — А ты? — А я дезертир. Мне ничего не доверят, кроме выноса помоев. Юнхо хихикнул в кулак, представив брезгливого демона со зловонными вёдрами. Минхо рассказал по секрету, что Чанмин избежал кары благодаря спасению Непризнанного, а ещё за него с Кюхёном заступились Боа и Шивон, которые были на очень хорошем счету. Кюхён же помог Боа вытащить Минхо, и это ему зачлось. — А Шивон летит. — Надеюсь, он знает, что предыдущая группа не вернулась. Юнхо не знал. Набиравший лётчиков преподаватель не предупредил, что это настолько опасно — видимо, про предыдущую группу и так все знали, — а Шивон просто коротко объяснил, почему завтра не получится потренироваться с утра. В груди кольнула тревога: каким бы сильным ни был Шивон, он всё равно оставался учеником. Юнхо успел привязаться к нему, ангел напоминал старомодного рыцаря из европейских легенд. Огорчённо ссутулившись, он разглядывал паутину трещин в углу около двери. Штукатурка там осыпалась, создавая на стенах силуэт дерева. Или торнадо… Юнхо озарила идея. — А нельзя перенести еду с Земли через водоворот? Или поесть там и вернуться? Или эвакуироваться? — Было бы можно — сделали бы. Книжка раздражала. Юнхо аккуратно вынул её из рук Чанмина, вынуждая того смотреть на себя. Как ни странно, отвлечённый от чтения демон смотрел без недовольства, со спокойным ожиданием. Глаза и пряжки чокера поблескивали, отражая огоньки свечей. — Что будет, если школа останется без еды? Говорить «что будет, если Шивон не вернётся» не хотелось. Чанмин пожал плечами. — Бессмертные могут очень долго выживать без еды, но сил не будет, так что мы не сможем сражаться, на это и расчёт. Если нас решили взять в блокаду, то начнётся каннибализм. Я шучу, но не шучу. Что можно сделать… Не знаю. Забить морских драконов, наверное. Юнхо чуть не задохнулся от восторга. — Здесь есть драконы?! Похрапывание смолкло. Кюхён неразборчиво забормотал во сне, Чанмин приподнялся, настороженно вглядываясь в темноту. Услышав мерное посапывание, лёг обратно. Юнхо нетерпеливо тронул его плечо, напоминая о самом важном вопросе этой ночи. — Да, есть, это ездовые животные. Странно, что ты их до сих пор не видел. — А единороги? — Где-то в лесах. — А... Ладно, неважно! Но как вы можете их есть? — Вы же едите собак. Услышать от демона один из самых раздражающих стереотипов о корейцах Юнхо не ожидал. — Неправда, это варварство и это давно в прошлом! На его яростный шёпот Чанмин пожал плечами ещё раз и промолчал. — Давно ты был в Корее? — Не-не, мы это уже проходили. Ты не вычислишь, сколько мне лет. Раскусил. В первое утро здесь Юнхо по привычке назвал свой возраст — двадцать пять — и спросил о том же новых знакомых, потому что их нужно было вписать в иерархическую систему, чтобы понять, как с ними общаться и как себя вести. Чанмин с Кюхёном тогда переглянулись и объяснили, что «время здесь эфемерно» и что они не знают, сколько им лет по земному исчислению, а по местному за такими вещами не следят. Юнхо не поверил. Чанмин выглядел младше, но иногда называл его щенком. — Ладно, — Юнхо поболтал ногами. — Мне сложно представить, что драконов можно убивать. — Почему? — Это же драконы! — протянул Юнхо, мечтательно глядя в потолок. — Сказочные прекрасные создания. — Ты теперь тоже сказочное создание, — заметил демон. — А прекрасным ты был и при жизни. Но от смерти тебя это не спасёт, таков наш мир. Ещё аргументы? Юнхо неловко рассмеялся. Чанмин толкнул его ногой, напоминая вести себя тихо. Комплимент прозвучал мимоходом, словно всем известный факт. Не в первый раз за последние дни Чанмин вдруг сообщал, что Юнхо прекрасен или чертовски в чём-то хорош. Среди его обычного сарказма и ворчания понять, шутил он или правда так считал, было невозможно. А Юнхо очень хотелось понять, шутки это или нет. Чанмин сел и забрал у него книгу. — Не ходи завтра к лётчикам, — зашептал он почти в самое ухо, тёплое дыхание защекотало шею. Юнхо обмер. — Тебя могут взять, но это слишком опасно. Просто останься здесь, хорошо? — Хорошо… — голова повернулась с огромным трудом. Их лица были так близко, что Юнхо ясно различал золотистые крапинки в его карих глазах. — Но ты хотя бы покажешь мне драконов? Пойдём сейчас! — Да ну, я спать хочу, — демон лёг обратно. Юнхо выдохнул. — Ну Чанмин! Многие ученики ходили мрачные и взвинченные, до гибели Юнхо тоже отреагировал бы на войну именно так, но теперь — никогда ещё не чувствовал себя настолько живым. Он жаждал ярких впечатлений, интересных событий, ему хотелось жить на полную катушку и смеяться над смертью. Он страстно желал жить. И, раз ему выпал второй шанс, собирался насладиться каждой бесценной минутой. — Я очень хочу их увидеть. — Ты их и так увидишь, — демон чуть приподнял уголки губ, Юнхо нутром почуял, что сейчас что-то будет, и не ошибся. — На своей тарелке. — Чанмин!!! Книжка хлопнулась на пол. Чанмин ловил его руки, пытаясь спастись от щекотки и тычков под рёбра, но при мысли о драконах на гриле Юнхо мстительно удвоил усилия и добился-таки, чтобы демон расхохотался в голос. — Ну хватит, прости, извини! П-прекрати! От щекотки он улыбался так ярко, что послушаться его было бы преступлением. Из темноты донёсся глухой рык и прилетел ботинок — прямо между лопаток Юнхо. Тот дёрнулся и оглянулся, и Чанмину наконец удалось схватить его за обе руки сразу. — Устраивайте свои игрища в другом месте, я здесь сплю! Юнхо, я говорил тебе отшить его, а ты что творишь? — Правильно, Кю, скажи ему, он первый начал! Снизу постучали. Глаза Чанмина стали огромными, как блюдца. — О нет, там же Боа! — Боа! — заорал Кюхён. — Юнхо и Чанмин желают тебе спокойной ночи! Застучали и сверху. Чанмин потащил Юнхо прочь из комнаты. — Всего хорошего, Кю, земля тебе пухом, наверху Геральд!***
Облака в эту ночь висели низко, почти касаясь крыши главного здания. Чанмин указал направление и взял такой резкий старт, что поднятый его крыльями ветер заставил Юнхо прищуриться. И кто недавно кряхтел, что Шивон и Минхо «выделываются»? А сам теперь влетел в прореху в облаках, точно пробка от шампанского, оставив спутника с острым ощущением гонки, проигранной ещё до начала. Ну ничего. Ещё посмотрим, кто однажды окажется позади. Однако когда Юнхо поднялся над прорехой, он и думать забыл о соперничестве. Тишина и безветрие царили здесь. Ослепительная, огромная полная луна заливала серебряным светом полотно пушистых облаков от горизонта до горизонта. Звёзды сияли драгоценными россыпями, близкие, яркие, а когда Юнхо запрокинул голову, он словно упал в глубокое тёмное небо, теряя чувство пространства и гравитации. В страхе и благоговении он зажмурился, прижал руку к груди, уговаривая сердце стучать тише. Любуясь ночным небом из окна самолёта, он всегда думал, что снаружи почувствовал бы себя ничтожной песчинкой перед лицом вечности. Сейчас, с крыльями за спиной, один на один с невыносимой красотой, он чувствовал себя частью Вселенной. Сможет ли он однажды станцевать об этом? Лица коснулось лёгкое дуновение. Юнхо открыл глаза и увидел перед собой Чанмина. Заложив руки за спину, тот смотрел с любопытством и слегка улыбался, словно местный житель при виде восторженного туриста. Белая рубашка, чёрные кожаные штаны — словно нарочно оделся так, чтобы благодаря цветам казаться частью пейзажа. Если бы он отпустил шутку и разрушил очарование момента, Юнхо бы никогда его не простил. Но демон только кивнул и полетел дальше, на сей раз подстраиваясь под его темп. Совсем скоро они подлетели к одной из скал, парящих над школой. В отличие от памятного островка, на её поверхности был полукруглый амфитеатр с озерцом на месте арены. На каменных ступенях легко разместилась бы добрая половина учеников школы. Сбегая прочь по винтовой лестнице общежития, они не обсуждали, что будут делать на улице, и только смеялись над бедным Кюхёном. Сейчас Юнхо ожидал чего угодно, хоть попасть в гости к лунному зайцу или принцессе Кагуе*. — Что мы будем делать? — спросил он в предвкушении. Чанмин не ответил. Они опустились на берег озерца и оказались перед тёмным провалом в основании амфитеатра, словно около входа в пещеру. — После вас, — Чанмин галантно поклонился и изящным жестом указал в сторону провала. Юнхо постарался сделать такое выражение лица, словно не вспомнил о подземных ходах, через которые в каком-то фильме на арену врывались разъярённые львы, и отважно полез внутрь. Через несколько шагов ход повернул и пошёл под уклон в кромешной тьме. Под ногами похрустывал песок, Юнхо вёл рукой по шершавой стене и чувствовал на пальцах влагу. Пахло почему-то морем. Крылья то и дело что-то задевали — наверное, скальные выступы. Хотелось спросить, что ждёт впереди, но Чанмин молчал, и было ясно, что он не станет раскрывать сюрприз. Кажется, после поклона уголки его губ снова слегка приподнялись. Не стоило идти первым. Пока что индикатор «сейчас что-то будет» ни разу не обманывал Юнхо, он ругал себя, что в Сеул-то он уехал, но доверчивым простаком всё равно остался. А потом ход повернул в другую сторону, озарился бледным голубоватым светом и вывел их в пещеру. На стенах и высоких сводах светились гроздья белых, голубых и зелёных кристаллов. Через всю пещеру струился ручей, а у дальней стены, свернувшись калачиками, лежали… Юнхо обернулся к Чанмину, не стесняясь широко открывшегося рта. Ткнул пальцем в сторону того, что видел. — Да, это они, — с важным видом подтвердил демон, — их можно гладить, кормить и чмокать в носик. Оседлать не пытайся, они не любят летать сонными. Недавний переполох в спальне научил Юнхо, что иногда живые существа становятся нервными, когда их будят среди ночи. К драконам он подошёл крадучись, восхищённо рассматривая лазурную чешую и длинные бескрылые тела, похожие на крокодильи, только по-змеиному гибкие. Некоторые всё равно проснулись, взглянули на гостей, широко зевнули и снова уютно склубочились. Один приподнял голову и уставился умными тёмными глазами. Размерами он тоже напоминал крокодила, вряд ли на нём ездили больше чем вдвоём. — Здравствуйте, — прошептал Юнхо, потому что он всегда здоровался с животными, которых видел близко. Дракон медленно моргнул. Затаив дыхание, Юнхо осторожно протянул к зверю руку и коснулся прохладной чешуйчатой шеи. Погладил, внутренне вопя во всё горло. Дракон моргнул ещё раз, изогнул шею и ткнулся мордой ему в ладонь. Юнхо пожалел, что пришёл с пустыми руками. — Держи, — Чанмин вручил ему длинный корень, похожий на имбирный. — Вон из того ящика взял. Кормушки в другом месте, их таким не каждый день балуют. Юнхо отломил кусок и предложил дракону. Тот фыркнул и взял угощение аккуратно, как хорошо воспитанная собака. Жевал он без жадности и от второго куска отвернулся — наверное, был сытым. Мысль, что дракон съел вкусняшку из вежливости, обрадовала Юнхо неимоверно. — Драконов зовут, когда нужно лететь на большие расстояния, — сказал Чанмин. — Их здесь сегодня мало, наверное, остальные в других местах. — Как они выбираются наружу? — Вылетают через другой выход, ниже, но там грязно, поэтому я провёл тебя верхним. Знаешь, — он понюхал корень, который держал в руке, — когда ты пришёл, я читал книгу о съедобных растениях, и вот эти… Юнхо, выплюнь, ты не дракон. — А фто? — спросил Юнхо с набитым ртом. Ни вкуса ни запаха, текстура как у варёной картошки — почему драконам это так нравилось? Чанмин и дракон смотрели на него с одинаковым замешательством. — Вот эти коренья были в разделе несъедобных для нас. Выплюнь, я не знаю, что с тобой будет. И рот прополощи. Смутившийся Юнхо отошёл подальше, выплюнул и присел у ручья. Чанмин положил свой корень перед драконом и потрепал его за ухом. Зверь прикрыл глаза и положил морду на лапы. Вода была такой холодной, что заломило зубы, и очень вкусной. Юнхо никогда в жизни не пил даже из колодца, не говоря уже о том, чтобы зачерпывать ладонью из ручья. — Так вот, я прочитал, что около школы растёт много чего съедобного, но невкусного, так что обычно те растения не едят. — Расскажешь об этом кухне? — Юнхо вытер воду с губ и понадеялся, что после корешка ни во что не превратится. — Если они ещё не знают… Да, но нас в школе слишком много, чтобы хватило на всех. Разницы это не сделает. Если лётчики не справятся, будем жевать траву, как единороги. — А когда мы пойдём смотреть на единорогов? — Юнхо честно не хотелось переводить тему с общешкольной угрозы на личные желания, но это же единороги... Чанмин понимающе усмехнулся. — После войны. Тормошить драконов ради своего развлечения было жалко, а уходить так скоро не хотелось, поэтому Юнхо постарался взять максимум от того, что мог сделать: рассмотреть каждую особь, подмечая малейшие отличия, и замучить Чанмина вопросами о школьной фауне. Наконец демон уговорил его уйти. Юнхо двинулся за ним, но с середины пути тихонько вернулся, опасливо оглядываясь на спину проводника, и торопливо чмокнул ближайшего дракона в мокрый нос. — Знаешь, — Юнхо вздрогнул от голоса Чанмина, а тот задумчиво продолжил, — единороги позволяют себя гладить только невинным девам. Но я уверен, что для тебя они сделают исключение. — Почему? — Юнхо обернулся и увидел, что Чанмин разглядывает его, приподняв брови. Демон загадочно улыбнулся.***
После выхода наружу Юнхо машинально прошёл ещё несколько шагов, глядя на небо, а потом вдруг застыл как вкопанный: звёзды складывались в рисунки, не отмеченные ни в одном атласе. В детстве Юнхо очень любил листать энциклопедию по астрономии и на всю жизнь запомнил, как выглядят созвездия в обоих полушариях. Так вот, ничего знакомого здесь не было. Он пригляделся к луне: серые пятна на её поверхности напоминали не абстракцию или зайца со ступкой, а хризантему. Осознание того, что он действительно в другом мире, под чужими небесами, пустило мороз по коже. На его вопросы обитатели школы отвечали туманно, в духе фразы про эфемерное время: «Другой мир? Можно и так сказать», словно их самих это нисколько не интересовало. В итоге Юнхо сам сделал вывод, что это иная вселенная, и всё же видеть доказательства своими глазами ошеломляло. — Я раньше думал, что школа висит над Землёй, как орбитальная станция. — Что такое орбитальная станция? — Чанмин появился откуда-то сбоку, заставив его вздрогнуть. — В мире людей свожу тебя в планетарий! — пообещал Юнхо. — Там всё здорово рассказывают и показывают. А пока смотри сюда. Присев на валун, он взял камешек и принялся чертить на земле схемы, объясняя земную орбиту и смысл станций, благо света хватало — хоть мелкий шрифт читай. Чанмин заинтересованно внимал, иногда что-то уточняя. — Мне нравится ваша цивилизация, — наконец сказал он. — Столько изобретений. Не боитесь, что однажды машины станут слишком умными? — Это называется четвёртой промышленной революцией, у нас некоторые боятся её прихода... А что будет, если отсюда полететь в космос? Они синхронно взглянули наверх. — Задохнёшься? — предположил Чанмин. Юнхо с сожалением перечеркнул маленького крылатого человечка около рисунка орбитальной станции. В школе его быстро научили мысленно управлять температурой тела, чтобы не страдать от холода или жары, и не то чтобы он надеялся, что кислород тоже поддаётся силе мысли, но всё-таки. Здесь было так спокойно и тихо, словно Мальбонте и впрямь оказался выдумкой из древней книжки. Юнхо рассеянно вертел в пальцах камешек и смотрел вдаль, Чанмин словно чего-то ждал, не отходя от него. На ум не шло ничего, кроме банальностей о красоте пейзажа или благодарности за исполненное желание. Если сказать спасибо, Чанмин наверняка ответит, что на сегодня хватит, и полетит обратно, и волшебство закончится... Юнхо покопался в памяти и нашёл тему, которая обещала долгий разговор. — А на траве бессмертные долго проживут? Чанмин задумчиво почесал нос. — Мне тоже интересно. Знаешь, после битвы мертвецов стоило не хоронить, а мариновать. Не уверенный, что понял правильно, Юнхо посмотрел на него, однако знакомого индикатора не заметил. — Э-э… Бальзамировать? — Мариновать. Всегда мечтал попробовать ангелятину. Некоторые вещи лучше не знать, но любопытство в Юнхо всегда было сильнее каких-то опасений. В то, что Чанмин способен на каннибализм, он не верил, так почему бы не позабавиться рассуждениями об этом? — Неужели ты смотришь на друзей и видишь мясо? — Голод пробуждает во мне худшее, — по-прежнему серьёзный Чанмин сцепил руки за спиной и пошёл к озерцу. — И кто тебе кажется вкуснее, кого мне предупредить, чтобы не расслаблялся рядом с тобой? — Ну, тебя я бы надкусил, но ты ещё не созрел, — судя по голосу, эта зараза ухмылялась от уха до уха. Юнхо вскочил. — Чего?! — Я говорю, ты ещё не ангел, — Чанмин обернулся и смерил его взглядом, который не имел ничего общего с каннибализмом. Примерно так на него смотрели в клубе после горячего танца. Мысленный контроль температуры полетел в тартарары, Юнхо с ужасом почувствовал, что щекам стало жарко. Минхо был прав, подкаты Чанмина — это что-то с чем-то. На постоянной основе он такого не вынесет. Это же был подкат? Точно подкат. Подкат в стиле пьяного дядьки лет пятидесяти. — Это что, подкат? — Конечно, — невинно отозвался Чанмин, покачиваясь на пятках. — Да кто тебя учил подкатывать?! — Ты сам спросил, кто вкуснее! — Это ужасно, я весь красный от отвращения! Чанмин оживился: — Ты умеешь краснеть?! Офигеть, покажи! — и двинулся к нему. Не вполне понимая причину своих действий, Юнхо закрыл щёки ладонями и побежал прочь. В небе его бы тут же поймали, а на земле Чанмину пришлось побегать, прежде чем он смог загнать Юнхо в угол между большими валунами у самого края скалы. Юнхо позволил себя поймать. И позволил отвести свои руки от лица. Если бы он этого не хотел, ничего бы у Чанмина не вышло. Крепко держа его запястья, демон приблизился почти вплотную. Юнхо обдало волной жара, воздуха стало мало, и вовсе не оттого, что он запыхался после догонялок. Он не знал, куда смотреть, и упорно смотрел Чанмину прямо в глаза, словно это тоже было соревнованием и первый, кто отведёт взгляд, проиграет. — Ничего не вижу. Темно, наверное… Ты точно умеешь краснеть? «Попробуй смотреть не на губы», хотел ответить Юнхо и не мог. Слишком быстро. Они знакомы всего неделю, но дыхание сбивалось, стоило демону подойти вот так. Неужели на войне всегда живут в сто раз быстрее? — Может, я тоже пошутил, — проговорил Юнхо. В глазах Чанмина что-то изменилось, он отпрянул, отпустил его и как ни в чём не бывало отошёл к обрыву, будто внезапно решил полюбоваться видом. Улучив момент, Юнхо выдохнул себе в ладонь и понюхал. Нет, корешок не одарил его несвежим дыханием, тогда в чём дело? — Почему ты решил, что я стану ангелом? — на расстоянии слова давались легче. — Даже не знаю, с чего начать. Я вижу тебя только с белыми крыльями. — Может, у тебя галлюцинации... — Может быть, я тоже галлюцинация. Обрати внимание на мой профиль в лунном свете, — Чанмин повернулся к нему боком и принял какую-то нелепую позу, словно подражая египтянам на древних стелах, потом не выдержал и засмеялся. Юнхо всё ещё чувствовал его рядом, всё ещё думал о его взгляде, но не мог не поддаться его настроению и рассмеялся вместе с ним. Может, завтра война заберёт демона навсегда, и в памяти останется звёздная ночь да большие, словно оленьи, глаза. Успеет ли он научиться читать его взгляды так же, как научился угадывать шутки по уголкам его губ? Чанмин зевнул и сладко потянулся всем телом, угольно-чёрные крылья вытянулись и затрепетали, глянцевито поблескивая. — О, смотри, комета! — он поднял голову вверх. Юнхо смотрел и не мог отвести взгляда. Небо было со всех сторон, разве что не снизу, и среди мириад незнакомых звёзд стоял демон — силуэт, очерченный лунным светом, с отражением кометы в глазах. Это всё война, сказал себе Юнхо.