Умирать было не страшно, умирать было больно

      Руби приоткрывает левый глаз: полуденное солнце совсем ее разморило. Будь ее воля, она пролежала бы в обнимку с Ангелой вечность. Да что им вечность – Руби и целой вечности мало. С Ангелой, с её прекрасной и любимой Ангелой, каждая секунда, проведенная вместе, на вес золота. Время для Руби – самая главная роскошь и самый большой страх: она, к сожалению, помнит все свои предыдущие жизни. Руби хочет вытеснить прошлые воспоминания – горькие, мучительные, одинокие – и заполнить свою жизнь новыми – радостными, яркими и счастливыми – воспоминаниями, в которых есть Ангела, маленькая, такая теплая и родная, с самой очаровательной улыбкой на свете и еле заметными мелкими веснушками.       Ангела копошится у нее под боком, но Руби не желает выпускать ее такую мягкую и миниатюрную из своих объятий и сильнее прижимает к себе.       Летнее солнце окутало своим теплом целый город; погрузило его жителей в дурманящий анабиоз – ничего не хочется делать, только – лежать или спать. Руби такое более чем устраивает; с Ангелой в обнимку Руби, пригретая послеобеденным солнцем, готова стать одним целым и уснуть навеки. Как долго она этого ждала.       Как долго ее искала, вглядывалась в чужие лица в надежде отыскать; если ни ее, то хотя бы кого-то знакомого, кто смог бы помочь ей, указать верное направление.       И наконец-то, спустя целую вечность и множества перерождений, они наконец-то встретились в Реймсе. Руби думает, что звезды сжалились над ней, не в силах больше наблюдать за ее страданиями, за ее болью и одиночеством. Руби всегда была сильной, но даже гранит может пойти мелкими трещинами и рассыпаться в бесцветную пыль.       Руби хочется плакать от счастья, и даже сейчас она чувствует, как подступают слезы. Она прижимает Ангелу и обнимает-обнимает-обнимает, невесомо целует ее в светлую макушку. И до сих пор не верит своему счастью. Но ее счастье – ее маленькая девочка – лежит рядом с ней. Здесь и сейчас – в Реймсе в этот самый момент ее жизни. И Руби иногда боится сделать лишний вздох, чтобы не спугнуть свою удачу и свое счастье.       — Мпф… дышать, — бормочет Ангела в грудь Руби и смешно брыкается из стороны в сторону, будь ее воля, она бы недовольно топала ножками.       Руби ослабляет хватку, и Ангела словно выныривает из под толщи соленной воды. Растрепанная, заспанная, с красными отметинами от ладошек на щеках, она прекрасна. Для Руби она – богиня, спустившаяся с небес; среди всего населения планеты не существует никого прекраснее Ангелы. Считается, что люди не идеальны, но, по мнению Руби, Всевышний все-таки создал идеального человека, и имя ему Ангела.       Ангела была создана как Андроид на Землях Рассвета более двух тысяч лет назад, и уже тогда для Руби она была всем – не то, что целым миром, а вселенной – красивой, величественной и бездонной. И сейчас – спасибо тебе, господи, огромное спасибо, – Ангела переродилась.       Переродилась человеком.       Она, Ангела, – из крови и плоти. Теплая, живая, родная. И такая любимая.       Руби знает, это не сон. Но иногда ей страшно засыпать, она боится проснуться утром и все потерять, боится не увидеть маленькую Ангелу, не услышать ее звонкого голоса.       — Я люблю тебя, — шепчет Руби в светлую макушку и ощущает теплое дыхание на своей груди: Ангела ниже Руби на полголовы, но последней это неимоверно нравится, — ты – лучшее, что случалось в моей жизни. В любой из жизней.       Ангела внимательно слушает чужой шепот, и с каждым словом ее сердце – живое, горячее – начинает стучать быстрее. Ангеле очень жарко в крепких объятиях Руби, но она ни за что не променяет их на чужие, грубые прикосновения. Только руки Руби могут так ее обнимать и успокаивать, только Руби предначертана ей судьбой. Судьба, конечно, немилосердно поиздевалась над всеми жителями Земель Рассвета, каждый из них получил свою долю мучений и бесчисленное количество неудачных перерождений. Но если такова цена встречи с Руби – ее устраивает, она с радостью пережила бы еще столько же перерождений, чтобы только в итоге – прожить одну, единственную, счастливую жизнь с Руби.       — Ты была моим спасением в Землях Рассвета. Я всегда знала, почему и ради кого сражаюсь. Как бы больно мне не было, как бы я не ревела от полученных ран, как бы меня не избивали – яростно, грубо, безжалостно –       У Ангелы щемит сердце от слов Руби – больно, господи, как это больно. Руби не заслуживала такого; за все ее страдания, за всю ее боль в прошлой жизни сейчас Руби должна быть счастлива сполна. Судьба обязана вознаградить Руби стократ за все ее мучения. Каждый синяк на теле Руби – переживания Ангелы, каждая рана – ее слезы, каждая потерянная капля крови – мучение и страх Ангелы.       — … я была готова терпеть все: любую боль, даже самую невыносимую, рожденную в самой Бездне. Если рядом была ты, все было хорошо.       Каждый раз слушая переживания Руби, Ангела готова плакать вместо нее. Руби неосознанно рассказывает о прошлой, самой первой жизни, Ангела понимает, что так девушка облегчает душу. И если от этого ей становится хоть на чуточку легче, Ангела с удовольствием будет слушать днями и ночами напролет. Она заберет все страхи Руби себе, а ее будет оберегать как сокровище – теперь очередь Ангелы защищать самое дорогое в жизни. Руби достаточно настрадалась в прошлом.       — Теперь, — стесняясь, говорит Ангела, — моя очередь тебя защищать, Руби.       Сердце у Руби пропускает удар, и она расплывается в счастливой улыбке, а на глазах наворачиваются горячие слезы. Руби – сильная, но даже сильнее люди порой хотят быть слабыми. И Ангела любит любую Руби – сильную, слабую – неважно. Ангела просто любит Руби.       — Спасибо, — голос у Руби срывается, она готова разреветься от переполняющего ее счастья, — защищай меня. Люби и защищай до самой смерти, этого будет вполне достаточно.       Ангела знает, внутри Руби живет маленькая девочка, которая жаждет заботы и любви. На первый взгляд Руби кажется сильной и неприступной, такой большинство ее и воспринимают. Жалкие люди. Для них Руби – опора и поддержка, своеобразная «железная леди». Но только Ангела знает обо всех страхах Руби, о ее боли, о ее чувствах. В душе Руби ребенок, который нуждается в защите.       Судьба всегда была жестока по отношению к Руби: что тогда в Землях Рассвета Руби потеряла всю семью, что сейчас – сирота; Ангела знает, что ее родители погибли, когда Руби было три года. В каждой своей жизни Руби теряла близких, теряла самое дорогое, теряла тех, кого любила больше всего.       И только сейчас, в этой жизни, Руби не одинока. Спасибо ее родному дяде – Роджеру, – который не отказался от малышки по тем временам, и вот уже на протяжении четырнадцати лет растит ее как родную дочь. И только в этой жизни, спустя множество перерождений, она встретилась с Ангелой – живой, теплой, любимой.       — Руби, а умирать было страшно, тогда в Землях Рассвета?       Руби молчит долго, отчего Ангела начинает жалеть о своем вопросе – слишком личный, болезненный, наверное, грубый с ее стороны. Ангела не знает, что такое смерть – не помнит. Андроидом она не чувствовала боли: ее тело состояло из железных материалов и прочных механизмов, сложных схем и марионеточных нитей – ничего от человека. Она не умирала, ее отключили, и она просто перестала функционировать – вот и все.       Но Ангела помнит, как умирала Руби – долго, мучительно, истекая густой кровью. Смерть ужасна, в ней нет ничего прекрасного. Ангела думала, так умирают все – корчась от боли, в жуткой агонии, выплевывая собственную кровь. Жуткое зрелище, смерть Руби до сих пор стоит перед глазами Ангелы. Даже переродившись человеком, она не смеет забывать этот кошмар, который ей довелось пережить. Руби просто не повезло со смертью, мгновенная – была бы самой настоящей удачей, если смерть в принципе можно считать как таковой.       — В самый первый раз, — начинает говорить Руби не спеша, подбирая точные слова. Она знает, Ангела никогда и ничего не спрашивает просто так. Ангела не знает, какового это по-настоящему умирать от боли. Ангела чувствует напряжение исходящее от Руби, девушка словно мысленно возвращается в прошлое, в момент своей смерти, — умирать было не страшно, умирать было больно.       Руби вспоминает собственную смерть – болезненную и жгучую; она умирала, истекая горячей кровью, около часа. Сейчас Руби ощущает нервный спазм в животе и сухость во рту, ощущения прямо как тогда: только вместо спазма была кровоточащая рана, распоротый живот и внутренности всмятку, а рот был наполнен густой, мерзкой кровью. Руби до сих пор помнит ее тошнотворный металлический привкус, помнит, как пыталась избавиться от нее, плевалась, а она заполняла рот снова и снова. Омерзительно.       — Руби, я…       — Все нормально, со мной все хорошо, — девушка пытается улыбнуться, получается, но улыбка – слабая и болезненная. Ангела улыбается ей в ответ, получается также – неуверенно и рассеяно, — умирать действительно было больно. Я никому не пожелаю такой смерти, даже злейшему врагу. Люди и представить не могут, какая это адская боль. Иногда мне снится, как я умираю, — признает Руби, — как меч вонзается в тело, и становится тепло, а потом – нестерпимо больно. И я просыпаюсь в отчаянном вопле, кричу от фантомной боли и плачу, захлебываясь слезами.       Ангела приподнимается и смотрит в глаза Руби – серо-зеленые, глубокие, внимательные; Руби устремив взгляд, смотрит в светлый потолок – на яркие золотистые полосы, которыми испещрена вся комната. Солнце сегодня особенно игривое.       — Знаешь, — говорит Руби и переводит нежный взгляд на Ангелу, — что было по-настоящему страшно?       Ангела не знает и не может знать, но хочет: она вся напрягается и даже немного боится услышать ответ.       — Страшно было переродиться и не встретить тебя. Вновь.       Сердце у Ангелы пропускает удар – больно, словно что-то резко сжимается и разжимается в груди. Она переродилась человеком, но ее до сих пор пугают человеческие ощущения, как она их называет.       — Я перерождалась сотни раз, и только в этой жизни встретила тебя. Мне было страшно умирать каждый чертов раз, зная, что я так и не смогла тебя найти, — Руби прикрывает лицо теплыми ладонями.       Ангела слышит тихий, почти беззвучный всхлип. Но она знает, что не ошибается – Руби плачет. Наверное, Руби плачет впервые в жизни – она всегда держалась до последнего. В этих слезах вся жизнь Руби: вся ее боль, вся ее усталость, отчаяние и благодарность миру. Это одновременно самые горькие и самые счастливые слезы в ее жизни. Руби плачет, потому что может. Сейчас ее никто не будет упрекать в слабости.       Ангела бросается и обнимает Руби крепко, насколько может. Потом убирает ее ладони с лица и смотрит в раскрасневшиеся глаза, переплетая пальцы. Даже заплаканная Руби прекрасна. И Ангела рада, что с ней Руби может быть собой и не притворяться: с ней Руби может быть слабой, маленькой девочкой, она примет каждый ее страх и полюбит еще сильнее.       — Я тебе обещаю, — Ангела сжимает ее ладони, — мы проживем с тобой самую счастливую жизнь. Отучимся, будем жить вместе. И каждый день я буду готовить тебе сладости. Откроем ветеринарную клинику, как ты хотела. По вечерам будем веселиться, будем брать от жизни все или, если устанем, будем сидеть дома и смотреть сериалы. Будем много путешествовать, и радоваться каждому прожитому дню. И заведем собаку – золотистого ретривера.       — И назовем его Хэппи, — улыбается Руби, а в уголках ее глаз до сих пор поблескивают слезы.       В этой жизни они будут счастливы – вместе. Сейчас уже не страшно. Руби ощущает чужое тепло и понимает, множество перерождений – достойная плата за то, чтобы прожить самую счастливую и лучшую жизнь с самым дорогим человеком.       С Ангелой.