Есть у Амура стрелы, есть и сети

Они врываются в его офис без стука — ну, Стивен называет это своим офисом, но на самом деле это больше походит на шкаф с письменным столом. Ведь он вряд ли может, проходя мимо подчинённых, сказать: «Если я кому-то буду нужен — я пишу в моём шкафу!» Это не очень приемлемо для главного сценариста и шоу-раннера Доктора Кто. Поэтому это офис, и никто никогда не пытался это оспорить. Но неважно, шкаф это или офис, это его личное пространство, и он не любит, когда в него влетают люди, не постучав и не спросив — места здесь едва хватает только ему одному, не говоря уже о двух других, особенно если эти двое Мэтт и Алекс — Жираф и Волосы. Его шкаф — хм, офис — вдруг стал вдвое меньше. С тяжёлым вздохом Стивен закрывает ноутбук, прежде чем Мэтт успевает выловить там парочку спойлеров, и складывает руки перед собой, стараясь выглядеть внушительным и солидным, а не шотландцем с затравленным взглядом. — Мэтт, Алекс, — говорит он, — Чем могу помочь? Они обмениваются взглядами, и только сейчас Стивен замечает, насколько раздражёнными они выглядят. Волосы Мэтта топорщатся не так, как обычно, словно он долго сидел, запустив в них пальцы; губы Алекс сжаты в тонкую линию, ясно давая понять, что она может взорваться в любую секунду. Стивену становится как-то неловко, но он старается не показывать этого. По крайней мере, они раздражены оба. Это хороший знак. Наверное. — Ты уже знаешь, что только что сделала съёмочная группа? — спрашивает Мэтт тревожным, высоким голосом. Алекс кладёт руку ему на плечо в знак утешения, тут же успокаивая его. Она делает шаг вперёд, давая понять, что она отвечает за обоих. — Мы были в кладовке в течение последних двух часов! — говорит она. Стивен резко вскидывает брови. — Почему? Он попытался представить — кладовая намного больше, чем его шкаф, но если бы они смирились с этим — такого шума бы не было. — Потому что нас заперли! Стивен и Алекс вздрагивают от резкого ответа Мэтта, и парень краснеет, махнув рукой на Алекс, чтобы та продолжала разговор, он слишком взволнован, чтобы справиться сам. — Мы были заперты в… — повторяет она спокойно. — А какое отношение ко всему этому имеет съёмочная группа? Алекс поджимает губы. — У нас есть основания полагать, что именно они и заперли нас внутри. Заинтригованный Стивен наклоняется вперёд в своём кресле и спрашивает: — По каким причинам? — Дэйв, оператор, сказал, что у него там сюрприз для нас, а потом закрыл дверь, а Каро заперла её, сказав, что мы выйдем только тогда, когда перестанем быть идиотами! — Алекс сдувает завитки с волос от лица и скрещивает руки на груди, в то время как Мэтт кивает, выглядя разъярённым. — Каро? — Стивен хмурится, — Я не понимаю. А что вы делали? — Ничего! Алекс гримасничает, поглаживая руку Мэтта. — Дыши глубже, дорогой. Он опускает голову, кивая. — Кажется, у него лёгкий приступ клаустрофобии. Представляешь, человек, живущий в полицейской будке, боится замкнутых пространств, — извиняющеся глядя на Стивена, поясняет Алекс. Она вздыхает, глядя на Мэтта как курица-наседка, — Мне пришлось рассказывать ему истории о призраках, чтобы как-то отвлечь его, пока я, наконец, не взломала замок шпилькой. — Ты рассказывала ему истории о приведениях? — Стивен удивлённо смотрит на неё. Она кивает. — А что ещё мы должны были делать в темноте несколько часов? Он сопротивляется желанию удариться головой о стол. Это было бы непрофессионально и снисходительно. А он не такой. Обычно. Вместо этого Стивен обещает поговорить со съёмочной группой и разобраться во всём. Если он, бывает, подчёркивает слово делом, никому вокруг не обязательно знать это — особенно Мэтту и Алекс, которые только и делают, что смотрят на него. Он вздыхает и отпускает их взмахом руки.