Слоёный пирог

Мо открыл глаза, и огляделся. Он лежал на больничной койке, к его вене была подключена капельница и он чувствовал себя не самым лучшим образом, далеко не лучшим. Он не успел осознать ничего, когда парень с черными волосами бросился его обнимать с криком: — Он очнулся! Рыжик не понял, кто это и кому предназначался крик. Когда парень отодвинулся, то его сразу же обнял мужчина, тоже брюнет. — Шань! — сказал он, — мы так волновались! Они оба уселись на край его кровати, с двух сторон от него, и смотрели на него странно. Рыжик моргнул несколько раз. Он внимательнее оглядел этих людей. Парень был его возраста, симпатичный, длинная челка падала на лоб, серые глаза, глядя на него светились какой-то преданностью, Мо даже стало не по себе от его взгляда. Он посмотрел на мужчину — ему было лет тридцать на вид, волосы зачесаны назад, одет во все черное, такие же серые глаза как и у парня, красивое, но чересчур серьезное лицо. Вообще, они были довольно похожи между собой. Видимо, родственники. Мужчина тоже смотрел… странно, так что Мо поежился. Кто они ему? Он ничего не помнил. Друзья, родственники? Видимо, они уловили его растерянность, потому что переглянулись и вновь уставились на него. — Как ты себя чувствуешь? — спросил парень. — Так себе, — ответил Мо, и смотрел на него с подозрением. — Ты помнишь как попал в аварию? — спросил мужчина. Мо отрицательно покачал головой. Затем все же решился спросить: — А вы кто? Они вновь переглянулись, лицо парня вытянулось, а у мужчины в глазах прямо ужас промелькнул. Они явно за него сильно переживали. — Он нас не помнит! — воскликнул мужчина и закрыл лицо руками. — Не драматизируй, — попытался сохранить оптимизм парень, — Ты нас не помнишь? — уточнил он. Мо мотнул головой. — А свое имя помнишь? Мо задумался. В голове просто был чистый лист. Он вновь мотнул головой. Парень закрыл глаза, сказать, что он был расстроен — ничего не сказать. — Так вы кто? — повторил Мо свой вопрос. — Я — Хэ Тянь, а это — Хэ Чэн, — сказал парень, затем добавил, — А ты — Мо Гуань Шань. — Мо Гуань Шань, — повторил рыжик, это имя ему ни о чем не говорило, а одинаковая фамилия у его посетителей говорила о том, что они родственники и его догадка была верна. Чэн тяжело вздохнул. — А что ты помнишь? — спросил он. — Ничего, — ответил рыжик. — Вообще ничего? — уточнил Тянь. — Ага, — подтвердил рыжий. Они оба выглядели шокировано. — Мы родственники? — спросил рыжик. Они помолчали, затем Тянь нарушил тишину. — Вообще-то мы твои… — Подожди, — перебил Чэн, — Нельзя вываливать на него информацию вот так сразу. — Какую информацию? Так сложно ответить на вопрос? — удивился рыжий. Они вновь замолчали. — Да скажите уже как есть! — рыжика начинало это раздражать. Дурацкая ситуация. Тянь вздохнул и выпалил: — Мы твои мужья. Шань замер и уставился на него, как на идиота. — Чё, блядь?! Чэн приложил руку ко лбу и склонился, качая головой. — Вы так прикалываетесь? — Мо не мог осознать и проанализировать эту информацию, — Мужья? Чего? — Это правда, — сказал Тянь спокойно. — В смысле? Мужья? — Мо прикрыл глаза, — Что за бред! Я не гей! И вообще, как понять мужья, блядь? Оба? — он переводил растерянный взгляд с одного на другого. — Да, — подтвердил Тянь, — Мы живем втроем. — Нет! Быть не может! — воскликнул Мо, он посмотрел на Чэна, — Он шутит так? — Не шутит, это правда, — сказал Чэн. Мо замотал головой, схватившись за нее руками. — Мне это снится, да? — Это пиздец, — протянул Чэн. — Все будет хорошо, он все вспомнит, — пытался сохранять оптимизм Тянь. — Слушайте, я не из этих! — воскликнул Мо, — Вы меня с кем-то перепутали! Я не такой! Не такой, БЛЯДЬ! — Такой, малыш Мо, ты все вспомнишь, обязательно, — сказал Тянь, успокаивая скорее себя, чем его. — Как? То есть как?! — рыжик все еще мотал головой, затем немного успокоился, пытаясь принять ситуацию, — Допустим, я гей. Как я могу жить сразу с двумя? — Так получилось, — ответил Чэн, — Мы любим тебя, а ты любишь нас. Мо поднял руку, прося не говорить таких вещей. Слышать это было ужасно странно. — Подождите, вы ведь родственники друг другу? — Да, мы братья, — ответил Тянь. — Братья? — Мо пришел в еще большое замешательство, — Вы извращенцы, да? — Почему сразу извращенцы, — обиженно сказал Чэн. — Что в этом такого? — спросил Тянь. — Что в этом такого?! — заорал Мо, — Да все, блядь! И как мы…ну, блядь, — он запнулся, но Тянь его понял и расплылся в пошлой лыбе. — Как мы спим вместе? — Тянь рассмеялся, — Ты посередине, я слева, он справа! — Ты издеваешься? — Шань с укором уставился на него. — Может, ты вспомнишь все, если…- Чэн приблизился к нему, и попытался дотронуться ладонью до его лица, но Шань заорал как ошпаренный: — Не трогай меня! А ну отодвинься! — он так перепугался, что чуть не помер. Чэн отпрянул и снова закрыл лицо руками. — Пиздец! — Малыш Мо, — Тянь попытался придвинуться ближе и взять его за руку, которую тот отдернул так резко, как только мог. — Отойди! — прошипел он. Тянь сел на место. — Ладно, допустим, мы живем втроем, — сказал рыжик, — Я надеюсь, вы между собой не…? Оба поморщились и почти хором ответили: — Нет, конечно! — Мы оба трахаем тебя, — довольно сказал Тянь. — Ну, охуеть! — заорал Мо и побагровел, — Почему моя жизнь такая жопа! — Но тебе это нравится, котенок! — сказал Чэн. — Котенок?! — заорал Мо, — Так! Вы оба! Никаких мне тут котят и малышей! Чтобы я этого больше не слышал! Это пиздец как стремно! Они смотрели на него несчастными глазами, но Мо помотал головой и продолжил: — Может, в прошлом я и жил как развратник, но на этом все! Наверное, судьба дала мне шанс измениться! Не хочу вспоминать свое прошлое! — Но мы твоя семья! — воскликнул Чэн. — Не надо мне такую семью! Как это делается? Я развожусь, я развожусь, я развожусь! — Мо припомнил откуда-то, что развестись можно сказав это три раза. Тянь закатил глаза к потолку с усмешкой. — Мы не по законам шариата живем, малыш Мо! — Что я сказал про малыша?! — Мо строго ткнул пальцем в его сторону, затем задумался, — Так мы официально женаты? — Нет, — ответил Чэн, — Как мы втроем можем быть женаты? — Ну и хорошо, — выдохнул Мо, — Значит, вы мне никто. Вот и уходите. Они оба смотрели на него преданными глазами и Мо отвернулся и повторил: — Уходите! — Вообще-то, — сказал Чэн, — Мы все же связаны официально, пусть и не браком. — Это как? — настороженно посмотрел на него рыжий. — Я тебя усыновил, — сказал Чэн. — Чего?! — закричал Мо, — Ты хоть представляешь, какой ты извращенец! На пару с братом трахаешь своего сына! Из уст Мо это звучало действительно ужасно. — Но это всего лишь формальность, чтобы в случае моей смерти ты стал наследником, как и Тянь, — попытался смягчить все Чэн. — Но я совершеннолетний, — сказал Мо, — Так что имею право делать, что хочу. И мне не нужны ни мужья, ни отцы, ни братья! Оставьте меня в покое! — И что теперь делать? — печально спросил Тянь у брата. — Надо заставить его вспомнить, — сказал Чэн. Они оба приблизились к нему одновременно, глядя так, что у Мо холод прошел по спине. — А ну отошли! — заорал он, — Не приближайтесь! Держите дистанцию два метра, блядь, не то я охрану позову! — он тяжело задышал и им пришлось отойти от него и встать поодаль. — Это из-за тебя! — сказал Чэн брату. — Почему из-за меня? — возмутился Тянь. — Не надо было говорить ему! — Он бы все равно узнал! — Может, он сам бы вспомнил! — А если нет! Они начали орать друг на друга и у рыжика заболела голова. — Вы все время сретесь между собой, да?! — крикнул он, — И как меня угораздило в это вляпаться? — Малыш Мо! — Тянь не выдержал и взвыл в истерике. — Достали! — закричал Мо, — Вы меня заебали! Я вас обоих ненавижу. Они замерли и уставились на него с надеждой. — К тебе вернулась память? — спросил Чэн. — Нет, блядь! Я сказал, что ненавижу вас! При чем здесь память? — Но ведь, это значит, что ты нас любишь? — Тянь смотрел щенячьими глазами. — Ненавижу, значит, ненавижу! — заорал Шань, — Извращенцы долбанные Хэ! — Он определенно начинает что-то вспоминать, — сказал Чэн. — Как я рад, малыш Мо! — дернулся Тянь в его сторону. — Суки!!! — во все горло крикнул Шань, — Оставьте меня в покое, блядь, что тут непонятного, мать вашу за ногу! Ненавижу Хэ!