Последний день съёмок

— Это скоро закончится! — Катя выходит из гримёрки, садясь рядом с Аней и начиная греться на солнце. — Да. — говорит неопределённо Анна. Слишком много всего нужно ещё решить, а для этого остался лишь день. — Что-то случилось? — спрашивает она, обеспокоено смотря на актрису. За это время довольно сложных съёмок, они стали хорошими друзьями, которые поддерживают и переживают друг за друга. — Если не считать того, что я развожусь, то всё в порядке — Аня подняла глаза к небу, чтобы убрать из глаз слёзы. Она сама подала на развод, но это всё равно большая рана. Женя вынуждал её это делать, иногда не слишком хорошо относился к ней, преподчитая не проявлять уважение к персоне девушке. Она была актрисой, и, естественно, на всех публичных мероприятиях они были вместе. Евгений, видя множество камер, наивно полагал, что сможет стать знаменитым, но этого не случилось. Наоборот, все пользователи социальных сетей были против него, явно видя его истинный характер, а СМИ только подливало масло в огонь, каждый раз выставляя его полным мудаком. Хотя, это были те разы, когда журналисты говорили истинную правду. Развестись она не хотела. А зачем? Ведь это ещё одна тема, которая разорвёт все глянцевые страницы журналов, а это не очень хорошо. А потом были съёмки в «Топи», где она и встретила Тихона. Всё сразу встало на свои места, а развод уже не был таким ужасным. Ну, не было такого, что она начала встречаться с Жизневским. Они сразу подружились и стали близко общаться, что веселило Янковского. Хотя, близкое общение, не стану скрывать, было и у него, но это немного другая история. Сейчас его забавляло, как два взрослых человека не могут разобраться в своих чувствах. — Дамы, доброе утро! — казалось, он только что материализовался из её памяти. — Так, я ухожу. Дел много. — сразу начала Шпица, поспешно уходя. Пусть посидят вместе, может, что-то и решат. — Ты как? — спрашивает он. Тихону не нужно спрашивать, какое у неё настроение, как некоторые другие люди из съёмочной группы. Это создавало тепло на душе, хотя девушка и осознавала, что достаточно просто посмотреть на неё, чтобы определить, как у неё дела. — Если честно, то думала, что будет хуже. — честно отвечает она, даже и не думая лгать. По крайней мере, ему. — Слушай, ты же понимаешь, что всегда можешь мне позвонить? Ну, когда всё это закончится… — спрашивает он, явно чувствуя себя не слишком удобно. Тема и без дополнительных историй довольно щепетильна, а тут и они ещё не определили своё значение в жизнях друг друга. — Спасибо. Кстати, ты тоже. — сказала Аня, преподчитая смотреть в сторону. Куда угодно, но только не на его. Повисло молчание, которое длилось довольно долго. Вот тут и поднялся ветер, преподчитая играть с длинными волосами Анны. Она даже не заметила этого, преподчитая думать о том, что же ждёт её дальше. Собственно говоря, а что именно? Новые съёмки, работа в театре, суд из-за развода… Казалось, прямо сейчас модно начать лепить новую жизнь. Есть же «подручный материал», немеренные амбиции… — Что? — спрашивает она, замечая, как Тихон смотрит на то, как развиваются её волосы и улыбается. — Никогда не поверю, что не существует людей, которые хотели бы встречаться с тобой. — только и сказал он, видимо, что-то решая у себя в голове. Впрочем, вполне возможно, что он на что-то решается, но сейчас Аня замечала только его. — Существуют. Просто я всех отталкиваю от себя и посылаю. — сказала она на полном серьёзе, даже не думая, что именно эти слова и стали неким сигналом для парня. Жизневский поцеловал её, готовясь к самому худшему. Например, что она оттолкнёт его. Тогда все его планы на их совместное будущее полетит куда-то на неведомую орбиту. Правда, если он этого не сделает, то это будет висеть в воздухе всегда, мучаясь от того, что не хватило смелости, но вполне хватило глупости, чтобы всё так и оставить недосказанным, а не поставить точку. Пусть и ту, которая окончательно установит между ними стену. Но она отвечает на поцелуй. Чтобы потом обнять его, почувствовать, что он весь её. Неизвестно, что будет потом, и какие испытания им приготовит судьба. Неизвестно, будут ли они счастливы или разведутся через годик. В общем, всё нужно прожить и испытать на себе. А потом… А потом обязательно что-то будет, и создаётся ощущение, что только хорошее. — А меня не пошлёшь? — Тебя? Точно нет. — Можно? — Иван стучится, ожидая ответа Алёны. Правда, дверь была открыта, и он заметил ту грустную улыбку, которая появилась у девушки. Правда, она исчезла через пару секунд, а на её месте появилась уже радостное выражение. — Да, конечно, входи. — Повторяешь текст? — спрашивает он, чтобы начать разговор. Говорить о своих чувствах — страшно. У Янковского были несколько романов, достаточно длинных, но все они стали его воспоминанием, причём, не самыми хорошими. — Да, как видишь. Кстати, а ты веришь, что мы закончили съёмки? — спрашивает Алёна, чувствуя себя неуютно. Она повторяет себе, что она круто попала, поскольку преподчла актёра, а не обычных парней, которые вечно крутились около неё, говоря о том, что они обязательно станут лучшими, что случилось в её жизни. А Ваня ведь ещё из актёрской династии. Не известно почему, но она считала этот факт довольно важным, хотя сам он не придавал этому значения. — Да. Хотя, признаюсь, есть вещи, по которым я буду скучать. — вырывается из него неожиданно. Не так резко он хотел перейти на тему, которая его очень интересует. Она лишь откладывает текст, смотря на него с плохо скрываемым интересом. Вглядывается в него несколько секунд, а он почти сразу отводит взгляд. После этого вздыхает, словно лично убедилась в чём-то очень ужасном, поправляет майку и задаёт вопрос. — И по чему? Можно же спросить? — внутри неё всё сжимается. Нельзя сказать, что они общались очень близко. Когда Тихон и Аня преподчитали общество друг друга, они словно вспоминали о существовании друг друга. Но Алёна очень дорожила этими моментами, но не могла сказать точно, дорожил ли ими Ваня. Быть может, она была для него лишь человеком, с которым можно хорошо провести время. Другом, но не более. Услышать сейчас это от него было бы просто ужасно. А сам Иван даже не знает, что именно сказать. Сейчас наступает переломный момент, поскольку дальше от своих слов просто нельзя отступить. Сможет ли он это сделать? Хватит ли у него мужества признаться, что без этой девушки он, наверное, больше никогда не может жить? — Например, по тебе. — выдыхает он, смотря на то, как лицо Алёны начинает сиять, что позволяет ему немного расслабиться. Девушка выдала себя с головой, и дальше должно пойти намного легче. Девушка, поддавшись чувствам, обнимает его, словно он сделал ей долгожданный подарок. Ваня улыбается куда-то в пустоту, самому себе, чувствуя поднимающуюся волну радости и даже некоторого спокойствия с примесью новой порции спокойствия. — Прости, я вовсе не хотела… — она понимает, что проявила ненужную часть своих чувств. Слишком эмоционально. Слишком понятно для всех. — И я не хотел. — говорит он, наслаждаясь возникшей паузой и стараясь теперь не выдать себя с головой. — Прости, я что-то… — Я же хотел немного другого. — говорит он, целуя её. Снова и снова.