«Любовь — это лекарство или яд? Даже мама не знает. В моëм сердце грабитель, Но почему полиция не знает? Ты будто наливаешь бензин, Чтобы моё сердце горело сильнее». BLACKPINK «PLAYING WITH FIRE»</i
Когда мы взрослеем, то постепенно учимся привыкать к себе. Стараемся не замечать былых недостатков, компенсируя их своими «плюсами», но иногда возникает огромное желание засесть в тёмной, без капельки света, комнате и поплакать… Поплакать над своими комплексами, постоянно скрытыми бездушной гримасой чёткой и дерзкой уверенности. А потом ты встанешь, насильно заставишь себя улыбнуться, убеждаясь в том, что всё в порядке, только для того, чтобы другие думали так же… А потом, когда ты включишь свет, ты увидишь счастливую и уверенную в себе девушку, которую выдаёт только припухлость и краснота глаз, но ведь и это пройдёт? Ведь пройдёт?..flashback
— Мамочка, пожалуйста, не пугай меня! — опухшее от слёз лицо девочки сжалось в гримасе ужаса. Слёзы беспрерывно текли по её по-детски пухлым щекам, а контур губ растекся алым цветом — Джису была в истерике. Её ноги прижались к груди, наклоненные на все девяносто градусов, а руки были выставлены вперёд, защищая свою хозяйку. Сейчас перед ней стояла обезумевшая женщина, которая размахивала ножом прямо перед девичьим лицом, иногда задевая пальцы и оставляя шрамы на маленьких руках. Карий взгляд, темнеющий с каждой секундой, навсегда отпечатался в маленькой голове Джису, словно желая оказаться в её кошмарах. Так и будет, ведь безумные, тёмные глаза с неразличимым зрачком каждую секунду расширялись в радиусе, показывая всё больше и больше от постепенно краснеющих белков. Безумная улыбка женщины, которую не затмит не один фильм ужасов, с каждой слезинкой становилась только шире и озлобленнее. Белая сорочка и тёмные волосы, больше напоминающие гнездо, только усиливали давление на детскую психику. И нож. Длинный, кухонный нож, блестящий в свете луны. А ещё полное отсутствие взрослых в доме. Отец был занят в магазине, а экономка и няня уже ушли, поэтому спасения ждать не стоило. — Это ты во всëм виновата! Это всё из-за тебя! Сначала эта чёртова беременность, которая сразу же решила меня карьеры! Потом все эти материнские обязанности, что выели мне все нервы, а потом старость! Ты забрала, ты и вернёшь! — по мере нарастания самобичевания женщины, по детским ногам раздавались пинки, оставлявшие синие кровоподтёки и неглубокие садины, которые пускали бордовые змейки по тонким ногам. Во время всего происходящего Джису напевала себе песню, успокаивающе действующую на её голову, и рисовала у себя в голове помещение, где она находилась, не упуская ни одну деталь. Может так она сможет успокоиться и не заметить тот момент, когда к её лицу или шее прикоснется холодная сталь, рассекающая плоть, оставляющая за собой только смерть. Всё будет хорошо. Тут стоит стол, а на нëм три книги, нет, четыре! А тут окно. В нëм много ярких звёзд и удивительно красивое блюдце луны. О, а там соседи, наверное, стоит их позвать? — Сдохни! — когда комнату озарил громкий и истошный крик, мир для Джису остановился. Ей не стало страшно, просто на неё снизошло озарение. Сейчас она либо умрёт, либо останется изуродованной. И когда раздались громкие шаги босых ног, она расслабилась. Может она из-за перенапряжения упала в обморок или просто уснула, ведь негоже детям не спать в час ночи. Но удара не последовало. Донёсся визг сошедшей с ума женщины, и успокаивающие объятия отца вернули маленькому сердцу жизнь.end flashback
Смотрю на свои руки, на которых можно увидеть несколько шрамов — такие длинные белые полосочки, больше похожие на ниточки, что связывают меня с прошлым. Так меня научил думать психолог. Что наши шрамы — это связь с прошлым, напоминающая о прожитом опыте. Что шрамы — это не уродство — это предмет, который должен напоминать тебе о пережитых кошмарах и радостях, вследствие которых ты пострадал. Сейчас меня ничего не волнует, я просто сижу и смотрю на руку. Наверное, со стороны гостя, который до сих пор является для меня инкогнито, потому что с момента моего пробуждения я даже не подняла взгляд, это выглядит странно и даже как-то… безумно. Будто бы я не в обычной белой палате, где всё выглядит стерильно и чисто, а в комнате с мягкими стенами, где с той или иной стороны до меня доносятся крики остальных пациентов. Я усмехнулась, наконец-то оторвала взгляд от рук, переведя его на моего таинственного гостя. — Привет! — радостно пропел мужчина, смотря на меня странным взглядом. — Джен попросила присмотреть за тобой, поэтому… К вашим услугам, Мин Юнги, — он с улыбкой поклонился, — самый лучший врач и по совместительству самый лучший друг Дженни, — его глаза искрились и радостью, и некой ехидной насмешкой, будто бы он сейчас находится не в компании незнакомки, а с моей вредной и холодной подругой, которую он пытается развести на эмоции. Но, судя по моим наблюдениям, это не просто попытка, а уже привычные для него будни. — Господи, понимаю, что мне с твоей батарейкой в жопе будет сложно, но вот не понимаю, как Джендыки тебя вообще вынесла. Она нас-то еле-еле терпит, что уж говорить про тебя, — пробурчала я, вглядываясь в лицо собеседника. На фотке он был совершенно не такой, как сейчас: в жизни, оказывается, его лицо симпатичнее и притягательнее. Теперь понимаю, почему Дженни говорит о нём таким странным и неестественным для неё тоном. Конечно не Джин, но сойдёт. Когда до меня дошёл смысл моих мыслей, я прыснула, что переросло в настоящее хихиканье. Теперь многоуважаемого доктора ничто не усомнит в неправильном выборе палаты для меня. Как только я перестала хихикать, то продолжила свои никому ненужные препинания. — И вообще, иди дальше работай, тебя там старушки БДСМ-щицы ждут, — на последнем слове мой голос дрогнул и перешёл в разряд полноценного хохота. Мужчина бросил на меня обиженный взгляд и, наигранно оскорбившись, ушёл на работу, не забыв махнуть рукой в воздухе, будто откидывая волосы, что создало идеальную причину для вновь накатившей на меня истерики.🎭🎭🎭
Так прошло моё знакомство с Юнги. Я понимала, почему Дженни предпочитает его Тэхёну, но всё равно нашей взбалмошной компании нужен был кто-то вроде Кима! Хоть в нашем кругу и не хватало адекватности, точнее она отсутствовала, но мы искали таланты! Нам как раз не хватало груши для битья, когда мы бесили вреднючку Джен. А так сможем избежать ответственности, типо Дженни будет судьёй, а мы с девочками — группой бандитов, пытающейся подставить невиновного… Хотя, учитывая характер Ким, скорее она обведёт нас вокруг пальца и тайно вынесет настоящий приговор. И он будет гораздо страшнее, чем для невинного Тэхёна. Я прыснула, представив юношу в виде овечки. А Дженни тогда будет серым волком, который пытается съесть овечку, и в итоге пушистое создание окажется волком в шкуре, и они съедят всех поросят… Я крякнула, не переставая смеяться. Господи, что за мысли с утра пораньше? Мне нужно отойти от этого любовного треугольника и вернуться к моему, пока ещё незамкнутому, кругу. А как бы девочки отнеслись к Джину? Я представляю, как мы встретим избранника Дженни или Чеëн, да даже Лисы, но как моего… не представляю. Может они купят биты и убьют его, может напьются от отчаяния, что потеряли свою Онни, а может… они его примут? И с каких это пор Джин мой избранник? Я так глубоко задумалась над этим вопросом, что вспомнила наш разговор, произошедший где-то четыре года назад…flashback
Тёплое дуновение ветра, струйками растекающегося по лицу, приносящее в лёгкие свежесть и приятные запахи морского бриза. Фиолетово‐оранжевое небо затягивали увесистые тучи, которые будто плыли над солнцем, наполовину закрытым уже горизонтом. Вместо городской суеты уши ласкала прибрежная тишина, которую лишь иногда прерывали тихие всплески чередующихся волн. Полное умиротворение. Чёрный, мелкий песок, скользящий сквозь пальцы, белые камни, что скрывают дикий пляж, и наше единство, которое чётко контрастирует с девичьими обещаниями о том, что никакие парни никогда не отвлекут от дружбы. Того единственного огонька, что всегда горел в женских сердцах. По опыту предков они знали, что любить больно и опасно, любовью можно сильно порезаться и оставить шрамы, хотя что в этом мире не режет? Не любовь, так нож или дружба. Всегда найдётся человек, который стоит за спиной, выжидая нужный момент. И всегда он разный — иронично. Густые, тёмные волосы были чуть-чуть темнее песка, при этом все песчинки будто пропадали, когда оказались затянуты клочками вкусно пахнущих морем прядей, только иногда поблескивая от оставшихся лучей. Счастливая улыбка и три таких же макушки, которые в точности могли описать Джису. Как хорошо дружить и быть вместе. Тишину прервала Розэ. — А что будет, если у меня появится парень? Как вы к нему отнесётесь? — Сначала будем пытать, потом может вернём, если надоест, — пошутила Дженни и сразу же получила локтем в бок от Лисы. — А если серьёзно? — обиженно буркнула Пак, складывая руки на груди и мило морща лицо. — Розочка, конечно мы его примем! Проверим, конечно, по-своему, но кто мы такие, чтобы запрещать тебе любить! Думаю, что остальные поддерживают мою позицию. Мы что, изверги по-твоему? Едим чужих мальчиков, чтобы другим не доставались? — Лиса перевернулась на живот, отплевываясь от волос и перекинув ноги через торс Чеëн, начала щекотать. Послышался звонкий смех защищающейся Рози и атакующей Лисы. Дженни, улыбаясь, смотрела на этих двоих, Джису глядела на небо, будто она видела эту картину миллионы раз и ей уже не надо видеть, чтобы созерцать. А затем порция щекотки перешла на всех, из-за чего дикий пляж будто наполнился живой энергией, позволяя себе расслабиться.end flashback
И правда? Почему я подумала о том, что они меня предадут? Глупая Джису! Вот как можно подозревать самых близких людей в том, что они будут не рады за моё счастье? Даже если и будут, то тогда какие они близкие люди? Я провожу взглядом по палате, раньше из-за гостей было не до этого… Но если поднапрячься, то можно даже начать считать это место уютным, хотя вообще-то, если напрячься, то можно и в туалет сходить. Я хихикнула по поводу своей маленькой шутки над самой собой и наткнулась на своего главного врага — зеркало. Я никогда их не любила. Сначала я ненавидела себя за красоту, а потом начала ненавидеть за уродство. Я не знаю, как это работает. Просто ненавижу своё лицо и фигуру, всю себя. Всегда осуждаю себя за малейший проступок… Чуть не ударила человека? Надо покритиковать себя три часа. Даже не знаю, когда это появилось? Наверное, после случая с мамой, когда её забрали в психиатрическую лечебницу, или позже, когда меня начал мучить один и тот же кошмар. Я всегда отлично понимала кошмары Дженни и Чеëн, потому что наше прошлое — это самый страшный сон. Мы боимся того, что пережили, потому что это мы. А самое страшное для человека — это он сам. Я резко подскочила, схватив покрывало с кушетки, и накрыла им зеркало. Не хочу начинать истерику в больнице, а тяжёлое дыхание через рот уже подступает, переходя в поскуливания. А это явный признак панической атаки. Грёбаное прошлое!🎭🎭🎭
Прозвучала весёлая мелодия, оповещающая меня о поступившем сообщении. Я достала телефон из сумочки, чтобы узнать имя абонента, и совсем не удивилась, увидев там яркие большие буквы, складывающиеся в одно короткое слово — «Джин». На улице холодало. Минус четыре, но при нашем климате было ощущение, что все минус пятнадцать, поэтому многие корейцы уже переоделись в куртки. И я была не исключением. Снег у нас бывает редко, поэтому, идя по заснеженному тротуару, я пыталась схватить как можно больше, чтобы отпечатать воспоминания эти в памяти. Голые деревья с небольшими сугробиками, пушистый снег на красиво выложенном асфальте и маленькие, будто стеклянные снежинки, которые удавалось рассмотреть только на чёрной, утеплённой перчатке. Так как я шла на свидание, кроме пуховика (что логично), на мне были чёрные обтягивающие джинсы и белый, крупной вязки свитер с горловиной, которую скрывал бордовый шарф. А ещё мне очень нравился мой пуховик, папа купил мне его, когда находился в командировке в Японии, поэтому он был объёмный и блестящий, как серебро, но, конечно, не полностью: подкладка была чёрной, как и сапоги на пузатом низеньком каблуке. Я долго работала над внешним видом сегодня, потому что я знала, что идём мы не в галерею, а просто в кино. Ненавижу все эти выпендрёжные свидания — больше всего люблю классику и, кажется, понимаю, как Джин узнал об этом. Как-никак меня не было несколько дней, и что именно там эти три бестии успели ему рассказать про меня, не имею понятия… Надеюсь, только хорошее. Я усмехнулась и ускорила шаг, когда взглянула на часы. Негоже опаздывать на свидание. (PS.Этот момент будет написан не в этой главе)🎭🎭🎭
— Я пришла! — громко сказала я, входя в один из главных магазинов нашей компании. В детстве я хотела стать флористом, а сейчас я выросла и у меня совершенно другие ценности. Меня всегда удивляли люди данной профессии, они из обычных, пусть и очень красивых, цветов, могли сделать шедевр! Как и мой отец, всматриваюсь в букет и глупо улыбаюсь, думая, что если не выйдет с моделингом и актёрством, то пройду курсы флориста и смогу помочь отцу, который постоянно трудился на благо нашего семейного бизнеса. — О Джису! Как кастинг? — я улыбнулась, вспоминая, как на следующий день после моего позирования, мне позвонили и пригласили на последний тур — это был очень радостный вечер, который я вспоминаю не просто с улыбкой, а с чем-то большим, но также была сторона, что сильно меня подкосила. Остались только лучшие из лучших и некоторые из них были сильно знаменитее меня, что вызывало некоторые сложности. Моё портфолио не может похвастаться очень известными компаниями или домами, но я надеялась на удачу, хотя втайне чуть ли не ревела, понимая насколько малы мои шансы. Поэтому идея с «подушкой безопасности» казалась мне достаточно разумной. — Я прошла… — через силу, но я вернула себе улыбку, хоть слегка и натянутую. Какая из меня актриса, если не могу нормально сдерживать эмоции?! Пришлось прикусить щёку, чтобы перестать думать только о плохом. Отец громко выдохнул, отрицательно качая головой. — Джи, ты моя единственная дочь, будь аккуратна, у шоу-бизнеса есть много отрицательных сторон, и доказательства ты можешь увидеть на своих руках, — отец кивнул в сторону моих пальцев, что нервно мяли подол юбки. Было холодно, но по местной моде я не должна носить что-то под короткую юбку, поэтому я села на мягкое кресло в углу комнаты для персонала и укрылась пледом. — Я знаю, пап, можешь заказать мне чай? — под нашим магазином в торговом центре было кафе, где делали прекрасный традиционный зелёный чай. — Хорошо, но, Су, помни о том, что в мире много плохих людей и какие они — решаешь только ты. Ты можешь брать из ругательств мотивацию, а можешь негатив, поэтому помни об этом, когда будет происходить что-то неприятное... Я тебя люблю, Джи... — мужчина ушёл в свой кабинет, оставляя дочь одну ожидать остальных работников. Суббота — прекрасный день.🎭🎭🎭
— Онни! Как я рада, что тебя выписали! — радостно прыгала Лиса. Вчера из-за тренировки она не смогла встретить меня из больницы, поэтому сегодня целый день ходит за мной и извиняется, пытаясь развеселить. — Девочки, а как вы оправдали в школе моё отсутствие? — этот вопрос мучал меня с того дня, как Дженни ушла разбираться с записями. Чеëн улыбнулась, пытаясь сдержать смех. — Джи, мы попросили указать то, что у тебя было несварение в очень тяжёлой степени, — акцентируя на последней фразе, Рози уклончиво посмотрела на Дженни, которая, улыбаясь, читала книгу по физике. Я презрительно уставилась на подругу, пока Лиса и Рози тихо хихикали, перешëптываясь о чём-то своём. Когда Джен подняла на меня свой взгляд, она вскинула плечами, будто говоря «извините, других идей не было», хотя очевидно, что это была месть за прошлые обиды, поэтому я просто отмахнулась. — Онни, я хотела узнать кое-что про вас с Джином. Понимаю, что библиотека не то место, где надо вывешивать информацию, но с тобой нельзя позже. Кто тебя знает, вдруг под машину прыгнешь? — ехидно сказала Дженни, приподнимая брови. Девочки сразу перестали общаться, обращая свой взор на меня. В библиотеке стояла почти полная тишина, только шуршание страниц и чужое дыхание выдавали присутствие других людей. Через три стола от нас сидело три парня, из которых меня интересовал только один. Вроде он ничего для меня не сделал, но ведь он такой... идеальный! Отлично шутит, красивый, наверное, папе он понравится, про маму я даже думать не буду. Не хочу, смотря на него, представлять плохую часть своей жизни. Я явно влюбилась. С глупой улыбкой я смотрела на читающего парня, который иногда перекидывался фразочками со своими друзьями. Это были не Тэхëн и Чонгук, а другие парни. Но их уровень общения явно не дотягивал до «я приеду в три часа ночи, чтобы вытащить твою голую задницу из туалета в Вегасе» — скорее, просто приятели. Вероятнее всего, они из параллели, потому что в нашем классе я их не видела. Из размышлений меня вывел удар по плечу. — Джи, ты там это, не пались так явно, — прошептала Лиса, хихикая. Значит тренировка у неё прошла хорошо. Это отличная новость. — Мы две минуты пытаемся вывести тебя из транса. А то ты выглядишь очень глупо. Сидишь, смотришь будто насквозь и улыбаешься, так ещё и жутко, — Пак замахнулась и врезалась Лисе в плечо, шикая. А я осунулась. Эта фраза задела меня. Я и так каждый день тренируюсь хорошо улыбаться… — Ой, Онни, я не это имела ввиду, — виновато склонив голову, Манобан закусила губу, посматривая на меня из-под ресниц. Я постаралась мило улыбнуться и даже смогла, поэтому, потрепав подругу по волосам, кивнула. Со стороны послышался смешок. Чеëн зарылась рукой в свои волосы и попыталась их растрепать как у Лисы, но на длинных локонах так не выходило. — Дурочка, — мягко бросила я Рози, она наигранно надулась, но через секунду уже сидела и дурачилась с Лисой. — Они ещё такие дети. Куда им столько страданий? — я наклонилась к Дженни и прилегла на её плечо.flashback
Я вышла из такси, вдыхая прохладный воздух, зато более-менее чистый. Как и говорила Пак, тут очень красиво. Хоть и наступил первый день зимы, снега, скорее всего, в этом году не будет, хотя я хотела бы его увидеть. Может, когда-нибудь я съезжу в отпуск куда-то в Финляндию: я слышала наши сугробы ничто по сравнению с их. Не люблю зиму, мне по душе больше весна. В это время года мир будто снова оживает после смерти. А ещё этот сезон наполнен красотой. Хотела бы и я быть похожей на весну. Чтобы зайти куда-то, и все сразу начали улыбаться... Надев белые кроссовки утром, я пожалела сейчас. Было очень сыро, ведь ещё недавно прошел дождь, поэтому вся дорога от асфальта до дома была наполнена болью от потери любимой пары обуви. Когда я попала на участок, я ахнула. Очень красивая территория с белым двухэтажным домом, за которым находится поле, к сожалению, пустое. А так, по рассказам Рози, там должны были расти маки. Представляю, как тут красиво весной и летом. Наверное, очень дорого держать такое поле. Я, как дочка «флориста», знаю, что маки быстро умирают и требуют постоянного пересаживания. Но не об этом я сейчас должна думать. Поднявшись на крыльцо, я стянула уже коричневые и мокрые насквозь кроссовки и прошла в дом. Дверь, на удивление, была открыта. Пройдя несколько шагов, я увидела гостиную, в которой на темно-синем диване с каким-то разноцветным ковром сидела Чеëн и Лиса. Рози плакала, смотря телевизор, где играла какая-то запись. Где чётко была различима маленькая Чеëн и какая-то женщина, чью фотографию я видела в тайнике подруги. Только сейчас я поняла, что снимок именно этой женщины стоял и в доме Дженни. Насколько я помню, Джина и Джиа были дружны с детства и именно они послужили связавшим нам звеном. Я тихо прошла в помещение, оглядев уютный дизайн комнаты: будто человек, который его создавал желал жильцам только хорошего, а, учитывая профессию мамы Пак, это стало ещё более очевидно. Я тихо присела рядом с Рози, крепко обнимая её. С другой стороны тоже самое делала Лиса, поэтому в неполном коконе из любви и нежности Чеëн должна была расслабиться. Я знаю, что в такое время хочется побыть одной, но нельзя. Я знаю, чем это может закончиться. Не знаю, сколько мы так сидели, слушая всхлипы и чувствуя подрагивания Пак, но мне казалось, что вечность, поэтому, когда неожиданно ко мне прикоснулись чьи-то руки, я вздрогнула. Но увидев спокойную Дженни, я лишь улыбнулась, понимая, что мы как близнецы. Чувствуем потребность в друг друге и желаем как можно скорее спасти свою сестру в любое время, в любом месте, по любой причине.И пусть так и будет на веки вечные.