…
После расслабляющей ванны, Дин стоял на балконе с чашкой мятного чая в руках, наблюдая, как медовые Адовы небеса приобретают всё более тёмный оттенок, сгущая краски жаркого вечера. Он понял недавно, что действительно начал считать это место своим домом и скучал, по страшно-красивым пейзажам преисподни. Сухой, слишком тёплый ветер дунул ему в лицо и Дин слегка ухмыльнулся, размышляя о том, надолго ли ему удастся принять руководство своим ответвлением, учитывая, что его нынешняя беременность удвоена……
Улыбнувшись отражению уже без былой обречённости, повелитель накинул халат и тоже покинул ванную комнату. Когда он шагнул обратно в спальню, туда же явился правящий принц, преклонив колени. — Как дела? — спросил Сэм. — Поднимись. — Всё в порядке, — кивнул сын. — Министры приняли новость и… Делают вид, что рады. Ожидают вас. — Да, — отец ухмыльнулся. — Не удивительно — они всего-лишь демоны. — А ты? У тебя… У вас всё хорошо? — глядя сквозь прозрачную дверь на второго отца, стоящего спиной. — Думаю, да, — тепло улыбнулся король. — Ясно. Принц посмотрел на отца с вопросом, но не решился озвучить мысль. Он кивнул, скрывая грусть в улыбке, понимая, что для него всё закончилось и отцовские объятия теперь, будут только родственными. — Тебя что-то беспокоит, сынок? — ласково спросил повелитель, уже догадываясь, что именно. — Нет… Папа, ты… Прости, что я заставил вас беспокоиться тем, что рассказал тебе. — Дэнни… — Сэм покачал головой. — Нас больше беспокоила причина твоего хмурого настроения. Всё хорошо, маленький, не волнуйся. — Сэм погладил лицо ребёнка своей тёплой рукой. — Я не маленький. — Да. Конечно. — Сэм соглашался лишь на словах — сын всегда будет его маленьким, его ребёнком. Оглянувшись и заметив сына, Дин плотнее запахнул длинное одеяние из пудрового шёлка и вышел к семье: — У тебя всё хорошо малыш? — ласково спросил он ребёнка, отставив свой чай. — Да, — Денница кивнул. Родители одеты только в халат и… дело идёт к ночи, и они давно не виделись. Дэнни понимал, что сейчас не до него. — Ну… Я пойду? — Нет. Подожди, — попросил Дин. — Побудь с нами, сыночек. Ты не соскучился совсем? — с грустью спросил он. — Я… Да. Скучал, — нехотя признался он и себе. — Но… Ты разве не злишься, папа? Принц оглянулся на огромную кровать родителей, очевидно чувствуя вину, что занимал его место. — Злюсь? Что ты, малыш. Я не могу злиться на тебя. Нет, конечно. Ты хотел?.. Дин посмотрел на ребёнка, а затем на повелителя, понимая, что в его отсутствие, сын наверное привык целовать отца на ночь, не так, как целовал его Дин. Родивший отец догадался, что сын по привычке зашёл за лаской. Поняв, о чём спрашивает папа, Дэнни не ответил, виновато склонив голову. — Повелитель… — Дин подошёл и обнял мужа, поцеловав его в щёчку. — Вы… Поцелуете на ночь нашего сына? Так же обняв любимого вокруг талии и посмотрев в глаза, Сэм безмолвно спросил о том, что казалось очевидным и так же, одним взглядом, получил ответ. Так, поговорив лишь глазами, родители кивнуи слегка друг другу и Сэм протянул руку, приглашая сына в свои объятия. Денница посмотрел удивлённо и сделал шаг вперёд. Отпустив мужа, повелитель прижал к себе прица и, впутав пальцы в его волосы на затылке, обнял губы сына своими, проникая в его рот глубоким, чувственным поцелуем… Стоя в шаге от них, Дин смотрел, как любяще повелитель целует их сына… Как его ребёнку нравится, как жадно его мальчик обнимает в ответ отца. Так интимно и сакрально… Их маленький Дэнни уже взрослый настолько, что теперь папа Сэм целует его вот так, совсем не по-детски. Но всё равно они не могут смотреть на него без любви родительской. Дэнни жадно вдыхает, когда их губы размыкаются… Оглядывается на папочку Дина. Дин знает этот лихой огонь в глазах — Дэнни хочет продолжения. Ещё бы. Попробуй получить от повелителя такой поцелуй, без надежды на большее… С ума можно сойти. Дин подходит вплотную и обнимает обоих. Сэм любяще касается рукой его щеки… Дин ловит в рот его большой палец, втягивает до основания, облизывает и сосёт. Сэм смотрит зачарованно, с жаждой. Дин одними глазами, требовательно указывает на кровать… Сейчас он решает за всех. Супруг позволяет ему — это Дин решил воспроизвести ребёнка, как плод их любви, это Дин охранял его жизнь в себе и навечно охраняет после рождения… И это Дину решать, доверить ли кому-то то, что дороже собственной жизни, даже если этот кто-то — любимый муж и брат. Повелитель смотрит с вопросом, уверен ли любимый в своём выборе. Дин утвердительно кивает и, Сэм отходит и садится на край их ложа. Дин удерживает сына спиной к мужу — нужно спросить. — Дэнни… — обнимая сына, Дин с любовью смотрит ему в глаза и ласково убирает волосы с его лица. — Ты хочешь остаться? — Хочу, — вдохновенно отвечает принц, с разгорающимся пожаром на загорелом лице. Дин кивает хозяину и Сэм разводит широко ноги, раскрывая полы одежды. Денница спиной чувствует, что сзади происходит что-то тайно-запретное. Что папочка Дин сейчас посвящает его во что-то, что до сих пор принадлежало только ему. Денница смотрит с сомнением, боясь, чтобы папочка не пожалел, понимая, что это непросто — поделиться с кем-то частью себя — любимым мужем. — Маленький… — догадавшись, о причинах его сомнений, Дин с ухмылкой качает головой. — Ты часть этого. Ты не причинишь мне вреда. Не бойся. Дин легко целует сына в уголок губ и позволяет повернуться… Упираясь руками позади себя, повелитель смотрит с превосходством, снова приняв облик властелина всех и вся. Его стройное тело выглядит поистине божественно, с поднятым вверх подбородком и разведёнными длинными, мускулистыми ногами. На вершине восставшего фаллоса, достающего пупка крупной головкой, блестит прозрачная капля, а тёмно-розовая мошонка выглядит переполненной и упругой, притягивая жаждущие взгляды. Дин голодно облизывает губы и, взяв руку сына, подходит с ним близко… Повелитель смотрит, как Дин неспешно снимает с сына кожаный жилет, убирает назад его длинные волосы, открывая красивую шею… Маленькие коричневые соски мальчика уже затвердели от возбуждения. Сын не решается на действия, как было наедине, ждёт. Дин опускается на колени… Он демонстрировал это детям с самого их рождения — учил поклоняться и кориться повелителю, целовать руки, что указывают им правильный путь, принимать любую его волю и быть преданными до мозга костей. Дин смотрит на сына, побуждая повторить его жест. У короля волнуется всё нутро… Потому что, со стороны это выглядит так, словно Дин готовит ему бесценное подношение, стоящее всех их жизней разом. Когда принц тоже умещается между ног отца, Дин упирается лбом мужу в солнечное сплетение, дышит через раз… Затем поднимает взгляд и просит одними глазами, о чём-то, что поймёт только Сэм. Повелитель ласково касается рукой его лица и кивает медленно. — Ш-ш-ш… Не волнуйся, солнышко, не сто́ит. На балконе они поняли, что история повторяется — сын полюбил отца больше, чем положено сыну. И, вспоминая, как строго наказывали его любовь, Дин невольно беспокоится, чтобы не повторилось и это. Сэм понимает, о чём он. И повелитель, конечно же, не собирается порицать чувства сына, даже мысли не допускает. Но любимого успокоить нужно, его страх понятен. Дин кивает, доверяя, и с нежной благодарностью целует хозяина чуть выше соска… — Дэнни… Поцелуй папочку, — кивает он сыну с одобрением и склоняет его к другой ключице короля. Ребёнок с жаждой припадает губами к загорелой коже отца… Целует нежно, отчаянно. Папа Дин показывает пример, зная, как нужно: то присасывается голодно, то вылизывает хаотично сладкую кожу повелителя, постепенно спускаясь всё ниже по литым мышцам мощного торса. Дэнни, в восхищении, что ему позволяют такое оба родителя, вожделённо дарит папочке ласку, всё распаляясь и… В неосознанной попытке положить руку на привлекающий его фаллос отца, находит там руку другого папочки. Дин перехватывает его на миг растерявшийся взор и накрывает ладонь сына своей, задавая правильный ритм, направляя его руку… Он легко целует ребёнка в губы и упирается руками в пол, начав подлизывать налитую мошонку снизу, нежно прихватывая губами бархатную кожицу. Дэнни тоже спускается ниже и, взглядом спросив разрешения, обхватывает губами сочащуюся головку, ласкает языком щёлочку на вершине… — Ох-х!.. — повелитель роняет грудной стон. — Да-а… Мои мальчики… Боже!.. Боже. Сэм почти теряет контроль. С тех пор, как он с Дином, его никто никогда не касался так, кроме брата. И уж тем более, никто вместе с любимым. А сейчас… Сэм думает, что его иногда мешающая верность, стоила нынешнего момента. Дэнни… Это не измена. Ни в коем случае не посторонний. Дэнни — плод их любви. И кажется таким правильным, позволить ему поддержать эту любовь и таким способом. Сын старается принять вожделённую плоть как можно глубже. Получается с трудом, но он старается доставить папочке удовольствие. От стонов любимого отца, его собственный член больно упирается в ширинку… Зная это, Дин оставляет своё занятие, чтобы снять с сына вещь. Мягко отстранив ребёнка, Сэм сбрасывает с плеч одежду и перемещается на середину кровати, ложится и зовёт всех к себе… Когда все снова оказываются рядом, повелитель смотрит с вопросом на сына: решится ли он теперь, когда все штабы сняты. — Я… — всегда собранный принц, главнокомандующий Адовых армий, на редкость краснеет, прячет взгляд и оборачивается на папочку Дина, в поисках понимания. — Повелитель, наш малыш чист ещё, — сообщает Дин, обняв сына со спины. — Дэнни, ты никогда ещё?.. — Так — нет, повелитель, — склонив покорно голову, отвечает Денница. — Я хотел… — Наш мальчик хотел, чтобы первым стал папочка, — понимает Дин. Дэнни кивает несмело. Дин нежно целует его утончённую шею, лаская руками грудь, и спрашивает шёпотом, на ушко: — Так сильно хочешь нашего папочку, маленький?.. Спешить ни к чему. Никто не настаивает. Сын посмотрел на родителей, не в состоянии определиться… Заметив обеспокоенный взгляд мужа, Сэм поднимается на колени и, жарко обняв, вновь целует сына нежно, положив свою большую ладонь ему между ног. — Разведи ноги шире, — успокаивающе шепчет Дин ребёнку, покрывая поцелуями его плечи. Дэнни расставляет широко колени и дёргается слегка, когда рука отца проходится по шву под яичками. Сэм проходится пальцами дальше, к сжатому плотно анусу… Слишком тесно даже для одного пальца. Повелитель разворачивает ребёнка к себе спиной, подтолкнув его опереться на Дина… Дин обнял своё дитя, целуя трепетно его лицо, поглаживая спину, поддерживая своё дитя, в такой волнующий их момент. — Не бойся, малыш, папочка не сделает тебе больно. Дэнни кивнул смущённо, крепче обняв папу Дина. Он пылал желанием и боялся того, чего хотелось… Такой коктейль эмоций, было необычно наблюдать на его лице. Дин улыбнулся хитро ребёнку, зная, какое удовольствие может подарить повелитель. Сэм отвёл одной рукой ягодицу сына и пальцами второй, продолжил осторожно массировать слишком тесный вход в его тело… Когда мышцы сфинктера достаточно расслабились, отец осторожно ввёл один палец, бережно проникая дальше… Неожиданно, он ощутил на пальце скользкую влагу. — Дэнни, — прижавшись со спины, Сэм полушёпотом спросил: — скажи мне, ты готовился, перед тем, как зайти к нам? — Нет, — уверенно ответил сын. — Я знал, что… Не могу ожидать от тебя… — Ясно. — Сэм кивнул, не зная, как реагировать на то, что означает ответ ребёнка. Он вынул перст из его девственной попки и, приставив головку члена, прошёлся несколько раз по расселинке, чтобы подтвердить свою догадку: — Ой!.. — ребёнок замер, ощущая незнакомую доселе горячую волну внутри и с замиранием сердца понимая, что между ягодицами становится влажно. Он испуганно посмотрел папочке в глаза, а Дин, поймав его взгляд, с вопросом посмотрел на мужа. — Ты знал? — серьёзно спросил брата повелитель. — О чём? — Что наш сын такой же, как ты? — Что? — тихо переспросил Дин. Дэнни отстранился и испуганно прикрылся покрывалом, положив голову на колени, и спрятав за волосами лицо. — Он не знал, — затравленно произнёс сын, не поднимая лица. — Я сам не знал. — О чём вы оба? — уже сердито спросил Дин, злясь, что его малыш огорчён. — Дэнни, солнышко моё, что такое? — спросил он, обняв плечи ребёнка. — Дэнни… Течёт — выделяет естественную смазку, как ты, — пояснил Сэм и, сев с другой стороны от сына, поднял его лицо за подбородок. — Маленький, ничего плохого в этом нет. Не переживай так, — ласково сказал отец-король. — Прости, малыш, я не должен был так реагировать. Я просто… Удивился… Это вовсе не изъян, солнышко. — Как я́? — ошарашенно спросил Дин. — Дэнни, ты… Но, как ты мог не знать? — Это в первый раз… — грустно ответил сын. — Ваши прикосновения запустили системы в его теле, — догадался младший повелитель, глядя на мужа. — Сыночек, маленький, это вовсе не плохо. Не волнуйся, всё хорошо. — Я не хочу живот, — огорчённо озвучил принц и, посмотрев на Дина добавил: — прости. Родители засмеялись такому заявлению. — Точно не хочешь? — жарко спросил Сэм над его ухом и толкнул сына лечь на подушки. — Папочке Дину нравится, носить мой живот, — откинув покрывало и расставляя широко его ноги. — Правда, папочка? — Правда, — со смущённой улыбкой ответил Дин и положил руку под шёлк своего халата… — Поцелуй меня, папочка, — попросил принц, глядя Дину в глаза. Когда младший отец склонился над сыном для поцелуя, Сэм склонился меж его стройных ног и проник двумя пальцами в горячую, увлажнённую соками дырочку, начиная осторожно растягивать слишком тесный, девственный вход. Сэм готовил для себя невинное тело своего сына… От осознания того, что принц ждал его, надеялся, что берёг для него своё тело, внутри отца разливалось что-то тёплое, затапливая белым светом всё мрачное прошлое. Принц стонал в Поцелуй, трепетал, вздрагивал, ощущая ласки рук обоих родителей и хватался за плечи Дина, в избытке переполняющих его чувств… Продолжая бережно разрабатывать пальцами постепенно поддающийся сфинктер, повелитель захватил напряжённый член сына меж своих губ, отвлекая от действий в его попке… Отец втягивал поочерёдно его яички в рот, лаская языком и проходился пальцами другой руки по нежному шву под мошонкой, от чего ребёнок подбрасывал бёдра и хныкал нетерпеливо… Когда сочащаяся дырочка расслабилась до того, чтобы свободно пропускать три длинных пальца папочки и Дэнни уже начал размеренно постанывать, родители поняли, что он готов принять повелителя в себя… Дин отстранился и сел сбоку, не желая мешать. Это момент для их сына. Для него и для Сэма. Дин просто наблюдал, пред тем, взглядом напомнив повелителю «осторожно — это наш ребёнок». Подложив согнутую в локте руку под голову сыну, Сэм накрыл его своим телом и приставил к скользкому от смазки отверстию, свой объёмный, немаленький фаллос… С нежностью посмотрев ребёнку в глаза, отец склонился над лицом сына, нежно поцеловав его пухлые, Диновы губы. Понимая, что сейчас произойдёт, Дэнни кивнул уверенно, дав понять, что готов. Плавным движением бёдер, папа ввёл в его тело только головку своего фаллоса… Ребёнок ахнул удивлённо, и сильнее сжал пальцы на его плечах. Сэм остановился, считывая эмоции на лице сына… И нашёл на раскрасневшемся, строгом, обычно, лице, дикое желание. Глаза сына загорелись медным, он в удовольствии приоткрыл губы и с жаждой позвал его «папа!». Обняв ногами талию отца, не в силах терпеть, Дэнни хотел толкнуть его глубже в себя, но папа не позволил, не желая причинить боль… Он покачал головой, улыбнувшись снисходительно, и вошёл чуть глубже, вновь целуя губы ребёнка. Посмотрел с вопросом и, когда сын кивнул, что всё хорошо, резким толчком проник до конца. — М-м-м… — Дэнни блаженно запрокинул голову, запрещая себе стоны. — Эй… Папочка любит слышать, что с ним хорошо, — сообщил Сэм ему на ушко и присосался поцелуем-укусом к шее. — А-ах!.. — О-о!.. Вс-с! Папа, папочка!.. Хорошо. Да, хорошо… Боже! — вскрикнув, принц закусил свои пальцы, расставил широко ноги и начал подаваться навстречу. — Да!.. — вторит ему отец, размеренно работая бёдрами, напрягая ягодицы до впадин на поджарых половинках. — Да, солнышко… Папочке нравится, делать приятное моему мальчику… Денница обнял крепко плечи папочки, вложив в ложбинку позвоночника свои длинные пальцы, и стонает глубоко, отдаваясь… Наконец, отдаваясь тому, кого ждал так долго и почти безнадёжно. Сын сжимает стройными бёдрами пояс отца и сквозь стоны просит «ещё», закусывает красные губы и сверкает медью зениц, даря себя до последнего стона… Дин смотрит… Жадно кусая губы. Ему впервые открылся вид на то, как его хозяин даёт такие чувства кому-то ещё. Дину нравятся стоны удовольствия их ребёнка… Как красив сейчас их мальчик, стоная под большим телом папочки. Как самозабвенно он подбрасывает бёдра и просит папу не отпускать его… Дину нравится видеть, как шикарно выглядит повелитель, создавая волны своим телом и расталкивая своим огромным членом узкую, девственную попку их сына. Никакой ревности нет и быть не может… Как можно ревновать их ребёнка к папочке. Они любят его одинаково и дину нравится видеть своего малыша таким открыто счастливым… Когда Сэм почувствовал, что и без того тесный вход ещё больше сжался, он бхватил рукой плоть ребёнка и погладил большим пальцем под головкой. Дэнни вскрикнул и выгнулся в обессиливающем оргазме… — Да-а… Вот так, маленький, — прошептал отец ему на ушко и, толкнувшись до упора, начал отдавать в тело сына горячий поток, завершающий действо. Поцеловав ребёнка в мокрый лоб, Сэм лёг рядом с сыном, восстанавливая дыхание. — Иди сюда, — протянул он мужу другую руку. Дин лёг с другой стороны от Сэма и прижался к груди повелителя. Сэм поцеловал любимого в висок, и осторожно раскрыл полы его халата, опуская заинтересованный взгляд, на требующий внимания пенис. — Я не забыл, что папочке Дину тоже что-то нужно, — хитро сказал повелитель, отводя в сторону одну его ногу. Дин улыбнулся счастливо, и потёрся плотью о бедро любимого мужа…