От неё слишком многого ожидают. От неё многого требуют. Но она не её семья. Она другая. Вопреки семейным традициям она пойдёт по другому пути и всё изменит.
Для семьи Кароль было позором, что у главы семейства родилась дочь. Нужен был наследник, а родилась девочка. Передать семейное наследие и возложить обязанности предназначалось только мужчине. Но родилась Тина. Все её братья погибали либо при рождении, либо в течении нескольких дней после появления на свет. Григорий считал, что это проклятие, которое передалось от деда, когда тот не смог выполнить своё предназначение. Но уйти к другой женщине, которая смогла бы родить достойного наследника, глава семейства не мог даже и помыслить. Да, это бы считалось позором для него, но не это было причиной. Он слишком любил свою жену. И несмотря на многовековую традицию, он был готов передать продолжения дела своей дочери. Хрупкой, нежной, спокойной Тине. Она была прекрасна как цветок лотоса под лучами жаркого солнца. От чего и возникало много проблем. Семейные традиции предполагали хладнокровие, стальной ум, и холодное сердце. Поэтому с самого детства отцу приходилось быть жёстким с дочерью. Никогда не было поблажек. Учёба для укрепления ума, медитации для укрепления духа, физические упражнения для укрепления тела…и требовательность, в некотором смысле жесткость для укрепления сердца. После исполнения 21 года Тине должны передаться все дела и знания, потому что именно в этот год должно пробудиться зло. На век Григория не выпала возможность победить темноту, но столетнее затишье заканчивалось для его дочери. А до этого момента Кароль не проявит ни капли любви к дочери, что разрывало его сердце лучше, чем раскаленный метал.***
Всю жизнь от Тины только требовали. Она должна была следовать правилам, слушать все указания родителей, никогда не перечить им. Она знает историю своих предков, она вызубрила наизусть слова о своём будущем. Но это будущее её пугало. Тина только и делала что училась, тренировалась, была послушной дочерью, следовала вечным правилам. Она никогда не жила для себя. У неё не было друзей. В свои 20 она не знала, что такое любовь. А через полгода как она станет совершеннолетней, её выдадут замуж за мужчину, которого она даже ни разу не видела в своей жизни. Все свои переживания и боль она не могла даже никому высказать. Её мать скончалась, когда Тине было всего десять. Но прекрасно помнила её слова, что нужно терпеть, что отец её на самом деле любит, и что когда-нибудь всё это пройдёт. Но когда? За пределы поместья девушка выходила редко. Только в одно место она любила убегать по вечерам. Туда, где никто не мог её найти, где она чувствовала себя спокойно, и была свободной. Она очень часто хотела сбежать в ночи, так далеко, как только смогла бы. Тина представляла свой побег тысячу раз. Как она бежала бы настолько быстро, насколько позволяло её тело. Как ветер бы подталкивал её и будто возносил над землёй, помогая освободиться от оков. Здесь на холме под сакурой, за много километров от своего дома, Тина могла себе позволить всё. Быть, кем захочет и мечтать о чём захочет. Но её мечты так и оставались её мечтами, потому что её семья никогда не позволила бы такому случиться. Они бы вмиг нашли, а фамилия Кароль известна на весь Китай. И такое уважение к её отцу бы не позволило скрыться ни в одной, даже самой отдаленной деревушке. Тина любила сидеть и встречать рассвет на холме. Особенно в те моменты, когда начинала цвести сакура. Этот аром опьянял разум, а время как будто останавливалось. Это было её местом, о котором никто не знал. И с кем она не хотела делиться. Ни с кем кроме одной незнакомки. Этот холм ей однажды показала мама, отчего оно ей было так особенно ценно. А последние несколько лет, это место стала осквернять и какая-то молодая девушка. Поначалу, когда Тина доходила до холма и, видя чужой силуэт, она тут же уходила. А потом стала ждать, когда её место освободится. Блондинка стала наблюдать за девушкой. Было в ней что-то что так заинтересовало молодую Кароль. Она не знала что, но какая-то сила заставляла её оставаться в нескольких метрах у подножия холма и смотреть. Эта незнакомка вызывала много смешанных эмоций. Первые несколько лет Тина ненавидела эту девушку. А потом поняла, что не только у неё могут быть проблемы. И в лунном свете брюнетка была особенно красивой. Хоть лица Кароль так и не видела, но ей казалось, что её незнакомка должна быть неземной красоты девушка. Но подняться…и нет, не заговорить, а хотя бы просто сесть с противоположной стороны дерева, Тина не могла. Слишком наглый был бы поступок. Вторгаться в чужое пространство она не смела. Не имела право. Это место одиночества и спокойствия, а разрезать сладкий воздух словами девушке не хотелось. Но когда Тина занимала место на холме первой, она ждала свою незнакомку. С какой стороны она приходит, что будет делать, если увидит Кароль. Но этого не происходило никогда. Тина никогда не могла увидеть силуэт сверху холма. Поэтому любоваться брюнеткой ей оставалось только изредка у подножия. Часто она не могла себе этого позволить, слишком уж это выглядело…заинтересованно. И вот сегодня, когда Тина получила на тренировке много пропущенных, болезненных ударов, она собиралась выплакаться от бессилия своей сакуре. Это дерево единственное, которое знало её боль, и все её переживания. Но место опять было занято, а Тине не хотелось возвращаться домой, отчего она так и уснула на земле. Проснувшись утром, девушка обнаружила, что на её окровавленные раны была наложена мазь, а сама она была укрытая. Сомнений не оставалось — это была незнакомка. И теперь Тина решила, что в следующий раз она обязательно заговорит с ней. Сложив аккуратно плед и оставив его возле дерева, Тина ушла. До дня рождения оставалось всего лишь пару месяцев, поэтому Тине приходилось полностью отдаваться тренировкам, обучению и медитациям. Несмотря на то, что все её мысли были забиты незнакомкой, она гнала из своей головы стройный образ брюнетки. Кажется прошло две недели перед тем, как Тина смогла собраться и пойти к холму. Прежде она никогда не разговаривала с незнакомыми людьми, а уж тем более не начинала разговор первой. Поэтому это было первое сложное настоящее испытание в её жизни. Добежав до места, блондинка была несказанно рада увидеть там человека. Отдышавшись и прорепетировав несколько приветствий, Тина сделала первый шаг, а потом и следующие до своей цели. Брюнетка даже не повернула головы в сторону девушки, когда та подошла к дереву. Тина осмелилась взглянуть на незнакомку, спящую. Кароль не стала будить девушку, а набравшись наглости, даже залюбовалась её красотой. Сев сбоку дерева, Тина прошептала легкое — Спасибо. За что она и сама не знала. За то, что к ней проявили заботу, укрыв холодной ночью или намазав мазью, или за то, что позволила впервые осмелившись сделать то, что никогда прежде Тина не делала, или же за то, что эта брюнетка запала в самое сердце юной Кароль. Тина не могла дать ответ, ей казалось, что всё это как раз и подходило. В шуме листвы Тине показалось, она услышала такое же тихое — Пожалуйста.***
Вдох. Отбросить все мысли. Твердо взять лук в руки. Почувствовать оружие. Прицелиться. Стрела продолжение тела. Малейшее колебание и промах. Тина никогда не промазывала. С самого детства она была непревзойденной лучницей. Она знала, что возможно однажды, один точный выстрел изменит её жизнь. Один выстрел в самое сердце врага прекратит этот вечный круг убийств. Но она стала отвлекаться. Ни одно оружие не прощает сомнений. Ум должен быть ясным, а сердце холодным. Нельзя отвлекаться. А она хотела, все её мысли уже долгое количество дней находились на том холме. Сначала девушки начали сидеть под сакурой вместе. Никто не мешал друг другу. Ни одна не отвлекала от своих мыслей. Им было комфортно просто молчать вместе. Ни одна не хотела нарушать эту сладкую тишину. Так продолжалось около месяца. И Тина больше не могла себя сдерживать. Она не понимала, почему её так тянет к незнакомке. Она хотела это разузнать. — С вами приятно здесь находиться. Над самой первой фразой, Кароль очень много раздумывала. Она не знала с чего начать. Спросить, почему тогда брюнетка укрыла её, почему разрешила сидеть рядом с собой. Элементарно сначала поздороваться. Но это фраза была сказана из сердца, а не из разума. — Спасибо. От голоса девушки, Тине казалось, её ударило молнией. Тихий бархатный голос выбил всю почву из-под ног блондинки. Кароль понадобился практически месяц, чтобы произнести эти пять слов, и сейчас она была в таком замешательстве. Стоит ли вообще нарушать всю магию момента. Но ей хотелось. Хотелось ещё услышать её голос. И плевать, что, возможно, девушка может её прогнать от нарушения тишины. — Я раньше никогда не видела вас здесь. — Как можно спокойнее Тина попыталась произнести свои слова, не выдавая всю дрожь в голосе. — Меня не было? Удивительно. Это кто-то заметил. Кто-то всегда приходил и уходил. Здесь не любят сидеть вдвоём. Незнакомка начала свой диалог, даже не открыв глаза. От чего Тина даже не сразу поняла, что разговаривают именно с ней. Каждая мышца в её теле напряглась, это был шаг в пропасть. Она прыгнула в неизвестность. Из этого омута она не хотела выныривать. — Вас я помню. — В этот момент. Брюнетка впервые перевела свой взгляд на блондинку, и Кароль увидела в них целый космос. Ничто не могло сравниться с красотой этих глаз. Они действовали как магнит. — Вас когда-то сюда приводила ваша матушка, если я правильно помню. — Да. Она показала мне это место, сказала, что любила сюда приходить, когда хотелось побыть в одиночестве, наедине со своими мыслями. Она умерла, много лет назад. И с тех пор я прибегала сюда одна. — Тина с огромной радостью на сердце начала рассказывать свою историю. Ей хотелось верить, что незнакомке интересен её рассказ. — Завидев вас здесь, я всегда уходила. Сочувствую вашему горю. Свою маму я не помню. Да и отца уже позабыла.***
Ту ночь Тина вспоминала с мурашками по телу, каждый раз как первый. Тогда она поняла, что незнакомка могла её понять. Они дышали «одним воздухом». Так постепенно, Тина старалась делать шаг навстречу абсолютно незнакомому человеку. Кто она, откуда, да даже её имени Тина не знала. За полгода общения девушки ни разу не перешли черту общения на «ты» и не произнесли своего имени. Кароль это было приятно. Она могла быть собой, и не бояться, что в ней узнают дочь влиятельного человека. А вот кем была эта девушка Тина так и не поняла. Манерам она определенно была научена, да и не глупа. Одета была не по-крестьянски, да и богатым её вид не назовешь. Некое подобие одежды воина, но из неизвестной для неё ткани. Тина любила различные красивые кимоно, и отлично разбиралась в тканях. От чего единственным предположением было, что неизвестная девушка прибыла из дальних краёв. Но то, что она когда-то видела её с матерью, рушило все её выводы. За столько лет брюнетка могла купить или сшить себе одежду из местных тканей.***
Вдох. Выдох. Прислушаться к ветру. Почувствовать его поток. Твердо стоять на устойчивой земле. Крепко сжать рукоять катаны и разрезать пространство. Холодное оружие чувствует страх, неуверенность хозяина. Её собственное оружие специально ковалось для неё. В нём её баланс, была заложена вся выдержка. На эту сталь было пролито много слёз. Но никогда на людях Тина не покажет свою боль. Единственное, что помогало справляться с полным одиночеством — были тренировки. Благодаря им девушка не чувствовала себя опустошенной. Благодаря им она хоть что-то могла чувствовать. Пропадала полная опустошенность. Но теперь единственный помощник её ранил. Ни одно оружие не прощает сомнений. Ум должен быть ясным, а сердце холодным. А Тина была на холме, теперь её душа рвалась только туда. К совершенно незнакомому человеку. — С самого первого дня, я боялась у вас спросить. Почему вы тогда проявили ко мне заботу? Тина научилась различать, когда её слова действительно вызывали интерес в девушке. В такие моменты она открывала глаза и могла повернуть голову в сторону Кароль. А вот каменное спокойствие ещё ни разу не было задето. — Заботу? Что такое забота в наше время? Даже обычное сострадание сейчас считается заботой. — Иногда Тине казалось, что её собеседница разговаривает сама с собой. Потому-то зачастую блондинка не понимала суть её мыслей. — Помочь нуждающемуся не сложно. К тому же вы таковой были. Или вы предпочли бы околеть от холода и получить нагноение ран? — Вы преувеличиваете. Максимум легкую простуду. Да и ссадины не были столь большими. — Кароль смущалась каждый раз, как брюнетка подмечала в ней что-то, или запоминала какие-то детали. — Смею предположить… Вы хорошо владеете юми? — Да? С чего вы сделали такой вывод? — Тине стало не по себе, что её тайна может быть раскрыта. — Вы были сильно уставшая, и имелось несколько видимых синяков на вашем теле, что говорит о интенсивной тренировки. И на ваших руках были, как вы их называете — ссадины. — Хм. Возможно. А вы так хорошо разбираетесь? — Просто предположение. — Впервые Тина увидела дрогнувший нерв на лице незнакомки. Что-то в этом разговоре задело её, но что девушка не понимала. — Или возможно вы упали с какого-нибудь дерева, а руками просто хотели схватиться за ветки. — Не желая дальше продолжать разговор, брюнетка закрыла глаза и отвернулась. Уйти она не решилась, это было бы поступком слабой воли. — Я бы хотела с вами пострелять. — Как можно безопаснее Тина попыталась разрядить обстановку. Такие познания открыли для Тины новые тайны девушки под деревом. Если она разбирается в таком, значит она не из простой деревни. Где-то и кто-то её обучал. Но зачем, для каких целей? Здесь бы в городе такие умения очень пригодились. И несмотря на юный возраст девушки… Тина поймала себя на мысли, что, «возможно, если бы отец узнал о незнакомке, то мог её сделать моим «соперником», с человеком, которым я могла тренироваться, соревноваться». Эти мысли вызвали тепло в душе девушки.***
Приближалось совершеннолетие Кароль. А это значит, скоро и должно было пробудиться великое зло. Тина знала, что всего лишь вопрос времени, когда отец передаст ей все дела и раскроет последние секреты. — К сожалению, возможно, это наши последние с вами встречи — Тина не скрывала свою грусть. — Почему? — Кароль очень задело, что собеседница даже не открыла глаз. — Скоро мне исполнится двадцать один. И…меня хотят выдать замуж. — Тина решила скрыть все детали, а рассказать менее важное. — По вашему тону, вы его не любите. — Я его даже не видела. — Времена идут, а варварские традиции остаются. — Спокойствие собеседницы вывело из терпения Тину и она больше не могла молчать. — Вы меня извините, но с меня довольно! Почему вы…? Откуда в вас…? — Блондинка подскочила с места и встала перед брюнеткой, закрывая нарастающую луну. — Вы хоть раз можете проявить большего интереса ко мне… — Опять не то. — Незнакомка нагло хмыкнуло, и встала со своего места. Впервые Тина увидела девушку во весь рост. Её красота сводила с ума. Высокий рост, точеная фигура, такая притягательная бледная кожа. Алые губы. И глаза. Космически прекрасные глаза. — Вам бы следовало сначала… прорепетировать. Вы слишком долго стараетесь подобрать нужные слова. — И развернулась, но даже шагу не успела ступить, как Тина тут же схватила её за запястье и тут же развернула к себе. Чужое тело вмиг обожгло ладонь, но руку она так и не отняла, постепенно огонь перестал жечься. — Да я не знаю, что вам сказать. Я не знаю, что вам нужно говорить. Я вообще не знаю, стоит ли с вами разговаривать. — Тина попыталась успокоиться, но глаза предательски наполнились слезами. — Но вы первый человек, с которым мне хорошо. И я очень, очень сильно не хотела бы вас потерять. — Кароль не знала, какие слова подобрать. Поэтому просто говорила, что лежит на сердце. — Мой отец может дать вам работу, и мы можем видеться в городе. Или… вы говорили о моих синяках, если вы хорошо в этом разбираетесь, отец мог бы взять вас к нам, в качестве моего соратника. — Вы мне не интересны. О чём вы фантазируете, меня не касается. И что происходит в вашей жизни тоже. — Голос брюнетки был холодный и твердый. — Вы сюда приходили по своим причинам. Я по своим. Вас никто не заставлял со мной говорить. Если вы думаете, что хоть кто-то появился в вашей жизни и сразу должен принадлежать вам, то так не бывает. Или что? Папочка всегда покупал своей дочурке всё, что она пожелает? Мы с вами воспитаны в разных условиях, и у нас совершенно разные судьбы. Так что можете больше не обременять меня своим присутствием. А ваш муж, наверняка будет хорошим человеком. Плохого, любимым дочерям не ищут. Тина была уничтожена этими словами, полные ненависти, злости, отвращения. Вмиг все радужные мечты рухнули. Идеальный образ незнакомки разрушился за несколько секунд. Останавливать девушку Кароль больше не собиралась. Она никому не нужна, и никогда не была. — Хоть что-то было правдой? — всё что смогла выдавить из себя в этот момент Тина, уходящему силуэту. — Мне действительно нравятся звёзды. А с этого холма они особенно прекрасны. И да, кстати, можете даже не страдать. Всё равно через месяц я умру. Так что можете сбегать сюда от своего мужа в любое время. Никто мешать не будет. — Но как же…вы мне нужны. — Слезы предательски потекли из глаз. — Назовите моё имя. — С усмешкой сказала брюнетка. — Вы ни разу его не произнесли. Вы же прекрасно знаете, поняли! Что я не хочу лишний раз вторгаться в вашу жизнь, лезть туда, куда мне не следует! Это ваше право было скрывать его. Так же и моё… Но говорить о смерти. Почему? — Я и так прожила слишком долгую жизнь. Хватит. Пришло моё время. И да, кстати, Тина Кароль, вы плохо скрываете своё происхождение. — В повернутом лице Тина увидела улыбку, впервые. Настоящую, искреннюю улыбку, которая полностью противоречила словам хозяйки. На таком красивом лице. А её имя слетевшие с этих уст, вызывали разряды тока по всему телу. — Мне очень жаль, что мы… Вы навсегда останетесь в моём сердце. — Травы сгоревшие, плавится олово, Небо, залитое желтой эмалью. До горизонта безжизненно голого, Тянется дым, завиваясь спиралью. Редких зарниц вспышки ярко-короткие. Треск электрических жестких разрядов, Наземь стекающих синими плетками, Змеями вьющихся. Около. Рядом. — Очень красиво. — Смысла вы не поняли. — Утверждающим голосом произнесла девушка. — Но со временем может быть поймёте. — Я вас очень часто не понимала. — Прощайте. Тина так и стояла, смотря вслед удаляющемуся силуэту. Впервые она чувствовала, чувствовала что-то новое, необъяснимое, жгуче горячее, но не от ненависти и боли. А от…чего? Тина попыталась списать всё на восхищение или хоть какую-нибудь дружбу, мысль о любви её бы погубила.***
— С днем рождения доченька. Тина проснулась от резкого ощущения рядом своей мамы. Сейчас её очень не хватало рядом. Как никогда девушка поняла, что единственный человек, который её любил, заботился о ней и готов был оберегать от любых напастей была её мама. — Госпожа, вода уже готова. — из раздумий её вывела вошедшая служанка. Это был всего лишь день. Как и каждый год. Праздновать Тина не любила. Не считала поводом. Единственное отличие этого года, что теперь перед Тиной откроется совсем другая жизнь. — Тина, с днем рождения тебя. — Отец крепко обнял свою дочь. — Вот и пришел этот долгожданный день. Пришло время тебе рассказать всю правду. Пойдем в храм почтения предков. — Скрывшись от посторонних глаз, отец с дочерью сели перед каменной стеной. — Перед тем как я начну свой рассказ, хотел бы услышать твоё отношение к драконам и почему ты должна его убить. — Это честь для нашей семьи, что мы можем защищать этот мир от такого зла. И каждый наследник должен с благодарностью принять такую возложенную миссию. — Монотонно произнесла Тина. — Знаю, тебе не хватает мамы, я бы тоже хотел, чтобы она была рядом. — Григорий почувствовал грусть дочери. — Я бы хотел извиниться за то, что не уделял тебе много любви, да и вообще был всегда с тобой холоден. К сожалению это было вынужденной мерой. Ты девушка, и унаследовала такое же доброе сердце как у своей матери. А чтобы уничтожить эту тварь, ты не должна быть мягкой. Тина, ты у меня очень умная, и прекрасно это понимаешь. Ты бы не захотела убивать. Поэтому мне пришлось всеми силами разжигать огонь ненависти в твоём сердце. — Отец, я тебя очень уважаю. И поверь, проявив больше ко мне любви, я бы не стала беспощадна к дракону. — Как ты похожа на мать. — Поцеловав дочь в голову, мужчина зажег свечи. И в храме как будто стали гореть все рисунки побед и поражений над драконами. — Уже слишком много веков эти твари мучают людей. Они появляются раз в сто лет. Сжигая всё дотла. Оставляя после себя только пепел. Не знаю какова причина, почему только члены нашей семьи могут их убивать. Но когда-то ни одна стрела, ни одно копьё императорской армии не прошло сквозь его кожу. Только наш предок смог убить монстра. И с тех пор каждые сто лет, когда возрождался дракон, мы его убивали. Он не знает пощады. Поэтому Тина тебе нельзя будет ни на секунду терять бдительность. На мой век не выпало его встретить, а сейчас я уже слишком стар. В это полнолуние в долине свершения должен он появиться. — Почему именно там? Откуда такая точная информация? — девушка слушала, не перебивая, до этого момента. — На днях пришло письмо. Что Он будет нас ждать там. — В смысле? Дракон написал тебе письмо? — Ходит много легенд, как именно появляется дракон. До нас не дошло точной информации. Но одна из них, гласит, что человек превращается в дракона. Что сто лет он ходит среди нас, а потом перерождается. — Тогда это может быть ловушкой? Почему ему не сбежать на другой конец мира. Подальше от нас. Почему он живёт рядом с нами? Если он знает кто мы, и где живём, он мог нас убить в своём человеческом обличии. — Тина, я не знаю. В них слишком много ненависти к людям. Уже практически ночь, пошли я покажу тебе твои доспехи. Завтра вы с армией императора выдвигаетесь. Через два дня должны как раз добраться до долины. — А что это за надпись в самом конце? Никогда не понимала смысла. — «И только избранный изменит всё». Это уже такая же легенда. Когда-нибудь родится тот, кто закончит круг кровопролития. Но кто это, до сих пор не известно. У Тины появилось ещё больше вопросов, чем раньше. Всю жизнь она верила, что это будет её долгом спасти людей, даже если она умрет. Но у неё было чувство, что она знает совсем другую историю. Ей казалось она уже слышала. И всё было совсем по другому. — Эти доспехи особенные. Они могут защитить тебя от огня, недолго конечно, но это лучше чем сгореть заживо. Они передаются из поколения в поколение. Как и этот меч. — Звон раздался по всей комнате, когда оружие было дастано из ножен. — Он был найден в руке самого первого нашего война. Так что это тоже традиция. Он идеально подходит всем, поэтому тебе придется забыть про свою катану. Тине предстояло хорошо выспаться перед поездкой, но всю ночь она так и не смогла сомкнуть глаз. Все её вещи и припасы были собраны. Конь был доставлен специально из императорской конюшни. Мысль о скором убийстве, возможно живого человека, пугала Кароль.***
— Ты и впрямь хочешь остаться? — Я долго над этим размышляла. Я осталась одна. Больше драконов нет на этой земле. Поэтому и меня должны убить. Доживу свой век и покончим с этой враждой. — Ты можешь жить прекрасной жизнью, — Светлана не унимала своего гнева, — отправься на другой конец земли. Спрячься от моего мужа. Юля, ты ещё можешь всё изменить. — В тебе развивается моя погибель. И я буду действительно этому рада. Когда он родится, даю слово, не причиню ему никакого вреда.///
— Она очень красивая. — Брюнетка смотрела на спящую малютку. — Мне никогда не познать всего счастья материнства. Можно? — Юля протянула руки, чтобы взять белокурого ангела на руки. — Ты никогда не пробовала. Тебя обязательно бы кто-нибудь полюбил. Ты потрясающая. - Светлана с детства восхищалась Юлией, и была благодарна, что ей был раскрыт такой важный секрет. — Этого не свершиться никогда. Такого моё проклятье. Людей я обжигаю, а монстра никто не полюбит. — Маленькая Тина взяла своей маленькой ручкой Юлю за палец и очень широко улыбнулась. — А как же? — Светлана указала на происходящее. — На твою семью не распространяется. Видимо это было исключением, чтобы ваша семья могла меня убить. Хоть какое-то преимущество перед моим огнем. — Меня ты обожгла, потому что во мне не течет их кровь. Но Тина прямой наследник. — Девушка улыбнулась, глядя на дочь. — Ты ей понравилась. Она обычно не любит посторонних людей. — Милое дитя. Можно я подержу ещё? — Конечно. — Девушки сидели возле сакуры, наслаждаясь пением птиц, а Тина спокойно уснула на Юлиных руках. — Прости за вопрос. Можешь на него не отвечать. Но за столько лет ты ни разу не рассказала о своем происхождении. Вообще ничего. — Рождение? У вас у людей это происходит совсем иначе. Как бы я не хотела забыть, это четко отпечаталось в моей памяти. Смерть за жизнь. Жизнь за смерть. Закон равноценного обмена. Чтобы жизнь дать, её нужно забрать. В нашем огне много заложено. Если целенаправленно его напустить на жертву, девушку, в ней зародится жизнь. Ребенок дракона. Но ни один человек не захотел бы по собственной воле вынашивать монстра внутри себя. Поэтому всегда приходилось сжигать дотла беззащитных девушек. Слушая этот дикий крик. И после такой агонии, когда вся жизненная энергия передается младенцу, рождаемся мы. Мой отец полюбил однажды. А мама его. Стечение обстоятельств или судьба так распорядилась, но это было время как раз его пробуждения. И при первой же близости, дракон вырвался на свободу и сжег её. Так появилась я. Рассказ прервался. Юле было больно вспоминать, для неё это не просто рассказ. Перед глазами каждый раз плывут картинки, при каждом воспоминании приходиться чувствовать это. Видеть боль людей. Память предков передаётся с самых первых дней. И от неё не сбежать. Во время трансформации вся боль усиливается, разум мутнеет, и весь гнев выливается пламенем на ни в чём не повинных людей. Это медленное уничтожение разума, от чего и происходит такой ужасный исход. — Но это же было восемьдесят два года назад. — Мы не стареем. Вроде как. Больше ста лет никто не выживал. По людским меркам первые сто лет мы выглядим как ваши двадцать — двадцать пять. — Тина заворчала и начала хныкать. — И опять шутка судьбы, когда она станет совершеннолетней, настанет и мой срок. — За что вам это проклятие? — Света посмотрела с грустью на ребенка. Это был риторический вопрос, она не ждала на него ответа. — Злой рок судьбы. Это было настолько давно, что в моей голове уже всё смешалось. Одна кровавая каша. Но отчетливо вижу, что на войне мужчина встретил любимую девушку. Она тогда спасла его от смерти. И когда враги пришли в жажде мести за его головой, убили её. За что её мать наслала проклятье на него, и все дальнейшие поколения. Но старуха уже была слишком слаба для такого мощного заклятия, от чего мы проявляемся лишь раз в сто лет. Это был первый дракон явившийся на эту землю. В нём было невероятно много злости и ненависти. Тогда всё человечество было под угрозой. Ведь нас не берёт ни одно оружие. Но у любого заклятие есть слабое место. И поэтому только потомок той старухи смог убить монстра. Долгое время дракон держал в страхе город, а когда юноша подрос и набрался сил, в нём и пробудилась сила уничтожить первого из нас. — И с тех времен вас так ненавидят и боятся. — Света не могла сдержать слез. Ей было очень жаль подругу. — Твой муж проснулся. Ищет тебя. — Юля смотрела вдаль. — Откуда ты знаешь? — У нас очень хорошее зрение. Все органы чувств развиты во сто крат сильнее человеческих. Тебе лучше поторопиться. Предложила бы свои услуги, но я тебя обожгу. — Ты ещё и бегаешь быстро. Несмотря на весь ужас, который видела Санина, и могла испытывать снова и снова только лишь от одной мысли о своей сущности. Улыбка у неё была самой прекрасной на свете. Столько тепла и добра Света не видела ни в ком другом. Поцеловав Тину в лоб, Юля передала её в руки матери.***
— Дочь вставай. — На рассвете Григорий разбудил Тину, которая так и не уснула. Надев доспехи, Кароль почувствовала тяжесть не от веса, а от возложенного на неё дела. Она уже ничего не знала. Что правильно, а что нет. Она ощутила груз ответственности не только перед своей семьёй, но и перед собой и своей совестью. Путь был достаточно легкий. То, что отец её не проводил, успокаивало Тину, она не смогла бы выслушать его напутствующую речь в дорогу. Она просто уехала. В толпе небольшой армии она так и не заговорила ни с кем. Генерал рассказывал какой-то план атаки, но Кароль больше делала вид, что слушает. Прибыв к долине, все услышали страшный рык. Все приняли этот рев за предупреждение, что нужно подготовить оружие. И только Тина услышала крик, крик боли, который сейчас мучил дракона. Вся тропа была в огромных отпечатках от лап и когтей. А остатки травы и деревьев догорали. Всё было сожжено и уничтожено. Будто сама жизнь остановилась в этом месте. Кровь стыла в венах от пронзительного рева монстра. Вдруг резко подул сильный ветер, некоторые кони сбросили с себя всадников и убежали. От такого потока многие не устояли на ногах. Это прилетел дракон. Одним взмахом своих крыльев, он мог спокойно уничтожить всех находящихся. Но он просто приземлился впереди. Генерал отдал немедленный приказ, всем разбежаться. Только Тина так и не двинулась с места. Она стояла в восхищении. Перед ней был величественный, могущественный, сильный дракон. Все слухи о самом страшном чудовище врали, это создание показалось Тине самым красивым. Она изучила его всего, пока наконец не дошла до глаз. Таких знакомых, полных боли. Где-то она их точно видела, но где, пыталась мучительно быстро вспомнить. Монстр не шевелился, он так же внимательно вглядывался в девушку. Воспользовавшись моментом, войско прицелилось во врага и выстрелило стрелами и копьями. Но дракон даже не шевельнулся, от его тела всё отлетело, не оставив ни царапины. На эти действия животное только ухмыльнулось, от чего Тина сразу узнала, вспомнила, где видела этот взгляд. — Это ты. — Тихо произнесла Кароль, и сразу вернула взгляд дракона на себя. — Это ты! — крик раздался на всю долину. — Почему ты не рассказала? Ведь прекрасно всё знала. Мы бы придумали что-нибудь! Дракон не стал медлить. И тут же огонь охватил всё тело Кароль и задел нескольких воинов. Тина оказалась как будто в каком-то другом пространстве. Она была одна, в одежде, в которой прибегала на холм, а перед ней стояла девушка. Её незнакомка. Такой она её еще никогда не видела. Черные как воронье крыло волосы, голубые глаза, алые губы, она выходила из огня. Настоящая. Без всех тайн, без скрытности, Тина чувствовала, чувствовала всю боль которую испытывает девушка, и увидела всё её прошлое. Самое первое превращение, как ломается тело, как вместо крови льётся как будто раскаленное олово, каждое перерождение, каждую смерть…и свою маму. Она увидела свою маму. И что она тоже общалась с её незнакомкой. Тина увидела и почувствовала всё. С её щек текли слезы, она и представить не могла, сколько страданий заложено в эту хрупкую девушку. А незнакомка только улыбнулась, настоящей, искренней и самой чистой улыбкой. Улыбку, которую Тина никогда не сможет убить. В миг всё загорелось. Вид девушки-дракона изменился. Всё вокруг рухнуло. И огонь отступил. Кароль открыла глаза. Одна стрела торчала прямо в сердце у дракона. Тина оглянулась кто смог такое сделать и увидела своего отца. — Я хоть и стар, но на один выстрел меня хватило. Я знал, что ты не сможешь убить эту тварь. — От вида Григория и его хладнокровности по коже у Тины пробежали мурашки. — Ты не знаешь, что ты сделал! Ты ничего не знаешь! Она не монстр! — Дракон взмыл в небо и стал улетать. — Я её любила. Я любила существо, которого ты так ненавидел! А ты убил её. Она бы никогда не причинила никому вреда! Она хотела умереть, от моей руки. — И хочешь сказать, ты бы смогла это сделать? Отходим! — Григорий крикнула генералу. — Эта тварь и так помрет сама. — Не прощу! Никогда! — Последнее, что Тина смогла сказать своему отцу. И Тина умчалась. Она должна была найти девушку. По окровавленному следу это было сделать легко. В самом углу пещеры, она увидела забившееся человеческое тело. Кароль тут же подбежала и стала пытаться закрыть рану рукой. — Этого не должно было случиться. — Тина рыдала, она не хотела вот так потерять брюнетку. — Скажи, как я могу тебе помочь. — Меня не спасти. Я этого сама хотела. — Девушка с трудом подняла свою окровавленную руку к лицу Кароль. — Я не думала, что тоже тебя полюблю. Но видимо на то мы и противоположности, чтобы притягиваться. — Брюнетка уже кашляла кровью. — Единственное, о чём тебя попрошу. Люби её, — она положила руку на живот Кароль, — извини если против твоей воли сделала это, но умоляю не убивай её когда она родится. — Это наш ребёнок, — Тина была счастлива, что у неё останется хоть частичка её любви. — Клянусь, она никогда не познает бед. — Назови её Эйко. — Уже из последних сил произнесла девушка. — «Ребенок любви» по-другому и быть не могло. Тина заключила тело девушки в свои объятия, и поцеловала. Пытаясь передать всю любовь и преданность. В ответ она получила тоже самое. И почувствовала улыбку. — Юля. Моё имя Юля. — В губы прошептала Санина. Тина не отпустила тело любимой ни на секунду. Она пела песню о счастливой жизни, и что когда-нибудь она к ней придет на небеса. И там они смогут начать свою счастливую жизнь. В руках Тины девушка-дракон испустила дух. Она наконец стала свободной. Тина не вернулась больше домой. Она забрала с собой тело любимой. И умчалась на коне так далеко, насколько смогла. Туда, где она сможет начать новую жизнь.***
— И так прекрасный дракон спас несчастную девушку. Конец. — Тина поцеловала свою дочь в лоб. — Мама, а я когда-нибудь встречу дракона? — Маленькая девочка смотрела своими самыми чистыми голубыми глазами. — Нет любимая, это было так давно. Больше храбрых драконов не существует. Остаётся только память про них. — Жаль. Я бы хотела увидеть его и подружиться. — Ты непременно смогла бы это сделать. Перед тобой невозможно устоять. — Тина стала щекотать свою дочь, как две капли воды похожую на Юлю. — Мама перестать, — заливаясь смехом, ответил ребенок, — нам завтра рано вставать, так что спокойной ночи. — Спокойной ночь жизнь моя. Тина сдержала обещание. Она растит дочь в огромной любви. Её отец никогда не приезжал, а искал ли вовсе, Кароль даже не знает. Она смогла начать жизнь с нового чистого листа. У неё есть ради кого жить. Юля подарила ей самый важный смысл жизни. Полюбить Тина так больше никого и не смогла. А ей и не нужно. Единственный человек, которому она готова отдавать всю себя это Эйко. Их общая дочь.