***
Боль настигает меня, когда осознаю что мои любимые шоколадные кексы в школьной столовой закончились и дорога к ним лишь в хлебобулочный. Но, выхода нет. До конца перемены ещё около десяти минут, а значит я успею! Выходить пришлось через черный ход, иначе охранники стоявшие у главных дверей просто бы не выпустили. Обогнув школу и уже подходя к месту назначения, заметила черный фургон постоянно ехавший за мной. Но стоило мне остановиться и обернуться как та всё также медленно просто проехала мимо. Настораживал лишь водитель машины. А точнее полное его отсутствие. Но уверив себя, что стёкла очевидно затемнены, поспешила войти в булочную. Добрая старушка стоявшая на кассе, сразу же узнала меня. Ведь я была частой гостьей. В этом магазинчике продавали безмерно вкусные круасаны, пироги с самыми разнообразными начинками и приготовленный лично пожилой леди, горячий шоколад. Позволив себе немного больше чем ожидалось любимой выпечки и выслушав тираду о жизни бабушки, я всё же отправилась обратно в школу. Лишь успела оказаться на оживленных улочках города, как почувствовала как тяжёлая рука затаскивает меня в первый же грязный и довольно тёмный переулок. Я оторопела не в силах оказывать сопротивление. И даже не успела и прийти в себя, чтобы разглядеть хотя бы силуэт в этом словно отрешённом от всего светлого и такого прекрасного мира переулке, как почувствовала что моей оголённой шеи касается нечто, словно металл, холодное. Через мгновение всё потускнело, тело начало безвольно содрогаться от накрывающей, острой боли. Горло разрывал звериный крик и только я успела открыть рот, чтобы избавиться от него, как почувствовала грязную тряпку, что мне так любезно запихнули к самой глотке. Из глаз невольно потекли слёзы и вся жизнь, что только недавно, так и кипела в жилах, начала невольно растворяться в ужасе которым полностью было отправлено моё дрожащее тело. Я больше не чувствовала боли. Она не задерживалась в моём теле наполняя и выплёскиваясь. Но самое ужасное заключалось в том, что сознания я не потеряла. И даже упав на мокрый асфальт, я всё ещё была в сознании, у меня отняли лишь возможность шевелиться. В тени, что так удачно скрывала всё зло и равнодушие бытия, сверкнули сверкнули пара зелёных, словно омраченный ненавистью турмалин, глаз. Мне тут же захотелось отпрянуть и сжаться в клубок, дабы показаться меньше, но всё что я смогла сделать, лишь пошевелить глазами, дабы хоть как то разглядеть преступника. Тот не заставил себя ждать. Его кровожадный взгляд словно в отместку начал бегать по мне. Через пару мгновений мужчина неоднозначно фыркнув, погрузил меня на плечи, точно мешок картошки, и отправился к стоявшему неподалёку фургону. К моему удивлению люди на улицах испарились, а немногочисленные прохожие и вовсе не замечали столь абсурдной ситуации. Но надежда во мне не угасала до последнего. Может вот тот мужчина поможет? Или эта бабушка завопит? И конечно же всё без толку. Моё с каждой секундой всё более слабеющее тело, также беспардонно бросили в заднюю часть фургона и захлопнули дверь. Далее было понятно что похититель работает не один, так как в машине было слышно пару мужских голосов. Но и это не самый край! Окон в имитированном грузовике не было, а значит у меня отняли единственную способность что была. Некоторое время вслушиваясь в тишину, поняла что дышу, словно после кросса, и сердце уже натурально пытается вырваться из груди. Всё что я могла сделать это вспомнить уроки Мичиру. Та всегда города: «Страх и паника — две разные эмоции. Страх — помогает выжить, паника — верная смерть.» Я тотчас же набрала полные лёгкие и начала глубоко и часто дышать, сердце постепенно успокаивалось, а дыхание пришло в норму. Успокойся Хотару, нет ничего страшнее смерти, верно?***
Прошло пару часов до того как машина остановилась. Меня укачало и я смогла уснуть, так что проснувшись и вовсе не поняла где нахожусь. Стены окружавшие меня были покрыты старой, поцвевшей плесенью, плиткой. Над головой весела лампа, похожая на ту что используется в стоматологических кабинетах. А руки и ноги были прикованы к металлическому столу, на котором я лежала словно распятая. Но, я могла шевелить головой. Хоть и это не было значительным плюсом, потому как зона где коснулся электрошокер ужасно пекла, как после сильного ожога. Но и это никак не помешало мне осмотреться. Ведь моей упёртости может позавидовать, даже самый ленивый осёл. И тут моих глаз коснулась одна, невиданная до этого мелочь. Меня переодели?! На мне не было привычной, школьной формы и все личные вещи по-видимому отсутствовали. Оставалась лишь белая ночная сорочка до колен, через которую даже самые светлые пятнышки на моей коже просвечивались. Я ужаснулась лишь от той мысли, что один из мужчин, услышанных мною ранее, мог вытворить с моим телом, всё что только ему вздумается. Тем не менее постаралась взять себя в руки и вслушаться в окружающий кошмар. Видимо в коридоре, который находился за дверью, раздались тяжёлые, будоражищие душу, шаги. Я замерла, в мгновение забыв как дышать, ожидая приближающуюся гибель. А та точно почувствовав застыла у двери, не иначе как пробуя на вкус безысходность и негодование развеявшиеся по комнате. Недолго погодя человек, что-то выжидавший, всё же зашёл в комнату. Сразу почувствовав на себе равнодушный взгляд, я замерла выжидая дальнейших действий. Дальней части комнаты что-то зашуршало, а после ко мне подошёл довольно молодой мужчина с чёрными как смоль, волосами и равнодушными точно замёрзшее озеро, голубыми глазами. Он пододвинул железный столик на колёсах, находившийся до этого вне зоны моей видимости. Я же принялась рассматривать содержимое, сохраняя молчание и пытаясь успокоиться дабы не поддаться панике. Множество бутылочек, хирургических инструментов и шприцов. Глаза в момент заслезились от одной лишь мысли от следующих паре часов, дней а может и месяцев? Еле сдерживая крик, полу-шепотом я начала: — Прошу, отпустите. У меня нет денег и я ничего не знаю. Прошу, — но тот даже не дослушав перебил. — Ничего личного, Хотару. Я лишь исполняю приказ и если ты мне ответишь на пару вопросов, будешь свободна. Нет, не буду. Я чувствую его ложь и отвращение по отношению ко мне, и этот парень точно не собирался меня отпускать. — Итак, первый вопрос: ты знаешь Харуку Тэнно и Мичиру Кайо? Я ошарашенно перевела на него взгляд. Неужели они хотят их убить? — Н-нет. — Тот внимательно посмотрел на меня и взял что-то на подобии щипцов из небольшого медицинского судна. — Ответ неверный. — Я зажмурилась что было сил. После услышала что-то вроде щелчка и ужасную режещую боль в указательном пальце на месте ногтя. Я не сдержала крика. Тело начало заново невольно подрагивать, а к горлу подступила тошнота. — Следующий вопрос: где они? — Я понимала что нельзя ничего говорить, но если это мучение продолжиться, буду готова выдать всё, что угодно. — Н-незнаю. Прошу, послушайте — но он не стал и повторил предыдущее действие уже со средним пальцем. Вот этот раз боль была сильнее, во рту появился привкус крови, а всё тело покрылось потом. Так продолжалось в течении нескольких часов, а может и дней я потеряла счёт времени. Когда уже все ногти были вырваны, мужчина взял что-то на подобии ножниц, но эти явно были раза в два больше. — Даю тебе последний шанс. Либо ты скажешь сейчас, либо никогда больше не сможешь говорить. — Я лишь смогла взглянуть на него глазами полными слёз. — Я ничего не знаю. И вас не выдам, только отпустите меня! Выражение лица мужчины, так и осталось каменным. И когда я начала вопить и дёргаться, ему это не в коей мере не помешало, преспокойно вставить мне в рот стоматологический ретрактор. Однако тот не давал сомкнуться не только губам, но и придерживал зубы. Ведь если бы они были свободны, я бы без раздумий откусила пальцы, той сволочи что даже и не думала смотреть на меня как на человека. Словно в его мыслях, я была не школьницей, и не двенадцатилетний девочкой не способной дать отпор, а просто живым куском мяса, который можно кромсать и измываться над ним. Для него я была всего лишь работой, уверена не первой и не последней. Но даже не смотря на это, я не могла остановиться просить, плакать. И просто поверить, что это происходит со мной. В тот момент когда ножницы были уже у кончика моего языка, а тот оттянутый пальцами мужчины, как бы не пытался не мог вырваться, я начала вопить и дёргаться с ещё большей силой. Может быть именно сейчас наручники, находившиеся у меня на руках откроются, и я смогу хоть что-то сделать? Или бог не допустит моей смерти и в здание ударит молния вырубив весь свет и тем самым задерживая мою кончину, что то и дело гуляла рядом. И как только я могла об этом подумать? Ведь бог давно отвернулся от меня, ещё этим утром я была самым счастливым человеком в мире и уже сейчас являлась самой несчастной, бившейся в чужих руках и изнывающей от боли. Никто меня не спасет, ни бог, ни Сецуна, ни чудом открывшиеся наручники. Холодное лезвие прикоснулась к моему языку и вмиг сделало свою работу. Адская боль накрыла меня от основания пят до кончика волос. Кровь заполнила мой рот до того как я успела осознать что не могу её проглотить и издавая хрип я начала захлёбываться. Но ретрактор не был вытянут из моего рта, даже сейчас, мужчина просто добавил слюноотсос и принялся дальше рыться в своем " ящике с инструментами». Боль всё не проходила и в глазах начало темнеть. Я была рада таким изменениям, ведь если потеряю сознание перестану ощущать всё вокруг хотя бы каких-то пару часов. А может и вовсе умру от кровопотери и все мои мучения прекратятся. Тем не менее ни первому, ни второму не суждено было сбыться. Ведь через пары секунд я почувствовала адское жжение на том, что осталось от языка. Зрение вновь вернулась и я увидела паяльник и вновь забилась от ужаса и ещё большей боли. Да куда больше?! Я и так себя ощущала одним дергающимся и полностью истерзанным нервом. И стоило мне об этом подумать, как сознание погрузилось во тьму и я закрыла и так сливающиеся от слёз и крови, что с недавних пор стекала по виску, глаза.***
Всё время, что я пробыла без сознания, тело невольно дрожало от жгучей, безмерной боли. Пришла в себя я также от неё. Изнывали не только повреждённые участки, но и мышцы, стонущие от малейшего движения и в тоже время жаждущие его. Впрочем услышав голоса за дверью комнаты, я немедля закрыла глаза и попыталась вслушаться в диалог. — Был отдан приказ — избавиться от неё. — Сказал знакомый, леденящий душу голос. — Раз уж девчонка ничего не говорит, перенеси её в следующий кабинет, пока без сознания. Мне нужно переговорить с заказчиком. — Вас понял. — Раздался второй, не менее стальной, голос. В мою голову пришло осознание — сейчас или никогда! Если он освободит мои руки и ноги от наручников, у меня будет шанс сбежать. Единственный, но столь долгожданный и привлекательный шанс. Со скрипом отворилась дверь и послышались шаги в мою сторону. Я же в свою очередь старалась дышать как можно тише и меньше. И хотя с лёгких то и дело доносились хрипы, мужчина не обратил на них внимания, приняв за предсмертные. Как только я почувствовала столь долгожданное облегчение на руках, приложила уйму усилий, дабы не выдать своего пробуждения и стала собираться с силами. И только я почувствовала облегчение на ногах, от вгрызающегося в плоть металла, как за долю секунды вскочила и что дури ударила мужчину с явно округлившимися глазами в пах. Тот скрутившись осел на пол. Немедля схватила со стола скальпель и побежала в сторону двери. Ноги казались ватными и вовсе не собирались держать меня, но пересиливая разбегающуюся по телу боль и то и дело кружившуюся голову, бежала по неизмеримым тёмным коридорам, так как от этого зависела моя жизнь. Не успела я и отбежать за сотню метров, когда услышала шаги уже знакомого парня, всё ещё неуклюже прихрамывающего. Я повернулась к нем и выставила скальпель вперёд, тот лишь поднял руки, криво улыбнувшись. — Это здание словно лабиринт, да и в нём нет окон, так что ты не сможешь выбраться. — Я прекрасно понимала, что он не врёт но и мучаться дальше мне не хотелось. — Пошли со мной, и я может быть вытащу тебя отсюда. Неправда, он бы никогда не стал рисковать своей шкурой ради незнакомого человека. И скальпель мне не поможет, ведь убить взрослого мужчину, который в два раза больше меня я просто не в силах. Да и если повезёт и убью его, не факт что также будет и со следующим, а я уверена что охраны здесь хватает. Остаётся один выход. Тело предательски тяжелеет, словно понимая мой план, а слёзы затмевают взгляд. Быстро, дабы не передумать подношу скальпель к горлу и собрав все оставшиеся силы надавливаю сильнее, полностью перерезая глотку. Падаю. Отдалённо слышу крик и шаги. Чувствую теплую струящуюся кровь и блаженно закрываю глаза. Теперь это точно конец. Боль утихает и глубокая, словно немая темнота, окутывает и влечёт своей неуязвимостью и тайной. Здесь ничто не может мне навредить. Больше не может… Ведь все мои мысли, чувства, действия — подданы забвению, обращены в прах. Мне довелось познать ужасающую боль и больше я ничего не испытывала. И никогда бы не поверила что испытаю. Но в мгновение, в самых тёмных уголках моего сознания, появилось что-то яркое, холодное но не отталкивающее. Этот холод словно нужен мне.и он матерелизуется. Я вижу отражение себя. Искрящуюся, холодную, но без единой раны или царапины. Её глаза давно потускневшие смотрят на мир лишь через призму печали. Но я понимала эту печаль, и вековой холод струившийся от неё. Понимала её отчаяния и ненависть к людям. Она словно спала во мне, всё это время лишь наблюдая, ожидая пока Земля дойдёт до своего пика и тогда, она поможет ей избавиться от всех мучений, от людей. И только тогда, другая я снова заляжет в спячку, ожидая своего часа. — Я Сейлор Сатурн. Ты пробудила меня. — Сказало моё отражение. — Но как? — Я беспомощно глядела на неё, всё ещё чувствуя утробную боль и пылающие струйки слёз, стекающие по щекам. — Своим отчаянием. Ты всегда верила в людей, любовь, семью. В этот раз я решила дать тебе шанс, почувствовать какого это быть человеком и иметь, всё, что ты так любишь. — Её холодная ладонь коснулась моей щеки вытирая слёзы. — Ты остатки моей веры в людей, которые я давно спрятала и не желала показывать. Но тебе так хотелось почувствовать, что же такое счастье. И я не стала препятствовать. Позволила тебе родиться среди людей и наблюдала за тобой. Сказать по правде мои надежды почти сразу канули в лету. Когда твоя мать умерла в том страшном пожаре, отец, бывший доктор, начал сходить с ума ведь твоё тело также пострадало от огня. Но вместо того чтобы повезти тебя в больницу, лишь проводил эксперименты, заменяя части тела протезами, тем самым чуть не убив тебя. И тогда я уже хотела забрать тебя оттуда, как появилась Плутон. Я знала, что она не человек и решила понаблюдать за её действиями.Когда она увидела, испуганную тебя, не задумываясь забрала к себе и стёрла твои самые страшные воспоминания. Потом появилась Нептун, она Соуза почувствовала меня, но не стала отрекаться от тебя, такой маленькой и беззащитной. Они растили тебя несколько лет, после появилась Уран и ты почувствовала себя по-настоящему любимой, в настоящей семье. Совсем недавно, полностью обновились ткани твоих рук и ног, ты стала настоящим, счастливым человеком и мои опасения иссякли. И вот всё снова обернулось против нас. Люди — ужасные, мерзкие твари, заставили меня снова вспомнить почему я так их ненавижу. И сейчас я снова избавлюсь от этой планеты, а тебя спрячу в самые отдаленные частицы своей души, так чтобы ты вновь забыла этот мрак. — Я в шоке лишь открывала и закрывала рот, в попытках переварить информацию. Единственная мысль что у меня была вырвалась наружу: — Не уничтожай планету! — Девушка напротив меня вздрогнула явно не ожидая такого ответа. — Дай людям шанс. Я ведь действительно была счастлива, пусть и недолгие считанные годы. Но я обрела семью и почувствовала что такое любовь к близким. Меня ведь пытали не просто так, они хотели выведать какую-то информацию. — Мне всё равно почему. Я больше не хочу чтобы ты испытывала боль. Ты — самая светлая, добрая и нежная часть моей души, и если ты ещё раз пострадаешь, боюсь я уничтожу не только землю, но и всю галактику. — Тогда я останусь с тобой! — Девушка вновь оторопела. — Можешь поглотить меня и заковать глубоко внутри, но прошу дай шанс хотя бы Харуке, Мичиру и Сецуне! Ведь они действительно дали мне любовь и тепло. Я бы хотела поблагодарить их в последний раз но боюсь, что моё тело уничтожено. Ты же можешь регенерировать и помочь им, дать хотя бы одну подсказку. Прошу, дай им шанс. Она всё смотрела на меня, долго, выжидающе, словно думала что я откажусь от своих слов но сдаваться было не в моей манере, так что я также смотрела на неё. — Ладно. Но это в последний раз когда я тебя слушаю. — Вздохнув сказала та. После чего приблизилась ко мне и обняла. Я словно влилась в её тело, и могла лишь наблюдать за происходящим.***
Очнулась я на горе трупов в неизвестном тёмном месте. Тело полностью исцелилось и никакую боль я больше не ощущала. Одежда на мне тоже изменилась но другая я не дала мне её разглядеть. Теперь, действительно могла только наблюдать. Найдя выход из здания губы что-то нашептали, и я поняла что это было вроде заклинания. А какого догадаться было ещё проще ведь мужчина что, видимо только что меня заметивший, выбежал на улицу и тут же упал замертво, с кровью вытекавшей со рта. Значит она всех их убила? Может.это даже к лучшему. — Отправимся к Плутон, чувствую что-то не так. — Эхом пронесся её голос у меня в голове. Я лишь согласилась не в силах ничего сказать, ведь теперь я лишь часть сознания.***
Другая я оказалась права. Сецуна сидела опершись на иву, полностью залитая кровью и закрывшая глаза. На секунду, я забыла, что тело не принадлежит мне и что силы закричала пытаясь её разбудить. Другая я в этот момент лишь спокойно подошла к Сецуне. Я же плакала что есть мочи не в силах понять, что человек который был для меня частью семьи умирает. Та словно услышав меня открыла глаза. — Хотару? — Она осматривала моё тело, словно убеждаясь всё ли с ним в порядке. Но через пары секунд её глаза начали медленно закрываться. Я ревела, просила чтобы она не оставляла меня, но всё бесполезно. Меня никто и никогда больше не услышит, кроме другой меня. С её глаз, словно моё прощание с Сецуной и всем этим миром, скатилась одинокая слеза и упала на щеку уже не дышащего тела. Внезапно, словно тысячи светлячков, частички начали отделятся от него улетая далеко в небо. Это была судьба каждого из нас, каждого из войнов. После нас ничего не останется. — Прощай, Плутон.