Unusual' evening'

Ту ночь Датчанин помнит как будто она произошла вчера. Вроде, прошло столько лет, но забыть это не удавалось. Ларс с удовольствием, если бы мог стереть что-то из своей жизни, не думая, стер именно это. Тот час, который он провёл в муках и боли, прося перестать. Тот час, когда слова ударялись эхом о стены. И в этот вечер, он вновь вспоминает всё в мельчайших деталях, деталях той ночи.

***

𝘈𝘱𝘳𝘪𝘭 1983       Ларс ввалился в свой прохладный, после концерта, номер. Волосы совсем мокрые, а на лбу испарина, неприятно-мокрая. Идти в душ было лень, так что Датчанин, даже не раздеваясь, разлегся на мягкой кровати. Голова как-то не приятно гудела, но он, старался этого не замечать. Глаза медленно закрылись и парню удалось заснуть почти сразу. Волосы закрывали лицо, а открытый рот ловил воздух. Отдышаться никак не получалось. Пальцы рук нервно подрагивали во сне, не давая полностью успокоиться.       Вдруг в дверь начали неумело-громко вставлять ключ и уже через несколько минут она была распахнута. В комнате сразу же запахло перегаром и ещё чем-то. Запах был не из приятных, от чего Ларс сразу же вскочил от страха подумав что к нему пробрались бомжи. Но бомжей не оказалось. Перед его кроватью стояли его дружки-товарищи которые набухались в стельку и не шибко соображали куда они вообще попали.       Парень удивлённо смотрел то на одного, то на другого пытаясь понять откуда они вообще взяли ключи от его номера. Он не помнил, давал-ли кому-нибудь из них дубликат или тот же запасной ключ.       Те тщетно пытались устоять на ногах, держась за друг друга и непонятно о чём смеялись. Казалось что они вообще не увидели в темноте Датчанина, а просто пришли в свой, пустой номер, чтобы опять набраться.       Ларс наверно, сам совершил ошибку когда обратил на себя внимание парней. Он решил спросить зачем они сюда пришли и как, нахуй, дверь открыли: — Эй товарищи бухарики, каким блять, хуем вы здесь оказались? Джеймс, ты где ключи взял?       Джеймс с Кёрком посмотрели на Датчанина со смесью удивления и страха. Но это быстро прошло и Хэтфилд через пару секунд радостно улыбнулся и начал орать какую-то ахинею: — О Ларси, датская принцесска, ты, что тут нас ждёшь?! — Видимо Джеймс так и не понял, что находится вообще не в своём номере. — Вы чё совсем ебнулись?! Я хочу вас спросить, что вы здесь делаете, это мой номер! — Уже просто орал датчанин пытаясь образумить их.       Те же просто смеялись о чем-то своём, и как-то странно переглядывались.       Кёрк всем телом свалился на кровать Ларса, и начал тянутся к его футболке.       Тут датчанин понял, что видимо дело дрянь и надо как-то выгнать их из номера. Он начал толкать пьяного парня, но тот был гораздо сильнее и у маленького Ларса ничего не получалось.       в ответ ему бубнили, что ему понравится и что он делает хуже для себя. — Да чё ты такой, а. Успокойся и всё пройдёт гладко! — С пошлой улыбкой визжал черноволосый.       Джеймс решил прийти на помощь своему пьяному товарищу и тоже грохнулся рядом с Датчининином. Он попробовал снять лосины, но Ларсу удалось оттолкнуть его от себя. Знал бы он что это сделает только навредит. Парень злобно ударил Ларса по щеке на что тот громко взвизгнул. Из глаз полились горяче-обжигающие слёзы.       Кёрк справившийся с футболкой, начал покрывать грудь Датчанина жаркими поцелуями.       Джеймс, поняв что можно действовать, с силой разорвал ласины и стянул их вместе с трусами. Ульрих громко требовал чтобы те прекратили, но это никого не волновало.Сейчас они были озабочены другим.       Кёрк начал расстёгивать ширинку. Дрожащими руками он кое-как справился с застёжкой и из штанов вывалился немаленький член. Он уже стоял колом, венки выступили и жажда присунуть в данный момент обладали им.       Джеймс начал держать парня за руки, чтобы тот не сопротивлялся, Кёрк открыл его рот и вснул по самые гланды.       Ульрих начал задыхаться пытаясь ловить воздух носом. Те просто хохотали и не обращали на это внимания. Сейчас он для них не был ни другом, ни человеком, а просто секс-игрушкой без чувств.       Непонятно как парню удалось провести столько времени без воздуха, но член изо рта высунули. Он жадно глотал воздух. Но не успел опомниться, как его мигом перевернули на живот и сильно раздвинули ноги. — Узковат— Пробубнил Хэтфилд с ироничной улыбкой.       Черноволосый лишь громко крикнул что б тот не был сильно груб с Датчанином.       Джеймс быстро кивнув, стянул джинсы и взял в руки колом стоячий член.       Ларс молился всем богам о прекращении этого.       Глаза были красными, а изо рта вырвались маты и требования отпустить его и не трогать задницу.       Но, как мы уже поняли, в тот момент благоразумие у парней отсутствовало. Вот что товарищи, пейте меньше! А то вот, что может потом получится.       Хэтфилд решил быть не особо осторожным с задом Датчанина, а просто грубо вошёл в него почти по самые яйца. Тот громко, настолько что казалось слышал весь отель, заорал.       Кёрк быстро сообразил что нужно чем-то заткнуть его, но не придумав ничего лучше, снова запихнул в рот Ларса член.       Насильники переглянулись и начали двигаться в такт.       Хэтфилд нежно постанывал, Кёрк вообще был в полной эйфории.       Джеймс начал хлопать Ларса по заду от чего тот нервно вздрагивал. Он принял свою участь и уже совсем не сопротивлялся. Это было просто бесполезно.       В голове крутилось лишь то, что как теперь, после этого он будет смотреть им в глаза и общаться с ними. Они же знали друг друга столько лет, а какой-то поступок, кажеться испортил всю их многолетнюю дружбу.       У Кёрка ещё хватало наглости, спрашивать как Ларсу то, нравится? На что тот смотрел на него со злобой и полным отвращением.       Казалось что это будет длиться целую вечность, но к его счастью уже было всё на пике. Во рту появилась мерзко-вязкая жидкость, от которой хотелось блевать. Из зада вышел Джеймс, и оба упали на кровать.       Ларс так и остался лежать в той позе в которую его положили. Шевелится вообще не хотелось. Тело гудело и ныло, а жопа казалась насквозь мокрой.       Град из солёной воды лился, как ручеёк из изумрудных глаз.       Товарищи бухарики быстро отрубились после жаркой ночки. А Ларс понял, что это он никогда не забудет.