Нехорошая квартира

— Вэй Ин, почему ты не переедешь к дяде? Вэнь Нин смотрит так доверчиво, что врать ему так же стыдно, как отбирать вертушку у ребенка. Поэтому Вэй Усянь начинает придумывать: — У него нехорошая квартира, там очень жарко, словно на вулкане сидишь, того и гляди лава из ушей потечет. — Не потечет, — авторитетно заявляет Вэнь Цин. Она появляется, как всегда, внезапно и, почти как всегда, не вовремя, за исключением тех редких случаев, когда Вэй Усянь не успевает убежать от Феи, ненавистной собаки любимого племянника — главное, не перепутать! Тогда помощь Вэнь Цин неоценима: животных к ней чуть ли не магнитом тянет со всей округи, и укус обработает в случае чего. Вэнь Нин, как художник, обладающий удивительно живой фантазией, кривится, но вдох спустя радостно восклицает: — У дяди же регулятор температуры, просто попроси его уменьшить огонь. — Не ты ли мерзнешь в любое время года? Вэй Усянь скрипит зубами с досады и не находит достойного ответа на двойную атаку брата и сестры Вэнь. Недолго думая, он называет другую причину не переезжать: — Там очень влажно, словно под водой дышишь, того и гляди бездонный омут образуется. — Вместо сердца у тебя бездонный омут, — обреченно вздыхает Вэнь Цин. — Неправда! А еще будущий кардиохирург называется… Ой! Бегать от будущего кардиохирурга Вэй Усянь может долго — с сердцем, хвала Небожителям, все в порядке, — но не по их небольшой квартирке. Будучи быстро пойманным и оттасканным Вэнь Цин за уши — сугубо в воспитательных целях, как же! — он горячо заверяет друга: — Вэнь Нин, не верь ей, у меня точно сердце! — Хорошо подумай: дядя может и что похуже вырезать, если твой бездонный омут сместится, например, в направлении Гусу. Вэнь Нин непонимающе оглядывается на сестру, а Вэй Усянь украдкой потирает пятую точку: его самовольный перевод в Университет Гусу — неисчерпаемый источник ссор. Выдержал он там всего три месяца, а Вэнь Жохань злопамятный, третий год припоминает. А когда он не припоминает, припоминает сам Вэй Усянь — такой же неисчерпаемый источник примирительного секса получается. Он не успевает оправдаться, будучи перебитым все еще не убежденным Вэнь Нином: — Влажный — не сухой… Вэй Усянь прыскает, но соглашается — сухой, конечно, хуже. И насухую тоже. Но вслух многозначительно, понятно одной Вэнь Цин молчит — та больше не вмешивается, только закатывает глаза на его грязные инсинуации. Вэнь Нин, встречающийся с тихой девушкой с биологического — Вэй Усянь, позабывший имя сразу после представления, зовет ее Мянь-Мянь, — слишком невинен, чтобы понять. Но Вэй Усянь не был бы первым учеником на факультете геймдизайна, если бы не придумал новый поворот. Он искренне возмущается: — А еще у него Черепаха-Губительница! На этот раз не сомневается даже Вэнь Нин, а Вэнь Цин только усмехается — не надо быть прорицателем, чтобы догадаться, кто эту самую черепаху Вэнь Жоханю подарил. Чтобы жизнь медом не казалась, не иначе. — То, что Цзяо-Цзы погрызла твои конспекты, не значит, что она против твоего переезда, — Вэнь Нин, даже уверенный в своей правоте, осторожен в словах. Вэй Усянь только спустя полгода жизни под одной крышей научился различать эти полутона. — Нечего было на столе оставлять, — поддерживает Вэнь Цин. Вэй Усянь держится за черепаху, как утопающий за соломинку, со всем энтузиазмом: — А наушники?! А кролик на чехле?! Она точно пытается меня выжить! Вэнь Цин прыскает, Вэй Усянь понимает и одновременно не хочет ее понимать: кролик был памятный, купленный еще во времена перевода в Гусу. Он пережил три года неловких падений, гневных бросаний в стену, тряски на дне рюкзака и даже ушки не помял до встречи с черепахой. А после от чехла не осталось ни рожек, ни ножек, прогрызла до основания. — Ты ее в десять раз больше, — Вэнь Цин не теряет надежды оправдать свою любимицу. Вот и жили бы вместе, глядишь, Вэй Усянь бы и сам сбежал. Главное, вслух такое не ляпнуть, а то неизвестно, какое желание победит: защитить черепаху или сбагрить его Вэнь Жоханю. Смущает тот, видите ли, их, целует Вэй Усяня где ни попадя. За три года могли бы привыкнуть. — Она меня в десять раз прожорливее, — но и Вэй Усянь не лыком шит. — Ой-ли. Тут он, конечно, загнул, вечно голодный Вэй Усянь был настоящим бедствием Вэней, ел и не толстел, чем не повод для зависти. — И так нехорошая квартира, одной-то Черепахи-Губительницы много, а вдвоем так точно Вэнь Жоханя погубим… — театрально выдыхает Вэй Усянь. Вэнь Цин замолкает, кажется, признавая поражение, и ведь не поспоришь. Мало того, что Вэй Усянь ест, как не в себя, успевай в магазин бегать, так он только за последний год подпалил соседей сверху, затопил соседей снизу, пробил дыру в стене к соседям слева и сжил кота соседей справа с лестничной клетки. А нечего было каждый день под ноги бросаться, как на амбразуру, лишь бы Вэй Усянь, и так опаздывающий на пары, не прошел и опоздал еще больше. Похоже, идея обмена Вэй Усяня на черепаху всплыла слишком близко к поверхности, чтобы ее не заметить. Вэнь Цин вздыхает и примирительно говорит: — Хорошо, я заберу Цзяо-Цзы, а ты переедешь к дяде. Вэй Усянь несколько минут ломается, больше для проформы, и наконец соглашается. Он пошел с конца списка, спася Цишань в общем и квартиру Вэнь Жоханя в частности от Черепахи-Губительницы. Следующий на очереди бездонный омут.