Одуванчики

На экране мелькают последние кадры фильма. У Фудзиты уже глаза слипаются, но он все еще держится — все-таки это довольно интересный детектив, несмотря на затянутую концовку. Да и через несколько секунд разрешится спор двух юных магов, кто же окажется преступником. — Ты проиграла. Убийцей была та женщина… — победоносно бросает Фудзита, гордо подняв подбородок, и мгновенно замолкает, заметив свою компаньонку. Эбису, положив голову ему на плечо, сопит сквозь сон и обнимает его за локоть своими тонкими пальцами. «Когда же она заснула? А я даже звук не убавил…» — сокрушенно думает парень и закатывает глаза — он теперь целую ночь не шелохнется, чтобы случайно не разбудить свою неофициальную напарницу. Хорошо бы отнести её на кровать, но эта взбалмошная пигалица спит слишком чутко. Эбису во сне жмётся к нему, как замерзший птенец, и Фудзита чувствует, какие у неё и правда холодные руки и как она неровно дышит. Из стеклянной банки, которая стоит на старом комоде, выглядывают желтые головки одуванчиков. Теперь в комнате пахнет не пылью, как обычно, а чем-то сладким, как пахнут полевые цветы. И однотонные стены с рваными постерами, — ведь у Эбису совсем нет вкуса, — уже не кажутся такими скучными с этим большим радостным желтым пятном.

***

— Эбису, опомнись! — брезгливо выдавливает из себя Фудзита, когда девушка принимается безжалостно рвать желтые цветы на поле у кладбища. — Ки-ки-ки, одуванчики! — раздается визг из-под маски-черепушки, а ворох цветов становится всё больше, тяжелеет и почти падает из худеньких девчачьих рук. Эбису открывает лицо, схоронив свою маску в желто-зеленых зарослях, и Фудзита следует её примеру, пряча в рюкзак свой магический атрибут. Фудзита не успевает опомнится, как у него на голове оказывается желтый венок. Так же неожиданно Эбису подкрадывается сбоку, приподнимается на мысках и легко целует его в щеку мокрыми губами. — Эбису?! — вскрикивает Фудзита, и она тут же резко отпихивает его и с каким-то отчаянно-радостным криком убегает вглубь одуванчикового поля. Под свой заливистый смех она падает на землю, спрятавшись среди желтого тумана пыльцы. А он стоит на месте, закрывая зачем-то ладонью горящую щеку, где медленно тает след от поцелуя. — Эбису? Где ты?! — кричит Фудзита. Он продвигается дальше, смотрит под ноги, чтобы ненароком не наступить на эти желтые солнышки, и натыкается взглядом на свои новые ботинки. Этот подарок от Эбису выглядит просто отвратительно — ботинки полосатые и с маленькими скалящимися черепами, полнейшая безвкусица, но… Важен не сам подарок, а кто его дарит. Эбису сама похожа на хрупкий одуванчик со своими растрепанными волосами, ужасно тонкой шеей и субтильным телосложением, впрочем, как и сам Фудзита — как бы не было стыдно это признавать. Одуванчики, кажется, очень хрупкие цветы — их так легко раздавить. Но они растут везде, даже там, где почва совершенно непригодная. — Эбису, вернись! Я сделал тебе венок! В ответ тишина, только шелестит ветер, и Фудзита невольно вздрагивает, пропустив странную мысль — а вдруг это поле одуванчиков обладает своей собственной магией? А вдруг Эбису пропала навсегда?.. У Фудзиты подкашиваются ноги, и он еле-еле удерживает равновесие, когда девушка резко обнимает его сзади, смыкая пальцы замком на его животе. Парень хмурится и подается вперед, вырываясь из слабых объятий. — Зассал, зассал! — самодовольно хихикает Эбису и в следующую секунду уже прыгает вокруг него. — Где веночек? Фудзита робко протягивает ей венок, и она сразу надевает его себе на голову. Венок неплотный, дырявый, и из него уже падают цветки, стоит только Эбису покрутить головой. — Отсто-ой, — тянет девушка и, краснея, прячет взгляд в своём незамысловатом букете одуванчиков. — Не умеешь ты венки плести. Фудзита не отвечает и, вздыхая, невозмутимо собирает травинки и какие-то колючки с путаных сиреневых прядок.