Ты с ним.

      Море, теплое и лазурное, отражающее блики горячего закатного солнца, радостно облизывает лодыжки девушки, сидящей на морских качелях. Оно кажется бескрайним, до невозможности далеким и таинственно глубинным, никогда не знаешь что там на дне, неизвестность пугает, но не отталкивает, приятно манит в глубину, но вот шагнуть туда не позволяет, только наблюдать. Иногда красота в неизвестности.       С детства хотелось изучать русалок и морских обитателей, верилось в существование подводных государств, а Ариэль была любимой принцессой с грустной судьбой. В старшем возрасте, когда реальных проблем стало больше, и они не ограничивались разбитой коленкой или царапиной на локте, вся сказочная атмосфера океанов и морей исчезла, а о существовании русалок не шло и речи, только дети верят в это, да?       Но не отпускало. Ни море, ни океан не хотели отпускать, и давно забытое чувство восторга возвращалось стоило только увидеть, как вдали горизонт очерчивает контур морской глади. /Т.и/ имела право верить в русалок, в волшебство, и то, что океан не имеет края, но не озвучивала ни своего восхищения, ни домыслов.       Сакуса знал всё и без слов.       Он давно наблюдает, как при виде красивых фото в социальных сетях девушка в первую очередь смотрит на море, пейзаж, а лишь потом на очередное тело в купальнике и на подпись «На теплом пляже». Замечал, и как часто /Т.и/, ожидая его с тренировки, обессилено засыпала на диване в гостиной под шум передачи об обитателях океанского дна. И пускай картинки были иногда жуткими, что хотелось никогда больше не подходить к воде, она все равно восхищалась.       Наверно, видя эту безмолвную, но очевидную любовь к воде и тайнам, он и решился отвезти возлюбленную в отпуск, который пришлось зубами выгрызать, лишь бы отпустили на две недели. Сакуса спланировал всё сам, даже тайно попросил у начальника /Т.и/ отпуск для неё, за который она распишется потом. Билеты купил быстро, знал, что она хотела побывать на Средиземном море, с местом не возникло проблем. Домик с выходом к лазурной глади тоже был арендован без проблем.       То, как пищала /Т.и/, наверно, слышал каждый проходящий мимо человек, Киёми даже слегка занервничал от столь бурной реакции, но слезы счастья на глазах любимой и её руки, обхватившие крепкий торс, как-то отвлекли от всей возможной неловкостью перед соседями. Её счастливый вид важнее всего для волейболиста.       И вот они наконец-то здесь. Девушка почти все время что-то ищет в воде, плавает и тянет с собой Сакусу, покорно держащего её на руках, если она устает плыть, он подозревал, что его будут эксплуатировать, но так неприкрыто пользоваться его ростом — наглость. Приятная наглость, ему нравилось. А ещё ему нравилось, как переливался цвет глаз девушки, и как её нежный взгляд не менялся когда она смотрела на Сакусу. Море она любит не больше, чем парня с родинками над бровью и кудрявыми волосами, которые от морской воды стали виться ещё сильнее, это было забавно.       Сидя в небольшой лодке, привязанной к пристани у домика, уединенно стоящего прямо в воде на высоких ножках, Сакуса медленно массирует руки девушки, пока она блаженно растеклась по его торсу, принимая ласки и смотря вдаль. Даже не передать, как внутренне чувствуется спокойствие и умиротворение, но при этом довольно ярко ощущается каждый солнечный блик на коже и на воде.       —Ты похожа на русалку, тоскующую о доме. — Сакуса лениво или специально медленно перемещает ладонь на голову девушки, мягко массируя волосы, всё ещё влажные.       А может правда существует какое-то древнее заклинание превращающее людей в русалок или наоборот? Может в прошлой жизни /Т.и/ была морским созданием с пурпурным хвостом и длинными волосами, в которых мелькали бы светящиеся ракушки, но потом она выпила зелье, которое превратило её в человека и стерло память, но любовь к родному дому осталась в сердце. Так и можно объяснить этот магнетизм.       —Тогда я выпила зелье и стала человеком, чтобы быть с тобой? —девушка выбралась из теплых объятий и с распахнутыми глазами обернулась к Сакусе. — Ты мой принц?       Смех брюнета всегда особенный и слышать его непривычно, он слишком не вяжется с его внешним видом, такой глубокий, но мягкий, ласкающий что-то бережно хранящееся внутри.       —В нашей сказке всё будет по-другому, не как у Ариэль. — юноша улыбается и тянет девушку на себя.       Лодка покачивается от их движений, и это немного волнительно, но когда /Т.и/ снова ложится на грудь парня и касается его мягких губ своими, то все волнения исчезают. Любимый мужчина и любимое место творят чудеса.       Конечно Сакуса читал «Русалочку», и он был также тронут этим произведением, а ещё он тоже любит море, но никогда об этом не говорит, да и любовь его не такая и сильная, гораздо сильнее он любит девушку, смотрящую влюбленным и очарованным взглядом на голубую гладь и таинственную даль, а потом на него, отдавая всю свою внутреннюю любовь не только морю, но и ему.       Гораздо сильнее он любит свою русалку, которую сделает счастливой.