Мы не герои...

      Рабочий кабинет Бранвеллов был ближе к столовой, поэтому юные нефилимы решили заглянуть сначала туда. И не ошиблись. Шарлотта лежала ничком на небольшом диванчике и беззвучно рыдала, уткнувшись лицом в декоративную подушку. Переглянувшись с парабатаем, Джеймс достал из кармана телефон наставницы, тихо подошёл к столу, благо, мягкий ковёр скрывал стук трости, положил мобильник на стол и уже развернулся, чтобы уйти, но глава Института внезапно подняла голову с подушки и села, вытирая лицо рукавом блузки.       - Джем? Ты что-то хотел?       - Ой... – юноша сначала замер, а потом развернулся к ней. – Извини, пожалуйста. Мы не хотели тебя беспокоить. Просто ты забыла телефон в столовой, а тебе может кто-нибудь позвонить, поэтому мы решили его по-тихому вернуть. Мы уже уходим.       - Идите сюда, – шмыгнув носом, Бранвелл похлопала по мягкому сиденью рядом с собой. Карстайрс подхромал к дивану и плюхнулся на него. Эрондейл сделал то же самое, только с другой стороны от наставницы. Женщина приобняла их обоих за плечи и поцеловала каждого в макушку. – Простите, что я вот так психанула. Такое поведение недостойно главы Института Сумеречных охотников. Просто...       - То, как повёл себя Вэйланд, тоже недостойно Консула, – Уильям недовольно сморщил нос. – И мужчины, в частности. Нас, действительно, поучает, а сам ведёт себя, как самое настоящее быдло.       - Уилл, нельзя так говорить, – Шарлотта тоже поморщилась. – Консул не просто так занимает свою должность.       - Можно, – возразил Джеймс, положив голову ей на плечо и наблюдая, как в свете настольной лампы сверкают рубиновые глаза дракона на набалдашнике трости. – Если он того заслуживает. А он заслуживает, потому что не имеет права так с тобой разговаривать. Ты не только наша наставница, ты - наш опекун, и это ваше с Генри дело, как нас воспитывать.       - Консул и Совет считают, что если я неспособна иметь детей, то это отражается на моём управлении Институтом и на том, что я слишком привязана к вам. Что вы должны быть только подчинёнными, а не заменять мне родных детей.       - С чего они взяли, что ты неспособна иметь детей? – нахмурился Уилл. Джем стукнул его по ноге концом трости и состроил выражение лица в стиле "это был не слишком корректный вопрос".       - Мне почти тридцать четыре, а с Генри мы вместе семь лет, – Шарлотта тяжело вздохнула. – По показаниям мы полностью здоровы, но...       - Значит, всё у вас получится. Я уверен, – Карстайрс коснулся её руки кончиками пальцев. – Уж поверь человеку, который надеется дожить со собственной свадьбы.       - Джем, я сейчас сам тебя пну, – Уильям нахмурился ещё сильнее. – Зачем ты так говоришь? И себя изводишь, и нас.       - Извините... – Джеймс покусал губу, глядя перед собой. – Это мне брат Йонас "сказал", когда лечил колено, что до свадьбы оно заживёт.       - Да уж, их юморок меня, конечно, всегда подбешивал, – фыркнул Эрондейл, высвобождаясь из объятий Шарлотты и поднимаясь с дивана. – Мы, наверно, пойдём, а то скоро Генри прибежит с утешениями.       - А где он? – уточнила Бранвелл. Карстайрс выразительно посмотрел на парабатая, чуть склонив голову к плечу.       - Я ж говорю: за утешениями побежал, – Уилл изобразил двумя пальцами бегущего человечка. Джем сделал жест "рукалицо".       - Ладно, нам, правда, пора, – он медленно встал, опираясь о трость, и, обняв Шарлотту за шею, вернул ей поцелуй в макушку. – Не грусти, всё образуется.       Бранвелл не успела ответить. Посмотрев вслед вышедшему за Уильямом Джеймсу, молодая женщина прижала кулак к губам. По её щекам снова потекли слёзы, но их причина была уже в другом.       - Джем, тебе надо было девчонкой родиться, – фыркнул Эрондейл, когда они вышли в коридор, и подхватил друга под локоть.       - Почему? – Карстайрс непонимающе улыбнулся.       - Ты чересчур ласковый.       - Пф, Джессамина, вон, девчонка, а совсем неласковая.       - Джессамина вообще не от мира сего. Брак производства.       - Фу, вот ты грубый! – Джеймс шутливо ткнул друга локтем под рёбра. – Вы точно друг друга стоите. Вам надо пожениться.       Уилл отшатнулся в притворном ужасе и прижался спиной к стене.       - Только не это, пожалуйста! Я сделаю всё, что скажете, только не губите мою жизнь так бесславно! Я каждый день буду убирать свою комнату! Я буду мыть посуду!       - И полы, – добавил Джем, сдерживая смех.       - И полы! И завтраки готовить буду на всех!       - Тогда я, пожалуй, воздержусь от завтрака.       - Хорошо, я буду каждую неделю печь печенье! – Эрондейл уже сполз по стене на пол, умоляюще глядя на парабатая.       - А пирожки? – уточнил тот.       - Пирожки? Да, и их тоже! С ягодами и фруктами, как ты любишь. Только спаси меня от женитьбы на Джессамине!       - Знаешь, Уилл, все драматические театры Лондона одновременно потеряли великого актёра в твоём лице, – смеясь, Карстайрс протянул другу руку, помогая подняться с пола. – Это определённо была бы твоя стихия.       - Чтобы я бегал по сцене в колготках? Да ни за что!       - В театре не бегают в колготках, если только не ставят какую-нибудь средневековую пьесу. Ты опять перепутал театр с балетом.       - Что поделать, если я суровый воин, а всё прекрасное мне чуждо? – Уильям воздел руки к потолку и тут же бросил хитрый взгляд на друга. – Агата обещала ещё булочек испечь к ужину. Может, пойдём, поможем ей?       - Ага, объедимся теста и не будем ужинать, – Джем скептически поджал губы.       - Ну, так, что? – синие глаза Уилла заговорщически прищурились.       - Пошли, конечно.       Не успели юные нефилимы сверуть за угол в направлении кухни, как входная дверь в Институт с грохотом распахнулась, и в холл влетел взъерошенный Генри. Несмотря на достаточно прохладную погоду, его пальто было расстёгнуто, шарф он то ли забыл, то ли потерял, но зато в его руках был огромный букет алых роз.       - Шарлотту... видели? – выдохнул он, едва не сбив Уилла и Джема с ног. Юноши переглянулись и дружно кивнули.       - Она в кабинете, – ответил Эрондейл.       - Швыряться ничем не будет, – добавил Карстайрс. – Мы её пообнимали и успокоили.       - Ох, отлично, – Генри попытался пригладить рыжую шевелюру. – Как я выгляжу?       - Как всегда, сногсшибательно, – беззлобно усмехнулся Уильям.       - Тем более, красные розы на языке цветов означают любовь, – пихнув друга локтем в бок, Джем коснулся пальцами одного цветка. – Шарлотте точно понравится.       - Тогда я пошёл.       - Удачи!       - Мои бедные рёбра... – захныкал Уилл, обхватив себя за бок рукой. – Джеймс, ты когода-нибудь их сломаешь, и тогда мне придётся лежать в постели и страдать, а вам - исполнять все мои прихоти.       - Я уверен, что волшебный пендель от Агаты очень быстро поставит тебя на ноги, – с улыбкой ответил Карстайрс. – Особенно если ты сегодня съешь у неё всё тесто.       - Точно, тесто! – Эрондейл сразу оживился. – Я чуть было не забыл про нашу важную миссию! Идём скорее!       - Ай, Уилл, это жестокая месть! – Джем вцепился в руку парабатая, который с энтузиазмом потащил его за собой.       - О, чёрт... – от выражения боли на лице друга у Уильяма аж сердце защемило. – Джем, прости, пожалуйста! Может, тебе вернуться в комнату?       - Ага, чтобы ты всё тесто стрескал без меня? – ухмыльнулся Джеймс, попрыгав на одной ноге. – К тому же, тебя наверняка придётся спасать от праведного гнева Агаты, которая швырнёт в тебя гнилым овощем или отходит мокрым полотенцем. Придётся тебя прикрыть.       - А ведь ты прав. Не представляю, что бы я без тебя делал. Точно не выжил бы.       - Приятно осознавать, что приносишь огромную пользу общественности, – в том же тоне заметил Карстайрс, чувствуя на своём плече надёжную руку друга.       ***       - Можно?       Генри протиснулся в дверь рабочего кабинета главы Института, пытаясь спрятать букет за спиной. Хотя, с таким же успехом он мог бы попытаться скрыть павлиний хвост. Шарлотта, уже успокоившись, сидела за столом и просматривала какие-то документы.       - Конечно, проходи.       Она углубилась в чтение так сильно, что, только когда по кабинету распространился аромат роз, подняла взгляд и осмотрелась. Генри, улыбаясь во все тридцать два, достал шуршащий обёрткой букет из-за спины и протянул его жене.       - Это тебе.       - Мне? – казалось, Шарлотта не ожидала такого жеста. – Спасибо... А... разве сегодня какой-то праздник?       Взяв букет, она с удовольствием вдохнула аромат цветов и улыбнулась.       - Я просто хотел тебя порадовать, – Генри пожал плечами, улыбнувшись в ответ. – Консул расстроил тебя своими словами и глупыми обвинениями, и я не знал, что делать, но Уилл и Джем подсказали.       - Мои мальчики... – Бранвелл снова сунула нос в букет. – Как же я люблю их... И мне плевать, что об этом думает Вэйланд.       - Как обычно говорит в таких случаях Уильям, Консул может засунуть себе в...       - Генри! – Шарлотта возмущённо посмотрела на мужа, пытаясь при этом сдержать смех. – Я всеми силами борюсь с этой вредной привычкой Уилла, который, к тому же, и Джема научил ругаться матом, а тут ты теперь!       - Извини, дорогая, – мужчина сконфуженно дёрнул уголком рта и потупился, внезапно обнаружив, что не знает, куда девать руки.       - Я пошутила, – обняв букет, глава Института коротко поцеловала его в губы. – Нужно цветы в воду поставить. Не хочу, чтобы такая красота быстро завяла. Подожди меня здесь.       Прихватив с подоконника вазу, Шарлотта вышла из кабинета, но очень быстро вернулась и, устроив букет по центру стола, погладила алые лепестки.       - Джем сказал, что красные розы дарят в знак любви, – Генри смутился, словно школьник на первом свидании. – А я, ты знаешь, о любви красиво говорить не умею, поэтому подумал, что цветы сделают это за меня.       - Поступки иногда бывают красноречивее любых слов. Конечно, признаюсь честно, иногда я ревную тебя к твоим изобретениям, потому что мне кажется, что их ты любишь сильнее, но потом задумываюсь и понимаю, что это не так. Без твоей поддержки я не смогла бы управлять Институтом. Вэйланд ведь спит и видит, как бы отобрать его у нас.       - Пусть только попробует, – мужчина погрозил кулаком невидимому противнику. – Я ему... зажигательной смеси в штаны налью.       - Уилл надоумил? – фыркнула Бранвелл, зная, как мозг её воспитанника генерирует подобные идеи.       - Обижаешь, дорогая. Сам додумался.       - Хорошо, если бы вообще можно было обойтись без всех этих вредительств... – вздохнув, Шарлотта опустилась на диван. Генри устроился рядом и привлёк жену к себе. – Но иногда Консул требует практически невозможного. Уилл убил одного демона в том клубе, но кто может гарантировать, что там не было других демонов, или что вызвавший его чернокнижник не повторит свой ритуал?       - Никто, – согласился с ней Бранвелл. – И нас здесь не так уж и много. Из взрослых нефилимов только мы с тобой. Ну, хорошо ещё, что Томас обучен приёмам ведения боя. Остаются Уилл, Джем и Джессамина, но мальчишки ещё слишком юны, а болезнь Джема иногда вообще не позволяет ему сражаться. На Джессамину надежды мало, она мечтает отсюда уехать.       - Наверное зря я вняла просьбе её родителей взять дочь на обучение. Джессамина никогда не сможет стать настоящим Сумеречным охотником, потому что сама этого не хочет. Но и винить её в этом тоже нельзя. Не для каждого сражения с демонами может стать смыслом жизни. Поэтому, если Джесс решит уйти, я пойму и не стану её удерживать. Конклав в любом случае пришлёт к нам кого-то ещё, да и мальчишки взрослеют...       О том, что болезнь Карстайрса, скорее всего, не позволит юноше вступить в пору зрелости, Шарлотта не стала упоминать. Просто не могла и не давала себе такого морального права, потому что тоже в своё время дала Джеймсу слово найти лекарство и пропавших без вести родителей.       Звук входящего на электронную почту письма отвлёк женщину от тревожных мыслей. Нехотя высвободившись из объятий мужа, глава Института вернулась за рабочий стол и, просмотрев сообщение, вздохнула.       - Ещё один человек пропал. Девушка-подросток из Нью-Йорка. Что же происходит?