***
— И все-таки я не жалею, что ради тебя оставил свое племя, отдав главенство Рунако. Он тот еще дуралей, но под наставничеством старейшин станет отличным предводителем. Я был таким же. —рассказывал последние новости пустынник, разжигая костер разогреть воду для того чтобы заварить согревающий чай из мелиссы для себя и своей Королевы. — Да, после той ситуации с его родственником ему следует отвлечься. —говорила фея, снимая с себя меховой плащ, кидая его на постель, присаживаясь и наблюдая за бытовой суетой любимого. Борра сначала взглянул на гостью, после чего на котел с водой и подметил что у него есть десять свободных минут до тех пор как закипит вода. Усевшись на постель и скрестив ноги, он внимательно посмотрел на Малефисенту, а та приблизилась к нему и в очередной раз оказалась в его теплых объятиях, опять утыкаясь куда-то в предплечье, переплетая с ним пальцы. — Знаешь, Борра, пусть я и знаю тебя шесть лет, а это довольно маленький срок, учитывая твой характер, но ты мне кого то, а точнее что-то напоминаешь. Просто...ты же житель пустыни, а зимы в этих краях бывают жесткими, и ты здесь смотришься довольно странно. —задумалась женщина, водя указательным пальцем по его крепкой руке, покрытой бесчисленными шрамами. — Ты намекаешь что я здесь не к месту? —в шутку спросил советник и возлюбленный Королевы, зная, что ответ естественно будет отрицательным. В его присутствии эта величественная и гордая эльфийка всегда не могла до конца сформулировать свою мысль. — Нет-нет, просто ты...ты словно огонь, что никогда не погаснет посреди снега. —наконец то фея подобрала более точные слова. — Как мило, такую ассоциацию со мной еще никто не проводил. В основном там было другое...кхм...но из уважения к тебе я промолчу. —ему взаправду было приятно это слышать, особенно от женщины, которая изначально обходила его стороной, как и он ее. А ведь Малефисенту действительно поражало как житель пустыни так легко, не без возмущений конечно, переносит тяготы зимы. Да, он родился и вырос в местности, что своей жестокостью способна была погубить все живое. Борра закален благодаря тому жаркому климату, но он привык к жаре, а тут морозы. Колдунье иногда казалось, что палящее солнце лишило его каких-либо ощущений, от чего воздействия температуры ему не страшны. Раньше, еще до того, как она узнала о существовании своей расы, она недолюбливала зиму так как все время приходилось тепло одеваться, утеплять свое жилище и с помощью магии делать так чтобы тепло оставалось в пещере. Но все изменилось, теперь есть вот этот храбрый и бесстрашный эльфийский мужчина, к которому она полюбила прижиматься, чтобы он обнял и согрел своим теплом. Еще до того, как они приняли то слащавое чувство, про которое написано уйма книг, Королева эльфов подметила, что Борра частенько ни с того не с сего пытался ее как-то отгородить от жары или мороза. А это было редко, так как заявляться на Топкие Болота каждый день для него было невозможно. Вообще первая ассоциация зародилась у нее через год после возвращения темных эльфов на законные территории.***
— Борра, не спорь со мной! Диаваль сказал, что те два вороватых типа проследовали в ту сторону. —недовольная упрямостью своего друга, Малефисента указала в сторону сосновой рощи. — А мое обоняние подсказывает что они пошли в противоположную сторону! Это во-первых, а во вторых я не слишком уж доверяю твоему прихвостню! —воин от части тоже был недоволен упрямостью своей спутницы, как обычно настаивая на своем. — Не смей называть Диаваля прихвостнем! От него толку больше чем от тебя, и он поумнее будет! —вполне логично что женщина отстаивает ворона, который как и крылья не подводил ее никогда. — Знаешь... —очередную пламенную, с нотками раздражения, речь ему не дало закончить то, что одной ногой он по колено провалился в сугроб, и увидев довольную улыбку эльфийки предположил. —твоя проделка? Малефисента промолчала, не меняясь в эмоциях, продолжая смотреть как эльф неприлично бранясь ступал по сугробу. — Все, с меня хватит! —наконец Борра не выдержал, взмахнув руками и расправив крылья произнес. —я попробую высмотреть этих нарушителей границы с воздуха. —он произнес это твердо и быстро, от чего фея даже и слова сказать не успела, так как эльф стремительно взлетел ввысь. У женщины было два варианта: лететь домой, либо вместе с напарником высматривать враждебно настроенных людей. И все же она выбрала второе. Взлетев, Малефисента вспомнила об еще одном минусе зимы: когда начинался снег, было не очень-то удобно лететь так как обзору мешали попадающие в глаза снежинки. Вот и сейчас пытаясь догнать сородича, она пыталась высмотреть его среди белоснежной пелены начинающегося снега. Ее внимание привлекла немаловажная вещь. — Борра, нам стоит вернуться, приближается снежная буря. —она указала на север, с которого надвигались темно-серые тучи, не предвещающие ничего хорошего. — Нет, мы должны закончить с этим делом! — Если мы продолжим их выслеживать, то заблудимся в буране, который и так за пару минут заметет их следы. —ей пришлось повысить голос, так как снег понемногу усиливался, ветер вовсю разгулялся и было плохо слышно спутника. Борра никогда ни у кого не шел на поводу, но все же пришлось согласиться со своей Королевой. Нахмурившись он крикнул эльфийке: — Что делаем дальше? — Нам нужно где-то укрыться! —сказала фея, подмечая что снежная буря надвигается быстро и долететь до поселения они не успеют, да и не смогут, так как даже могущественные крылья темных эльфов неспособны противостоять такому испытанию природы. Темные эльфы спустились в сосновую чащу в поисках того где можно было бы укрыться, тем более маленькие снежинки уже постепенно сменялись снежными ,,хлопьями". — О, вон! —воскликнул воин, найдя небольшое укрытие в виде огромного, под метра три валуна с острой верхушкой. Валун был немного под наклоном, что отлично могло защитить от бури. Укрывшись за каменной стеной, рогатые существа пару раз взмахнули крыльями стряхивая с них снег. Что ж, их надежды были напрасны. Как назло ветер дул так, что снег все равно задувало, хоть и немного, под укрытие. Малефисента сидела земле, поджав ноги к груди и обхватив плечи руками, прикрывая себя левым крылом от летящего снега. Да, надо было потеплее одеться, кто ж знал, что на очередной вылазке она столько прокрутиться. Она чувствовала, как начинает засыпать, тело пронзала дрожь от мороза, даже крылья начали немного дрожать. Неожиданно женщина ощутила, что снег перестал лететь на нее. Подняв изумрудные глаза, она заметила над собой орлиное крыло, что заботливо укрывало ее от снегопада и сильного ветра. Фея и сама не поняла почему такой ни на что не намекающий жест заставил ее немного покраснеть. Однако сидящий рядом Борра вынудил ее больше засмущаться, так как он прижал ее к себе, от чего эльфийка ощутила невообразимое тепло. Видимо мужчина казался таким горячим по ощущениям от того, что она жутко замерзла. Ей тогда стало так уютно, так тепло, она чувствовала, как крыло сородича плотнее укрывает ее от проделок погоды. Малефисента даже не заметила, как задремала. Проснулась уже тогда, когда буря стихла и на улице была глубокая ночь, хотя по-прежнему было морозно. Единственное что было приятно, так это яркая луна, что освещала обширные территории Топких Болот. Но эльфийская Королева до сих пор была немного шокирована заботой пустынника. Сам Борра тогда продолжал сидеть рядом с феей и смотрел куда-то вдаль. — Буря стихла, ты проснулась, так что думаю нам пора возвращаться домой. —его голос был настолько спокойным, будто такая забота с его стороны это пустяк. Может это и выглядело как пустяк, что предводитель пустынников сделал это из-за банальной заботы, ведь как воин он должен защищать и оберегать слабых. И пусть внутренне Малефисента была никакой не слабой, но внешне, для хмурого эльфа она казалась через чур беззащитной. Самой эльфийке видимо такой поступок казался чем-то личным скорее потому что другого отношения со стороны мужчин по отношению к себе она не видела. После того случая со Стефаном она относилась ко всем с опаской, о особенно к мужчинам. Даже когда в ее жизни появился Диаваль, то она долгое время держала его на расстоянии.***
Находясь в объятиях возлюбленного и вспоминая тот случай пятилетней давности, она до сих пор поражалась такой заботе. Именно тогда к ней пришла мысль, что Борра похож на огонь, которому ни по чем тяготы зимы. — Знаешь, Малефисента, вот ты говоришь, что я как огонь посреди снега. А ты ассоциируешься у меня с цветком. —говорил он, рассматривая кулон с изображением растения в кельтском стиле. Очередной его недавний подарок любимой. И если у женщины подобные мысли зародились только при знакомстве с ним, то у пустынного эльфа это случилось еще раньше, когда колдунья не знала о себе подобных. И позже, с каждым разом он убеждался в этом больше и больше, по мере такого как узнавал ее поближе.***
Борра рассчитал все так, чтоб хотя бы один раз, на пару дней прилететь на топи, дабы навестить свою Королеву. Он то думал, что она расскажет ему последние политические новости, о том, что происходит в деревушке чтобы получить совет по поводу того и того, однако Малефисента наоборот повела его прогуляться с ней по заснеженному лесу. А на улице было так красиво: яркое солнце, морозец от которого кожа на лице пощипывала... — Я думал мы поговорим о чем-то важном, а ты просто хочешь погулять? —Борра до сих пор находился в непонимании; разучился жить иначе, вне политики, обязанностей и чувства долга. — Небольшой отдых тоже не помешает. —подметила лесная эльфийка. Она знала, о чем говорила, ведь всю жизнь она должна была всем. Наследие отца. Пустынный предводитель хотел было возразить, но стоило ему обернуться, как он заметил летящий в его сторону снежок. Благо реакция на высоте, и он выставил перед собой крыло. — Что за... —нет, эта женщина не переставала его удивлять своим поведением. Мужчина посмотрел на спутницу что с озорным взглядом смотрела на Борру, держа при этом в тонких и изящных руках очередной снежок. — Ты не знаешь эту игру? — Начнем с того что я вырос в другом климате, потом мне уже было не до развлечений. Ну а в-третьих я взрослый мужчина для подобных игр! —он гордо выпрямился, указывая на себя и расправил крылья, но его речь не была услышана, потому что в его сторону прилетел очередной снежок. Крылатый воин хотел сделать выговор за такое неподобающее поведение Малефисенты, что было не на ровне ее статуса, но услышав ее радостный смех и улыбку, а первое он слышал впервые, то тут же расслабился, даже позабыв что хотел сказать. Поведение эльфийки было непривычным для нее, так свободно она не вела себя ни с кем. Когда она отвернулась, эльф с хитрой ухмылкой взял в руку немного снега, сформировывая шарик, уже было замахнулся, однако тут же опустил руку завороженно глядя на спутницу: Малефисента взяла в ладони горстку снега, легло сдувая ее, от чего перед лицом заискрились миллионы снежинок в свете солнца. Так красиво, восхитительно. Хозяйке Болот напомнило это ее магию. Для Борры лесная эльфийка так же необычно смотрелась среди снега: красивые, гладкие вороные крылья, перья на которых красиво радужно переливались, дугообразные рога, ровные, длинные каштановые волосы, идеальная фигура в свободном платье – она действительно выглядела как изящный цветок. Без сомнений. За всю свою жизнь он не видел ни одной темной эльфийки с такой воистину королевской внешностью. Ни разу.***
Подавая Малефисенте чашку с только что заваренным чаем, колдунья принимая ее, опять прижалась к эльфу ища тепло. — Хм, а ведь я тоже никогда не слышала от кого-то такого сравнения относительно меня. Люди называли меня монстром, злой и беспощадной ведьмой. Но цветком...даже Диаваль меня так никогда не называл. —прокручивая в голове воспоминания, она вообще не помнила, чтобы ее друг как-то также ласкательно к ней обращался — Ну, он парень стеснительный. —подметил воин очевидный для возлюбленной факт. Борра улыбнулся. Все-таки у них действительно много общего, и даже смешно от того что изначально они были настроены друг к другу недружелюбно. Для мужчины она еще ассоциировалась с цветком потому что, глядя на нее у воина просыпалось желание жить, и так постоянно, стоит ему увидеть темную фею. Но если для пустынника она была цветком, то женщине стоило опасаться его, ведь он являлся огнем, а огонь как правило пожирал все живое, что попадалось на пути. Однако Малефисента не боялась его, а наоборот искала у него защиту, хоть и не желала признавать этого. И тут уже ни внешняя, ни внутренняя защита, а душевная. Все-таки она не прогадала в этот раз, и нашла себе не только спутника жизни, но и того, кто будет ее оберегать и не сомневаясь отдаст за нее свою жизнь.