«После восстания казните не только тех, кто восстал.
Уберите и тех, кто остался без обязательств, ибо любая сила,
не связанная с вами, представляет угрозу» —
выдержка из личных дневников Императора Ужаса Второго Ужасного.
Врата открылись на площади Фэрфаксов. Год назад она была заполнена людьми, съехавшимися со всего севера Кэллоу, чтобы увидеть, как Императрица награждает победителей восстания Льеса. Сейчас же? Ночь была пуста, хотя это было связано не только с временем суток, но и с недавними… неприятностями Лауэра. Я думала о том, чтобы попытаться открыть портал прямо в Белый Камень, так как он был намного ближе к дворцу, но решила этого не делать: даже после экспериментов с силой под руководством Масего мои попытки прокладывать путь в Творении были похожи на игру в кости. Поэтому я решила нацелиться в самое широкое место из известных мне в столице и ограничить риски. Что касается времени, то мне было гораздо легче открывать врата после заката. Мой титул Зимы, вероятно, имел к этому какое-то отношение. Как я обнаружила, не только темнота влияла на жёсткий предел моей силы: я могла открывать портал лишь один раз в день, прежде чем моё тело начало бунтовать против количества силы фейри, текущей по моим венам. Толкать себя на второе открытие было довольно больно, поэтому я не пыталась сделать третье. Замораживание большей части жидкости в моём теле вполне могло бы убить меня, если бы не целительная сила, которую я украла у героя, и Подмастерье, в панике оказавший немедленную помощь. Наступление рассвета, казалось, по какой-то непонятной причине стирает с лица земли колдовство фейри в моём теле, которое до сих пор было моей самой многообещающей способностью среди ограничений. Но, учитывая, насколько опасными оказались игры с этой силой, я была гораздо более склонна позволить Масего проводить вычисления в своей башне, чем самой пробовать более прямые экспериментальные методы. То, что я украла у Зимы, вынуждена признать, не было безграничным, но всё равно давало огромное преимущество перед всеми моими противниками. Копыта Зомби Второго застучали по камню, когда я первой вышла из Аркадии в пустынное сердце Лауэра. Легионеры следовали в сомкнутом строю, их доспехи были тронуты инеем, даже несмотря на меха, которые они носили поверх. — Три дня, — сказал Наук, шагая в мою сторону, когда его солдаты рассредоточились. — Три дня, Кэтрин! Мой конь забеспокоился, почувствовав присутствие орка так близко, и я погладила его по шее, успокаивая. Даже лошади, выросшие с зеленокожими, так и не смогли полностью привыкнуть к ним: по-видимому, в том, как пахли орки, было что-то звериное, а учитывая, что по мнению Кланов, всё, что двигалось, квалифицировалось как мясо для котлов, я не могла винить лошадок. — Я не думаю, что все наши переходы будут такими безоблачными, — ответила я. — Не вижу беды, если нам каждый раз придётся сражаться на бегу, — засмеялся он. — Если бы мы провели моих людей обычным маршем, это заняло бы полтора месяца пути. Пятнадцатый сейчас самая быстрая армия в Творении. Дьявол раздери, нам даже не нужен обоз снабжения. — Скорее, самая быстрая в Империи, — сказала я. — Я бы не стала пытаться порталиться туда, где раньше не была. — Помощник Чернокнижника сказал, что сможет рассчитать портал и за пределы Империи, — заметил легат орков. — Масего был воспитан злобным существом чистого Зла, и дьяволом, — сказала я. — Его представление о безопасности немного искажено. Я не буду использовать его модель. Разве что впаду в крайнее отчаяние. — Значит, через несколько месяцев, — усмехнулся Разбойник. — Никогда не знаешь наверняка, — вздохнула я. — Мы могли бы прожить один год, не завязнув ещё глубже. — Это был бы не Пятнадцатый, если бы мы сражались в битвах, заведомо выигрышных, — добавил Наук. Это было настолько печальной правдой, что я не стала этого отрицать. И тут я, уже начавшая привыкать к перманентному режиму скрытности гоблина, в кои-то веки услышала его приближение. — Хакрам? — спросила я у Специального Трибуна. — С арьергардом, — ответил он. — К нам приближались какие-то любопытные ублюдки. Я поморщилась. В то время как ни один Зимний фейри не вступал в контакт, мои часовые сообщили о силуэтах на расстоянии, наблюдающих за нами. Я сомневлась, что кто-то из аристократов фейри потрудится прийти лично, но пока я не узнаю, чьими подчиненными были эти разведчики, мне придётся действовать осторожно. Может, я и герцогиня, но я являюсь герцогиней Зимы. Как обычно, сторона, на которой я оказалась, была известна жестокими междоусобицами. Я наблюдала, как легионеры выстраиваются в оборонительный строй на Фэрфакс-сквер, и барабанила пальцами по седлу. — Разбойник, — сказала я. — Найди мне несколько крыс. Я хочу, чтобы любой, кто связан с Тёмной Гильдией в моем городе, был задержан, и как можно скорее. Глаза гоблина злобно сверкнули в темноте. — А если они не захотят идти с нами? — спросил он. — Вы действуете по моему приказу, — ответила я. — Используйте любые средства, которые сочтёте необходимыми. Изданный им ихикающий звук был настолько неприятен, что должен считаться преступлением. — Вы получите их к восходу солнца, босс, — сказал он, отдавая честь так небрежно, что я едва узнала этот жест. Он резко свистнул и побежал прочь, его весёлая свора убийц выскочила из рядов, чтобы окружить него. Они выглядели как уродливые зелёные бесы, подумала я, наблюдая за ними, но вели себя скорее как стая волков — столпились вокруг самого мерзкого из них, надеясь во что-нибудь вонзить зубы. — Генерал Орим ввёл в городе военное положение, — сказал Наук. — Это означает патрулирование на улицах. — Пятым займётся Адъютант, — проворчала я. Отчасти из-за того, что из всех тех, кто со мной, я больше всего доверяла Хакраму, что он не ввяжется в ссору с другим легионом, отчасти потому, что он был Адъютантом. Важность того, что Хакрам был первым орком, получившим Имя за столетия, усугублялась неприятностями, в которые мы постоянно попадали, но это того стоило. Его сородичи смотрели на него почти с поклонением, старая мечта обрела новую плоть. Орим Мрачный был орком из Малых Степей: по моей оценке, столкновение с орком с Именем вместо девушки-кэллоу с цветом кожи врага, с которым он сражался полжизни, сделало бы его более склонным слушать. Несколько моих прошлых бесед с этим орком были немногословными, если не сказать формальными, поэтому с моей стороны не было никаких отношений, на которые можно было бы опереться. Теперь же я начинала сожалеть о том, что не установила более тесных связей с генералами и маршалами, служившими на территории Кэллоу. Иметь лучшее представление о том, что это за люди, было бы полезно при планировании моих действий. Висельники были последними, кто покинул Аркадию, сразу же сомкнув ряды вокруг меня. Трибун Фэрьер настороженно оглядел нас, выискивая опасность в тени. Его неспособность следовать за мной в Аркадии сделала его еще более упрямым в том, чтобы меня постоянно сопровождали, что, как я думала, на самом деле физически невозможно. Заставить его ослабить защиту было все равно, что вытаскивать гвозди зубами. Хакрам взял десяток, который я отдала под его непосредственное командование годы назад — людей сержанта Тордис, хотя она теперь была лейтенантом, — и, кивнув мне издали, направился на запад по улицам. Самые большие казармы в городе находились там, недалеко от стены, и именно там должен был находиться штаб генерала Орима. Надеюсь, ему удастся справиться с этой ситуацией до того, как она превратится в проблему. В конце концов, я внезапно бросила почти две с половиной тысячи солдат в кипящий котел, который уже несколько раз опрокидывался. — Королевский дворец? — спросил Наук. Я молча кивнула. — Передайте сообщение своим людям, — сказала я. — Если они увидят в этом городе каких-либо Праэс, которые не являются частью Пятого, они должны взять их под арест. — Им это не понравится, — сказал широкоплечий орк. Им и не должно. — У них есть один шанс сдаться мирно, — мягко сказала я. — Если они будут сопротивляться? Убейте их. Легат ухмыльнулся. — Да, — сказал он. — Так и сделаем. Двухтысячное кабили Наука разделились на пять групп по две когорты и двинулись маршем по главным улицам, ведущим к Белому Камню. Полная когорта Висельников осталась вокруг меня, когда мы заняли центр строя с четырьмя сотнями личного состава моего легата перед нами. Прошло совсем немного времени, прежде чем мы начали привлекать к себе внимание. Люди подглядывали за нами через закрытые ставнями окна, все ещё слишком боясь нарушить комендантский час, чтобы выйти. Было трудно понять настроение города посреди ночи, но страх был тем, что я улавливала явственней всего. Учитывая, что фальшивый Правящий Совет и Пятый Легион открыто вцепились друг другу в глотки, это было более чем понятно. Мы столкнулись с нашим первым патрулём через четверть часа — привлеченные движением, которое мы вызывали в городе, пара отрядов из Пятого пришли посмотреть, что происходит. Они столкнулись с крайним левым крылом нашего строя, но были направлены прямо ко мне за объяснениями. Старший лейтенант сонинке поспешно отдала честь, когда поняла, с кем имеет дело. — Мэм, — поприветствовала она меня. — Лейтенант Томука, Пятый легион. — Лейтенант, — вежливо ответила я. — Вы можете продолжать выполнять свои обязанности, хотя я полагаю, что вас скоро отзовут в казармы. Пятнадцатый вступает во владение. — Мы, э-э, не знали, что вы собираетесь приехать, мэм, — сказала сонинке. — Наши разведывательные линии не сообщили о войсках, направляющихся в столицу. — Они бы и не смогли, — просто сказала я. — Прежде чем вы вернётесь к своему патрулю, у меня есть к вам несколько вопросов. — Я в вашем распоряжении, — скривилась она. — Узурпаторы в Королевском дворце, — сказала я. — Сколько людей в их распоряжении? — Пятьсот, по нашим последним оценкам, — сказала лейтенант. — Они забаррикадировали верхний Белый Камень и запрещают доступ даже легионерам. Я вскинула бровь. — И генерал Орим позволил это? — Генерал говорит, что пока они прячутся во дворце, нам больше не придётся подавлять беспорядки, — откровенно ответила она. — Это не стоит того, чтобы поднимать проблему. Я откинулась на спинку седла. — Всего пятьсот, Наук, — крикнула я. — Мы идём напролом. Громкий орочий смех был моим единственным ответом. Я взглянула на встревоженного лейтенанта. — Я бы предложила послать гонца ко всем патрулям в этом районе, — сказала я ей. — Не хотела бы, чтобы кто-нибудь попал под перекрестный огонь. — Я доложу об этом наверх, мэм, — уклончиво сказал сонинке. Ну что ж. По правде говоря, мы не особенно возражали против зрителей. Это могло бы напомнить генералу Ориму, с кем именно он имел дело, когда мы сядем немного поболтать. — Свободны, лейтенант Томука, — сказала я, пришпоривая Зомби Второго. Единственная шеренга Висельников отделилась от строя, чтобы последовать за мной, когда я направилась к своему легату. Очевидно, даже когда я была окружена другими моими легионерами, они не чувствовали, что я достаточно защищена. Наук вполголоса разговаривал с одним из своих офицеров, тагребом со знаками коммандера на её броне. — Наук, — позвала я, прерывая его. — Отчеты разведчиков. Орк повернулся ко мне, похлопав своего заместителя по плечу. — Три баррикады, — сказал он. — Около ста человек на каждой. Мы предполагаем, что остальные будут внутри дворца. Я хмыкнула. Было бы разумнее подождать, пока у нас не появится несколько фланговых позиций, прежде чем идти в атаку, но я хотела, чтобы это было сделано как можно быстрее. Эти люди были слишком незначительны для меня, чтобы тратить на них много сил. В любом случае, я сомневалась, что у врага есть на вооружении что-то, что могло бы противостоять нападению легионеров. — Я с Висельниками возьму центральную, — сказала я. — Ошеломляющий удар по двум другим. — Ты забираешь самое интересное, Кэт, — пожаловался орк. — Что ж, это должно компенсировать, — сказала я. — Если они не сдадутся, легат, я хочу, чтобы вы высказали своё мнение. — Значит, мы помечаем их как неграждан? — нетерпеливо нажал он. Согласно уставу Легиона, граждане Империи — даже те, кто участвовал в восстании — не дозволялись к съедению, если в их воле специально не указано иное. Даже в разгар восстания в Льесе люди, взявшие в руки оружие, считались гражданами. В конце концов, Башня заявила, что весь Кэллоу принадлежит ей. — Своими полномочиями исполняющего обязанности главы Правящего Совета я лишаю гражданства любые враждебные силы внутри Лауэра, — ответила я через мгновение. Это был способ донести мою точку зрения, конечно же. Трупы с отгрызенными лицами и отсутствующими конечностями, может быть, и вызвали бы ужас у большинства жителей города, но это послужило бы сигналом для Верховных Лордов: поиздевайтесь над Кэллоу под моим присмотром, и я сниму перчатки. Давно пора было понять эту истину. Тагреб коммандер побледнела от моих слов, но она знала, что лучше не комментировать. Я взглянул на Трибуна Фэрьера. — Собери своих людей, Джон, — приказала я. — Мы берём инициативу на себя. — С удовольствием, графиня, — сказал он с суровым выражением на лице. Фэрьер никогда не был высокого мнения о Праэс, и, хотя у него сложилось грубое подобие товарищества с мужчинами и женщинами Пятнадцатого, его мнение об Империи в целом резко упало, когда распространились новости о том, что произошло в Лауэре. В прошлом он совершенно ясно дал понять, что следует за мной, а не за Башней, и за месяцы, прошедшие после этого заявления, он ни на йоту не изменил свою позицию. Когорта Наука разделилась, чтобы дать нам проход, и я быстрым шагом повела свою личную свиту вперёд. Прошло совсем немного времени, прежде чем мы вошли в светлые фасады и раскинувшиеся сады Белого Камня, и оттуда было лишь вопросом времени, когда мы наткнёмся на баррикаду. Наёмники Правящего Совета, нужно отдать им должное, выбрали хорошее место. Они поставили ящики и тележки между железным забором, окружавшим сад, и высокой стеной того, что когда-то было дворянским домом. Улица была уже, чем большинство других, и я могла видеть со спины Зомби, что даже в этот час баррикада ощетинилась пиками и арбалетами. Последнее из этих видов оружия было столь же ясным указанием на происхождение солдат, как и цвет кожи, который я могла различить в темноте: кэллоу и большинство других калернийских народов использовали луки, а не арбалеты. И уж точно не арбалеты рычажного действия, конструкции которых были созданы гоблинами из Имперских кузниц Форамена. Значит, личная гвардия. Не наёмные слабаки. Я пустила Зомби рысью, жестом приказав Висельникам оставаться позади, пока я приближалась к баррикаде. Я видела, как зашевелились вражеские солдаты, выставив на передний план арбалеты. — Разойдитесь, граждане, — раздался мужской голос. — По приказу Правящего совета Кэллоу эта часть города закрыта. Тагреб поднялся над ящиком и заговорил. Пожилой мужчина, весь в шрамах, с изогнутым ятаганом на бедре. Он выглядел так, как будто мог быть дядей Айши, хотя и принадлежал к уродливой части семьи. — Нет никакого Правящего Совета, — сказала я. — Только два жителя Пустоши, которые незаконно захватили власть и испортили её так сильно, что им приходится прятаться от бунтовщиков. — Генерал Орим согласился с нашими требованиями держаться подальше от этого района, — нетерпеливо ответил мужчина. — Вы будете привлечены к ответственности за неподчинение приказам, если будете продолжать давить на нас. Я фыркнула. — Посмотрите на символ на щитах людей позади меня, — сказала я. — Они выглядят, как будто они часть Пятого? Золотая петля на красном поле — вот что он увидит. Моя личная свита существовала недолго, но в Кэллоу было мало людей, которые не узнали бы свою геральдику. Они произвели определённое впечатление в Марчфорде и Льесе. — Висельники? — сказал он. — Какого дьявола вы делаете так далеко на севере? Неважно. Правящий совет издал указ, запрещающий въезд в город любому легиону, кроме Пятого. Ваше присутствие здесь противоречит закону Башни. Вашему генералу следует съебать на юг, чтобы поиграть с фейри. — Если бы Верес командовала, мы бы не разговаривали, — сказала я. — Ты бы подавился уже третьим залпом. Но я такая мягкотелая. У тебя есть шанс сдаться, прежде чем я вздёрну тебя над городскими воротами. Тагреб рассмеялся. — И кем ты себя возомнила, девочка? Ха. Прошло много времени с тех пор, как в последний раз кто-то не узнавал меня. Или, по сути, скормил мне реплику, просто напрашиваясь на остроумный ответ. Если бы я была в лучшем настроении, я бы, возможно, просто немного поиграла с ним. Я не была. Я даже не была зла, просто… раздражена. Что мне пришлось терять часы, разбираясь с жадностью и глупостью недальновидных дураков, когда должна была иметь дело с монстрами, поджигающими мою родину. — Графиня Кэтрин Обретённая из Марчфорда, — сказала я. — Оруженосец. — А я грёбаная Императрица, — передразнил тагреб. — Я просто прячу сиськи под… Я воззвала к своему Имени, сотворив копьё теней, но что-то… впиталось в него. Сила, которую я получила от Зимы, та, что пустила корни в мою душу, когда я стала Герцогиней Безлунных Ночей. Я развеяла копьё и вместо этого обратила свою волю к вражескому командиру. Тени, появляясь на свет, обвились вокруг его шеи, и раздался резкий звук. Его голова оторвалась от тела и упала на землю, где разлетелась на осколки льда. Что ж, это было что-то новенькое. Не стоит того, чтобы моё сердце буквально вырывали из груди, но полезно. — У меня есть ещё полдюжины титулов, — спокойно продолжила я. — Я не буду утруждать себя их перечислением. Теперь, когда идиотизм убил вашего командира, кто за главного? — Стреляйте, дураки, — прошипел женский голос. — Прежде чем она убьёт нас всех. — Значит, пойдём трудным путём, — вздохнула я. — Висельники, ВПЕРЁД! Я создала перед собой теневой заслон, чтобы ловить арбалетные болты, хмурясь от того, как легко это получалось. Он тратил куда меньше энергии, чем раньше, отметила я, когда снаряды со стальными наконечниками с глухим стуком врезались в импровизированный щит. Колодец был куда глубже, чем раньше, глубже, чем должно быть в таком переходном Имени, как моё. Слабее, чем та сила, которую я чувствовала в Герцоге Жестоких Шквалов, но не намного — и разве это не ужасающая мысль? Такая выгода никогда не давалась даром, и я не была уверена, чем буду платить. Если я в конечном итоге потеряю свою душу из-за проделок фейри, я разозлюсь. Я просто знала, что украсть его обратно будет ужасно трудно, а у меня не было времени, чтобы убить свой путь к подобию человечности со всеми остальными делами. Враг не стал стрелять в меня снова после того, как стало совершенно ясно, что с таким же успехом они могли бы целиться в стену, вместо этого нацелив свои арбалеты на поднятые щиты моей свиты. У меня не было ничего из этого. Развеяв щит, я в третий раз призвала силу. Я и раньше стреляла молниями тени из своей руки и даже научилась усиливать или ослаблять их: на этот раз я вложила столько, чтобы не получить взрыв у меня перед лицом, и выпустила снаряд у подножия центра баррикады. Последовавший за этим взрыв дерева и крики заставили меня удивлённо моргнуть: я, по сути, превратила в пыль три фута баррикады и раскидала людей одним махом, а я ещё даже не запыхалась. Да, определённо сяду с Масего, чтобы поговорить об этом. — Заткнуть брешь! — крикнул тот же женский голос. — Огонь, — спокойно приказал голос трибуна Фэрьера Залп моих людей нанёс немногим больше урона, чем спорадический огонь, которому они подверглись — было трудно поразить цель, спрятавшуюся за укрытием, даже паникующую, — но он сделал то, для чего предназначался: подавил врага до того, как по нему ударила первая шеренга. Я пришпорила Зомби вперёд, в созданную мной брешь, где враг пытался выстроиться в линию, даже не взывая к Имени. Мой боевой конь протоптал себе дорогу сквозь зарождающийся строй, и я размеренным ударом меча выплеснула на землю мозги человека. Вокруг меня было, должно быть, человек десять солдат, но они устали, были напуганы и столкнулись с Именованной. Хорошо, что все знали, чем это закончится. В считанные мгновения Висельники оказались рядом со мной, методично пробивая себе путь через войска праэс. Пики и арбалеты и в лучшие дни не шли ни в какое сравнение с такой пехотой, как моя свита, и тем более с тех пор, как я сама стала иногда их натаскивать. Стычка была быстрой и жестоко односторонней, задние части вражеского строя начали бежать ещё до того, как передние рухнули. Я подождала, пока мы должным образом захватим баррикаду, затем нашла взглядом в свалке Фэрьера. — Трибун, — позвала я. — Пошлите гонца к Науку. Центр прорван. Пятнадцатому — наступать по всем фронтам и сойтись у Королевского дворца. Оставьте отделение для наших раненых. Я взглянула на остальную часть моей личной охраны. Судя по всему, они не были особенно взволнованы победой. После этой битвы не осталось ничего, кроме стонов и мертвецов. Как закалённые профессионалы, которыми они и были, Висельники обходили вокруг, добивая раненых врагов, в то время как основа когорты возобновила построение. — Остальные со мной, — сказала я. Давайте покончим с этим. Я вела, а они следовали за мной. Внешние ворота Королевского дворца были распахнуты настежь, а его территория свежевытоптана. Очевидно, беглецы из нашего последнего боя добрались сюда раньше нас. Сады были так же пустынны, но впереди я могла видеть, где нас ждали оставшиеся силы Правящего Совета. Из окон на обоих уровнях главного зала выглядывали арбалеты, а большие ворота впереди были закрыты. Вероятно, забаррикадированы. Я снова побежала вперёд, не обращая внимания на нерешительный оклик из окна слева. Плащ развевался за моей спиной, я подвела Зомби к подножию мраморных ступеней и уставилась на массивные бронзовые ворота. — Разрыв, — сказала я. Моё Имя вспыхнуло, сминая металл под моим взглядом со звуком грома. В коридоре позади сломанных ворот виднелись две дюжины солдат, дрожащих и бледных. — Сдавайтесь, — приказала я. — Я не буду повторять дважды. Когда Висельники молча растянули свои ряды позади меня, солдаты начали опускать мечи. В окнах опустились арбалеты, когда люди отступили, а бедные дураки передо мной опустились на колени. Фэрьер подошёл ко мне, и я обратилась к нему, не глядя. — Два узурпатора будут внутри, — сказала я. — Захватите их. — По вашей воле, графиня, — пробормотал он. Я слезла с лошади и передала поводья одному из своих солдат, резким жестом отклонив настойчивое предложение Джона напроситься в сопровождение. Они были бы скорее помехой, чем помощью там, куда я направлялась. Не обращая внимания на перепуганных солдат, когда я вошла во дворец, я направилась прямо к сердцу того, что когда-то было центром власти династии Фэрфаксов — и Олбанов до них. Комната, где когда-то заседал Правящий Совет, была пуста, а дверь в неё заперта. Ничего такого, что не смогла бы открыть сила Именованного. Даже при беглом взгляде было видно, что роскошной комнатой уже некоторое время никто не пользовался. Два жителя Пустоши, должно быть, действительно были достаточно самонадеянны, чтобы использовать бывший тронный зал для своих аудиенций. Лениво сняв шлем и распустив волосы под ним, я с громким стуком положила кусок гоблинской стали на стол. Вскоре за ним последовали мои перчатки, небрежно брошенные, когда я направлялась к стулу во главе стола. Я остановилась там, положив руку на подлокотник. — Я чувствовала, что ты смотришь на меня с того момента, как я покинула Аркадию, — сказала я в темноту. — Выходи. Женщина выскользнула из более глубокой тени в углу, лениво подошла к сиденью на другом конце и плюхнулась на него. — Добрый вечер, Оруженосец, — сказала Вор. — Какая приятная неожиданность.