Возвращение домой

Глава 8 Наруто Из головы Наруто не выходили слова Саске. Его походка была непривычно размеренной, ноги едва шаркали по брусчатке. Одной рукой Наруто поправил апельсиновый шарф. На улице было холодно. Уже завтра новый отряд анбу отправится в страну Чая. Сегодня же Наруто пообещал встретиться с Хинатой и рассказать всё, что той можно было знать о миссии. Они не виделись после случая с шиноби Звука. Наруто… скучал по ней? Можно сказать так. Чем больше чувств настигало его, тем меньше он понимал, что с ними делать. Первый, второй, третий поворот и парня встречает крохотных размеров детская площадка. Грязная песочница со слипшимся от частых дождей месивом внутри, окрашенные ярко-зелёной краской скамейки и пара скрипучих качелей. На одних сидела Хината. Она легко покачивалась и болтала ногами из стороны в сторону, разглядывая новые чистые ботинки. – Хината, – Наруто громко окликнул подругу и большими шагами подошёл к девушке. Со скрипом он влез во вторую качель и сильно толкнулся от земли, – долго ждёшь? – Нет-нет, я только пришла! – Хината заправила короткую прядь за ухо. – Ты подстриглась, тебе очень идёт, – Наруто окинул лицо девушки долгим взглядом: каре и аккуратная чёлка. И впрямь неплохо. Наруто ещё раз улыбнулся себе и улыбнулся девушке, затем снова оглядел площадку. – Вы завтра уходите, Киба мне немного рассказал… – после слов Хинаты Наруто осёкся: «чёртов болтун». – Да, ничего особенного. Нужно отыскать последнюю девчонку из Звука, – Наруто говорил неохотно и старался упоминать лишь то, что покажется Хинате обыденным. Озвучивать сложность миссии и то, что за неё предусмотрена неплохая плата – лишнее. Сейчас многие шиноби деревни переживают непростые времена: застройка уничтоженных земель не требует их помощи, воров, разбойников и мелких сошек – достаточно, но разобраться с ними проще простого. Люди устали от жестокости, а ниндзя потеряли работу. Хината никогда не жаловалась – состояние семьи могло долго держать их на плаву, пока девушка не выйдет замуж, но всё же… Узумаки не заметил как в сыром воздухе повисла тишина. Прошла буквально минута, и ребята разговорились о погоде, старике Хьюга, упрямой Ханаби, Какаши в статусе Хокаге – время превратилось в быстро скользящий сухой песок, который приятно щекочет пальцы. После очередной шутки Узумаки пара вновь утихла, и Хината решилась спросить: – Наруто, ты когда-нибудь признавался в любви? – Хината смотрела себе под ноги, глаза были хрустально спокойны, но вся бледность лица сменилась насыщенно-пурпурной краской. Наруто молчал. Он не признавался. Узумаки замечал, как, краснея, Сай пишет очередной портрет Ино, и с какой взволнованной гримасой Шикамару разворачивает письма Темари. Они все признавались, показывали свои чувства и любили – им было можно. Их любовь была правильной. Он же молчал. Он не мог одёрнуть Саске за рукав со словами «ты важен мне, я люблю тебя». Не мог остановить Сакуру-чан на улице и закричать о том, как давно он сходит по ней с ума. Он не мог, ведь между ними тремя всегда было то необъяснимое напряжение, что крадёт слова изо рта и не даёт чувствам быть озвученными, а вместе с этим – осознанными и реальными. – Нет… Кажется, я так часто говорил людям, как ценю их, подбадривал и не давал унывать. Но я никогда не говорил этого тем, кому всегда стоило признаться… – Наруто шаркал ногами по глиняной бороздке под качелями. Он не спросил Хинату в ответ, ведь знал, что она признавалась – признавалась ему. Вслух и беззвучно, робея и прячась за углом или крича во весь голос на поле боя. Ей, как и всем остальным, было можно. Хината встала со скрипучей качели и посмотрела на Наруто. – Хотела лишь сказать: пускай сейчас это ни к чему, но ты уходишь на важную миссию. Вдруг я не смогу сказать тебе снова… Наруто, я люблю… – Я знаю Хината. Я всё знаю, – Наруто резким движением сорвался с качели и обнял девушку за плечи. Он не хотел, чтобы она заканчивала фразу, ведь тогда её чувства снова бы стали реальными, – что ты ощущаешь, когда произносишь это вслух? Хината уткнулась носом в его плечо: – Думаю, мне становится легче. Мне так спокойно сейчас, – девушка ещё немного погрелась в объятиях друга, затем отстранилась, – Признаваться важно. Даже если знаешь, что услышишь отказ. Наруто посмотрел на Хинату ещё раз: она выглядела спокойной, расслабленной, её лицо больше не волновалось. – Ты права, Хината, – Наруто посмотрел чуть выше девушки, будто потерял что-то в этом дворе и снова пытался отыскать. Он резко одёрнулся и взялся руками за шарф. Пара вдохов. Пульс начал неприятно бить по вискам. Снова и снова в голове крутилась мысль: «почему я не могу как все – признаться и показать свои чувства?» Зависть? Ревность? Злость? Или, может, всё вместе неприятным толчком отдалось в груди. Тело обдало жаром, в такие моменты его пресекал голос Курамы, но сейчас хвостатый молчал. Наруто сделал пару шагов от девушки: – Хината, совсем забыл, что обещал зайти к Какаши. Прости, мне нужно спешить… Сакура Девушка налила в чашку с лепестками ромашки горячую жидкость. В нос ударил лёгкий запах трав. Сакура потянула мышцы и направилась в комнату. Наконец-то, долгожданная спокойная ночь перед сложной миссией. Она так давно не высыпалась… Сакура едва коснулась ногой порожка спальни, как об дверь разбились с десяток упрямых ударов. Глубокий вдох – хоть бы не срочный вызов в больницу. Сакура осмотрела себя: лёгкий белый халат и босые пальцы ног. Достаточно, чтобы встретить гостя. Девушка открыла дверь. – Наруто? Что ты здесь делаешь? – Сакура нахмурила брови и сделала шаг назад, позволяя другу войти. Наруто двигался быстро, он влетел в небольшую кухню, нервничая. Вся привычная легкость и теплота движений пропали. Он сел на стул и уперся глазами в скатерть. – Наруто, ты в порядке? Скажи хоть что-то… Гость ещё с минуту сверлил причудливый узор, затем сорвался с места и подошёл к подруге. С каждым шагом расстояние между ними съедалось, пока он не коснулся кончиком носа её лба. – Сакура, я люблю тебя, – он поднял подбородок подруги одним движением и впился в её губы. Сакура сама не заметила, как успела ответить на поцелуй. Он с силой коснулся пальцами её бёдер и приподнял девушку. Всем телом она ощущала напряжение его торса. Тёплые мягкие губы затягивали и лишали возможности сопротивляться. Сакура смогла выдохнуть короткую фразу в его губы: – Наруто, остановись, прошу тебя. Узумаки отпрянул. Он дышал тяжело, как дышат дикие животные после погони. Из его ноздрей почти шёл пар. Волосы были взъерошены руками Сакура, оранжевый шарф валялся на полу, а кофта успела помяться. Одной рукой девушка поправила халат, другой коснулась своего лица, щёк. Провела пальцами по губам, затем плотно закрыла рот рукой. Она сама не знала, почему едва сдерживала слёзы. Она обхватила себя за плечи и соленые капли побежали из глаз. – Сакура… Сакура, прости… Что я наделал… – Наруто хотел коснуться подруги, но боялся, что отпугнёт её или сделает хуже. В бессилие он сгорбился и опустил руки. – Дай мне минуту, – девушка встала и прошла в ванну. Она пристально осмотрела себя в зеркало. Целовать Наруто – это совсем не так, как целовать Саске. Поцелуй Учихи обдаёт тело холодом и теплом одновременно, отчего всё оно покрывается мурашками. Поцелуи Наруто обжигают, оставаясь такими близкими и естественными, что забираются дрожью под кожу. Она встряхнула голову, ещё раз поправила халат. На бёдрах остались круглые покраснения от пальцев Узумаки. Сакура вернулась в комнату. За столом сидел Наруто. Одной рукой он деожался за голову, пальцами другой – водил по узорам скатерти. Услышав звуки, он поднял голову и плсмотрел на девушку. В голубых, ярких глазах стояли слёзы и какая-то необъяснимая грусть. – Мне так жаль, Сакура-чан… Это всё зря. Ты можешь злиться и обижаться. Нет, не так. Пожалуйста, злись и обижайся. Я веду себя глупо, мне лучше уйти, – он говорил тихо и надломленно. Закончив фразу, Наруто встал и отвернулся. Его плечи содрогнулись, и он спешно отправился к выходу. – Подожди, Наруто, – Сакура говорила также тихо, почти шепотом, – я не боюсь и не злюсь. И я хочу, чтобы ты остался. Наруто замер и повернулся к подруге. Она говорила размеренно, будто успела всё обдумать: – Я не знаю, что это было. Не знаю, что мы будем делать с этим, но я больше не хочу бежать. Давай просто побудем вместе. Она посмотрела на Наруто по-старому: как будто перед ней юнец из Академии, что нуждался в её поддержке. Да, с тех пор многое изменилось. Наивный, шумный мальчишка вырос и стал сильнее, притягательнее и известнее. Сейчас в Наруто слишком легко влюбиться – девчонки всей Конохи радостно подтвердят. Но Сакура видит в новом теле всё того же Наруто. Он блуждает в её подсознании, его маленький силуэт легко снова увидеть в грёзах случайного гендзюцу в том же тумане Звука. Ребёнок в большом, огромном теле. Он начинает по-новому чувствовать себя и свои желания, уже выросший и осознанный – он продолжает расти у неё на глазах. – Я…. Я просто побуду рядом. Я больше не обижу тебя и не сделаю больно, – он поднял руки, будто сдаваясь. – Верю. Сакура зашла в спальню и закрыла за собой дверь. Через минуту она выглянула на кухню в длинной растянутой майке: – Ты же взял с собой все вещи на завтра? Сегодня останемся у меня. Девушка приглашающее распахнула дверь и ушла вглубь комнаты. Наруто Когда Узумаки вошёл в комнату, Сакура-чан уже сидела на самом краю деревянной кровати. Она подпирала себя руками и, запрокинув голову, разглядывала потолок. Наруто видел, как на плечи спадают длинные нежно-розовые пряди волос, в глазах всё ещё стоит влага, но они не плачут. Она обернулась и посмотрела на него. Так по-доброму, её лицо было спокойным, во взгляде читался трепет. Ещё 5 минут назад её чистое лицо искажали тревога, ужас и слёзы. Она смотрела не на друга или любимого. Перед ней будто был тот, кто пытался убить, изувечить или испортить её. Но сейчас от этого не осталось следа. – Я могу…? – Наруто неловким жестом указал на кровать. Ещё вчера он бы без смущения прыгнул на простыни и взял в охапку Сакуру-чан. Потому что ещё вчера это бы ничего не значило. Сакура-чан забралась под одеяло и спокойно кивнула, затем отвернулась. Наруто аккуратно сел на противоположенный край кровати, стянул с себя футболку и уличные брюки, бросил вещи на стул и также залез под одеяло. Он не оборачивался к подруге. Ему было так страшно, но вместе с этим – безумно волнительно. Живот сдавливало, мышцы рук и ног бесконтрольно вздрагивали, а лицо горело. Наруто так много раз лежал рядом с Сакурой-чан: ночевал в её палатке, дремал у костра рядом с подругой на тонком матрасе в густом, непроглядном лесу, засыпал на её коленях в больнице и даже у себя дома. Почему сейчас это ощущается так по-другому? Про это говорил Саске? Наруто взял себя за локти и начал считать. 1… 2… 3… 4… За спиной послышался шорох. Наруто обернулся. Сакура-чан села и обняла себя за колени: – Ты тоже чувствуешь, что всё теперь… по-другому? – Да. Мне жаль, я бы хотел вернуть всё назад, – Наруто поджал губы и отвернулся. Он прислушивался. Сакура-чан замерла. Спустя минуту она снова опустилась на кровать. Кажется, отвернулась. Ещё минута – снова шорох. Наруто почувствовал, как звук становится ближе. Пальцы Сакуры-чан слегка дотронулись до его спины. Она, едва касаясь, очерчивала его позвоночник, лопатки, мышцы. Её рука замерла – кажется, она заметила, как по его спине побежали мурашки. Наруто звучно сглотнул. Она прижала к нему ладонь целиком. Вдруг Наруто почувствовал едва заметное, тёплое, немного влажное касание – будто она поцеловала его в спину. Так быстро. – Наруто, я думаю, мы знаем друг о друге всё, и я бы точно была в курсе... Но всё равно спрошу: у тебя когда-нибудь было…? – Нет… Сакура, кажется, кивнула себе и своим мыслям. Она правда знала о нём всё. – Сакура-чан? – Нет, у меня тоже не было. Она придвинулась ещё ближе и обхватила его торс рукой. Узумаки вспомнил, какая она сильная. Девушка снова обводила пальцами линии на его теле – мышцы груди, пресса – она спускалась всё ниже. С каждым движением Наруто чувствовал, как сильно начинает пульсировать его тело, как жар волнами накатывает на него. Сакура так близко, сейчас она коснётся его. Резко Наруто схватил руку девушки и прижал к губам. Он оставил на мягкой коже поцелуй и сказал что-то впервые так спокойно, как всегда говорил с ней прежде: – Сакура, прошу, не надо. Не сегодня.