***
Но, с другой стороны, у всего происходящего были так же и плюсы. Странные, в какой-то степени даже извращенные, но плюсы. Например, Джордж теперь мог беззастенчиво наслаждаться чужим теплом и поглаживаниями, когда Дрим приходил к нему, к примеру, смотреть телевизор, и, ложась на диван, чуть ли не перетаскивал возмущающегося парня к себе под бок, смеясь ему над ухом. —Тебе же нравится! — потирал Клэй подбитый Джорджем нос, глядя на возмущенного брюнета, который, лежа рядом, недовольно сопел, не в силах смириться со своим полным поражением, иногда дергаясь. — У тебя что, приступ какой-то? — Ага, сердечный! Ты меня скоро придушишь, — Джордж косится в сторону телевизора, пока в голове рождается коварный план. Стоит лишь дождаться послабления хватки и… — Я вот-вот пожалею, что согласился! — Ну-ну, — усмехается Дрим, сощурившись, и поудобнее устраивается на диване, уставившись на парня, что лежит напротив, забавно морща нос. — И что будет, м? Уйдешь от меня? — Не отпустишь? —Джордж как-то задумчиво прикусывает губу, волком смотря на лежащего рядом парня, на что тот лишь мотает головой, улыбаясь. — Отпущу, я не имею права тебя держать силой, только вот… — рывок. Резкий, сильный, и брюнет даже ойкнуть не успевает, как оказывается лежащим под парнем, который, осклабившись, наблюдает за недовольством на лице своей «жертвы». — Только ты не можешь отрицать очевидное бесконечно, Джордж. Тебе это самому нравится. — Ты слишком самоуверен, — рвано выдыхает Джордж, прекрасно понимая, что произойдет дальше. Дрим, склонив голову, улыбается, глядя на парня под собой, и брюнет сам себя корит за недовольство неторопливостью Дрима, которое бьется в груди. — Ну? «Ну ты хотя бы перестал отрицать, что это тебе нравится» «Исчезни, алкашня!» — Что «ну»? — Дрим насмешливо вскидывает бровь, хищно сверкнув глазами и как-то гаденько улыбаясь. — Ты так нетерпелив, Джордж. Это забавно, знаешь? Джорджа бьет крупная дрожь, когда по щеке мучительно-медленно проводят пальцами, щекоча кожу, касаются потрескавшихся губ, и парень, не сдержавшись, рвано выдыхает. Искусственная кожа перчаток отдает неприятным холодком. Зачем он вообще носит их дома? — Сними, — Джордж послушно, словно ласковый кот, прижимается к чужой ладони, показывая тем самым, о каком предмете одежды говорит. — Зачем ты их вообще носишь? — Они выглядят прикольно, — пожимает плечами парень, на секунду задержав внимание на перчатках, поджав губы, словно что-то обдумывая. И хищный огонек, мелькнувший в его глазах, не нравится Джорджу. — Давай желание за желание? — Что? — Джордж привстает на локтях, не совсем понимая, что имеет в виду парень, медленно стаскивающий с рук перчатки. Красивые, зараза. И зачем, спрашивается, постоянно их прятать? — Ну, я снимаю перчатки, — парень демонстративно бросает предмет одежды, о котором идет речь, на пол. — А ты выполняешь мое одно желание, договорились? Джордж, чуть помедлив, кивает. Сейчас, глядя на улыбку Клэя, у парня появляется ощущение, что он с Дьяволом о сделке договаривается, а не на желание соглашается. Нужно отказаться? Наверное, стоило бы, но интерес пересилил голос разума, а потому, получив согласный кивок, чертики в глазах Дрима запрыгали лишь сильнее. — Ну и? — Поцелуй, — Джордж непонимающе хмурит брови. Серьезно? — Мое желание — поцелуй. — С каких пор тебе нужно на это разрешение? Ты же весь из себя такой мачо, — Джордж действительно не до конца понимает, что от него требуется, а потому лишь смотрит, как парень садится перед ним и тянет его за руку, вынуждая так же усесться на коленки. — Нет, ты не понял, — лицо Дрима в нескольких сантиметрах, и Джордж замирает, краем глаза следя за тем, как парень облизывает пересохшие губы. — Целуешь ты. Я наслаждаюсь процессом. Все просто. Джордж сглатывает, усаживаясь поудобнее. Да, ему стоило ожидать от Дрима что-то типа такого, но все равно. Но все равно пальцы подрагивают, когда он аккуратно протягивает руку к парню напротив, который ободряюще улыбается. Клэй постоянно брал инициативу на себя. Всегда. Все, что оставалось Джорджу — расслабиться и получать, сука, удовольствие. Сейчас же его просили показать, чему он научился за эти пару дней, которые в голове брюнета растянулись если не на годы, то на недели — это точно. Дрим — не хрупкая девица, способная отказать в ласках, надави ты на нее чуть сильнее, чем нужно. Но… Боже, Джордж подсознательно понимает, что инициативу у него достаточно быстро перехватят, Дрим слишком нетерпелив и разгорячен, дабы позволить кому-то медленно сводить его с ума поцелуем, но почему бы не попытаться. Вдох. Он аккуратно касается чужих губ. Неуверенно, медленно, словно пробуя, словно боясь, что его вот-вот оттолкнут и рассмеются в лицо. Но не отталкивают, не смеются. Джордж буквально чувствует, как парень напротив еле сдерживает улыбку, и становится как-то до обидного неприятно. Особенно после того, как в голову бьют воспоминания о том разговоре с парнем о поцелуях. Быть может, он и прав был. Может, девушки от него уходили, поняв, что как любовник тот явно неопытен, раз даже поцелуи у него были «девчачьими»? И это сильно задевает его эго. Хочется доказать обратное, убедить Дрима, что тот был нихрена не прав по части того, что Джордж не умеет целоваться. И брюнет сам не до конца понимает, когда в его глазах разгорается огонёк какой-то странной решимости, а тело словно машинально усаживается на чужие колени, дабы быть ближе, а разница в росте не так мешала. Клэй удивленно вскидывает брови, но удивление на лице мгновенно меняется на странную насмешливость и вызов. Он словно бы одним своим взглядом шепчет «давай, попробуй», и это срывает крышу. Джордж обвивает руками шею парня, прижимаясь к нему всем телом, пока чужие руки уже беззастенчиво, ничего не смущаясь, лезут под его футболку. И он бы, наверное, возмутился, если бы не был сейчас занят кое-чем другим — борьбой за лидерство. Нет, на подсознательном уровне он понимал, что победа будет явно не за ним, о чем недвусмысленно намекали чертики, прыгающие в желтых глазах напротив, но попытка не пытка же, да? И он изо всех старался вытолкнуть чужой язык из своего рта, перейти в атаку. Иногда это у него, кажется, получалось, но Дрим моментально забирал инициативу, а потому до Джорджа быстро дошло — это не он побеждал, это Дрим поддавался. Позволял ощутить секундный триумф от маленькой победы, а после лишал его, вынуждая вновь рваться в бой. Этот поцелуй отличался от остальных в первую очередь тем, что был не односторонним. Сейчас оба парня, забыв обо всем на свете, с полной отдачей наслаждались друг другом. И это было попросту волшебно. Пожалуй, эмоции у Джорджа были в разы сильнее, чем от первого поцелуя, когда ему не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Сейчас они были на равных уровнях. Почти на равных. Дрим все равно отбил командование, но сама попытка Джорджа была, пожалуй, достаточно неплохой. Дышать трудно, воздуха в легких остается катастрофически мало. Джордж, постепенно приходя в себя, утыкается в чужое плечо лбом. Что это сейчас было? Какого хрена вообще с ним происходит, что он сам настолько беззастенчиво и сладко лип к парню, будучи сраным инициатором поцелуя. Да, он бы мог оправдать это желанием, но врать самому себе не хотелось. Слишком уж все было очевидно. Джордж ёрзает на чужих коленях, пытаясь усесться поудобнее, за что получает недовольное шипение от парня. — Прекрати, потеряшка, — Джордж непонимающе косится на Дрима, но замирает, послушно уткнувшись носом в чужое плечо. Они молчат несколько минут, пытаясь ни то отдышаться, ни то собраться с мыслями. Джордж даже не обращает внимание на руки, которые беззастенчиво, словно машинально, скользят по бокам, задирая тонкую ткань футболки. В жизни обоих парней после знакомства друг с другом что-то кардинально поменялось. Все прошлое осталось в прошлом, а настоящее стало чем-то попросту невероятным, невозможным и нереальным. «Старому» Джорджу было бы трудно даже представить, что всего через несколько месяцев он будет сидеть на коленях парня, который, падла эдакая, таки уломал его начать с ним отношения, попросту прогибая своей решимостью, огнем, горевшим в глазах. И Джордж просто сдался. Бежать некуда, да и, откровенно говоря, не хочется. Даже его шизофрения уже смирилась с создавшимся положением, а потому просто махнула рукой, закидывая парня колкостями, касательно излишней привязанности к Дриму. И, пожалуй, Джорджу уже было плевать. Возможно, психиатр поможет избавиться от заразы, поселившейся в его голове, но потом. Сейчас ему было плевать на все происходящее вокруг. На все, кроме Клэя, который что-то шептал ему на ухо. Джордж даже не прислушивался к словам. Не до этого. Чужие, все еще влажные губы касаются шеи, и Джордж вздрагивает всем телом, замерев, словно жертва перед хищником. Уверенность в себе постепенно испаряется, оставляя после себя лишь жгучее смущение и жар, расползающийся, как вирус, по всему телу. — Господи, Джордж, какой же ты, — Клэй не находит слов, мотая головой. — Никогда еще не встречал людей, подобных тебе, знаешь? Не думал, что вообще встречу. А потом появился ты… — И все пошло по пизде? — хмыкает парень, дергаясь в сторону, и Дрим послушно отпускает его, позволяя вновь бухнуться спиной на диван. — И все встало на круги своя, Джордж, — подумав, Дрим добавляет. — Знаешь, смотря на тебя, мне иногда кажется, что я и вовсе с ума схожу. Думаю, что ненормально испытывать по отношению к кому-то столь яркие эмоции, но испытываю же. Сижу и думаю, что разорву любого, кто посмеет обидеть тебя. Знаешь почему? — Почему? — сердце каким-то неведомым образом падает в пятки. А это, к слову, достаточно необычное явление, учитывая тот факт, что Джордж лежит. Но кто же может что-то запретить этому органу? — Потому что, потеряшка, ты только мой, — Дрим, наклонившись, шепчет это в самые губы, как-то странно, улыбаясь. Можно даже сказать — нежно. — Теперь уж точно только мой. Губы близко. Блестят от еще невысохшей слюны, и Джордж прекрасно понимает, что Дриму того поцелуя недостаточно. Ему хотелось больше, слаще. Ему хотелось почувствовать контроль, а не сражаться за власть. Джордж чувствовал это желание всеми фибрами души, но в глазах уже зародились игривые чёртики, которые не сулили Клэю ничего хорошего, кроме подушки, которая неожиданно врезается в чужое лицо. Тот не успевает понять, что происходит, как Джордж, резко дернувшись, безжалостно скидывает парня на пол, пугая лежащего кота неожиданно свалившимся с дивана хозяином. Дрим приходит в себя достаточно быстро, почти мгновенно. Лицо принимает какое-то хищное выражение, словно Джордж — глупая мышка, пытающаяся сбежать от кота, но которая, несомненно, будет вот-вот поймана чужой клыкастой пастью. Раз… Два… Джорджа спасает чужой мобильный телефон, заигравший какой-то глупой, установленной разработчиками мелодией. Дрим уже готов был метнуться на диван, повалив парня, который возомнил о себе слишком много, как его прервала раздражающая техника. В глазах на секунду мелькает злость, явно говорившая о том, насколько парень недоволен тем, что его отвлекают от более, кхм, важных дел. Важных и, несомненно, приятных. Но, матерясь сквозь зубы, тот все-таки берет трубку. Берет и замирает, внимательно слушая собеседника на другом конце. Выражение лица мгновенно изменяется, становясь серьезным и каким-то… Злым что ли? Парень отрицательно мотает головой на вопросительный взгляд Джорджа, показывая, что ему не до объяснений и, держа мобильный плечом, подбирает снятые с рук перчатки, возвращая их на привычное место. Становится как-то обидно. Серьезно, Клэй? Все же было так неплохо, почему тебе вдруг так голову сорвало из-за одного звонка? — Понял. Скоро буду, — единственные три слова, которые парень говорит за весь разговор, а после и вовсе, сбросив вызов, с какой-то яростью бросает телефон на диван, чуть ли не рыча. Впрочем, до него, кажется, достаточно скоро доходит, что такое поведение пугает Джорджа, и он, вздохнув, вновь садится рядом, уткнувшись носом в чужую макушку. — Мне нужно уйти. Не знаю, насколько. Возможно, на весь день. Побудешь один? — Джордж сглатывает. На душе скребут кошки, а мозг угодливо подкидывает воспоминания о том, куда Дрим ушел в прошлый раз. К какой-то девушке. К кому-то другому. — Куда? — ну не может же он вновь просто уйти к кому-то, да? Бросить его? Да и реакция парня на звонок была явно негативной, а кто так не радуется звонку привлекательной девушки? — Нужно. Просто нужно, слышишь? — Дрим тяжело вдыхает воздух, и Джордж ёжится. Не нравится ему такие неожиданные новости, очень не нравятся. От них становится как-то неуютно и страшно, тем более о том, что происходит, говорить ему не хотят, предпочитая отмалчиваться. И от этого становится еще противнее. — Приду, можем посмотреть телевизор там, не знаю. Поиграть во что-нибудь, ладно? — Давай, вали уже, — вздохнув, бубнит парень под нос, ощущая, как его макушки ласково касаются губами. — Тебя, вроде как, ждут...***
Оно орет в груди, когда Дрим выходит из дома и, вызвав такси, ждет машину у подъезда. Орет, бьется. Оно разгорячено, раззадорено, требует вернуться к его парню, показать силу, власть, заставить глупого парня подчиниться. И Клэй шипит на своего «монстра», приказывая заткнуться, исчезнуть. Приказывая не подкидывать в голову картины, от которых хотелось поскорее вернуться в квартиру, схватив парня в охапку, и ни в коем, сука, случае не отпускать, заставляя того таять в его руках, словно снег, остатки которого таяли сейчас на солнце, лежа на мокром асфальте. Такси приезжает быстро, и это не может не радовать. Еще бы чуть-чуть, еще бы капельку — и Дрим бы сорвался, рванул обратно. Но нельзя. Не стоит. Блейд был слишком опасной персоной, дабы так просто игнорировать его «сборы». Тем более, которых не было настолько давно. Машина подъезжает быстро. Слишком быстро, Дриму бы не помешало еще немного времени, дабы подумать, но выбора нет. Таксист, получив заслуженную смятую купюру, быстро дает по газам, радуясь избавлению от сомнительного клиента. Ну да, райончик так себе, да и слухи о нем быстро расползались по всему городу. К примеру, что люди отсюда подкупили полицию, которая теперь закрывала глаза на их деяния. И Дрим бы хотел сказать, что это неправда, но врать не хотелось. Тем более, проведя долгое время бок-о-бок с Блейдом, люди которого уже вполне уверенно занимали важные должности. Наивные глупцы, решившие поиметь наживы с кровавой бани, названной в простонародье «революцией». Они не понимали, что Техно плевать на их глупые, самоуверенные планы, что он знал о всех их попытках заработать как можно больше благодаря ему. Они не знали, что скоро умрут. Умрут, вместе с городом, обратившись в прах. Умрут за свою глупую попытку обмануть Техноблейда. Наверное, думая об этом, «прошлый» Дрим бы усмехнулся. Наверное, обрадовался бы возможности насладиться обреченностью и страхом, которые промелькнут в глазах этих самовлюбленных выблядков, когда те поймут, что обмануть организацию нельзя, что за эту глупую попытку будет до ужаса жестокое наказание. Но это был «прошлый Дрим». Нынешний же испытывал лишь раздражение и странное равнодушие. Да, умрут и умрут, но интересного в этом мало. Люди вообще часто гибнут, словно мухи, не заострять же внимание на каждом полудохлом тельце. Огромное серое здание, которое и является временным убежищем, выглядит полностью заброшенным, но Клэй знает — под ним, словно в муравейнике, кишит жизнь. Он видит несколько молодых парней, даже скорее подростков, которые бросают на него подозрительные взгляды, когда Дрим без проблем находит пластину в заборе, которая отодвигается в сторону, пропуская его на «охраняемую» территорию. И его там ждут. Какой-то парень, лет семнадцати на вид. Худой, серый и угловатый. Этакая мышь, которая кивает ему, говоря, чтобы тот шел за ним. Наверное, он умрет одним из первых, являясь простой прислугой, если его можно так назвать. Мальчик на побегушках, неспособный ни на что. Первый этаж, как и подземные помещения, представляют из себя сраный лабиринт. Куча пустых проходных комнат, коридорчиков. Странных лесенок, которые ведут вверх-вниз без какой-либо нужды. Даже его сопровождающий путается в них несколько раз, заходя в тупик, из-за чего Дрим раздраженно хмурится. Не заведет ли этот мышь парня куда-то, куда не надо? Вообще, база-лабиринт была идеей Дрима, позаимствованной у Германа Маджетта. Все было так же. Несколько строителей, никакого точного плана здания, и никого, кто бы точно знал все здание. Кроме, разумеется, самого Блейда. Главное теперь было — не потеряться в этом сраном авангардизме.***
— Давно не виделись, — Дрим молча кивает хозяину этого сомнительного «заведения», брезгливо осматривая помещение, которое, похоже, тут носило гордое название «кабинет». На деле, оно скорее напоминало сарай без окон, обоев и одной лампой, стоявшей на старом столе. В углу комнаты, если ее можно было так назвать, стоял деревянный шкаф. И Дрим даже знал, для чего он там. Тоже его идея. Сделать огромный лабиринт на случай прихода полиции, в то время как в кабинете сделать тайный ход, который мгновенно бы давал возможность сбежать, только услышав сигнал тревоги. — Что, не такого ожидал? — Неа. Где там, не знаю, дубовый стол, стеллаж с алкоголем, мягкие кресла, обшитые красной тканью. Как в фильмах, знаешь, — Дрим разводит руками, усаживаясь на обычный офисный стул. — Я бы зашел, а ты потушил бы сигару, приказывая прислуге уйти. Где пафос, Блейд? Я разочарован, знаешь. — Мы не в фильме, — подает голос Уиллбур, сидевший в углу комнаты, словно наказанный ребенок. Волосы взъерошены, лицо взволнованное, одежда помята. Бежал что ли на встречу, не желая опаздывать на первый сбор после изгнания? — Отвратно, знаешь ли. Грустно осознавать, что секретная база организации, которая убила сраного президента, выглядит хуже, чем дом с трупом во дворе, где мы втроем раньше жили. Прекрасные воспоминания. Что с ним, кстати? — Убийц ищут, — хмыкает Блейд, поудобнее устраиваясь в массивном компьютерном кресле. — Нашли труп, поняли, что кто-то там жил после убийства. Подозревают всяких нариков и алкашей, что ошивались там. Ничего интересного. — Уиллбур даже труп закопать нормально не смог? — Блейд закатывает глаза. С приходом этих двоих, похоже, организация опять превратится в хуев цирк. Уиллбур уже что-то рычит, но Дрим его перебивает, выставив руку вперед. — Эй, спокойнее, псина! Я же просто пошутил. Не стоит рычать на человека, который знает, где спрятаны твои щенки. Ты и так себе слишком много позволяешь. Или рискнешь ими, пойдешь ва-банк? — Тебе-то какая разница? — рычит Уиллбур, и Дрим знает, что от драки его сейчас удерживает лишь кобура на бедре Клэя. — Или ты хочешь поговорить о неожиданной привязанности к людям? — Вы можете решить свои проблемы где-нибудь в другом месте? Не хочу снова слушать ваши пререкания, меня от вас двоих и без того тошнит! — неожиданно повышает голос Блейд, для убедительности стукнув кулаком по столу. Уиллбур замолкает, вновь обмякнув на стуле, а Дрим думает о том, что таким образом Техно скоро стол сломает, придется новый из Икеи покупать. — Уважаемые, мы тут собрались, ибо у меня в голове созрел достаточно интересный план. И мне требуется ваша помощь. Вас двоих. Поэтому, пожалуйста, можете не собачиться хотя бы десять минут и выслушать меня, идиоты? — Как грубо, Блейд. Мы не виделись с тобой уже недели три, а ты прямо так, с порога, называешь нас идиотами? Я разочарован, — парень неожиданно, полностью игнорируя два тяжелых взгляда, направленных в его в сторону, встает со стула, потягиваясь. — Я пас, кстати. Я тебе уже говорил в прошлый раз, Блейд. Решайте свои вопросы без меня. Я помог вам дойти до этого момента? Помог. Я выполнил свою часть сделки, и, как мне кажется, выполнил ее на пять с плюсом. Шлатт мертв, а о вас до сих пор говорит весь город. Все, как ты и хотел. Ты выгоняешь людей Ника, которых я посоветовал тебе, так как не доверяешь моим решениям, но ждешь от меня помощи? Прости, я пас. — Ты не дослушал, — Блейд раздраженно смотрит на парня. — Твоя помощь нам так или иначе нужна, потому сядь и… — И будь послушным песиком? Прости, Техно, на эту роль у тебя есть Уильям, на нем и практикуй свои команды. Сядь, принеси, убей. Нужен программист — найми фрилансера без опыта работы, он тебе за десятку баксов хоть хуй отсосет, — парень хмыкает. О да, будучи новичками, программисты готовы рвать жопу ради заказов. Сам варился в этом дерьме. — Но меня не ввязывай в это. Я не хочу вариться в этом дерьме больше, устал. Не интересно. — Что, к нему пойдешь? — Уиллбур вскидывает брови, мерзко усмехнувшись и сощурив глаза, делая явное ударение на слове «нему». — Предложишь ему десятку? Или у вас дохуя не деловые отношения, и тот готов отсосать тебе за бесплатно? Монстр, взревев, требует добить падлу, и Дрим даже не противится, дергаясь вперед и хватает парня за шею, сжимая пальцы. Техно не вмешивается, наблюдая за картиной, разгоревшейся в его недокабинете, а Уиллбур скребет неровными когтями по чужим пальцам, пытаясь освободить шею из захвата, синея на глазах. Клэй чувствует, что тело в руках вот-вот обмякнет, а душа, махнув платочком на прощанье, отправится гулять по ебучей радуге в небе, а потому не без сожаления отпускает шею, отходя на шаг. Уиллбур кашляет, шипит, пытаясь отдышаться. Трет покрасневшую кожу на шее, волком смотря на парня перед собой, который, в случае чего, готов закончить начатое. — Не смей даже говорить о нем так, мудень, — рыкает Дрим тому в лицо, и вдруг осознает, что это становится его ошибкой. Осознает это, когда в мутных глазах Уиллбура проскальзывает что-то, отдаленно напоминающее превосходство. Дрим, рыкнув на прощание этой парочке, резко разворачивается, уже собираясь выйти, как слышит тихий смех Уиллбура. Тихий смех и насмешливую фразу. — Не думал, что такой ублюдок, как ты, может о ком-то вообще заботиться.***
Джорджу казалось, что он за эти несколько часов с ума сойдет. Он успел и помыться, и посмотреть тупые телепередачи, и поговорить с котом, и отмерить точное расстояние от окна на всю стену до кухни, а Дрима все не было и не было. Он уже готов был плюнуть на свое доверие и вновь залезть в чужой ноутбук, дабы убедиться, что его опасения напрасны, как вдруг пиликнул телефон, сообщая о новом сообщении. Кто еще мог бы ему написать, кроме Дрима, в столь поздний час? Джордж моментально хватает телефон в руки, закусив губу. NighTMare: я скоро буду. Зайду в магазин NighTMare: как смотришь на то, чтобы выпить со мной? NicknameNotFound: Что случилось? NighTMare: не так важно. Просто хочу выпить NighTMare: ты же вино пьешь, да? NicknameNotFound: Да. NighTMare: хорошо, жди тогда Джордж, вздохнув, прячет телефон в карман. Его заколебали эти тайны до ужаса, но парень прекрасно знал, что давить на Дрима бессмысленно — не расскажет. А вот выпить лишним никогда не будет, так ведь?