Multy-personality

Вам приходилось жалеть о тех вещах, что Вы совершили или о словах, которые сказали? А может, Вам приходилось жалеть о том, что не сделали или не сказали? Я часто жалею и о словах и о действиях, хотя отлично понимаю, что многие свои поступки я не в силах исправить. Например, я наговорил тебе в тот вечер много глупостей, и только потом, когда, наконец, сумел прочесть чувства, прямо-таки написанные на твоем лице, я понял, что дурак, но извиняться совсем не было сил. Я был пьян. Я сел за руль и, вдавив до предела, педаль газа, направился к Кьехару. В тот день он не потребовал никаких объяснений, впрочем, как и всегда, и подчинялся, словно пластилиновая кукла, всем моим прихотям. Я никогда не забуду обвиняющий взгляд его глаз, когда я ласкал его тело и яростно входил в него. Он говорил, что ему больно, что он не хочет потом прятать следы от моих чрезмерно грубых прикосновений, но я не слушал. Я был зол от своей боли, от своей беспомощности и от того, что посмел сказать тебе. Нет, я до сих пор мечтаю объяснить тебе свои чувства, ощутить твое теплое дыхание и увидеть твои наивные и удивленные глаза. Но с того дня прошел месяц, а я все еще боюсь придти к тебе и извиниться. Я сильный человек, но ты меня сломил одним своим испуганным взглядом, и словно какие-то элементы мозаики сместились у меня в голове. Ты понимал, что я пьян, сей бред можно бы списать на повышенный уровень алкоголя, я продолжал говорить грубости, и ты с каждым ударом моих слов все больше начинал бояться. Я и сам боюсь себя, Джун. Ты тоже это видишь? Видишь, что я не отвечаю за свои слова и свои поступки? Что сейчас я один, а через мгновение другой? Я могу кардинально меняться, я напугал... но так, возможно, будет лучше. Возможно, тебе действительно лучше быть подальше от монстра вроде меня. Монстра, который теперь ужасно сожалеет, но не придумает, как загладить свою вину. А если и придумает, его предательская сущность не допустит этого и уж точно найдет, как всё испортить. Поэтому пусть всё остается, как есть. *** Я стою на сцене. Раннее утро. У Angelo очередной тур. Техники приводят сцену в порядок, а мы стараемся прорепетировать некоторые отрывки. Я хочу спать, Кота тоже не в настроении. Я не знаю, что торится с моим братиком, но он все время мажет мимо струн и ведет себя, словно под наркотой, но я прекрасно знаю, что Кота ни за что не станет ничего употреблять. Я его слишком хорошо знаю, поэтому не буду ни о чём спрашивать. Это демонстрация недоверия, а у меня нет оснований не верить брату. Я просто беру гитару и подхожу к нему, показываю аккорды и Кота ставит их на своей басухе. Такео что-то говорит техникам, а Тору подключает усилители. *** До концерта остается 2 часа. Я и Кота сидим в гримерке. Кота читает какой-то модный журнал , развалившись в странной и неудобной позе на диване. Тишину нарушает шелест переворачиваемых страниц и легкий стук донышка чашки кофе о журнальный столик. -Кота?- Я сажусь рядом с братом и смотрю в потолок, не зная, с чего начать. Мне не нравится то беспокойство, что бушует сейчас во мне. Мне совсем не хочется, что бы он играл на концерте так же, как на репетиции, а еще я очень не хочу узнать, что с моим братиком случилось что-то плохое. И я по-прежнему не верю, что он может принимать таблетки или нюхать кокаин. Кота закрывает журнал и кладет его рядом на диван. -Джун написал, - тихо говорит Кота, но этого уже достаточно, что бы почувствовать нехватку воздуха и панику, смешанную с чувством вины. Этого я боялся больше всего. Я совсем не хотел, что бы Джун сделал первый шаг. Нет, теперь я желаю, чтобы между нами ничего больше не было. Я не могу больше видеть его искреннего взгляда. -Он хочет тебя увидеть, спрашивал о том, как у тебя дела. -Ты ему написал, что мы в туре? -Да. Alvino будут завтра выступать в этом городе. У них тоже тур, - Кота посмотрел на меня изучающим взглядом, а я в этот момент проклял Шоуту, которого, я уверен, Джун уговорил выступить именно в Ниабате.- Такео мне сказал, что вы с Джуном месяц назад поссорились. Почему? -Кота, я не хочу говорить об этом. Я вел себя глупо. -Такео потом остался у Джуна и пытался его утешить, а ты уехал. Куда ты ездил или к кому? Ты пришел домой поздно ночью, – Кота смотрел на меня обвиняюще и строго, словно наша мама. -Ты всегда лезешь не в свое дело?- грубо отрезал я и, резко встав с дивана, вышел в коридор. Кусочки мозаики чуть шевельнулись. *** Концерт отыграли отвратно. Кота немного собрался, хотя продолжал мазать мимо струн. Звучания катастрофически не хватает, а мой голос звучал очень неуверенно на этот раз. Я чувствовал, что мне плохо, что голос дрожит, что все кружится перед глазами, а потом стало тошнить. Этот концерт был провальным и, злясь на то что, фанаты могут уйти от нас, либо тур принесет вдвое меньше прибыли, я еле дотянул до конца, а потом, после концерта, я заперся в своей комнате в гостинице. Мой страх и то, что я перенервничал из-за какой-то глупой смски имел свои последствия. Я всеми силами старался не верить в то, что завтра я увижу Джуна, но я знал, что продолжать избегать его попросту не имеет смысла. Весь оставшийся вечер я провел в одиночестве, смотрел телевизор в отеле. Мне пришлось договориться с агентством, чтобы задержаться в Ниабате еще на день, хотя и понимал, что группа может потерять прибыль из-за этого решения. *** Alvino приехали в город рано утром. Остановились в отеле «Кицунэ». Очень не дурной отель. Раньше, еще, когда Джун играл с нами, мы останавливались в нем. Возможно, что у нашего бывшего ритм-гитариста остались все те же предпочтения или он меня хотел задеть этим. К 11 утра я уже стучал в номер отеля, где разместился Джун. Назначать встречу в отеле - не слишком-то это правильно. В Японии существует такое правило: неприлично видеть человека в «разобранном» состоянии у него дома, я трепетно отношусь к традициям и культуре, любое отклонение влечет за собой моральный дискомфорт, но тут особый случай... Дверь открылась не сразу, когда, наконец, я увидел гитариста, тот был немного сонным, взлохмаченным, но в джинсах и в белой футболке. Он поприветствовал меня кивком, и отошел немного, чтобы я смог зайти. Я очутился в чистой комнате с белыми цветами на длинных стеблях, стоящими в вазах на столе, подоконнике и полке для книг. Я лишь ухмыльнулся и отошел к стене. Хотелось побыстрее уйти из этого места, поскорее обменяться с Джуном обязательной по политесу парой фраз и уйти, чтобы больше никогда в жизни не видеть его. -Зачем ты меня позвал сюда?- произнес я ледяным тоном. -Я думал, что ты будешь рад меня видеть. Извини, что раньше не мог написать тебе. Мы совсем недавно записали новый альбом, а Шоута только 2 дня назад закончил переговоры насчет тура. Как у вас дела? -Все в порядке.- Я старался сдержать себя, чтобы не упасть перед ним на колени и не закричать о своих чувствах, потому что делать вид, что всё как обычно уже не было сил. А потом заласкать его до потери пульса и просить прощения, а потом оставлять на его мягкой и теплой коже следы того, что он принадлежит только мне. -Я рад за вас. Когда вы уезжаете сегодня? Я бы хотел, чтобы ты посмотрел наше выступление, - Джун говорил своим обычным тоном, будто ничего не было, но черт, я же видел тогда его слезы! Хватит! Давай, отомсти мне! Я не могу испытывать сейчас такие же чувства, что и он! Почему бы ему просто не убить меня, и тогда я не буду страдать! Я даже сам дам ему оружие, и пусть зарежет, застрелит, ударит - сделает все, чтобы я больше не мучался и не испытывал боль. Мы играем в одну и ту же игру, где либо проигравшим буду я, либо стоны Джуна будут слышать стены, среди которых он потерпит поражение. -Я постараюсь быть там,- сипловато говорю я, а Джун шагает ко мне и кладет руки мне на плечи. Боже, такая ерунда, а теперь требует усилий даже просто заставить ноги держать меня. -Мне совсем не нравится то, как ты выглядишь, Шинья. Ты болен? Черт, я болен тобой! Я глубоко вздыхаю и бросаю, что мне пора уходить. Детали проклятой мозаики опять изменили своё положение. Прихожу в себя только на улице, когда перехожу дорогу. Сердце продолжает дико биться. *** Я сижу в маленьком кафе с братом, и мое волнение немного проходит. Симпатичные официантки разносят заказы, требуют уделить себе внимания. Я знал, что есть хост-клабы, где могут развлекать девушки, а не симпатичные пареньки, от одного взгляда на которых ощущаешь неприятную тяжесть в паху, но такие хост-клабы я приравниваю к стриптиз-барам, в которые предпочитаю лишний раз не соваться. С девушками мне везло не так как с парнями, да и с парнями не особо везло, но с ними приятней даже просто находиться рядом. Я не понимаю, почему Кота меня сюда пригласил, ведь он и Такео уже 12 лет, как смирились с тем, что меня больше привлекают парни, нежели такие вот грудастые официантки в мини-юбках и открытым плоским животом. -Шинья, о чем ты думаешь? - Кота проследил за моим взглядом, направленным на одну из официанточек, развлекающую своими шутками какого-то богатенького папика. - Хочешь, мы можем заказать какую-нибудь свободную девушку? Тебе бы не помешало поразвлечься. -Спасибо, я не хочу,- я закурил и принялся вертеть в пальцах сигарету. Интересно, а Джун мною так же манипулирует, как эта официанточка папиком, или это я стал в последнее время слишком слабым, что вдруг начинаю бояться своего друга и избегать его? А может, те чувства, что я не смог высказать ещё 7 лет назад, начали угнетать меня и подавлять мою силу воли? Когда pierrot распалась, я был не в состоянии что-либо понять. Я винил себя за то, что когда Джун сказал, что уходит, я не наорал на него и не сказал ему в открытую, что мне больно и что я его люблю. Тогда я лишь покорно отпустил его. Боже, какой же я дурак! -Кота, знаешь, - я решил перевести разговор в другое русло и, наконец, спросить его о вчерашнем состоянии. Собирался не спрашивать? Кто? Я? Когда? - Мне не понравился наш вчерашний концерт, думаю, он был провальным. Скорее всего, куча фанатов теперь от нас откажутся, либо будут проблемы с наполняемостью залов на следующих концертах, и я очень не хочу, чтобы они такими же. Вчера я отвратительно пел, а ты не мог нормально играть свои партии. И репетиция была такая же, и ведешь ты себя странно... Ты не болен? Или ты... что-нибудь принимаешь? - я встревожено взглянул в глаза брата. -Все в порядке,- Кота улыбнулся, - можешь меня обыскать, а заодно и мои вещи, но в них нет ничего подозрительного. Я вчера себя очень плохо чувствовал, но вечером Такео дал мне болеутоляющее. Хорошо, что у нашего барабанщика всегда с собой аптечка. -Ты мог бы сказать мне, я бы позвонил доктору. Страховка твоя у меня с собой. -Тогда бы концерт пришлось отменить, даже плохое выступление лучше, чем никакого. Или я лезу в бутылку? В любом случае, я тебе обещаю, что больше таких провалов не будет. - Я знаю, - я улыбнулся и посмотрел на часы. Стрелка медленно приближалась к 6. Концерт Alvino через час. Возможно, мне следует уже уходить. - Кота, мне пора. Ты куда-нибудь поедешь? -Да. Я хочу к одной знакомой заглянуть. Помнишь Ми -сан? Она 5 лет назад работала с нами. Сейчас у нее семья и маленькая дочка родилась. - Тогда передай ей от меня привет. Я рад, что она счастлива. Встретимся в отеле, - с этими словами я встал и вышел из кафе на улицу. Автомобиль, который я взял в аренду, ждал меня на парковке за зданием бизнес - центра. *** Показав пропуск охранникам и рейдерам, я очутился за кулисами, где вчера шумели наши техники. Сейчас все пространство принадлежало Шоуте, Кодзи и Джуну. Где-то слышались гитарные сэмплы. В зале уже начинали шуметь фанаты. Терпеть не могу, когда шум толпы фанатов мешает чек-апу, поэтому всегда предварительно согласовываю с агентами, что бы те ни в коем случае не впускали в зал зрителей, пока не закончится чек-ап. Техники спешили закончить установку оборудования, поэтому я мог не опасаться быть замеченным кем-нибудь из членов группы. Стараясь не привлекать внимания, я вышел в коридор, где шум сцены и кулис заглушался толстыми стенами. Людей тут не было, поэтому именно там я решил подождать начала. *** Концерт был больше акустическим, что меня порадовало. Я совсем не привык к акустической музыке, и возможно, именно поэтому, я стараюсь сделать свои выступления как можно более полифоничными. Я стоял сбоку от сцены, где вход закрывают декорации, и наблюдал за происходящим. Джун превосходно играл, и я снова пожалел, что не заставил его остаться в группе. Его пальцы умело перебирали струны и зажимали нужные аккорды, словно его рождение уже предвещало ему карьеру гитариста. Мне хотелось, чтобы Джун был моей гитарой, чтобы я смог прикасаться к нему, так же нежно и дерзко, как он прикасался к своим струнам. При одной мысли об этом захотелось без лишних разговоров, без лишних выражений чувств увести его со сцены и сделать его своим там, где нас никто не побеспокоит. К концу выступления я ждал Джуна в гримерке, где резко пахло душным цветочным ароматом. Я не люблю цветы и уверен, Джун тоже их не любит, но почему-то цветы всегда сопровождали его: пряный цветочный запах волос, браслет с маленьким белым цветочком, который сплела для него его сестра, цветы в отеле, ухоженный цветущий сад около его дома. Я остановился по середине комнаты, тупо глядя в тускло освещенное зеркало. Поразительно, как меняется форма вещей, когда с ними работают разные люди. Еще вчера эта гримерка была наполнена нашим с Котой хламом и стаканчиками с кофе, а сегодня в ней находится запасная электрогитара и на столе с тенями лежит пачка медиаторов. Дверь открылась, и я увидел в большом примерочном зеркале немного уставшего Джуна. Он не знал, что я видел их выступление и уже смирился с тем, что, возможно, меня не будет уже, я почувствовал унылое безразличие, разливающееся от него серыми душными волнами. Я не думаю, что тогда он был расстроен. Нет…скорее всего он тогда решил, что я просто больше не могу быть с ним. Либо мы перестаем общаться, либо я буду продолжать убивать себя своими чувствами. Смешно! А ведь не скажешь, что человек, позиционировавший себя диктатором на сцене, может вот так вот пасть и гореть от каких-то чувств, которые для меня раньше мало имели значения. А может, я не любил? А может, я спал с парнями только, чтобы напомнить себе, что я люблю тебя? Он был рад увидеть меня, и, улыбаясь, как маленький ребенок, обнял меня со спины, положил подбородок на мне на плечо и прошептал в ухо: «Я знал, что ты придешь!». Так близко, что его жаркое дыхание мгновенно завладело всем моим телом. Я умирал в этих руках, я снова был готов умолять о прощении, но лишь попросил: -Отпусти. Джун разжал свою хватку, и вот тогда я смог развернуться и прижать его к холодному примерочному зеркалу. В шоколадных глазах появилось непонимание, но когда я обхватил руки Джуна у него за спиной, он стал осознавать, что проиграл в этой игре именно он. Я не собирался страдать от своих чувств и погибать от этого. Теперь эти стены услышат его стоны, а не звук моих удаляющихся шагов. -Мне больно,- прошептал Джун. Я сильно прижал его к зеркалу и, оставляя синяки на запястьях, не позволял делать лишних движений. -Я хочу, что бы ты был моим, черт возьми! – я всё-таки не выдержал, сказал это. Сказал, глядя прямо в глаза гитариста, выплескивая всю боль, что была во мне. -Ки-ри-то…-отрывисто прошептал он, но голос дрожит. Напуган. Правильно, он должен бояться моего безумства, но не меня. - Перестань! Что ты делаешь!? – Джун попытался вырваться, но бесполезно. Я сжал его руки сильнее, и у него на глазах выступают слезы боли. Я знал, что без труда смогу сломать ему запястья, если продолжу, но давать свободу этому человеку внутри себя я не собирался. Не сейчас. Я хотел заставить Джуна шептать мое имя и умирать под моими ласками. Я сходил с ума. -Хватит,- я прошептал это ему в ушко, но, кажется, только сильнее напугал этим, и тогда поцеловал, сильно прикусив нижнюю губу. Мне было бы интересно в этот момент видеть его расширенные от ужаса зрачки и чувство паники в них, но оторваться от желанных губ было выше моих сил, и я продолжал целовать Джуна, хотя тот не собирался мне отвечать. Я провел ладонью по внутренней стороне бедра гитариста, перебирая пальцами по ткани джинс, добираясь до паха. Джун дернулся. -Не надо,- испуганно зашептал он,- не делай этого!- голос сорвался и задрожал, но теперь он мог бы оттолкнуть меня, однако же, не сделал этого. -Ты хочешь этого, да? Джун?- я развратно, словно змей, прошептал ему на ухо, надавливая ладонью на самое чувствительное сквозь джинсы.- Нет, ты должен перестать сопротивляться и тогда…- я специально прикусил мочку его уха, - тогда, возможно, я не причиню тебе боли. Джун был испуган и я чувствовал, как бешено колотится его сердце. Слишком часто, настолько часто, что я представил, как оно разрывает грудную клетку, ломая ребра и обрывая все свои клапаны. Я снова впился в поддатливые губы, расстегнул ширинку и запустил руку ему под футболку, царапая живот. Похоже, что я все-таки добился своего, поскольку Джун стал неуверенно отвечать на мой поцелуй. -Ты решил смириться или собрался атаковать? - хищно прошептал я, стягивая джинсы и нижнее белье и опускаясь перед гитаристом на колени.- Я не дам тебе возможности уйти. Ты будешь просить меня отпустить тебя, либо будешь стонать, выгибаясь до хруста в позвоночнике. Может, хочешь выйти победителем, растоптав мои чувства, а, Джун? Но я хитрее тебя, - с этими словами я обхватил его за талию и прикусил головку члена. Я услышал слабый всхлип - похоже, он плакал. Да, так оно и было. Джун опустил голову и сильно-сильно зажмурился, как будто мечтал очутиться в другом месте и не испытывать того, что чувствовал сейчас. Я знал, что его тело хочет моих ласк и поцелуев, но он все еще сопротивлялся. Упорный какой...Черт, да ты же любишь меня! Я ласкал твердый член, целовал живот и соскальзывал языком в пупок. Наконец, я услышал то, чего я так долго ждал - звуки поражения. Тихие всхлипы сменились не громкими стонами, тогда я приподнял его подбородок и заглянул в глаза,. -Джун ты любишь меня?- слова, сорвавшиеся с моих губ, похоже, ударили его в самое сердце, и он прошептал так тихо, словно дунул ветер: - Да. -Ты проиграл,- сказал я, хищно улыбаясь. -Да. -Я могу тебя оставить. Или ты предпочтешь вот это? - я начал ласкать его член рукой. Джун выгнулся мне на встречу и закрыл глаза. -Пожалуйста…- шептал он. -Что? Джун Ямамура решил стать моей персональной шлюхой? Скажи мне, что ты хочешь! Я чувствовал его напряжение и понимал, что он долго не продержится.- Скажи мне! - я обхватил его член у основания, не давая кончить. -Трахни меня! - его голос был тихим и беспомощным, слишком беспомощным, если учесть, что он произносил. -Даже так?- я ухмыльнулся, - По правде я совсем не думал, что ты так быстро согласишься на это, но ты этого хочешь, а я всегда исполняю желания любимых людей. Глаза Джуна на мгновение потеплели, но я не дал ему насладиться этой оговоркой, брошенной, как бросают кость голодной собаке. Я надавил ему на плечи, заставляя повернуться ко мне спиной, и сильно прижал горячее тело к холодному зеркалу, стянул с него футболку и заставил облокотиться на гладкую поверхность зеркала, так, что бы Джун мог видеть меня и все, что я буду делать. -У тебя красивая спина,- шептал я, покрывая острые лопатки поцелуями, легонько касаясь ребер кончиками пальцев. -Я не могу больше, - произнес Джун, пытаясь держать голос ровным -Я не дам тебе этого, - улыбаясь, я вел в него палец, чувствуя, как он напрягаешься подо мной и прокусывает нижнюю губу до крови от боли. -Больно?- я поцеловал его шею и ввел второй палец. В ответ Джун выдохнул моё имя по слогам: -Ки-ри-то... я хочу… Я разрешил ему не договаривать, сказанного и так было достаточно в качестве руководства к действию. Целуя, каждый изгиб спины гитариста, я стянул с себя джинсы. Пока я ласкал его, целовал каждый миллиметр его тела и старался сдержать свои чувства, сдержать свое желание трахнуть Джуна прямо на полу и без ласк, я совсем перестал замечать напряжение в своем паху, но сейчас я больше не контролировал себя. Я вошел в теплое тело и услышал болезненный стон гитариста. Целуя шею Джуна, я пытался сделать так, что бы он скорее перестал ощущать боль. Медленно двигаясь, шепча ему на ушко о том, сколько я ждал этого момента, о том, что я сошёл с ума после того, как он ушел, о том, как сильно я его люблю, я старался отдать Джуну всего себя, так же, как и он становился моим. Джун быстро кончил, достигнув нирваны, а я продолжал любить его. А потом, уже теряя контроль, я вдруг понял, что, если после сегодняшнего вечера он покинет меня навсегда, то я свихнусь и умру. Нет, я не должен допустить этого! Ты не должен играть в Alvino!Нет! -Ты будешь играть в Angelo? - яростно зашептал я, покрывая его шею поцелуями и двигаясь все резче. Джун лишь стонал, а потом…неожиданно уверенно произнес: - Да! - Я люблю тебя!- острые края мозаики скользнули по сознанию, меняясь местами в очередной раз, и я тоже провалился в блаженную темноту. *** Спустя месяц Джун нашел в себе силы поговорить с Шоутой. Он вроде понял, хотя и был опечален тем, что гитарист опять хочет вернуться ко мне, Такео и Коте. А потом, подписав контракт, Джун стал с нами работать. Боже, как же я соскучился по тебе, Джун! По твоей нежной улыбке, теплым прикосновениям, поцелуям, шуткам и смущению. Ты владеешь моим разумом, словно я марионетка в твоих руках, но я совсем не возражаю – лучше ты, чем эти непонятные кусочки, пытающиеся диктовать мне чужую волю сверху. Я твой! *** Темный бархатный вечер. За окном идет белый снег. Ты лежишь на диване, положив голову, мне на колени и засыпаешь. Ласково перебираю твои волосы. Ты такой тёплый, такой податливый и нежный. Я готов раствориться в тебе, и стать одним целым с, лишь бы чувствовать это всегда. - А Айдзи вернется?- спрашиваешь ты наивно, словно спустя столько лет, задумался о воссоединение pierrot. -Не думаю. Он счастлив, работать с Майей и играть то, что нравится ему. Ты скучаешь по Айдзи? - спрашиваю я удивленно. - Немного. Но теперь Angelo-это Pierrot? -Нет, Джуничи. Angelo - это наша новая жизнь. Ты лишь обнимаешь меня покрепче и засыпаешь. Только теперь я клянусь себе не повторять тех ошибок, что я совершил в своей прошлой жизни. И в ужасе жду от мозаики очередной выходки.