Грани темноты

Когда Достоевский понял, что рядом с ним спит ещё кто-то, то похолодел. Затем осторожно взглянул на того, кто это был и немного выдохнул. Он не очень хорошо помнил что вчера было, но примерно представлял, что тут забыл Дазай. Он осторожно, чтобы не разбудить Дазая, потрогал себя сзади, снова облегчённо выдохнул и ощупал уже шею. Ничего не болело. Значит, ничего страшного не случилось. Тем временем, альфа проснулся из-за его шевелений и чуть приоткрыл глаза, но не пошевелился. А потом мысленно выругался из-за того, что проспал до самого утра, и сонно потёр глаза. Фёдор повернулся к нему полностью и посмотрел на сонное лицо телохранителя. Вблизи были видны все особенности его кожи, и дельта даже улыбнулся этому. — Доброе утро, — прошептал он тихо, не зная, что ещё должен сказать. — Доброе, — Дазай тут же сел, а потом вспомнил о вчерашнем состоянии Достоевского и спросил: — Как самочувствие? — Почти нормально, — Фёдор хотел сказать чуть громче, но понял, что голос сел. Видимо, слишком много холодного алкоголя он вчера выпил. Дазай всё же взглянул на него, хотя было неловко, и снова спросил: — Голова болит? — Мгм, — кивнул Достоевский, — вы жалеете о том, что сделали? Дазай насторожился и осторожно спросил: — А что я сделал? Нет, он помнил, что не позволил себе вчера ничего ужасного, но понятия не имел, согласен ли с этим Фёдор. — Заночевали со мной в одной постели, — пояснил Достоевский, — возможно, вы тоже считаете, что это просто капризы ребёнка? Альфа поднялся с постели и, зевнув, пошёл за аптечкой. — Просто примите горячую ванну и как следует вымойтесь каким-нибудь едким пахучим шампунем или гелем, чтобы более-менее избавиться от запаха, — сказал альфа, доставая аптечку. — В остальном всё в порядке, я ничего плохого не думаю. — Спасибо... — тихо выдохнул Достоевский, — правда, спасибо! — Пожалуйста. У вас был трудный день, — Дазай взял со стола стакан и отлучился в ванную, чтобы налить воды, благо, её тут можно было пить, и быстро вернулся. Протянул Фёдору обезболивающее и воду. Фёдор кивнул в благодарность и принял лекарство. Нужно было ещё сходить на завтрак. Сегодня это было обязательным, но он бы и так пошёл. Он прекрасно помнил, что говорил вчера своему жениху, но всё ещё не чувствовал ни капли стыда. Он правильно поступил. — Можно задать вопрос? — Дазай сел напротив него полубоком. — Конечно, — Достоевский почувствовал, как после воды говорить становится легче. Похоже, осип он не из-за холодного алкоголя, а просто от похмельного обезвоживания. — С какого возраста вы живёте здесь? — Дазай чуть наклонил голову набок, разглядывая лицо Фёдора. — С тринадцати, — честно ответил Достоевский, — а что? — Ничего, просто интересно, — Дазай чуть пожал плечами и встал. — Вы хотите пойти на общий завтрак или отдельно? — На общий. Я обязан сегодня. — Тогда, — альфа посмотрел на время, — у вас есть час на всё. Поторопитесь. Дазай захватил с вешалки своё пальто и покинул его комнату, предварительно проверив, что этого никто не видел. Фёдор разочарованно вздохнул, оставшись в одиночестве, но долго решил не засиживаться. Он успокоил кота, отчаянно желающего жрать и умчался в душ. Запах он почти смог вывести, но всё равно не до конца. И только вздохнул, набирая номер Оды. Хотелось хоть немного пожаловаться ему на нерадивого жениха. Дазай быстро пошёл в душ, а потом и переодеваться. Он чувствовал себя немного странно после вчерашнего — с одной стороны ему было хорошо так спокойно провести время с Фёдором, а с другой, возможно, ему не стоило так много болтать. Зато теперь Дазай понимал его немного лучше. Он ждал Фёдора вовремя, уже аккуратно одетый, спрятав руки за спину. Достоевский вышел снова красивый и причёсанный, даже опухшие после похмелья глаза не выглядели непривычно. Правда, одет он был не в костюм, а в джинсы и рубашку, но всё ещё носил серьги. Он улыбнулся Дазаю и, склонив голову набок спросил: — Идём? — Да, — кивнул альфа и пошёл в нужную сторону, держа некоторую дистанцию. — Вам лучше? — Намного, — кивнул Фёдор, — вы не думали, как нам выбраться в город? — Даже не задумывался, если честно... А вы хотите в ближайшее время? — Да, — он снова кивнул, — не хочу держать дистанцию. — Тогда придумаем что-нибудь. Может быть, закатите своему жениху истерику насчёт того, что вам к помолвке нужен ещё один костюм? — Я уже продумал этот вариант, — согласился Фёдор, — как видите, я догадывался, что вы его предложите, поэтому и оделся так. — Предусмотрительно, — Дазай чуть улыбнулся. — Надеюсь, после вчерашнего он решит больше не сопровождать вас. — Надеюсь. Хотя, от него всего можно ожидать. Например, я и не думал, что он настолько несдержан, чтобы хватать меня за талию на людях. — Ну, ему вроде как можно. Если вы дадите ему отпор как следует, он будет сам виноват. — Если бы вы узнали что я ему говорил вчера, вы бы не захотели со мной общаться. — Ну вот, — вздохнул, — теперь я очень заинтригован! — Я назвал его душным и сказал, чтобы он сгинул и не портил воздух рядом со мной, — хихикнул Фёдор, — а ещё я послал его матом. — Это так некультурно с вашей стороны! — ответил альфа с наигранным осуждением и чуть улыбнулся. Правда ведь, звучало вполне ничего так, красиво. — Может быть, это ужасно, — признался Фёдор, — но мне даже не стыдно. — Понимаю, мне бы тоже было не стыдно. Если он вас бесит, можно так и сказать, терять-то нечего — Вчера тот человек... Мори Огай пялился на меня. Даже давил своим запахом немного. А Киёхару не сделал абсолютно ничего. И ладно бы, только Мори Огай! На меня пялились все его друзья, а он делал вид, что не замечает. У меня есть абсолютные права высказать ему всё. — Может, ему это льстит? — предположил Дазай. — Но разве он не должен заступаться за своего мужчину? — нахмурился Фёдор. — К тому же, он срочно потащил меня в укромное место, чтобы отругать за запах телохранителя на мне, но не реагировал, когда на меня откровенно пялились. Да он просто трус! — Не должен, пока они руки не распускают. Это больше похоже на хвастовство, но я не отрицаю того, что он вряд ли бы стал вступать в конфликт с кем-то из них, проще надавить на вас, — Дазай сказал это намного тише, так как они уже спустились вниз. — Если так сильно хочет обозначить территорию, пусть обозначает перед всеми, а не только перед теми, кто слабее, — фыркнул Достоевский. Альфа только едва пожал плечами. В принципе, он был согласен. Вскоре они вошли в зал, где уже собралась вся семья, и Дазай остановился там, где обычно. Киёхару тут же поприветствовал Фёдора, отмечая, что тот, вроде бы, выглядит неплохо. Достоевский улыбнулся ему, будто ничего не произошло вчера, и взял за руку, прямо при всех, тесно переплетая их пальцы. Гон у него почти закончился, так что мыслить трезво получалось гораздо лучше, чем раньше. Он сильно сжал чужую кисть, не давая ни шанса вырваться, даже если очень захочется. — Вы настолько преисполнились чувствами ко мне после вчерашнего? — спросил у него Мацумото-младший совсем тихо, в ответ сжимая его руку. — Ах, Киёхару-сан, вы мне снились этой ночью, — дельта театрально прикусил губу, — и после того, что вы вытворяли во сне, я просто не мог не почувствовать к вам что-то вроде симпатии. Киёхару скептично отнёсся к его словам, но решил немного подыграть: — В таком случае, может быть, нам пора начать жить вместе? — он тихо усмехнулся. — Идея бесспорно хороша, — согласился Достоевский, поглаживая его кисть большим пальцем, — можно будет сделать это после помолвки. Тот немного удивился, но виду не подал. — Вам настолько не терпится? — А чего время тянуть? — приподнял брови Фёдор. — Возможно вы правы, — Киёхару отпустил его руку. — Приятного аппетита. — Вам тоже, — кивнул Достоевский. Киёхару сел ровно и принялся за завтрак, не обращая никакого внимания на Достоевского. Стоило немного порадоваться: сегодня тот почти не пах корицей, возможно, вчерашний разговор возымел вес. Фёдор тоже принялся завтракать, внимательно выжидая момента, чтобы ввернуть словцо о помолвке снова. — К слову, если вы считаете, что я тороплюсь делать это после помолвки, — начал он тихо, как раз когда Киёхару жевал, — то сама помолвка состоится ещё раньше, что уж говорить о совместной жизни. Но есть проблема. Помолвка так скоро, а у меня ни одного приличного костюма! — он едва сдержался, чтобы картинно не всплеснуть руками. — Даже повседневного, что уж говорить о парадном. Киёхару отвлёкся от еды и выслушал его, потом даже окинул взглядом. — Мне прислать к вам дизайнера? — Нет, это будет не то, — скривился Фёдор, — им придётся снимать мерки, а я не хочу, чтобы меня касался кто-то кроме вас. — Я бы с радостью самостоятельно снял с вас мерки, но увы, у меня нет на вас времени. Можете сами поехать в Йокогаму или Токио, — небрежно отозвался Киёхару. — Ах, если бы я мог самостоятельно, — если бы они находились в другой обстановке Фёдор бы начал актёрски заламывать руки, — у меня ведь ни средств, ни транспорта своего нет. — Я не повезу вас. — Заявил Киёхару и неохотно добавил: — Пусть ваш охранник займётся этим. В прошлый раз вы ведь как-то справились. После этого Киёхару вытащил из кармана свою кредитку и отдав её Фёдору, спокойно сообщил пин от неё. — Благодарю, — улыбнулся Достоевский, пряча карту в карман и возвращаясь к еде. Теперь нужно было придумать, как сделать так, чтобы Киёхару не узнал где именно он совершал покупки. Киёхару только кивнул, возвращаясь к завтраку, и больше ничего не стал ему говорить. Куда больше его заинтересовал разговор о делах с отцом. Сэйтё Мацумото никогда не был идиотом и эта сцена за столом его, мягко говоря, потрясла. Фёдор раньше старался наоборот избегать его сына, а сейчас так взял его за руку, словно действительно хотел с ним съехаться. Конечно, это не выглядело естественно, но говорить с Достоевским мужчина не собирался. Он понимал, что мальчик, похоже, просто начал вживаться в роль. Странно было, только, что он не прячет руки под перчатками, как обычно это делал, демонстрируя всем сбитые костяшки пальцев, и похоже, ни капельки их не стесняясь. Впрочем, мужчина не стал заострять внимание на этом, просто проанализировав ситуацию. Фёдор же, быстро покончив с едой, позволил себе маленькую наглость и, уходя, чувственно поцеловал будущего жениха за ухом. Киёхару слегка удивился такому порыву, даже растерялся, потому и не смог ничего ответить, просто провожая Фёдора взглядом. Это было уже слишком, но раз Фёдор хочет, можно будет и подыграть ему. В конце концов, Киёхару был уверен, что ему это всё только на руку. В какой-то степени ему такое поведение даже понравилось. Дазай последовал за Фёдором спустя несколько секунд после того, как тот вышел, чтобы сохранить дистанцию между ними. Поведение подопечного его слегка позабавило, и пока оно не выходило за рамки, было интересно понаблюдать за этим. — Куда поедем? — беззаботно спросил Достоевский, когда они отошли на приличное расстояние от столовой. — Я знаю пару магазинов, где есть то, что нам нужно. Поэтому могу предоставить выбор вам, — Дазай спрятал руки за спину. Фёдор хихикнул. — Я имел в виду, что нам позволили выехать в Токио. Поедем туда или ограничимся местными магазинами? — О, ну... можем поехать в Токио, — альфа чуть пожал плечами. Достоевский шёл довольно быстро, поэтому уже оказался около своей двери и открыл её. — Так проще прикрыться. — Как скажете. Через сколько мне вас ждать? — Дазай остановился напротив него. — Для начала найди еду для кота, — вздохнул Фёдор, — и нам нужно будет кое-куда заехать. — Хорошо, — кивнул тот, — через полчаса тогда зайду. — Ага, — Достоевский плюхнулся на кровать, — удачи там! Альфа чуть улыбнулся и ушёл на кухню. Время было ещё раннее, поэтому он успел стащить для себя что-нибудь к завтраку, на который утром благополучно опоздал. После этого Дазай умыкнул с кухни несколько сырых сосисок для кота, которые и принёс Фёдору через полчаса, как и обещал. Достоевский к этому моменту договорился с Одой, чтобы тот подержал у себя кота какое-то время и собрал необходимые для недолгой поездки вещи, поэтому ждал Дазая, играя с котёнком. То, что Дазай всё утро держал дистанцию, его раздражало. Он понимал причины, но всё равно мозг подсовывал мысли о том, что Дазай просто брезгует приближаться после того, что он делал вчера. Прежде чем зайти, альфа постучался, а когда вошёл, отдал Достоевскому еду для кота. — Вы уже собрались? — Да, — Фёдор радостно начал кормить животное, улыбаясь действительно как ребёнок. Дазай чуть заметно улыбнулся, наблюдая за ним, но всё ещё стоял в стороне, пока ждал его. Закончив с котом, Достоевский быстро накинул пальто и спрятал котёнка под него. — Понесёшь вещи? — Хорошо, — альфа только кивнул и забрал нужное, прежде чем выйти вместе с ним из комнаты и направиться вниз, на парковку. Фёдор старался не нервничать и никак не выказывать, что узнал для себя очень важную информацию — адрес Оды. Тот долго отнекивался, но Достоевский был очень настойчив. Он не знал, что для Дазая эта информация была наверняка не менее важна. Аккуратно поправив серёжку-гвоздик с четырехлистником в правом ухе, дельта придержал котёнка и подошёл к Осаму поближе, по-детски опасаясь, что тот уйдёт от него слишком далеко вперёд. Тот удивлённо посмотрел на него, отмечая его беспокойство, но пока что не стал ничего говорить. Всё-таки, они всё ещё были в особняке. На улицу Достоевский буквально выбежал, не желая оставаться в этом доме слишком долго. Какое же, всё-таки, этот дом отвратительное место! Дазай закинул вещи в багажник, чтобы не мешали, и открыл дверь Фёдору, после чего сам сел за руль. Он особо не мешкал, быстро завёл мотор и выехал за территорию. Только после этого задал вопрос: — Куда вы хотели заехать? Фёдор сунул ему бумажку: — Вот по этому адресу. Я договорился, этот человек возьмёт котёнка на передержку. Дазай взял бумажку, посмотрел адрес и мысленно построил в уме маршрут. Конечно, он сразу понял, чей это адрес. — Так серьёзно намерены переехать к Киёхару? — он положил бумажку на сидение рядом. Фёдор закатил глаза: — Абсолютно серьёзно. — Ну мало ли, что вы там своей гениальной головушкой понапридумали, — Дазай чуть улыбнулся. — Мне даже сидеть рядом с ним противно, — фыркнул Достоевский, — зануда и сноб! — Вы сегодня хорошо постарались. И если серьёзно, мы собираемся заезжать за новым костюмом или нет? — Лучше заехать сначала за костюмом, а потом уже за духами. Ему приходят смс-сообщения о тратах, поэтому проще будет оправдать это тем, что я не смог удержаться и купил себе напоминание о столице. — Или вы можете снять наличку. Но, боюсь, тогда тоже придётся оправдываться, — Дазай значительно прибавил скорости, так как на трассе они пока были одни. — Я сразу отмёл этот вариант, — холодно произнёс Фёдор, — конечно, это было бы проще всего, но найти этому достойное оправдание почти невозможно. А так куплю ему какой-нибудь отвратительный одеколон, чтобы отстал и решил, что у меня нет вкуса — и проблема решена. — А если ему понравится? — посмотрел на него альфа через зеркало заднего вида. — Он же странный. — А если понравится, так тем более. Будет доволен и оставит меня в покое. — Надеюсь на это. Фёдор не ответил. Он начал гладить котёнка, успокаивая зверька и заодно себя самого. Сердце волнительно стучало от ожидания скорой встречи со старым знакомым. На въезде в город пришлось немного постоять в пробке, но это заняло не больше получаса, и потом они ехали уже спокойно. В целом путь оказался не слишком долгим, с учётом того, что нужный адрес находился не в центре города. Дазай припарковался недалеко от нужного дома и вышел из машины, открыл перед Фёдором дверь, а потом захватил вещи. Достоевский, недолго думая, побежал к подъезду и набрал номер домофона Оды, нервно поглаживая котёнка. Было действительно волнительно. Сакуноскэ открыл быстро, и Фёдор змейкой юркнул в подъезд, а после и в лифт. Присутствие Дазая рядом немного успокаивало. А тот следовал за ним спокойно, соблюдая дистанцию только на улице. Он опасливо посматривал по сторонам, но это было даже не очень заметно. Всё же заявляться домой к полицейскому было рискованно, и будет нехорошо, если будут лишние свидетели. Хорошо, что время близилось к полудню, и многие соседи уже ушли на работу. Когда они оказались у двери в квартиру Оды, Фёдор позвонил в звонок и стал ждать ответа. Мужчина открыл быстро и поздоровался с бывшим подопечным довольно тепло, а вот на его сопровождающего взглянул обычным своим взглядом, не выражающим ни неприязни, ни приязни, только по блеску карих глаз можно было заметить, что смотрит он изучающе. — Добрый день, — Ода протянул Дазаю руку для приветствия. — Добрый, — Дазай пожал его руку, стараясь не выражать никаких лишних эмоций, но мельком оценил полицейского взглядом. Выглядел тот, вполне внушительно, так что стоило понравиться ему хотя бы в роли телохранителя. Фёдор с улыбкой вручил Оде кота. — Вот. Я имя ему ещё не придумал. Мы заедем, когда будем возвращаться. — И надолго это? — поинтересовался мужчина, рассматривая кота. С котятами он не очень умел обращаться, поэтому стоило животное хотя бы изучить. Дазай наблюдал за этой картиной, но потом перевёл взгляд на Фёдора, дожидаясь ответа. Он сам не мог примерно рассчитать время, но предполагал, что Фёдор может попросить заехать куда-нибудь ещё, кроме магазинов, и вряд ли тогда они вернутся скоро. — На денёк, примерно, — сказал Фёдор, покосившись на Осаму, — спасибо за помощь. На этом они и распрощались. Настроение у Достоевского было на удивление хорошим. Единственное, что его беспокоило, это вновь всплывающие воспоминания о том, сколько раз его сравнивали с ребёнком. Почему-то именно после разговоров с Одой он всегда вспоминал об этом, и сейчас был немного подавлен, но старался не показывать этого. Дазай молча следовал за ним, как прилежный телохранитель, даже не подходил чересчур близко, а на улице снова стал настороженным. Он также поглядывал и на самого Фёдора, чтобы понять его настроение. Когда они подошли к машине, альфа открыл перед ним дверь, и сам сел за руль. В машине Фёдор молчал. Он очень хотел бы выспросить у Осаму о его расследовании, но понимал, что он не тот человек, которому открылся бы кто-то вроде Дазая. Сам Фёдор заметил, что исподволь наболтал Осаму много всего, но не понимал, почему так вышло. Возможно, ему хотелось, чтобы кто-то его пожалел, а может быть, просто хотел поделиться своими мыслями или жизненным опытом, но если так подумать, то никому, в том числе и Дазаю, это было ни к чему. Киёхару был в какой-то степени прав. То, что Фёдор строит из себя жертву, ни к чему хорошему не приведёт. В конце концов, в такой ситуации как у него, оказывалось множество омег и никто не спешил им на помощь. Так почему ему должны были помогать? — У вас есть предпочтения, в какой магазин ехать? — всё-таки спросил Дазай, пока они выезжали на трассу. Он надеялся, что сейчас пробок будет немного, и они быстро доберутся до Токио. — Я никогда не был в Токио, — честно ответил Фёдор, — я там ничего не знаю. Нужно погуглить. — Да? В прошлый раз в списке было несколько бутиков из Токио, мы можем поехать туда. А за остальным просто заедем в какой-нибудь крупный торговый центр, хорошо? — Хорошо, — кивнул Фёдор, — давайте так и сделаем. И отвернулся к окну. От возможности увидеть столицу стало немного не по себе. Несмотря на официальное разрешение, ему всё ещё казалось, что он делает это незаконно. Так как Фёдор молчал, Дазай пока проверил адреса, чтобы вспомнить, и выбрал что-то на свой взгляд, то что находилось поближе к центру. Обычно дорога до Токио занимала около часа, но Дазай предполагал, что часа полтора или два они потратят. — Заметно, что я не принимал сегодня подавители? — вдруг спросил Фёдор. Ему действительно хотелось узнать, закончился у него гон или нет. — М? Нет, вы почти не пахнете, — Дазай только теперь обратил на это внимание и слегка удивился. — Спасибо, — кинул Фёдор и снова вернулся к созерцанию пейзажа за окном. Теперь на душе у него было немного спокойнее. — Вроде бы и не за что, — Дазай поставил локоть на раму окна и подпёр голову. Приблизительно через час поездки они оказались в Токио, и Дазаю пришлось сбросить скорость. Теперь оставалось найти нужный магазин. Фёдор молчал, раздумывая о причине поездки. Конечно, вероятность того, что Дазай действительно его истинный, пожалуй, крайне мала. Найти истинного в принципе почти невозможно, а в положении Фёдора ещё и бессмысленно. Но если всё же это правда, то Фёдор очень надеялся, что Осаму не нужно всего этого. Не хотелось делать плохо кому-то постороннему. Дазай иногда посматривал на него краем глаза через зеркало заднего вида, но нарушать тишину не собирался. Фёдор не выглядел настроенным на разговор. Зато вскоре альфа нашёл удачное место для парковки и остановил машину. Как и обычно, вышел и открыл дверь Достоевскому. Людей на улице было прилично — ведь это был почти центр Токио. Дазай и сам давно тут не бывал, поэтому решил хотя бы тут держаться поближе к Фёдору. Всё-таки, тот в таких оживлённых местах вряд ли часто бывал. Если бывал вообще. Фёдор действительно почувствовал себя не слишком хорошо на улице. Бывать в столь людных местах он не привык, поэтому всё время неосознанно хотел прижаться к Дазаю поближе, чтобы случайно не потеряться в толпе. — Вы случайно пить не хотите? — спросил Фёдор, у которого в горле пересохло от волнения. — Нет, — взглянул на него альфа, и тут же уточнил, не отходя далеко: — Вам дурно? — Нормально, — выдохнул Достоевский, — я в порядке. — Тогда всё равно держитесь поближе, — он аккуратно, незаметно для окружающих, взялся за краешек рукава его пальто и повёл его по улице за собой. — А вы хотите? — Хочу, — признался Достоевский, у которого от такого жеста ещё и сердце забилось чаще положенного, — зайдём в супермаркет? — Аристократы ходят в супермаркеты? — Дазай тихо хихикнул, но всё же повёл его в сторону ближайшего магазина, где можно было купить еду. Весело, но ему самому в первое время своей свободы от правил до ужаса нравилось ходить по магазинам и наблюдать за жизнью обычных людей. Да и благодаря одногруппникам в университете получилось быстрее освоиться. — Могу аристократично попить из фонтана, — флегматично заметил Фёдор, следуя за ним, — или, может быть, знаете где тут в двух шагах находится артезианская скважина с чистой водой? — Подождите, я уверен, денег на вашей карточке хватит, чтобы заказать вертолёт и долететь до самого чистого источника. — Это будет очень долго, так что, думаю, воды, на которой написано, что она из источника, мне будет достаточно. — Очень смело с вашей стороны. Отпускать Фёдора не хотелось, поэтому даже тогда, когда они зашли в магазин, Дазай этого не сделал. К тому же, в магазине людей было не меньше, чем на улице, хотя это был небольшой супермаркет с ценами чуть выше среднего. Достоевский не отнимал руки, только озирался по сторонам, как испуганный загнанный котёнок. Ему было действительно неуютно здесь. И... страшно. Во-первых, все люди пахли по-разному, и обонянию тяжело было переварить этот коктейль. Во-вторых, несмотря на большое количество бет, здесь было достаточно и альф, которые на Достоевского действовали угнетающе. Он всегда чувствовал себя неуютно рядом с ними. Оно и неудивительно, конечно, и тем не менее... Дазай сразу направился в нужный им отдел, не обращая внимания на прохожих. Он иногда посматривал на Достоевского и держал его поближе к себе. — Не беспокойтесь, вас никто трогать не будет. Здесь вы самый обычный посетитель, — сказал он тихо, но так, чтобы тот его услышал. — Я понимаю, — так же тихо ответил Фёдор, цепляясь за его одежду, — давайте просто купим что нужно и уйдём. — Вы больше ничего не хотите, кроме воды? — сначала Дазай остановился у холодильника, но потом пошёл дальше, чтобы взять воду со стеллажей, она там не слишком холодная. — Нет, — качнул головой Фёдор, — больше ничего. — Хорошо, — Дазай взял бутылку и отдал её Фёдору. После покупки воды Достоевский почувствовал себя лучше. Он успокоился, привёл мысли в порядок и остаток дня был спокоен. Костюм он выбирал долго. Не хотелось выглядеть не очень хорошо на своей помолвке. В конечном итоге, он остановился на белом костюме с удлинённым гипюровым пиджаком и шёлковым шейным платком. Одежда эта ему невероятно шла, и Фёдор даже вспомнил серьги, которые подошли бы к этому костюму. Жаль, их сейчас не было с ним. Дазай, как и в прошлый раз, терпеливо ждал его и не торопил, но на часы частенько посматривал. Вроде бы, они вполне улаживаются. Он даже иногда посматривал на то, что выбирал Достоевский. Ему вообще казалось, что тому идёт практически всё, особенно то, на чём он остановился в итоге. Затем он подождал, пока тот расплатится, и сам забрал пакет с коробкой. В парфюмерном Фёдор откровенно растерялся. Он понимал, какой примерно аромат должен искать, но всё равно немного паниковал и пытался как можно ближе прижаться к Осаму. В этот раз альфа уже принимал участие в выборе и часто менял пробники, принюхиваясь к ним. Нужно было что-то, что перебьёт корицу, но не будет слишком вульгарным. Дазай сразу отверг все ароматы, которые использовались для дополнения природных запахов, поэтому вариантов выбора стало намного меньше. А вот Фёдор наоборот стоял в стороне. Он не слишком умел различать запахи, больше ощущал феромоны в них, в силу своего пола, поэтому предоставил это Дазаю. А тот, если ему что-то нравилось, давал понюхать Достоевскому. А потом вдруг спросил, размахивая очередным тестером: — Что если обрызгать вас чем-то, отдающим имбирём? — А это мысль, — задумался Достоевский, — это может сработать. — Хорошо, — Дазай осмотрел полки, а после достал блокирующий аромат, побрызгал на пробник и дал понюхать Фёдору. Аромат и впрямь пах имбирём, но ещё немного отдавал гвоздикой и кардамоном, был даже немного едким, пока немного не развеялся. — Слишком приторно, — поморщился Фёдор, — нам бы с мёдом... Альфа поставил флакон на место, а пробник выкинул. После недолгих поисков, он предложил дельте цветочный аромат, который был близок к мёду. — Думаю, ничего лёгкого мы не подберем. Корица слишком едкая... — Может, тогда мяту поищем? — предложил Достоевский. Альфа задумчиво осмотрелся и пошёл вдоль стеллажа. Мята была достаточно популярна, да и модных комбинаций с ней нашлось много, поэтому Дазаю пришлось задуматься. — Если получится, можно посмотреть, чтобы с мятой был бергамот, например, он хорошо перебьёт корицу, — осторожно подбирая слова сказал Достоевский. Дазай от этих слов мысленно вздрогнул и понадеялся, что внешне это никак не проявилось. Просто стало немного не по себе, и с другой стороны, не слишком приятно. Использовать третий запах как прикрытие, пусть никто об этом и не догадается... Но всё равно Фёдор будет ассоциироваться с ним у остальных. — Бергамот? — переспросил альфа, и с лёгким холодом бросил: — Будете пахнуть как чай... Может быть, тогда что-нибудь искусственное? — Зато он точно сильнее, — проворчал Фёдор. Он ничего не заметил в проведении Дазая, хотя хотелось. А это означало, что он, всё же, ничего не слышит. — Ну, и что вы мне можете предложить искусственного? — Есть много дизайнерских ароматов, — Дазай успокоился и пошёл дальше, — они, скорее всего, точно перекроют что угодно! — Главное, подобрать приятный. — Хорошо, — улыбнулся Дазай, а потом стянул с полки какой-то аромат и побрызгал на пробник. Он помнил, что приторный Фёдору не понравился, поэтому предложил что-то немного горьковатое, напоминающее цитрус, но отдающее чем-то терпким. Фёдор принюхался и кивнул: — Уже лучше. Оставим, если не найдём ничего лучше. — Отлично. Дазай предложил ему ещё пару запахов, в основном они тоже были терпкими, отдавали орехами или были не очень понятными для разбора на ноты составляющих, но не сладкими и не кислыми. В итоге Достоевский остановился на первом и отправился на поиски одеколона с корицей. Не для себя и не для Дазая. В подарок для будущего муженька. Дазай прихватил коробочку с выбранным флаконом и пошёл следом за Достоевским, с интересом ожидая, что он захочет ещё купить. Фёдор перенюхал около десяти флакончиков, но в итоге всё же нашёл тот, который пах корицей сильнее всего. И с ухмылкой понёс эти духи на кассу. Дазай чуть улыбнулся, когда заметил этикетку, но ничего не сказал, понимая, для чего это нужно Фёдору. Так что он молчал, пока они были в магазине, а когда вышли, спросил: — Хотите куда-нибудь ещё? Фёдор огляделся по сторонам, оценивая количество людей и понимая, что их стало ещё больше, и медленно покачал головой: — Нет, лучше домой. — Вы уже не хотите чипсов? — хитренько спросил альфа, снова цепляясь за его рукав, чтобы точно не потерять. Дельта прикусил губу. Конечно, он хотел чипсы, но не в такой обстановке. — Нет, лучше всё же домой. Говоря это, он задумался, насколько может называть это место домом. Люди, живущие там, были ему не родные, его там не ждали, туда не хотелось возвращаться, туда... Фёдор вздрогнул, когда у его телохранителя внезапно зазвонил телефон и напрягся, переживая, что это кто-то из семьи Мацумото. Однако, это был никто другой как Эдогава. Он не особо выбирал время, чтобы звонить Дазаю, поэтому и набрал при подопечном. Дазай чуть вздрогнул, теряя весь свой хитрый настрой, и тяжело вздохнул, когда понял, что звонит телефон. Одной рукой он вытащил мобильник и ответил на звонок, а второй рукой чуть приобнял Фёдора за плечи, окутывая мягким шоколадным запахом. — Да? — он всё же повёл Фёдора в сторону выхода из торгового центра. — В общем, — не размениваясь на приветствия начал Рампо, — я отправил тебе всё что ты просил. И Фукудзава хотел поговорить с тобой по поводу твоего отчёта. Постарайся в ближайшее время приехать в участок. Фёдор не слышал, что говорят в трубке, он больше смотрел, как бы не встретить никого из знакомых. В принципе, в Токио почти не было знакомых ни семьи Достоевских, ни Мацумото, но он всё равно волновался, что его могли узнать. Однако, запах шоколада его немного успокоил. Он не понимал, почему это действует на него так, но был благодарен Дазаю за то, что тот помогает ему справиться с волнением. — В ближайшее время, это в какое? — настороженно уточнил Дазай, немного замедляя шаг и со вздохом добавляя: — У меня тут не свободный график. — Спроси у него сам, — фыркнул Рампо, стуча чайной ложкой по стенкам чашки, — я вам обоим не секретарь. У меня, если хочешь знать, своих дел полно. — Конечно, полно! — Дазай улыбнулся. — За пончиками сбегать в соседнюю кофейню, например. Но я тебя понял, сегодня пришлю ещё кое-какую информацию, его заинтересует, и постараюсь заехать на днях. Дазай говорил не очень громко, но скорее из-за прохожих, а то, что Фёдор это слышал, его не беспокоило. В конце концов разговор был не суперсекретным. Фёдор прекрасно понял с кем и о чём говорит Осаму, но влезать не стал. В конце концов, его всё это не касалось. Он только услышал, как человек на том конце провода сначала возмущается, а затем прощается с Дазаем, но комментировать ситуацию никак не стал. Видимо, Дазай над всеми любил подтрунивать. Убрав телефон после разговора, Дазай наконец вывел Фёдора на улицу, но идти к машине не торопился. — Вы не передумали? — спросил, всё же убирая руку с плеча, и чувствуя некую неловкость за такой порыв. Теперь юноша был не уверен. С одной стороны, всё же, не хотелось находиться в толпе, но с другой... С другой хотелось посмотреть что-нибудь новое, необычное... — Я не знаю, — сдался он, — может быть есть место, куда стоит зайти... — Уже почти три часа, сначала вам нужно пообедать. Давайте зайдём куда-нибудь? Думаю, тут есть уединённые места, если вам некомфортно среди людей... — Я не голоден, — Фёдор начал искать в карманах перчатки, — но если вы хотите есть, то стóит поискать местечко. — Вы уверены, что не голодны? — Дазай скептично прищурился, наблюдая за его действиями. — Уверен, — Фёдор вздохнул, понимая, что забыл перчатки в особняке, — я совершенно точно не голоден. — Ладно, пойду у вас на поводу, — Дазай очень-очень тяжело вздохнул, а потом направился по улице, ожидая, что Достоевский пойдёт с ним. Фёдор действительно направился за ним, пряча руки в карманы, стараясь их хоть как-нибудь согреть. Дазая расстраивать не хотелось, но аппетита тоже не было. Все мысли юноши теперь были заняты предстоящими мероприятиями. Он сомневался, что его день рождения будут праздновать и в этом уже был плюс, но вот помолвка... Дазай далеко не отходил от него, шёл рядом, но молчал, иногда бросая на него осторожные взгляды. Фёдор казался ему не только задумчивым, но и грустным, и Дазай понимал причину этого. Всё-таки, впереди тяжёлая неделя... Вообще не хотелось ни о чём думать, даже о своих делах, раз уж они могут провести весь этот день в городе. Этим хотелось воспользоваться как следует, только вот Фёдор явно был не в настроении. Они прошли мимо стоянки, закинув вещи в машину, и Дазай потащил Фёдора дальше по улице. Вскоре они оказались на менее оживлённой дороге, хотя по сторонам всё ещё мелькали яркие вывески баров, кафешек и магазинов, где-то здесь сквозь городской шум доносилась и музыка. Чем дальше они шли, тем больше Фёдор расслаблялся. На мысли не было времени, когда вокруг всё такое красивое и необычное. Даже захотелось немного расслабиться. — Дазай, а вы... — начал было Фёдор, но прикусил язык, думая, как лучше сформулировать вопрос. Дазай отвлёкся от созерцания улицы и выжидающе посмотрел на него, но торопить с разговором не спешил. — Нет, ничего, — дельта мотнул головой, — пойдёмте дальше. — Так нечестно, — Дазай позволил себе надуть по-детски губы, но потом прищурился: — Вы меня заинтриговали, спрашивайте теперь. — Ну... У вас есть жена, или там... муж? — немного стесняясь спросил Фёдор. — Что? — Дазай даже удивился такому вопросу, но почти сразу развеселился: — Я разве похож на человека в браке? У меня нет никого. Ему даже не по себе стало от мысли, что хотя бы кто-нибудь из его немногочисленных бывших мог бы стать его супругом. Да и с другой стороны, разве кто-нибудь пойдёт за него? Вот уж вряд ли. — О, вот как, — Фёдор почувствовал себя немного неловко из-за своего вопроса, но оправдываться не спешил. В конце концов, он не мог знать наверняка. — Если вам нужен советчик в вопросах семейной жизни, то я вам вряд ли смогу помочь, — ухмыльнулся альфа, — разве что провести инструктаж по использованию цианида могу, но надеюсь, вам это не понадобится. — Нет, дело вовсе не в этом, — заверил его Достоевский, — просто вам позвонил ваш друг и я вдруг подумал, что у вас, наверное, тоже есть личная жизнь. — Ох, нет! Слава богам, он мой друг, а не муж, — Дазай покачал головой. Достоевский лишь кивнул в ответ, чувствуя какое-то облегчение от этого. Он на самом деле, хотел выяснить, не собирался ли он пометить чужого мужа. А то ведь всякое может быть. Дазай периодически вцеплялся пальцами в рукав Фёдора, если людей становилось больше или если кто-то из прохожих ему не нравился. — С моей работой пытаться устроить личную жизнь, скорее всего, провальная идея. Я уже не говорю обо всём остальном... — Дазай почему-то решил поделиться этим, раз у них возникла эта тема, да и ничего такого он в этой информации не видел. — Об остальном? — Фёдор осторожно взял его под руку. — Вы думаете, что никто не захочет вступить с вами в брак? — Не думаю, а знаю, — Дазай кивнул. — Некоторые вещи отталкивают. Например, возраст. Таких как я не воспринимают серьёзно и они абсолютно правы, потому что я себя знаю... — У каждого человека есть тот, кто полюбит его однажды, — не сдавался Фёдор. — И вы сами верите в это? В своём положении? — спросил альфа скептично и только тогда обратил внимание на жест Фёдора, но решил всё так и оставить. — Да, — кивнул Фёдор, — если мы не сможем быть с этим человеком вместе, это ещё не значит, что он меня не полюбит. Достоевский понимал, что Дазай нечаянно, не желая, но снова надавил на больное. Вероятно, Фёдор тоже сделал это, когда спросил про семью, за что дельте сразу же стало стыдно. Он опустил взгляд, пытаясь рассмотреть что-то на асфальте. — Признаюсь честно, это звучит больно, — Дазай изобразил подобие усмешки, и она вышла какой-то грустной. Он даже не сразу заметил, что им нужно завернуть за угол, чтобы не уйти в ненужный район. Так они оказались у аллеи. Дазай прекрасно понимал Фёдора и был даже согласен с ним, даже рад, что тот ответил именно так, а не считает себя безнадёжным или недостойным любви из-за всего того, что ему всю жизнь внушали. — То, что вы считаете, будто вас нельзя полюбить, звучит не лучше, — признался Фёдор, сжимая пальцами его пальто, — но я вот думаю, что вы не такой и плохой человек. Всё же, думаю, плохие люди не стали бы работать в полиции. — В полиции работают и омерзительные люди... готовые закрыть глаза на любое зверство, если им хорошо заплатить, или пользующиеся своими должностями. Таких немало — кто-то идёт туда ради денег и престижа, а не ради других людей. Многие понимают, что жажда справедливости — слишком утопичное желание, которое может вызвать насмешку. Вы зря меня хвалите раньше времени, вдруг я тоже стану таким же? — Вы отличаетесь от тех, кого перечислили. Они безусловно есть, но они идут в полицию, чтобы заработать, вы же отказались от богатой жизни и ушли туда. Это разные вещи. Думаю, вы не станете таким. Дазай улыбнулся и покачал головой. Всё верно, он пошёл туда не ради денег, а в попытке найти себя, принести пользу обществу, а не бесполезно грести деньги лопатой, управляя несчастными унылыми клерками. — Думаю, мне стоит прислушаться, — он улыбнулся, — раз это говорите вы. — Моё мнение — не истина в последней инстанции, — тоже улыбнулся Фёдор, — но я буду рад, если вы его воспримете хотя бы серьёзно. Дазай особо не думал над этим, но ему казалось, что истинные зовутся истинными не просто так. Возможно, они и вправду способны на каком-то интуитивном уровне видеть и понимать некоторые вещи... По крайней мере, Дазаю хотелось так думать. — Это будет стимулом добросовестно выполнять свою работу. Он, наконец, остановился возле небольшого магазинчика, где продавались сладости и прочая съестная химия, а людей было совсем мало. Фёдор с интересом осмотрел вывеску и повернулся к Дазаю: — Вы хотите что-то купить тут? Дазай слабо улыбнулся, но пока остался стоять на месте. — Всё, что захотите. — Оу, — Фёдор даже пальчик закусил, — я даже не знаю... Можно и купить... — Да-да, пойдём, — альфа аккуратно взял его за рукав, отнимая ото рта руку, и потащил за собой в магазин. Фёдор вздохнул от того, что ему не позволили кусать палец и дальше, а после почти сразу переключил своё внимание на то, что было на витрине. Безусловно, еда интересовала его больше. Дазай зашёл вместе с ним в магазин и только тогда отпустил его руку. Он сам в таких местах один бывал всего пару раз, а так его приводил туда Рампо, но он уже успел запомнить, что тут продаётся. А вот у Достоевского глаза разбегались от того, какие разные тут были вкусности. Он в своей жизни почти не ел сладостей, а тут сразу столько всего, что хотелось остаться тут навечно и попробовать всё, что есть. Дазай иногда посматривал на него, а потом, когда понял, что у того глаза разбегаются, спросил: — Что тебе ещё нравится, кроме белого шоколада? — Не знаю, — Фёдор нервно сжал пальцами рукав пальто, — я не так часто ем сладости. Альфа мягко улыбнулся и положил руку на его плечо, направив в сторону одного из отделов, где были чипсы. Притом, не только солёные, но и сладкие. — Нам повезло, что здесь не так много людей. Почти и нет никого. — Действительно, — Фёдор улыбнулся, — но я всё равно не уверен, что мне можно всё это. — Насколько я помню, аллергий на еду у тебя нет, — Дазай отпустил его и остановился у полок, а потом сунул Фёдору в руки пачку чипсов с морепродуктами. — Не знаю, — пожал плечами Фёдор, — не должно быть. Разве что, была на апельсины, в детстве, но сейчас не знаю. — Мы не будем покупать апельсины, — Дазай тихо усмехнулся и пошёл дальше, в отдел с печеньем, Фёдор как собачка посеменил за ним. — А есть какие-нибудь вредные напитки? — Энергетики, газировки... Но энергетики мы брать не будем. О, ещё чаи и соки. Натурального в них, конечно, ничего. — А почему энергетики не будем? — Это точно очень вредно, — сказал альфа слегка задумчиво и дал парню пару пачек разного шоколадного печенья. — А если только попробовать? — Даже не знаю, — альфа пошёл дальше Достоевский со вздохом последовал за ним. Только нравоучений ему не хватало. Всё же, когда остановились в отделе с напитками, Дазай дал Достоевскому железную банку с энергетиком. Фёдор засиял, аки солнце ясное, и едва не полез обнимать Дазая. Он действительно был рад тому, что ему позволяют это. Хоть кто-нибудь. Альфа только чуть улыбнулся, заметив его реакцию, и осторожно спросил: — Ты же знаешь, что такое жвачка? Фёдор кивнул: — Я видел в рекламе. — О, уже хорошо, — Дазай остановился у стеллажа со жвачками, леденцами и всяким мармеладом. — Я выгляжу так, будто вышел из пещеры, да? — Фёдор нервно хихикнул. — Я понимаю, странно видеть человека, которому почти семнадцать, а он не знает что такое жвачка. Альфа тихо хмыкнул и покачнулся на пятках. — Я на всякий случай поинтересовался. Люблю жвачки, но на работе нельзя. — Теперь можно, — Фёдор сгрёб несколько пакетиков, не разбирая каких, в руки. — Хочешь ещё что-нибудь? — улыбнулся Осаму, наблюдая за ним. — Нет, это будет чересчур, — качнул головой Фёдор, — этого достаточно. — Ну тогда ладно, не стоит тебя закармливать. На этом он повёл парня на кассу, где никого пока не было, и сам расплатился, но пакет всё равно вручил нести Фёдору. На улице уже начинало темнеть, но Дазаю пока не слишком хотелось обратно. Он проверил время, чтобы убедиться, что сейчас ещё не поздно, и у них есть ещё около пяти часов на всё. «Это и не еда», — подумал Фёдор, но вслух не сказал ничего. Только когда они завалились в машину, он первым делом открыл чипсы. Было ну уж очень интересно, какие они на вкус. Если бы не этот интерес, он бы пожалуй, даже не стал есть вообще. И тем не менее, вкус его не разочаровал. Как и вкус всего остального. Фёдор даже пожалел, что не ел этого раньше. Пока Фёдор разбирался с покупками, Дазай завёл машину и выехал с парковки, однако когда выехал на дорогу о чём-то вспомнил и спросил: — Заедем в зоомагазин? — А? — Фёдор сразу даже не понял о чём он, а затем встрепенулся и кивнул. — Ага, заедем. Получив ответ, Дазай постарался вспомнить, видел ли по пути сюда зоомагазины. Можно было бы и в Йокогаме заехать, когда они будут уже ехать обратно. Дазай ничего не говорил по дороге, иногда скучающе подпирая голову и поглядывая в окно. Фёдор протянул ему пачку чипсов предлагая угоститься, а сам в это время пробуя энергетик. Настроение у него было хорошее, поэтому он посчитал нужным поделиться с Дазаем. Всё же, тот наверное голоден. Тот поблагодарил его и взял несколько чипсин. До этого из-за дел он и не ощущал голода, но теперь начал ощущать, что организму всё же нужна еда. — Как тебе остальное? — Это вкусно, — признался Достоевский, — спасибо, что показали мне это. Точнее... дали попробовать. — Пожалуйста. Не думал, что сам когда-нибудь буду так делать. В том смысле что... меня, конечно, воспитывали иначе, чем тебя, но большой город был тем ещё открытием. — Дазай... — Фёдор немного смутился, — я давно хотел попросить ваш номер телефона. Я понимаю, это странно, но... Вдруг будет необходимость использовать его. — Хорошо, — легко согласился тот, понимая, что это правда нужно и можно было бы даже сделать это раньше. — Я оставлю карточку с рабочим номером, когда приедем. Остаток дороги Фёдор молчал. Он не мог думать ни о чём, кроме предстоящей помолвки. Почему-то было страшно, что после этого его пометят. Пускай и ненадолго, но сама мысль, что он будет принадлежать кому-то рано или поздно, угнетала его. Он понимал, что не должен думать об этом, но он думал и не мог избавиться от этих мыслей. Вскоре Дазай остановил машину у небольшого зоомагазина, вышел и открыл дверь Достоевскому. В магазине Фёдор тоже завис надолго. Он понятия не имел, что нужно маленькому котёнку, тем более уличному. По-хорошему, надо было бы хотя бы отвезти его к ветеринару, но Фёдор не мог этого сделать, поэтому, зависнув, втыкал на товары, думая, что взять. Дазай, когда понял, что Фёдор растерян, сам выбрал ошейник и капли от блох, потом вручил таблетки от глистов для котят, так как это было основным набором, раз котенок в целом выглядит здоровым. Потом повёл его в отдел с кормами. — О чём ты задумался? — спросил он дельту по пути. — О покупках, конечно же, — Фёдор сделал вид, что не понял о чём его спрашивают. — Не похоже. Тут же всё просто! — Дазай остановился у кормов, подыскивая что-нибудь подходящее. — Тогда о чём я мог, по-вашему, думать? — Фёдор рассматривал ранку на руке, с которой он снова случайно содрал корочку. Дазай взял корм и посмотрел на Фёдора. — Скорее всего, о Киёхару и помолвке. Вроде бы, ничего такого больше не должно произойти. И ты ещё вчера волновался об этом. — Что ж, — Фёдор усмехнулся, — можешь похвастаться тем, что раскусил меня. Да, я думал об этом. Я переживаю, что мои родители могут приехать. Это очень важное торжество и они просто обязаны там быть. Получив ответ, Дазай пошёл дальше, но потом снова спросил: — Ты не хочешь их видеть? — Я понимаю, что они хотели, чтобы у меня было будущее, но я также понимаю и то, что они просто хотят укрепить свои позиции и получить хоть какую-то выгоду от сына с таким себе вторичным полом, — он спрятал руки в карманы, — я не знаю как мне воспринимать их, поэтому проще не видеть их вообще. — О, ками-сама! У кого-нибудь в этом мире вообще бывают нормальные родители? — Дазай закатил глаза и снял со стеллажа когтерезку. — Мацумото так резко принял решение, у тебя может быть шанс, что они решат её пропустить. — С их стороны это будет очень некрасиво. Не думаю что они захотят выставить себя в плохом свете. — Будем честны, они уже себя выставили не в очень хорошем свете. — Общественность-то об этом не знает, — вздохнул Фёдор, — едва ли кто-то думает, что меня не добровольно удерживают эти люди. — Общественность может и знает, но никто ведь не рискнет осуждать открыто, а кто-то даже и поддержит, — сначала Осаму хотел пройти на кассу, но спросил: — Перевозка ведь не нужна? — Нет, — помотал головой Фёдор, — слишком привлекает внимание. — Согласен, — тогда альфа пошёл на кассу, прихватив небольшой пакет с наполнителем. Достоевский пошёл за ним, но у самой кассы переключил внимание на крысок в клетке. Ему нельзя было ещё и крысу купить, но они его всё равно заинтересовали. После того, как расплатился, заметил, на что переключился Фёдор, и немного удивился. Но ничего не сказал, просто вместе с ним наблюдая за животными. — Как думаете, они мягкие? — спросил Достоевский, не отводя взгляда от копошащихся в опилках животных. — Мягкие, — согласно кивнул Дазай. — Они же такие милые, а всё милое — мягкое... — Ну, знаете, ежи тоже милые, — Достоевский выпрямился и отвернулся от грызунов. — Пойдёмте, нам ещё ехать... — Но у ежей есть мягкое пузико, — возразил Дазай и пронаблюдал за Фёдором. — А ты хотел погладить крысу? — Лучше не трогать, а то может ей мой запах понравится и она больше никого не признáет. Дазай только чуть пожал плечами и пошёл с ним на улицу. — Её скорее напугает запах кота. Кстати... что насчёт его имени? — Я не умею придумывать имена, — признался Фёдор. — Как это так? — немного удивился альфа, открывая перед ним дверь машины, когда они к ней подошли. — Вот так, — пожал плечами Достоевский, — не умею. После того, как сам сел за руль и завёл двигатель, Дазай спросил: — Может, он у тебя с чем-то ассоциируется? Достоевский покачал головой: — Нет, не ассоциируется. — Так не бывает, — Дазай вздохнул и выехал на дорогу. — А если смотреть по характеру? — Нет, — Фёдор начал теребить в пальцах пряди волос, — обычный котёнок, ничего такого. Наверное... — Так говоришь, как будто все котята поголовно одинаковые, — Дазай чуть улыбнулся. — Расскажи, когда всё-таки придумаешь, мне интересно. — Расскажу, — согласился Фёдор, — а как думаете, если купить таблетки от аллергии и апельсины, это поможет? — Ну... должно... Нам теперь нужны апельсины? — Не думаю, просто интересно стало. Тот лишь усмехнулся, продолжая следить за дорогой. — Верно, лучше не проверять на практике. Фёдор кивнул и лёг на сиденье. Пока они едут, он мог бы поспать хоть немного. Примерно через час или чуть больше Дазай остановил машину у дома, куда они заезжали утром, но сам выходить пока не собирался. Фёдор к этому моменту уже успел задремать, поэтому даже не понял, что они остановились, только посильнее постарался укутаться в пальто. Дазай взглянул на него через зеркало заднего вида и когда понял, что просыпаться тот не собирается, сам вышел из машины и направился к дому. Так как уже было достаточно темно, он сильно не переживал о том, что на него обратят внимание. Хорошо, что память у него была неплохой, и он помнил этаж, а также номер квартиры, куда и позвонил через пару минут. Трубку домофона Ода снял не сразу, а только когда вызов почти закончился. Мужчина как раз ужинал, поэтому и не спешил к домофону. — Кто там? — спросил он хриплым голосом человека, который редко разговаривал с кем-либо. Котёнок вертелся у его ног. — Я телохранитель господина Достоевского, — спокойным, почти бесстрастным тоном отозвался Дазай, но потом пояснил: — Мы приехали забрать котёнка. Ода не ответил, просто нажал кнопку открытия замка. Он понимал, что раз говорит с ним не Фёдор, значит Дазай один, но бояться ему было нечего. Его пистолет всегда был при нём. Дазай сразу вошёл и поднялся на нужный этаж. Он полагал, что мужчина будет насторожен с ним, как с подопечным господина Мацумото, но и сам должен был действовать аккуратно. Мало ли, что может пойти не так. Больше всего не хотелось, чтобы они друг друга неправильно поняли. Ода с самого утра пытался понять, почему Фёдор не побоялся показать этому человеку его дом? Фёдор не стал бы доверять плохому человеку, это точно, поэтому стоило выяснить, кто такой этот Дазай, и почему то, что рассказывал о нём Достоевский не похоже на то, что он говорил о других. Когда Ода открыл ему, Дазай чуть склонил голову в приветствии, однако на его лице не было ни тени улыбки, и выглядел он даже серьёзнее, чем утром, поэтому сразу спросил: — Я могу войти? Сакуноскэ молча отошёл в сторону, пропуская Осаму внутрь, а после запер за ним дверь. Он жестом пригласил Дазая на кухню и только там предложил: — Карри? Дазай немного удивился такому гостеприимству, однако сразу ответил: — Спасибо за предложение, но откажусь. Я не займу у вас много времени. Ода воспринял отказ спокойно, лишь пожал плечами, мол, как хотите. Затем кивнул на стул у стола, а сам сел напротив, всем своим видом показывая, что слушает Дазая. И ежу было ясно, что тот не только за котёнком пришёл. Осаму подхватил котенка на руки и посадил к себе на колени, когда сам сел за стол, и сразу решил перейти к делу: — Я знаю о том, что произошло, когда вы работали в доме Мацумото. Мы с вами в каком-то роде коллеги. Поэтому... хотел предложить вам сотрудничество или попросить о помощи. Зависит от того, что вы захотите взамен на информацию. Я уверен, она у вас есть. — Зависит от ваших целей, — Ода пожал плечами и спокойно вернулся к еде, остынет ведь. — Буду честным: официально меня интересует лишь господин Мацумото, но по некоторым личным причинам я хочу помочь господину Достоевскому, — честно ответил Дазай, однако и в подробности вдаваться не стал, пресекая попытку котёнка залезть на стол. — О, — только и сказал Ода, прежде чем отправить в рот ложку карри,  — и что же вас интересует? — Вся информация, которая может помочь делу. Насколько я знаю, вмешиваться вам нельзя. — Ого, значит вы из полиции? — Ода даже отложил столовый прибор. Хотя он и раньше догадывался об этом, но были также мысли, что Дазая могли подослать конкуренты Мацумото, — я мог бы передать вам информацию, но мне нужны гарантии, что в деле она не будет фигурировать, как информация полученная от меня. — Конечно, вы никак не будете там фигурировать, — Дазай невольно погладил котёнка по голове и сам понимающе кивнул. Ода кивнул, поднялся и ушёл в комнату. Его не было минут пять, затем он вернулся и передал Дазаю флешку. — Помимо информации там указаны также источники, откуда она получена. Вы можете самостоятельно проверить их достоверность. — Благодарю, — тот принял флешку и повертел в руках, прикидывая, сколько теперь работы ему предстоит. — А если кратко: о чём там? — В основном про семью Достоевских, — Ода прислонился к дверному косяку, — но также и о том, где они хранят вещество. — Вы знаете про вещество? — Дазай убрал флешку во внутренний карман пиджака. — Естественно. Они уже занимались этим, когда я работал на них. Он вздохнул, а потом встал из-за стола, подхватывая притихшего котёнка на руки, а потом всё же спросил: — Вы так просто доверитесь мне? — Фёдор не доверял бы плохому человеку, — спокойно сказал Ода, — к тому же, не доверять глубоко несчастному человеку не совсем красиво. — Извините? — Дазай чуть наклонил голову набок, глядя на него с лёгким непониманием. — До свидания, — Сакуноскэ развернулся к входной двери, давая понять, что разговор окончен. Дазай молча последовал за ним, пряча котенка под пальто, чтобы не замёрз. Перед тем как уйти, он снова обратился к Оде: — Премного благодарен за помощь, — снова склонил он голову. — До встречи. На этом он вышел и сразу направился вниз. Ода тоже распрощался и запер дверь. После этого разговора он начал понимать, почему Фёдор доверился Дазаю. Дазай спустился на улицу и сразу сел в машину. С котёнком на коленях было не слишком удобно, но пока Фёдор вроде бы спал, беспокоить его не хотелось. Заведя машину, Дазай вырулил из дворов на дорогу. Когда они поехали, Достоевский зашевелился, но до конца не проснулся, только лёг немного иначе. Просыпаться он, и правда, пока что не собирался. Как ни странно, энергетик не подействовал на него должным образом и он спокойно спал на заднем сидении, словно так было и нужно. Всю дорогу Дазай молчал и не будил его, прокручивая в голове диалог с Одой. Если сначала его открытость казалась слегка подозрительной, то сейчас уже Дазай немного успокоился и решил, что это даже к лучшему. Только от последних слов было как-то не по себе, и Дазай постарался выкинуть из головы все ненужные мысли. Главное, что теперь у него есть чуть больше информации, даже есть что-то и по его делу. Котёнок на руках спал и не мешал. Доехали они удивительно быстро, и через полтора часа Дазай уже припарковал машину. Он включил свет в салоне и развернулся к Достоевскому. — Хэй, спящая красавица, пора просыпаться, — он мягко коснулся его плеча и позвал не слишком громко, чтобы не напугать случайно. Фёдор что-то промычал, затем приоткрыл глаза, начиная озираться в попытке понять где он, а после непонимающе воззрился на Осаму: — Мы приехали, да? — Приехали, — чуть кивнул тот и дождался, когда Фёдор сядет, чтобы передать котёнка. Заметив животное, Фёдор мгновенно выпрямился. — Мы уже даже забрали его... — Не хотел тебя беспокоить, извини, — альфа выключил свет в салоне, когда руки освободились. — Ничего, вы правильно поступили, — Фёдор поглаживал своё животное, — который час? — Уже почти десять. Идём? — Мгм, — Фёдор осторожно завернул котёнка в одежду и вышел из машины. На улице было прохладно. Дазай взял всё то, что они купили, а потом последовал за Достоевским в дом, сохраняя некоторую дистанцию. После стольких часов за рулём он чувствовал усталость, но понимал, что рано лечь спать не получится. Ещё информацию изучать и писать отчёт... Тихо проникнув в дом, Фёдор принёс котёнка в комнату, а сам плюхнулся на постель. Все заботы как-то разом отошли на второй план. Сейчас главное было отдохнуть. Дазай сразу вернулся к себе после того, как занёс вещи Достоевскому. Первым делом, он включил ноутбук и вставил в него флешку, только чтобы мельком ознакомиться с файлами и убедиться, что там и вправду то, что назвал Ода. После этого он начал писать отчёт о прошедшем приёме. О сегодняшней вылазке к Оде он не указал ни слова и отчёт отправил без вложений. К тому времени стрелка часов уже перевалила за полночь, как раз можно было успеть сходить в душ. Попутно Дазай думал, стоит ли спуститься на кухню, но в итоге решил лечь спать. Фёдор уснул не раздеваясь, но проспал недолго. Он проснулся через час от кошмара, в котором его всё же пометил Киёхару. А проснувшись, понял, что будущий муж его вовсе не кусал, и только облегчённо вздохнул.