Память героя

Лишь в одном Фенрир Сивый ошибся. Несмотря на всю свою решительность, прибегать к помощи некромантии Драко Малфой не собирался. Для столь серьёзной магии у него ещё не было опыта. Да и возраст не позволял проводить столь сложные ритуалы. Так что слизеринец решил получить информацию из более доступного источника. Вернувшись в Хогвартс, Драко сразу же направился в свои комнаты, прекрасно понимая, что в сложившейся ситуации свидетели ему только помешают. А если о его намереньях узнает мать или крёстный, то до конца учёбы он будет ходить на отработки к Филчу. И это ещё в лучшем случае. Однако отступать юноша был не намерен. Закрывшись в комнате и наложив все известные защитные чары, Драко произнёс заклятье вызова. Как староста Слизерина, он имел право на призыв привидения факультета. И вот сейчас юноша воспользовался этим правом. Юноша рассудил, что только маг, живший задолго до его рождения, может что-то знать о загадочной песне Орфея. - Староста Слизерина, наследник древнего рода Малфоев, ты хотел меня видеть? - посреди комнаты появился, едва слышно позвякивая цепями, Кровавый Барон. - Чем я могу быть полезен? - Дело не касается факультета, - быстро проговорил староста, перед этим поклонившись призрачному магу. - Ваша помощь нужна лично мне. - Что ж, наследник, - произнесло приведение после небольшой паузы, - выскажите вашу просьбу, а уж я решу, в моей ли власти помочь вам. - Барон, - слизеринец твёрдо посмотрел на приведение, - вы знаете, что такое песнь Орфея? Призрачный маг внимательно посмотрел на стоящего перед ним парня, а потом негромко произнёс: - Я-то знаю, что это такое, но откуда наследник узнал о давно забытом запрещённом знании? На мгновение задумавшись, стоит ли говорить правду или всё же лучше ограничиться её частью, Малфой ответил: - Мне сказали, что эта песня может помочь даже самому безнадёжному магу. Вот только что это такое - неизвестно. - Помочь безнадёжному магу?.. - криво усмехнулось приведение. – Боюсь, наследник, что вас обманули, и песня Орфея никак вам не поможет. За сим спешу откланяться. Драко увидел, как призрачный маг медленно поплыл по направлению к двери, и поэтому, не задумываясь, выпалил: - Барон, а вы видели, как умирает дорогой для вас человек? Призрачный маг застыл так, словно, староста бросил в него обездвиживающее заклятье. Парень молчал, ожидая, как же приведение отреагирует на столь вопиющую дерзость. - Да, наследник, - словно через силу произнёс Барон. - Мне довелось это увидеть. - Значит, вы должны меня понять, - быстро заговорил юноша, страшась, что умерший маг передумает и, не выслушав его, исчезнет, лишив тем самым Гарри единственного шанса на спасение. - Ведь вы знаете, как это страшно, когда ты можешь только смотреть и не в силах хоть что-нибудь сделать. - Наследник, - призрачный маг развернулся к парню и посмотрел так, что того пробрала дрожь, - ты не понимаешь, о чём сейчас говоришь и о чём меня просишь. И всё же я понимаю твои чувства и потому расскажу, что знаю. - Спасибо, - произнёс Малфой, надеясь, что Барон не передумает. - Не благодари меня, - усмехнулось приведение. - Боюсь, когда ты узнаешь, что такое песня Орфея, ты сам поймёшь, почему её нельзя использовать. - У меня нет других вариантов и очень мало времени, - твёрдо произнес слизеринец, - поэтому, Барон, я вас внимательно слушаю. - Речь ведь идёт о гриффиндорце, который находится сейчас в лазарете? - внезапно спросил призрачный маг, а потом, не дожидаясь ответа произнёс: - Песнь Орфея - это обращение к магии о восстановлении больного мага или даже возвращении внезапно умершего. - Тогда это то, что мне нужно! - воскликнул обрадованный Драко. - Не спеши с выводами, наследник, - произнёс Барон, с сочувствием смотря на слизеринца. - Магия должна признать ушедшего достойным, а это бывает очень и очень редко. На моей памяти такое случалось лишь два раза. Вот только это не самое плохое. Если магия решит, что речь идёт о недостойном, она не только заберёт его, но и накажет просящего. - Как накажет? - спросил юноша, уже догадываясь, что он услышит в ответ. - Смертью, весьма нелёгкой смертью, наследник, - произнёс Барон, тем самым подтверждая самые худшие опасения парня. - Именно поэтому о песне Орфея постарались забыть. Слишком много просящих о своих возлюбленных погибли. Погибли в страшных муках. - Гарри достоин исцеления, - веско заявил Малфой, полностью уверенный в своих словах. - Он столько сделал для нас. Так что, безусловно, магия исцелит его. - Так же говорили и все остальные, - несколько устало сказал призрачный маг. - Но и это ещё не всё, что ты должен знать. И, боюсь, следующее условие будет ничем не лучше предыдущего. - И каково же оно? - спросил слизеринец, только сейчас в полной мере понимая, почему любую информацию о песне Орфея постарались уничтожить. - По легенде, Орфей спускался за женой в подземное царство - царство мертвых. А для того, чтобы его жена Эвридика вернулась с ним в мир живых, певец не должен был оглядываться. Он не мог знать, следует она за ним или нет, - начал Барон рассказ. - Вот только Орфей засомневался и не смог выполнить поставленное Аидом условие. Он оглянулся, - вспомнил староста конец этой легенды. - Именно, - кивнул призрак. - Беда в том, что для просящего эти условия словно объединяются. С одной стороны, магия будет погружать его в самые тёмные и мрачные уголки его сознания, заставляя испугаться и отступить. С другой же - даже намёк на сомнение будет означать поражение. Поражение, которое равнозначно гибели обоих магов. Барон замолчал, давая юноше в полной мере осознать сказанное им. Пауза затянулась. - Что ж, наследник, - с несвойственной для него грустью произнёс призрачный маг, - как я уже говорил, песня Орфея никак тебе не поможет. Мне жаль, но тебе придётся отпустить твоего гриффиндорца. - Он пока не мой, - с горечью произнёс парень. И не смог удержаться: - Вы так спокойно говорите об этом, неужели вам совсем не жаль? - Сейчас в лазарете лежит и борется за жизнь последний из рода боевых целителей, юный лорд Гарри Джеймс Поттер, пожертвовавший собой ради спасения многих магов. Его гибель будет невосполнимой потерей для всего магического сообщества, - торжественно проговорил Барон, а потом более жёстко продолжил: - Вот только ещё большей потерей будет гибель сразу двух наследников. И ещё одно. Подумай, хотел бы Гарри, чтобы один из магов, ради которых он принёс себя в жертву, рисковал бы своей чудом сохранённой жизнью. И снова в комнате наступила тишина. Малфой сначала думал над полученной информацией, а потом неожиданно даже для самого себя вспомнил их первую встречу с Гарри, там, в магазине мадам Малкин. Вспомнил, как поразил его тогда маленький, плохо одетый мальчик. Привыкший к роскоши, Драко, наверное, и не посмотрел бы в сторону пришедшего второй раз, если бы не его глаза. Глаза подобного цвета он не видел ни у одного мага, посещавшего их мэнор. Зелёный цвет глаз незнакомого мальчика привлёк тогда будущего слизеринца, и Малфою захотелось также произвести благоприятное впечатление. Сейчас староста понимал, какую глупость он тогда совершил, хвастаясь своим статусом и богатством, но в тот момент это казалось самым правильным поведением. Вот только результат был противоположным от ожидаемого. А потом ссора в поезде и непринятая дружба. Удар по самолюбию Драко. И далее годы вражды. Стычки, словесные перепалки, оскорбления, угрозы, противостояния и провокации. Всего и не вспомнишь. Да и не было у юноши желания вспоминать всё это. Нет, Малфой мысленно возвращался в другие эпизоды. На урок зельеварения, когда он показывал Гарри, как правильно пользоваться ножом. На отработку, когда гриффиндорец учился беспалочковой магии. И их необычайный обед на Астрономической башне, и ночь, когда после ритуала они спали рядом. Ещё слизеринец подумал о том, как он кормил фруктами связанного Гарри и как целовал его после возвращения из Министерства… Вспоминая всё это, Драко понимал, что только с зеленоглазым гриффиндорцем он был счастлив и он пойдёт на всё, чтобы так было и дальше. - Итак, наследник, - сказал тем временем Барон, прекращая давно затянувшуюся паузу, - я рад, что ты прислушался к голосу своего благоразумия и не собираешься рисковать собою. Именно потому наш разговор останется в тайне, и я не скажу никому о твоём интересе. Староста кивнул, поняв, что призрак неправильно истолковал его молчание. Однако в данном случае это было только ему на руку. Парень прекрасно понимал, что, если его близкие узнают, какая опасная информация ему известна, меры примутся незамедлительно. У Драко не возникало никаких сомнений, что его заперли бы в мэноре, только бы удержать подальше от Гарри. А это означало, что уверенность Барона в том, что он отступил, нужно было только поддерживать. - И поскольку на этом наш разговор можно считать законченным, я удаляюсь, - произнёс призрак. - А тебе стоит попрощаться со своим гриффиндорцем. - Меня к нему не пускают, - ответил Драко, стараясь ничем не выдать своего гнева. Никто не смел говорить о его Гарри так, словно его скоро не станет. - Но Помфри и её помощницу могут куда-то вызвать из лазарета, - сказал призрачный маг, направляясь к двери, - а значит, у тебя есть шанс пробраться к постели Поттера и в последний раз увидеть его. Юноша ничего не сказал, поскольку призрак уже исчез. Вместо этого он достал свой галлеон и отправил сообщение братьям Уизли. Ему действительно нужен был шанс для того, чтобы попасть в Больничное крыло. Вот только не для прощания.