Кораблекрушение

Шторм не причинил «Персефоне» никакого вреда. Через пару дней небо расчистилось, вновь засияло солнце. Шхуна шла в полный бакштаг, и по всем прогнозам, самое большее через неделю, берега Англии должны были показаться на горизонте. Мы все чаще стали бывать на палубе, так тщательно высматривая невидимую землю, будто это могло приблизить момент ее появления. В одну из таких прогулок я увидел, как Дэн Бэйл что-то самозабвенно высматривает в подзорную трубу. Мы не встречались наедине с того разговора в кубрике во время шторма. Тогда между нами промелькнула некая недосказанность и намек на противостояние. Преодолевая неловкость, я все же решил подойти к нему. – Что видно? Дэн оторвался от окуляра и улыбнулся своей обычной улыбкой, но взгляд показался мне колючим, как впрочем и всегда. Может быть, мне мерещилось это из-за холодного синего цвета его глаз. – Паруса, милорд. Там корабль. Он следует нашим курсом. – Английский корабль? – Да. Мэтт, говорит, это «Королева Елизавета». Он служил на нем во время войны с голландцами. Он снова приник к трубе. – Нагоняет нас. У него три мачты против наших двух, блинд, брам-стеньги, бом-брам-стеньги… что там говорить – это военный фрегат. Тридцать шесть орудий. – Но нам ведь нечего бояться? Если это английский корабль? Дэн насмешливо покосился на меня. – А чего же нам бояться, милорд? Мы везем английского виконта и его супругу. В Портсмут. – А потом? Куда вы хотите отправиться потом? От человека, который был немного в курсе, чем промышляла «Персефона», этот вопрос звучал весьма нескромно. И все же я не мог унять любопытства и должен был хотя бы попытаться узнать о дальнейших планах Бэйла. Он ведь не мог просто забыть о письме Финча и сокровищах на острове. Но карты и письма у него теперь нет. – Потом, – задумчиво повторил Дэн. – Мой хороший друг и покровитель недавно приказал долго жить. В Англии у него семья – сын и брат – и кое-какая собственность. Нам нужно кое-что уладить. А дальше… у меня есть мечта виконт. И она как никогда близка к исполнению. Надо только постараться. Очень-очень постараться. Я внимательно посмотрел на него. Мистер Бэйл был спокоен и совершенно доволен жизнью. «Он снял копию с карты перед тем, как отдать ее Диксону!» – осенило меня. Странно, что это не пришло мне в голову сразу. Разве можно было ожидать иного от человека, который спит «с пистолетом под подушкой». – Если вам нужна будет какая-либо помощь в ваших делах с семьей вашего патрона, у меня есть доверенная юридическая фирма "Харди и партнеры". Очень порядочная контора, я доверяю им все свои дела. – Благодарю, милорд, – Дэн насмешливо поклонился, – но все дела моего патрона ведутся в его собственной фирме. Но вы очень любезны. К тому же моя роль в этом будет незначительна. Дэн чуть помолчал, разглядывая мое лицо, отчего мне стало неуютно, и я подумал, что Бэйл, каждый раз глядя на людей своими внимательными колючими глазами, будто узнает их заново и пытается понять, как они изменились со вчерашнего вечера, или с завтрака, или же за прошедшие десять минут, что за люди они сегодня, и стоит ли говорить им то, что можно было сказать еще вчера. – Он был заметной шишкой в Порт-Ройал, а затем и в Кингстоне. Но был предательски убит одним подонком. Он основал неплохое дело, которое помогло заработать на жизнь не одной сотне людей на обоих концах света. Но теперь его предприятие осталось без хозяина и я боюсь, что стервятники растащат все его добро в два счета. А если и не растащат, то без мудрого руководства предприятие его захиреет, зачахнет и почит в бозе вслед за своим хозяином. Жаль будет наблюдать такой бесславный конец для дела всей его жизни. А в Англии у него живет младший брат. Очень дельный человек. Раньше они были партнерами, но однажды поссорились и с тех пор не разговаривали друг с другом. Но я надеюсь, что хотя бы смерть одного из них примирит с ним второго. Вот за тем я и направляюсь в Англию, чтоб отдать, так сказать, последний долг... – Но вы сами весьма решительный, неглупый и энергичный человек, мистер Бэйл. Почему же вы не взяли бразды правления в свои руки? Дэн рассмеялся. – Помилуйте же, милорд, за что мне это наказание? Сидеть, обложившись бухгалтерскими книгами, заведовать складами, вести переговоры? Я уж лучше возьму на абордаж испанский фрегат с превосходящими вдесятеро силами на нем. Я привык больше к силе, чем к дипломатии. Такая жизнь не по мне. Ей-богу, я в тот же день сбежал бы куда-нибудь в Панаму. В Панаму, значит. Ну да, куда же еще. Дэн улыбался, голубые глаза слезились от солнца и смеха, и мне живо представилось, как с той же улыбкой он велит выбросить за борт плененную команду захваченного корабля или перевешать всех на ноке рея. "Глупости!" – оборвал я себя. Пробыв столько времени на островах Карибского моря, я знал, что слухи о жестокости пиратов сильно преувеличены. Чаще они предпочитают получить за жизни выкуп, чем сиюминутное удовольствие от расправы. Конечно, в пылу битвы случается многое, к тому же встречаются люди внешне цивилизованные, на деле же недалеко ушедшие от диких зверей, которые упиваются человеческой кровью и страданием, но Дэн точно не производил впечатление одного из них. – О! Вон идет ваша Мария! Действительно показался Игнасио. Весь съежившись и будто став в два раза меньше, он пробирался из камбуза. На пути ему попался боцман Никсон. Он, ухмыляясь, встал во весь рост, расправил плечи, и не подумав посторониться. Игансио пришлось протискиваться мимо него, вжавшись в фальшборт. Я с беспокойством наблюдал за этой сценой. После той ссоры с Джеком все будто с цепи сорвались, то и дело пытаясь достать Марию. Три дня назад плотник Кингсли многозначительно положил ей руку на плечо. Игнасио вывернулся и спрятался за мной, благо я вовремя подоспел, а вчера, когда Мартинес относил на камбуз посуду после обеда, кок зажал его в углу и пытался поцеловать. После этого я запретил ему подниматься на палубу одному. Но, так или иначе, Игансио должен был выполнять обязанности камеристки. Было бы странно, если бы Эмили все делала сама, или кто-то из нас постоянно сопровождал Марию. Но еще хуже и страннее будет, если один из наиболее удачливых ухажеров обнаружит под платьем у «Марии» то же, что и Джек! Я жил в постоянном напряжении, все время боясь, что Игнасио раскроют и нам всем придется плохо. Я уже решил для себя, что если это случится, я тут же отрекусь от Мартнеса. Как-нибудь я смогу изобразить удивление и гнев человека узнавшего, что под видом служанки около его жены находился другой мужчина. В конце концов, Дэн ведь сам сказал, что я ничего не знаю о Марии, и она может оказаться кем угодно. Мне останется лишь подыграть ему. Я буду выглядеть полным идиотом, а Игнасио, скорее всего, убьют. Но он сам выбрал свою судьбу. Лишь бы только этого не видела Эмили. Я проводил Мартинеса взглядом, пока тот не скрылся из виду, и наткнулся на взгляд Бэйла. Все это время он наблюдал за мной. Мгновение мы смотрели друг на друга. Потом Дэн расплылся в улыбке и сказал с присущей ему прямотой: – Не хочу сказать ничего такого, милорд, но мне кажется, вы за свою жену переживаете меньше, чем за ее камеристку. Я, с трудом совладав с лицом, выдавил вежливую улыбку. – В этом нет ничего удивительного мистер Бэйл. Моя жена леди, и все довольно предупредительны к ней. Но ваши люди не упускают возможности досадить Марии. Я беспокоюсь за нее. Некоторые члены команды позволяют себе недопустимые вольности по отношению к ней. Улыбка Дэн стала шире. – Не переживайте виконт. Это выражение галантности. На свой манер. Ваша Мария не светская дама, а камеристка и нашли вы ее на острове. Я думаю, подобные знаки внимания для нее привычны. – Однако она не в восторге от них. – О, бросьте, виконт, это просто ложная скромность. Но если вы всерьез беспокоитесь о вашей Марии, я поговорю с командой. Хотя и жаль лишать их этого невинного развлечения. Дэн вдруг поклонился – к нам приближались Эмили и Мария. Бэйл смерил Игнасио всезнающим взглядом и подмигнул ей. – Детка, а ты популярна, – он бросил на меня многозначительный взгляд. Похоже, не поверил ни одному моему слову о причинах моего беспокойства о Марии. – Может, мы все же выдадим тебя здесь удачно замуж. К сожалению, виконт уже занят, хотя он весьма расположен к тебе, но зато мои молодцы все как на подбор – красавцы и моряки отличные! Выбирай любого. Как тебе Никсон, наш боцман? Он без ума от тебя! У него весьма своеобразный вкус. Господи, что он несет? Я расположен к Марии! Как он мог вообще сказать такое при моей жене? Все же он мерзавец еще тот. Я решил отплатить ему той же монетой. – А что насчет вас, мистер Бэйл? – Ну как вы, наверное, помните, я предлагал ей и руку и сердце в каюте капитана, и был с негодованием отвергнут. Ах, если бы только Мария могла говорить! Интересно что бы услышал из этого милого ротика? – Боже, – воскликнул Дэн, – меня снова терзает любопытство! А вы знаете, что это неодолимая сила! Как эта прекрасная леди потеряла глаз? И почему она не говорит? Кто-то отрезал ей язык? Я взглянул на каменное лицо Начо. – Я не знаю, мистер Бэйл. Мы встретились с ней уже после… того как это произошло, то, что произошло…, – пробормотал я, и вдруг почувствовал ненависть к себе. Почему я не могу держать себя в руках? Почему теряюсь и лепечу как младенец, едва Дэн задаст мне неудобный вопрос. Но Дэн не обратил внимание на мое замешательство. Он продолжал веселиться. – Учитывая ее характер, представляю, что за речи лились из ее уст. Он рассмеялся, наблюдая за Начо. Но тот никак не реагировал. Он стоял, глядя на горизонт. Что сказать, выдержка у него была много лучше моей. Конечно, если бы подобные слова исходили от Джека, здесь, наверное, уже началась бы драка. Но на Бэйла Игнасио было теперь наплевать, равно как и на его слова.