Так ненавидеть невозможно

      — Ну где же он? — Драко замер, услышав женский голос.       Он остановился у слегка приоткрытой двери. Поднял глаза и прочел табличку просто чтобы убедиться, что ему не послышалось. «Гермиона Дж. Грейнджер. Заместитель главы отдела регулирования и контроля за магическими существами»       Драко хотел поговорить с ней, но в прошлый раз ему сказали, что ее не было на месте. Совпадение? Слишком уж удачное. Сегодня он оказался в Министерстве совершенно случайно.       Бюрократия тому виной. Неважно, жил ли ты в волшебном мире или маггловском. После возвращения бывшего осужденного Пожирателя Смерти из четырехлетнего «отпуска» под названием Обливейт, неизменно появляется тонна бумаг, которые необходимо заполнить.       Дверь в ее кабинет уже открыта, словно приглашая войти. И Драко воспользовался этим шансом. Не давая себе опомниться, он сделал шаг вперед и открыл дверь пошире. Еще шаг и он уже внутри. Мантия и портфель нашли свое место на вешалке в углу.       — Мерлин, да куда же я его положила! — в очередной раз запричитала девушка.       Внушительных размеров стол из темного дерева завален бумагами. Что удивительно, ведь он всегда знал Грейнджер как до жути педантичную особу. Кожаное кресло и такой же диван у стены. Высокий потолок, большое окно и светлые обои добавляли пространства относительно небольшому помещению.       В кабинете едва уловимо пахло ее духами. Тот же аромат, что она оставила после себя, покидая его квартиру в Буэнос Айресе в последний раз, тот же аромат, что был на ней, когда они занимались любовью, тот же аромат, что он подарил ей перед рождеством.       "Но лучше бы не было этих дней в Буэнос Айресе, когда он не помнил, что она его ненавидела. С чувствами не так-то легко справиться. Ненавидеть ее было просто. Любить ее гораздо сложнее."       Она стояла, согнувшись над столом, перекладывая с место на место какие-то документы. Драко окинул девушку взглядом. То ли вспоминая, то ли наоборот запоминая. Вместо босоножек туфли на каблуке, прежде голые ноги теперь в чулках с кокетливой стрелкой сзади, а легкий сарафан сменило строгое узкое платье. Красивая, реальная и такая желанная.       Воспоминания еще так свежи.       "— Я собираюсь отдаться слизеринскому богу секса, — произнесла она, перекидывая через него ногу.       Она теперь сидела над ним, ее колени касались его бедер. Драко огладил ее ноги, остановился на ягодицах.       — Слизеринский от слова скользить, — проговорил он, опуская ее на себя, — или от слова проникать?       — От слова я…       Он толкнулся в нее сильнее, помогая себе руками на ее ягодицах. Выдохнул, входя в нее полностью.       — Драко, — шептала она, наклоняясь, чтобы поцеловать его."       Ее палочка, конечно же, в волосах. Его так забавляла эта привычка Гермионы. Малфой подошел к девушке почти вплотную.       Его руки дрожали, когда он вынимал палочку из волос Грейнджер. Ее палочка лежала в руке почти привычно. Колдовать ею было сродни чувству, когда тебе позволили съесть десерт еще до основного блюда. Взмах и дверь закрылась. Второе и заглушающее заклинание запечатало кабинет.       — Что за… — возмутилась Гермиона, убирая волосы с лица.       Она принялась ощупывать рукой затылок в поисках пропавшей «заколки».       — Здравствуй, Грейнджер, — произнес он.       Она резко выпрямилась и развернулась, отчего чуть не упала Драко на грудь. Ее взгляд сосредоточился на палочке в руках Драко.       — Малфой, отдай, пожалуйста, мою палочку, — произнесла она требовательно.       — Нет, Грейнджер, сначала я хочу кое-что узнать, — хитро ухмыльнулся он.       Он крутил ее палочку между пальцев, будто дразнил ее, прекрасно зная, что девушка не станет пытаться отнять ее силой. Гермиона недовольно нахмурилась и сложила руки на груди, будто бы защищаясь. Она отодвинулась от него и присела на край стола. Достаточно далеко, чтобы не касаться его, но не достаточно, чтобы не замечать, насколько он близко.       Малфой взял ее кудряшку и медленно пропустил между пальцами. Девушка вздрогнула скорее от неожиданности, нежели от самого жеста.       — Помнишь, как мы сидели в парке и пили мате? Признаться, я так хотел поцеловать тебя тогда. Скажи, ты ненавидела меня в тот момент? — он заправил прядь за ухо.       — Нет, — ответила она уверенно, почти с вызовом в голосе, во взгляде уж точно. — Теперь я могу получить свою палочку обратно?       — Нет, у меня еще остались вопросы, — ответил он.       Он убрал палочку в задний карман брюк. Драко мягко разгладил большими пальцами морщинку меж ее бровей. Пальцы спустились к вискам, и почти встретились на переносице, чтобы потом снова разойтись в разные стороны на ее щеках, и в конце концов сойтись на подбородке. Гермиона закрыла глаза поддаваясь ласке.       "В детстве он нравился ей наперекор всему. Он нравился ей настолько, что иногда она хотела, чтобы их ссоры заканчивались как-нибудь по-другому. Она не знала, как именно. Но, может быть… Может быть, они бы могли остаться одни, без Гарри и Рона… И, может быть, он бы ее поцеловал."       Но он был Драко Малфоем. А она Гермионой Грейнджер.       И теперь он все вспомнил.       — Ты ненавидела меня, когда я поцеловал тебя впервые?       — Нет.       Гермиона почувствовала его дыхание на своих губах. Драко поцеловал ее. Медленно, осторожно, будто пробовал ее слова на веру. Его губы едва касались ее губ, но этого было достаточно, чтобы Гермиона сама потянулась к нему. Она обняла его за шею, принимая поцелуй, а в голове набатом стучало «остановись, остановись, это не приведет ни к чему хорошему».       — Ты ненавидела меня, когда приходила ко мне в лавку и вела себя так, будто мы давние друзья? — он поцеловал ее под ухом, слегка касаясь нежной кожи языком.       — Н-нет, — ее голос дрогнул, и он улыбнулся.       Она подняла подбородок, подставляя шею под его поцелуи. Он беззастенчиво воспользовался ее слабостью и оставил еще пару поцелуев чуть ниже предыдущего.       — Грейнджер, ты ненавидела меня, когда приглашала на прием? — он потянул молнию на платье вниз.       Оба уже взрослые и прекрасно понимали к чему все шло. Драко ее совсем не держал, она без труда могла оттолкнуть его. Палочка была так близко, и покончить со всем было так легко.       — Нет, — выдохнула она и прильнула к нему.       Гермиона провела носом, но его шее. Конечно, она узнала его парфюм, который сама же ему и подарила. Малфой поистине ненавидел этот запах, который был тесно связан с его прошлым. Когда он все вспомнил, первым порывом было выкинуть флакон, но он не смог, потому что его подарила она. Теперь этот аромат больше не олицетворял былые ошибки.       — Ты говорила, что под омелой бывшие враги должны сложить оружие. Омелы над нами больше нет. Скажи, Грейнджер, мы все еще враги?       Платье скользило вниз, повинуясь его рукам. Ее соски отчетливо проступали под тонкой шелковой тканью бюстгальтера. Зеленый смотрелся на ней превосходно. Драко накрыл ее грудь своей ладонью и чуть сжал.       — Ааах, — ее стон вперемешку с хныканьем он поймал своими губами.       — Ну же, Грейнджер, мы враги? Ты ненавидела меня, когда мы целовались под омелой в Хогвартсе? — спросил он, перекатывая сосок между пальцев.       — Нет, — выдохнула она и сама потянулась за поцелуем.       — Ты ненавидела меня, когда мы занимались любовью на моем диване? — он провел руками по ее ногам задирая юбку.       — Нет, — она инстинктивно двинула бедрами навстречу его рукам.       — Ты ненавидишь меня сейчас? — спросил он пожалуй самый волнующий его вопрос.       — Я не ненавидела тебя ни тогда, ни сейчас, — произнесла она тихо.       Она вынула палочку из его штанов, произнесла противозачаточное заклинание и отложила ее на край стола. Приговор подписан, пути назад больше нет. Драко посмотрел на нее и слегка усмехнулся. Они генералы противоборствующих войск. Вот только воевать совсем не хотелось.       Бесконечно долгая секунда и губы вместе, а языки сплелись. Драко целовал ее с большей силой, чем когда-либо прежде. Одна его рука лежала на ее затылке, а другой он крепко сжимал ее талию, пресекая любые возможные попытки отстраниться. Не было ни злости, ни печали и не было отчаяния. Зато пришло понимание и… прощение?       — Грейнджер… — тихо застонал он.       Он убрал руки от нее, за что тут же получил недовольный взгляд, но на это лишь тихо посмеялся. Пока он снимал пиджак, ее ловкие пальчики уже расстегнули почти все пуговицы на его рубашке. Она дернула рубашку вверх, доставая ее из брюк, слегка царапнув кожу живота в своем нетерпении, и расправилась с оставшимися пуговицами. Драко резким движением притянул Гермиону к себе, отчего она соскользнула со стола. Ее платье, больше ничем не удерживаемое, упало к ногам.       Ладони девушки застыли над особенно видным шрамом на его груди, что остался после Сектумсемпры. Она прикоснулась к нему губами, словно извиняясь за то, что сделал ее друг еще в школе.       — Гермиона, — мягко позвал он ее, — все в порядке, все давно в прошлом, — он взял ее лицо в свои руки и нежно поцеловал.       Она улыбнулась сквозь поцелуй и потерлась бедрами о его пах. Драко крепко сжал ее ягодицы и вплотную прижал к своему члену, давая ей ощутить насколько возбужден. Его наградой стал хриплый стон.       Пряжка его ремня впивалась в живот Гермионы и неприятно холодила кожу, но к сожалению никак не хотела поддаваться. Она почувствовала, как покраснели ее уши и нагрелось лицо, когда руки Драко легли поверх ее пальцев и он расстегнул пряжку и брюки. Девушка отказывалась смотреть ему в лицо, потому что он наверняка ухмылялся.       Дыхание Малфоя становилось все более рваным по мере того, как ее поцелуи опускались все ниже. Шея, грудь, живот. Он судорожно втянул воздух, едва ладонь Гермионы коснулась его члена, пускай и через боксеры. Она несколько раз провела пальцем по пенису, а затем спустила штаны Драко вместе с бельем.       Малфой опустил голову не веря собственным глазам. Гермиона Грейнджер стояла перед ним на коленях в одном белье и явно не собиралась отступать.       — Святой Салазар! — пробормотал парень и запрокинул голову.       От предвкушения того, что Гермиона собиралась сделать, ее живот сводило сладкой судорогой. Возбуждение с новой силой ударило в голову, как третий бокал шампанского на голодный желудок. Получать всегда приятно, но дарить ласку любимому человеку, видеть, как он теряет голову от твоих действий — особый вид удовольствия.       Грейнджер сомкнула пальцы на члене, чуть сжимая его, и несколько раз провела рукой вверх вниз. Драко с интересом наблюдал за ней, не предпринимая попыток остановить ее или отодвинуться. Медленным скользящим движением она провела языком по члену, словно облизывала тающее мороженное, пробежалась кончиком языка по вздутой венке и наконец взяла его полностью в рот.       Рука Драко с силой впилась в ее плечо. Он тихо выругался сквозь зубы, и ее смех отдавался легкой вибрацией на пенисе. Спроси его сейчас о том, как его зовут, он вряд ли бы ответил. Все мысли покинули его голову, когда юркий язычок пробежался вокруг головки и остановился на уздечке. Его вторая рука запуталась в ее волосах, чуть надавливая на голову.       Грейнджер сейчас была так красива, на щеках выступил румянец, красная помада на ее припухших от его поцелуев губах осталась лишь воспоминанием, а ее грудь покачивалась в такт движениям девушки. Прекрасна. Абсолютно прекрасна. И где-то в районе сердца появилось желание видеть Гермиону такой каждый день.       Тонкие пальчики аккуратно пробежались по мошонке, чуть задевая ее ноготками и Гермиона, склонив голову к груди, взяла его глубже чем раньше. Драко снова выругался.       — Проделывала ли она этот трюк с Уизли? — оскалилось чувство собственности. — Какая разница, если теперь Грейнджер будет принадлежать только ему — Драко Малфою.       Грейнджер выпустила его член изо рта и жадно глотала воздух.       — Игры закончились, — рыкнул он и рывком поднял ее с колен.       Он скинул рубашку и снял с нее лифчик, а затем жадно поцеловал ее. Девушка вскрикнула, когда Драко подхватил ее под попу, она инстинктивно скрестила ноги за его спиной. Пройдя несколько шагов, он уложил ее на диван и навис сверху. Заниматься сексом на кожаном диване, да еще и в кабинете — какой моветон.       Плевать. На все плевать, — мелькнула мысль.       Грейнджер и чулки слабо сочетались в его представлении до этого дня. Как только он вошел в кабинет и увидел ее в них, да еще и со стрелкой сзади, путь к отступлению был отрезан. И вот она лежала под ним, а на ней лишь трусики и пояс с подвязками, что удерживал эти самые чулки. Она потянулась руками за спину, чтобы расстегнуть пояс, но парень ее остановил.       — Оставь! — потребовал он.       Драко гладил и сжимал все до чего мог дотянуться. Он поклонялся ее телу. Провел рукой по ноге от щиколотки до колена. Запечатлел на коленке невесомый поцелуй и двинулся дальше. Погладил бока большими пальцами и проследил языком путь от пупка до ложбинки между грудей. Драко обвел языком один из сосков и втянул его в рот. Бедра девушки тут же взметнулись вверх. Такая нетерпеливая, — усмехнулся он про себя.       Желание, наконец, оказаться в ней было почти непреодолимым. Почти. Сначала он, как настоящий джентльмен, должен довести девушку до оргазма.       Настала его очередь играть с ней. Драко погладил ее через трусики, с удовлетворением отмечая, что ткань на промежности влажная. Он оторвался от груди девушки и приник губами к ее губам, отодвинул трусики в сторону и вошел в нее двумя пальцами.       — Даа, — тихо вырвалось из нее.       Гермиона выгибала спину и пыталась ухватиться хоть за что-то: плечи, руки, бедра Драко. Удовольствие становилось все более ощутимым с каждым движением его пальцев. Драко видимо, почувствовал, что она близка к разрядке и потер клитор большим пальцем. Оргазм накатил мощной волной, разливаясь теплом по телу.       Малфлой стянул с нее трусики и замер будто бы в нерешительности.       "Сказать «я тебя ненавижу» было легко, сказать «я люблю тебя» — слова застревали в горле. Но любовь созидает, а ненависть разрушает."1       Ненависть однажды разрушила его жизнь и их отношения. И, может, сейчас был именно тот момент, чтобы сказать ей то, что он к ней испытывал.       Он не раз возвращался к тому моменту. Тогда и сейчас — два разных, но таких одинаковых момента. Он коснулся ее лба своим, глубоко вздохнул и произнес:       — Я тебя люблю, — в этот раз слова дались так легко.       Гермиона широко раскрыла глаза, не до конца уверенная в том, что именно услышала и от кого. Она положила ладони на лицо Драко и поцеловала его. В следующий момент она почувствовала, как он вошел в нее.       Другой диван, другое платье, другая реальность, и они снова занимались любовью.       В здравом уме и твердой памяти.       Почти эйфория. Драко не закрывал глаза. Отчасти потому, что боялся — все окажется очередным сном. Но даже если это сон, сразу после пробуждения он достанет Грейнджер хоть из-под земли и повторит все снова и снова.       Щекотливое покалывание в паху говорило о том, что долго он не продержится. Несколько резких толчков и Грейнджер кончила второй раз, и Драко не без удовольствия последовал за ней.       Все еще находясь в ней он перевернул их на бок. Возбуждение сходило на нет, но выходить из Гермионы Драко не спешил, да и она не возражала. Драко положил руку ей на грудь, ощущая, как под ладонью билось ее сердце. Возможно он поступил опрометчиво, признаваясь ей в своих чувствах вот так прямо и открыто, но к своему удивлению он не обнаружил никаких сожалений по этому поводу. Наоборот, он чувствовал даже некоторое воодушевление. Грейнджер счастливо улыбалась ему и этого пока было достаточно.       Драко вышел из девушки и встал с дивана.       — Подай, пожалуйста, мою палочку, я наложу очищающее, — мягко попросила Гермиона.       — Я сам, — ответил он.       Чуть склонив голову набок, она наблюдала за ним, словно любопытная кошка. Он взял в руки ее палочку и произнес нужное заклинание. Гермиона отчего-то совсем не удивилась, что ее палочка послушалась его.       Драко надел боксеры и брюки. Он поднял с пола бюстгальтер и платье Гермионы и подал их ей. Девушка застегнула молнию до середины спины и изогнула руку почти под неестественным углом в попытке закончить начатое. Драко подошел к ней. Он перекинул ее волосы со спины ей на плечо и легко застегнул платье до конца. Драко оставил легкий поцелуй на ее шее и положил руки ей на талию, разворачивая лицом к себе.       — Последний вопрос, Грейнджер, — произнес он. — Ответь честно, пожалуйста.       Ему даже не нужно было спрашивать, он и так знал ответ. Однако самолюбие требовало, чтобы она произнесла это вслух.       Ведь так ненавидеть невозможно.       Гермиона кивнула.       — Ты меня любишь?       Она не сомневалась ни секунды. Девушка хотела ответить громко и четко, но услышала лишь сдавленное карканье. Голос подвел ее так некстати.       — Да.       — Скажи это, и обещаю — к обеду мы будем снова в Буэнос Айресе пить мате в парке и заниматься любовью в бунгало на берегу океана в Лас Гавиотас.       — Я люблю тебя, — сказала она на этот раз громко и уверенно.       Драко поцеловал девушку, словно закрепляя ее слова. Он наложил вето на отрицание.       — Грейнджер, никуда не уходи. Десять минут, я схожу за порт ключом и вернусь. Я сдал его сегодня, так что он еще активен.       Драко снял наложенные ранее на дверь заклинания и вышел из кабинета. Ноги Гермионы почти отказали. Она села на диван и приложила ладонь к губам не в силах сдержать улыбку.