Ты уходишь...

      Ненавижу смотреть на тебя, когда ты спишь: во сне ты ещё больше напоминаешь беспомощную марионетку, которой подрезали нити и бросили на пыльной дороге на растерзание ветрам. Ненавижу кукловода, которому ты... Служил? Да, это самое подходящее слово для того, чтобы охарактеризовать ваши с ним отношения. И самое главное - ведь ты прекрасно понимаешь всё это, и не надо сказок о справедливости: наслушался уже от своего тайчо. Я презираю тебя за слабость, за всю эту ватную мягкость, превращающую тебя в желе, высасывающую из тебя желание жить, желание бороться. Мне хочется выть от бессилья и разочарования, хочется встряхнуть тебя за плечи, ударить, причинить боль любым способом, и всё только для того, чтобы увидеть на твоём лице хоть признаки раздражения, ненависти, злобы; хочется увидеть в тебе теперешнем хоть на миг тебя истинного - немного грустного, но с блеском в глазах, с азартом, показывающим, что ты живой, что ты живешь, что ты хочешь жить. Но всё не так. Невыносимо наблюдать за тобой каждый день, вглядываясь в маску, которую ты носишь из - за этого ублюдка, невыносимо надеяться, ждать, биться башкой об стену от беспомощности, топить твой образ в сакэ на пару с Рангику, и снова ждать и надеяться, надеяться и ждать... Я не понимаю, как так получилось? Чем он тебя привлёк, что тебе такого внушил, что ты ходил за ним как ниткой привязанный? Хотя, ты и был привязан, только не ниткой, а цепью: нитку можно порвать, перекусить, перетереть, а что можно сделать с цепью? Мне жаль Рангику - она - классный напарник и советчик в любом, что касается выпивки и вечеринки, да и просто она - душевный человек, но Ичимару я готов порвать на части именно за тебя...       Ненавижу твой пустой, лишённый всяких эмоций и выражений взгляд; когда в твоих лазурных глазах пустота, мне кажется, что она медленно засасывает и меня.       Ненавижу твою улыбку, такую робкую и неискреннюю. Раньше, когда он был рядом, ты улыбался по - другому. Теперь, когда ты смотришь на меня, ты улыбаешься именно так; я понимаю, почему: ты не любишь, и, наверно, я зря пришёл тебя утешить в тот день, когда меносы забрали твоего капитана. Я не мог сдержаться, ты не мог мне отказать - и теперь все эти связи, нити - цепи, связывают нас крепко - накрепко, и никуда не денешься, да и некуда уже. Я прекрасно понимаю, что сейчас, когда ты спишь со мной, ты делаешь мне одолжение: в своих мыслях ты там, с Ичимару. Мы поменялись местами, ведь раньше ты был игрушкой для капитана, теперь ты играешь со мной от скуки или от жалости. Не надо меня жалеть, слышишь? Я выше этого, мне не нужны твои одолжения, похвалы и секс... Но если не нужны, почему тогда так трудно отпустить тебя? Почему я всё ещё борюсь за тебя прежнего, стремлюсь вылечить тебя от этого дьявольского яда?.. Что он наговорил тебе, что?       А я всё больше и больше запутываюсь, и уже не видно выхода из этих лабиринтов отношений. Я обнимаю тебя несмотря на то, что знаю, что ты повернешься ко мне лицом, не открывая глаз, улыбнешься, и призрак той далёкой улыбки снова промелькнёт на твоём лице. - "Тайчо...". - и это всё, что я услышу от тебя. Утром мы разойдёмся снова, ты - даже не пряча грустный взгляд, где плещется тоска, захлёстывая окружающих, я - жутко злой на тебя, на твоего тайчо, сорвусь на парочке новобранцев во время тренеровки, пойду пить с Мацумото, где буду выслушивать сетованья про Ичимару... Он везде. Твой тайчо преследует тебя, Рангику, и меня, но пока ночь не сменилась рассветом, я буду смотреть на тебя. Я не сдамся, я вытащу тебя из этого болота, поверь, Кира, всё будет хорошо.       Но куда же ты опять уходишь?..       Почему ты ускользаешь от меня?..