Hate/Love

       Приглушенный писк приборов. Равномерный стук сердца. Запах дезинфицирующих средств. Почти идеальная тишина. И усталость. Нечеловеческая усталость и желание прекратить это всё. Да только вот это невозможно.        Невозможно пошевелиться, невозможно открыть глаза, закрыть уши, сбежать с палаты — нет возможности сделать хоть что-либо. Хоть бы включить радио, чтобы перекрыть этот раздражающий равномерный писк приборов жизнеобеспечения, чтобы почувствовать себя действительно живым, а не призраком. Тихий шёпот у уха только напоминает о том, что ты тут — приведение, тебя нет, ты застрял между двумя мирами. Такой родной и приятный голос с теплотой шепчет о том, что ты нигде, что не сбежать от этого.        Сколько это продолжается? Не надоело ли каждый день вот так повторять одно и то же, обжигая дыханием уши? Заставлять жалеть, что можешь только слышать, но не реагировать. Никакой дрожи, никаких мурашек по коже, никакого смущения. Сердце всё так же размеренно стучит, дыхание равномерное и едва слышное. И тело по-прежнему не слушается. Это самый настоящий кошмар, который никогда не прекратится сам по себе. И от которого не спастись.

I make your heart stop Reanimate you 'cause I will make your heart stop, your fucking heartstop

       Внимание уже претило. Слишком поздно. Слишком много. Надоело. И врачи не помогут. Их нет. Не существует. Есть только невидимые для его взгляда стены палаты, надоевшие до чёртиков пищащие приборы... И голос его друга, повторяющий одни и те же фразы. Слова сладким ядом проникают в сознание, оставляя горькое послевкусие разочарования и отчаяния.        Как же хотелось вернуть время вспять, чтобы избавиться хотя бы от этого кошмара. Но, увы, это невозможно. Он обречён слушать одни и те же слова, слышать одни и те же звуки, ощущать всю ту же беспомощность и всепожирающее чувство вины. Хотелось улыбаться и казаться беззаботным, как раньше, но застрял в кошмаре.        Как раньше... А что было раньше? Что? Звонки и сообщения без ответа, как сейчас этот шёпот. Общение в пустоту. Маска жизнерадостности, под которой прячутся настоящие чувства. Больше, чем эмоций, было слов. Пустых, ненужных бессмысленных словосочетаний. Хотя это и сейчас не изменилось. Сколько же уже лет из-за этой пустоты его терзало чувство вины? Лет 10? Или около 15 лет... Тяжело. Он сбился со счёта в этом однодневном кошмаре. Словно не только застрял между двумя мирами, а ещё и в день сурка попал.        Хоть бы снотворное ввели. Сам он не в силах. Сам он бы только попытался бы прекратить всё это раз и навсегда, да так, чтобы не спасли уж точно. Чтобы погоревали и забыли. Чтоб не было ложной надежды, это сладкого наркотика, который разрушает посильнее героина. И зависимость от него намного сильнее.        Звон будильника. Время вышло. День сурка окончен. Снова маска жизнерадостности, снова с помощью консиллера и тонального крема маскировать синяки под глазами. Только вот чувство вины всё так же не отпускает, всё так же смотрит на него с тёмного угла. У этого призрака чувств глаза точно такие же, как у его друга. Такие прекрасные и холодные, безжизненные.        Рейджи на самом деле согласен и дальше терпеть этот нескончаемый кошмар, в котором он ощущает себя на чужом месте, если бы это помогло вернуть Айнэ к жизни.