***
Ситуация с вирусом не становилась лучше, однако дни проходили намного лучше. Радостнее. Светлее. Несколько раз в неделю Азирафаэль считал себя обязанным посещать Кроули. Проверить, как он, все ли хорошо. Просто посмотреть на это чудо и на душе становилось легче. Слегка погладить его по волосам, плечам, рукам, поправить одеяло или подушку. Следить за растениями было сплошное удовольствие, особенно за спиной Кроули. Точнее за стенкой его спальни. Ангел любил хозяйничать на его маленькой кухоньке, создавать уют и тепло. Приготовить элементарную яичницу было в радость. Запах распространялся по залу, стекла окон стали едва заметно запотевать, а посуда наконец применялась по назначению. Боялся ли Азирафаэль, что Кроули проснется? Не особо. Более того, белокурый ангелочек был максимально деликатен с вещами, дабы лишний раз ничем не громыхнуть, не стукнуть, ни в коем случае ничего не уронить и не разбить. Он любил тихонько телепортироваться в прихожей, с тонкой связкой книг или рукописей и корзинкой с вкусняшками. Может, кексики, может, пару кусочков торта. Усаживаться в мягкое кресло, чудесно появившееся в затемненной спальне, или за стойку и проводить время в умиротворенной тишине. Порой взгляд соскальзывал со страниц произведения и останавливался на рыжих локонах. Волосы Кроули и вправду необычны, поскольку, в отличие от человеческих, обладали свойством быстрее отрастать. Это качество, конечно, зависело от желания владельца шевелюры. Дело медленно подходило к июлю. Мягкие и шелковистые, они были почти по плечи. Так занимательно осторожно, почти крадучись, подойти, присесть на край и коснуться кончиков. Убедиться, что их хозяин не проснулся, и слегка провести по ним большим пальцем, затем, поднявшись чуть выше — вовсе пропустить их, словно расчесывая. Убрать прядку с дивного лица за ухо и полюбоваться им. Страх уходит на второй план, а на первый выступает желание, чтобы Кроули уже наконец-таки проснулся.***
Черный смартфон противно запищал и завибрировал на тумбочке. Послышались шорохи, злобное тихое ворчание усиливалось по мере того, как рыжая копна вылезала из одеяла. Демон сопротивлялся, укрывался, плотно закутывался, дабы снова задремать, однако казалось, что телефон звучал только сильнее и сильнее. Кроули приподнялся в кровати, ругнулся и, открыв один глаз, взял телефон. — 1 июля значит… — пробубнил демон. Зашел в интернет и стал проверять новости. — Вирус как был, так и остался. Удрученно вздохнув он снова завел будильник, надеясь, что, хотя бы к октябрю все закончится и он пригласит ангела в ресторан. Кстати об ангеле, почему везде его запах? Не вылезая из кровати, он попытался осмотреть весь зал. Хотя даже по запаху можно было определить, что здесь явно хозяйничали и буквально на днях. Может и постоянно. Вкусный, приторный аромат чувствовался везде и повсюду. Кроули ощущал исходившее тепло, приливы заботы и любви. Глаза засверкали, на лице засияла тихая улыбка. — Неужели ты был здесь все это время, ангел? Почему же не разбудил? Он резко повернул голову. В прихожей послышались едва слышимые радостные нотки, шуршание исписанных страниц и стук от каблуков туфель, мягко приземлившихся на полочку. Демон припал к подушке, постарался сделать как можно расслабленное выражение лица и глубоко вздохнул. Тем временем, Азирафаэль вел себя как у себя дома. Настал долгожданный июль, думал ангел. Кое-кто должен скоро проснуться и очаровать его сонным удивленным, но таким родным взглядом золотых сияющих глаз. Парочка перевязанных книжек оказалась вместе с лакомствами на стойке. Стена с глухим звуком прокрутилась. Кроули отчетливо слышал, как ангел мило поздоровался с его растениями, поинтересовался их состоянием и планами на вечер. Он сдерживал свой пыл, остался невозмутимым, даже когда с его зелеными постояльцами разводят нежности. Однако его сердце замерло, когда он понял, что Азирафаэль мягко вступил к нему и осторожно стал придвигаться ближе к кровати. Практически невесомые шаги демон ощущал тем не менее всем своим телом, которое он едва контролировал, чтоб не спугнуть белокурого. Затем Кроули вскружило голову. Рядом, прям совсем-совсем рядом, едва соприкасаясь через одеяло, ангел присел на край и наклонился, внимательно рассматривая его. Кроули желал вовсе перестать дышать, но не мог, грудь предательски поднималась выше и чаще. К нему трепетно прикоснулись пальцы Азирафаэля, чтобы сдвинуть непослушную прядь, и на мгновение остались на скуле. — Надеюсь, тебе не снились кошмары, дорогой… Кроули испугался. Он обращается к нему? Почему он это сказал? Почему он говорит это со столь невероятной нежностью, от которой хочется плакать? Что он хочет? Он догадался? Ангел был расстроен. Кроули не проснулся, да еще и ворочался, видимо, от плохих сновидений. Волосы разметались, одеяло скомкано, а его тело напряженно, словно не может успокоиться. Азирафаэль поднес руку ко лбу демона, и та слегка засветилась ярким светом. — Спи сладко, мой дорогой. Я подожду. Ты же скоро проснешься, правда? — сказал ангел с надеждой в голосе и улыбнулся, убирая руку. Он встал и, бросив еще один взгляд на спящего, направился к выходу. Щелчок пальцами. Наступила тишина. Кроули трепетал. Он сильно сжал одеяло в руке и смотрел зачарованно в никуда. Демон не верил в то, что сейчас произошло. Его ангел. Его ангел ухаживал за ним, приглядывал за его квартирой, цветами, опять же за ним. Он приходил к нему. Часто. Почти каждый день. Это ощущалось в воздухе, все буквально пропиталось запахом ангела: кажется, нотками яблочного пирога, запылившихся книг и света. Такого воздушного, легкого, изумительного, что так и хотелось жмуриться. Однако, как же так случилось, что Азирафаэль его не разбудил? Кроули же ясно сказал — д о и ю л я. Последние слова ангела эхом проносились в демонской голове. Без сомнений ангел скучает по его компании. Так сделаем так, что он все-таки решится на первый шаг — будем притворяться спящим до тех пор, пока терпение Азирафаэля не закончится.***
Кроули не выдерживал. Шла уже почти середина августа. Сколько он обязан еще ждать? Ведь это невыносимо сложно! Как он должен реагировать на всего его? На эти чуткие мягкие прикосновения к плечам, рукам, щекам? На его теплое дыхание, скользящее буквально в миллиметре от его ушей? На эти тихие вздохи, улыбки? На его голос, доносящийся из комнаты с растениями, тот чарующий нежный голос? На это радостное мычание от удавшегося пирога и горячего какао? Да на просто его присутствие в его квартире? Как бы то ни было, Кроули чувствовал, что ангел сдает позиции. Его посиделки в последнее время ограничивались сидением на кровати или рядом с нею, наблюдением за рыженьким демоном, грустными глазами и разочарованным телепортированием из апартаментов. Затем случилось страшное: Азирафаэль решил проверить телефон Кроули и увидел новый будильник до октября. Демон проклинал себя после этого не один раз, ведь… — Как же так, — прошептал ангел, непонимающе оглядывая дату в телефоне, — когда я успел проглядеть? Кроули думал: ВОТ, давай ангел, давай, буди меня, да буди же! Не успел он осознать, как Азирафаэль слишком медленно положил телефон обратно и растворился в воздухе. Кроули застонал от негодования: КАК?! Как такое могло произойти?! Как же?! Затем он принял решение при следующем визите ангела пробудиться самому.***
Возникла проблема. Азирафаэль не появляется уже как неделю. Кроули считал себя виноватым. Вместо того, чтобы обрадовать своего чудесного ангела, он буквально пролежал все удачные моменты и теперь не понимал, что делать, как объясниться. Прийти в книжный? И что сказать? «Эй, ангел, давно не виделись, я тут случайно проснулся пораньше, решил тебя проведать?! Ты же все это время ходил по моей квартире, да? Скучал же, да? Я тоже, миленький!» Это был кошмар. И почему вместо адекватного злого демона получился сентиментальный король драмы, не способный рассказать о своих чувствах приятелю уже как шесть тысяч лет. Побил все рекорды, не то слово. Однако за самобичеванием Кроули почувствовал чужое присутствие. Опешивший демон не придумал ничего лучше, чем покрепче завернуться в одеяло и прикинуться спящим. Тем временем туфли мягко и почти бесшумно приземлились на полочку. Азирафаэль мягко поставил свою обычную атрибутику на барную стойку и тихо прошел в спальню. Сначала остановившись у порога, он все же присел на кровать, удрученно вздыхая. — Безусловно, ты меня не услышишь, дорогой, но прости, что так долго не приходил. Просто… я много думал. Кое о чем. Глаза чуть сильнее зажмурились на смуглом красивом лице, ресницы колыхнули. Кроули слегка двинул носом по подушке, прижимаясь к ней. — Я много думал… ну знаешь. О нас с тобой. Повисло неловкое молчание, но ангел решил продолжить. — С самого начала, с Эдема, с этого чудного сада я не был готов встретиться с демоном. Столько всего было наговорено на небесах, какие вы ничтожные да и в целом воплощение зла. Но ты… ты был совсем другой. С каждой нашей новой встречей ты старался быть как подобает демону, но я же видел, какой ты в глубине души хороший… Сонное лицо нахмурилось, а нос злобно дернулся. Ангел нежно засмеялся и улыбнулся. — Ты можешь отвергать это сколько твоей душе угодно, но для меня ты самый очаровательный из всех. Мне плевать, что думают о нас небеса, но я страшно боюсь за тебя… за нас. То, что они пытались сделать с нами после Армагеддона. Хотели казнить. Да, я знаю, что вместе мы все преодолеем, мы на нашей стороне, но как же я смогу без тебя, если они что-то предпримут против тебя? Я знаю, как небеса могут быть жестоки, думаю, ад не лучше. А сейчас… видя тебя, я просто не могу оставить тебя! На щеках мокрые дорожки от слез, и предательски хотелось шмыгнуть носом, но ангел все еще шептал: — Какой я эгоист… — Тогда просто не оставляй меня? Азирафаэль удивленно распахнул заплаканные глаза, не успевая опомниться, как мир перевернулся с ног на голову, он оказался прижатым к мягкой кровати, а сверху уставились на него золотые всепоглощающие глаза. Казалось, хищник набросится на него, и ничего останется от бедного и несчастного небесного посланника. — Да ты можешь себе представить, что было тогда в книжном? Азирафаэль, все было в пламени! Все горело, черт тебя подери, я не мог тебя найти, и ты сейчас говоришь, что ты эгоист?! Да, ты чертов эгоист, ведь думаешь только о себе! Кроули злился. Но ждать он больше не мог. — Я устал, Азирафаэль. Я думал после того, что с нами произошло. Мы наконец-таки могли бы друг другу признаться, что… Эй, полегче! — Я люблю тебя, Кроули! Азирафаэль засмеялся и стиснул демона в объятиях. Все стало неожиданно так легко и беззаботно. Хотелось держать Кроули сильно-сильно и никогда не отпускать. Демон сначала опешил, но, понимая прилетевшее ему счастье, прижался к столь мягкому и теплому ангелу. — Я тоже, ангел, я тоже тебя люблю… — шепнул Кроули, словно ему не хватало воздуха. Он прижимал голову ангела к высоко вздымающейся груди, бормоча признания в любви, и что все будет хорошо, и что они всегда будут вместе. Только посмеют они подумать о них, он сожжет все и вся и придавит Бентли в придачу. Дыхание пришло в норму, Кроули приподнял лицо своего ангела. Самого прекрасного на свете. Посмотрел в лучезарные голубые глаза и нежно коснулся желанных губ. Все же карантин принес не только плохие моменты. — Так ты знал и молчал?! Надо было погромыхать тут погромче, а то что ж я такой незаметный здесь ходил! Или не избежать недоразумений?