(не)похожие

      тая – блондинка, её волосы прямым каскадом спадают на плечи и только этого вике хватает, чтобы просто подойти к ней со спины. закинуть руки на шею, убрать волосы с шеи, чтобы провести сухими губами от плеча до самого уха. «поиграй со мной» тая – взрослая, она – не маленькая, зелёная вика, у которой в голове одни опилки да мысли о хорошем сексе, у неё жизнь расписана на годы вперёд и секс – ровно по рассписанию. вике было похуй на расписание ещё в школе когда она неделями прогуливала уроки, а сейчас тем более. на раздражённый взгляд таи она отвечает только излюбленной улыбкой. ведёт ладонью по её шее, зная, как таю это бесит. однажды она просто ради шутки пыталась схватить, но старшая тут же пригвоздила её руки к стене, да так, что синяки на запястьях остались. юля сделала ровно так же когда-то, но вика так просто не сдалась. потому что юлю она хотела невыносимо сильно и ничего не могло остановить это желание.       тая перехватывает руки, смотрит исподлобья раздражённо. офисный свет делает её черты грубее, более похожими на те, которые вика в ней всегда видела. она не может удержаться: наклоняется, чтобы поцеловать, закрывает глаза, потому что губы её на вкус почти такие же, как юлины. только горечью отдают, а после и солью, когда тая берёт контроль на себя и ранки на губах вновь открываются. тая дёргает на себя и вика подчиняется – сама же полезла, ну и что, что в офисе уже давным-давно никого нет – становиться на колени у разведённых ног, будто преклоняется перед иконой в молитве. почти. потому что вика преклонялась только перед одним человеком, а тая, хоть и качественная, но копия. – ты прекрасно знаешь, что я ненавижу, когда меня отвлекают от работы.       тянет блондинка, перехватывая младшую за подбородок. та послушно открывает рот, даже с каким-то наслаждением. прикрывает глаза, чувствуя, как горячие пальцы ложатся на язык. тая знает, что ей даже говорить ничего не нужно. её маленькая вика послушно втягивает щеки, делая пару показательных движений, и проводит горячим языком между пальцами, смачивая слюной. вика знает, что от её работы прямо пропорционально зависит то, сколько удовольствия она получит. тая, на вид мягкая, никогда не была милосердной в постели.       потому что тая – не дура. она-то всё прекрасно знает, но девчонка так старательно пудрит мозги, что хочется дать ей поиграться. просто чтобы знать, насколько далеко она может зайти.       вика отстраняется, складывает руки на коленках, как ребёнок. чёлка упала на глаза, но она не тянется убрать мешающие пряди, потому что знает – так она выглядит соблазнительнее. – мне иногда кажется, что ты свою работу хочешь трахнуть больше, чем меня. как жаль, что из нас двоих дам тебе только я. вика улыбается.       она помнит, как всего раз, в тёмной гардеробной поздно ночью, юля ударила её. пощечина, наотмашь, такая звонкая, что девочки, казалось, могли услышать шлепок из комнаты. вика бы злилась на чигринец за этот эпизод, если бы дальше не последовал лучший секс в её жизни.       тая бьёт не с такой силой, она сдержанна. её пощечина, в ответ на острую фразу – лишь наказание. напоминание, что вике стоит соблюдать дисциплину, что она не хозяин положения. и после удара ещё долгие секунды ждёт реакции. но вика лишь улыбается в ответ, ёрзая на полу от нетерпения. ей ничуть не больно и не унизительно. удивительная маленькая сука. – иди сюда. – хлопает себя по коленке старшая.       вика послушно опускается на неё сверху, тут же зарывается пальчиками в волосы. желание оттянуть, сжать, как она поступала с юлиными невыносимое, но тая такого с собой не потерпит. оторваться приходится, чтобы снять с себя душную толстовку.       блондинка скользит взглядом снизу вверх, царапает поджавшийся живот. от ногтей остаются еле заметные полосы, а девочка под руками ёрзает, дышит через раз, просто умоляет всем телом возьми-возьми-возьми. тая берёт.       она вздрагивает всем телом, шумно выдыхает, стоит только подобраться к белью. пальцы с лёгкостью скользят между складками – влаги более чем достаточно. тая на пробу проталкивает палец внутрь – всего на фалангу. но понимает, что обычно довольно своевольная алёхина сдаёт позиции: глаза начинают слезиться, ноги – мелко дрожать, как будто та воздерживалась минимум месяц. тая прекрасно знает, что это не так: буквально вчера вечером она выдавливала вику лицом в постель, чтобы та стонала потише.       и вика старается отогнать воспоминания о финальном балу, отеле. о юле, которая так похожа на таю, или тая похожа на юлю, и о том, насколько грубыми были её руки в тот вечер. она хочет ещё раз испытать эти эмоции.       поэтому готова заплакать, когда наконец ощущает таю в себе. высоко стонет, никого не стесняясь, сама насаживается на пальцы. – на меня смотри. – приказ.       вика открывает глаза – и видит перед собой чигринец. повзрослевшую, помудревшую чигринец, прислоняется своим лбом к её, срывающимся шепотом просит: – ещё.       тая слушается. она заворожённо наблюдает за лицом напротив, ускоряя темп, просто чтобы услышать ещё один стон. младшая поднимает подбородок, цепляясь коготками за шею – а тая пользуется моментом, чтобы прижаться губами к подрагивающей гортани, почувствовать как она двигается при новом стоне. – тая, – неожиданно зовёт она, срывающимся голосом. старшая в ответ слегка уменьшает темп, сгибая внутри своей девочки пальцы – возьми меня за горло.       конечно, вика не расскажет, почему ей нравится такое. до определённого момента это была просто глупая подростковая фантазия, ограничивающаяся закрытой комнатой и собственной рукой на шее. она никогда не сжималась достаточно сильно – инстинкт самосохранения бы не позволил – но когда это чужая рука, ситуация в корни меняется. юля не спрашивала. она брала то, что хотела, а для неё викина шея была почти что самым любимым местом на теле. да, она могла быть нежной, выцеловыаая каждый миллиметр кожи, но чаще царапала, кусала, и конечно – сжимала. до красноты. вика каждый раз думала, что вот, сейчас она умрёт, но в последний момент воздух наполнял лёгкие, а в голове болталась одна-единственная лихорадочная мысль. е щ ё       тая никогда не была столь же безрассудна, как младшая её копия. она хватает вику за подбородок, мягко ведёт по гортани, и только потом смыкает пальцы – чуть сильнее, чем мелкая делает это сама с собой. жалеет, что у неё не сто рук, потому что в момент приближающегося оргазма она хочет трогать вику абсолютно везде. – смотри на меня. – алёхина как будто не слышит. старшая с силой сжимает тонкую шейку, заставляя обратить на себя внимание. ореховые глаза жадно шарят по её лицу, что-то выискивая. – не смей думать о постороннем, когда я тебя трахаю.       кажется, это именно то, что доводит вику до предела. она сжимается на таиных пальцах, царапает её плечи, жадно дышит, как только получает доступ к кислороду. и с последним вымученным стоном смотрит ей прямо в глаза. её дурацкие зелёные глаза, в которых нет ни капли голубизны.