Тень Дракона

      Они только недавно прилетели в Скрытый мир.       После встреч с Марсом остался неприятный осадочек, особенно у Пятнышка, которому был крайне неприятен данный тип и не только, потому что он был его соперником.       Он полагал, будто Ева догадывается, что вообще происходит, но, видимо, старался не забивать этим голову.       Ну, по крайней мере, самец так думал, он же не умеет лазить в чужие мысли.       Но внезапно его мысли прерываются, когда на них падает огромная тень откуда-то возникшего Левиафана, который был настроен не очень-то и дружелюбно.       Возможно, в его памяти все еще был свеж тот день, когда одна фурия осмелилась бросить ему вызов?       Все возможно, и сейчас он уже хотел начать атаковать вероятных неприятелей.       Пятно же, поняв, что что-то не так, повернул голову в сторону огромного дракона и застыл на месте, наивно полагая, что это может прокатить…

***

      Ева молча шагала за Пятном. Он был таким серьёзным и задумчивым, что самка не решалась выдёргивать его из собственных переживаний.       И чего он вообще так разнервничался? Они ведь уже давно оставили докучающего её своим вниманием Марса, так зачем думать о нём так много? Фыркнув себе под нос, Ева, что несколько отстала от друга, в пару прыжков догнала его и, более того, чуть не врезалась в самца, который резко и без предупреждения замер.       — Эй, чего тормозишь?! — возмущённо рыкнула Ева, прижав слуховые отростки, пока не заметила огромного дракона прямо перед ними. Нет сомнений, их заметили. И Левиафан был явно настроен не дружелюбно. Ева заметила, как он открывал пасть, а его рёбра начили расправляться, впуская воздух в лёгкие. А дальше всё как в тумане. Зрачки Евы сузились, а клыки оголились в оскале. Самка прыгнула вперёд, отталкивая Пятно назад, но опоздала. Левиафан уже сделал залп своим льдом. Драконы оказались в ловушке.       На несколько секунд Ева потеряла сознание, а придя в себя, первое, что ощутила, — холод, темноту и страх. Осознание происходящего вскоре пришло. Она вспомнила гигантского дракона, но не понимала, за что он так с ними. Самка не чувствовала своего тела, не могла пошевелить даже пальцем, отчего паника и злость лишь нарастали. Не такой судьбы для себя она хотела. Вместе с тем в голове самки возникали вопросы. А где Пятно? Уцелел ли он? А сестра, как же она выживет совсем одна в этом мире? Нет, так не пойдёт. Ева должна бороться. И будет сражаться до последнего своего вздоха, даже если испустит его совсем скоро.       Ева начала пытаться сделать хоть что-то. Ярость и страх за близких придавали ей сил. С каждой неудачной попыткой Ева злилась всё больше и больше, пока чувства не достигли предела. Она перестала чувствовать что-либо. Пропало и осознание происходящего. Она просто отдалась чувствам, что так долго сдерживала. И она выпустила их. И это дало надежду. С её дыханием холод перестал ощущаться, а её тело будто бы стало оттаивать, стало просторнее, и самка, собрав силы, выпустила ещё один залп огня, пытаясь расправить крылья и уничтожить свою ледяную ловушку.       Все эмоции вдруг смешались в кучу: отчаяние, непонимание ситуации и страх от неожиданно накрывшей темноты. Самец ничего перед собой не видел, он даже не знал, где сейчас находится Ева, до сего момента не знал.       Дышать было невероятно трудно, это все осложнялось и ощущением того, что в этой ледяной ловушке становится все жарче, и даже огнестойкая чешуя начала нагреваться, что было довольно неприятно, а полученный в драке с Марсом рубец начал немного ныть. Благо, он сумел по лучше разглядеть неприятеля, прежде чем они оказались в этом своеобразном плену.       У этого Левиафана по какой-то причине отсутствовал один бивень.       И самцу тут же в голову пришла «гениальная», по его собственному мнению, идея, которую он решил озвучить самке, что, как он уже понял, находилась совсем рядом с ним; и от этого осознания, если б такое было возможным, его морда залилась бы румянцем. Благо драконы краснеть не умеют, да и не очень-то и уместны сейчас такие эмоции.       — У него сломан один Бивень, надо попытаться лишить его и второго! — вдруг сдавленно выкрикивает тот.       Ева собирала все свои оставшиеся силы, дабы нанести свой последний решающий удар, однако голос позади заставил её остановиться. Это был Пятно, который именно сейчас решил предложить план дальнейших действий.       — А давай, сначала выберемся отсюда! — рявкнула Ева и, собрав свои силы и чувства в комок внутри себя, позволила ему взорваться, высвобождаясь из её пасти в виде залпа, от которого лёд затрещал и начал трескаться. Мощные крылья же доломали ловушку драконов, выпуская разъярённую Еву и Пятно на свободу.       Кажется, разум самки захватила ярость такой силы, что она была готова растерзать Левиафана в клочья. Только вот хватит ли у неё на это сил? А впрочем, слабоумие и отвага, больше ничего и не нужно. Левиафана поблизости не было, но самка была полна решимости найти его и отомстить за эту ледяную ловушку.       Ева резко взмахнула крыльями, взмывая высоко в воздух, и ринулась на поиски с такой скоростью, с которой никогда прежде не летала.       Он впервые увидел ее такой, он ранее даже не представлял, насколько она может быть решительной в своих действиях, как, например, вот сейчас.       Это даже заставило его захлопнуть пасть, дабы не попасть под горячую лапу и не сбивать ту с мыслей.       Вскоре он замечает виновника их несколько минутного плена и решает догнать самку, чтобы показать ей направление до цели, даже если она его может оттолкнуть из-за сильной ярости.       — Он вон в той стороне, — только и успевает произнести дракон, благоразумно решив не сильно приближаться.       Он понимал, что это не его бой, а потому решил остаться смотреть за предстоящим действом со стороны, и похоже, что не только он: некоторые драконы, которые были привлечены звуками возникшей потасовки, тоже высунули свои головы из небольших пещер. По большей части это были Змеевики, Пристеголовы и Ужасные чудовища.       Ева резко остановилась у одного из перекрёстков в этой пещере. И куда ушёл этот гигант — непонятно. Однако голос Пятна позади подсказал ей верный путь и, не сказав ни слова, Ева ринулась за обидчиком. Всё же не зря ходили легенды о скорости ночных фурий. Спустя пару мгновений самка догнала Левиафана.       Разъярённая, она приземлилась на одном из выступов пещеры и издала громкое рычание, бросая вызов чёрному дракону. Он обернулся и, кажется, обомлел, увидев перед собой самку, у которой засветились шипы на спине и голове, ведь это означало одно — Ева титан.       Не дождавшись ответной реакции, Ева спрыгнула со скалы и с огромной скоростью стала летать вокруг Левиафана, попутно атакуя его залпами плазмы. Но те удары были скорее отвлекающими, самый мощный самка оставила напоследок. Великий смутьян же всё это время пытался заморозить Еву с помощью своего залпа, но безрезультатно. Всё же в манёвренности он проигрывал слишком сильно.       И вот, в момент, когда Левиафан потерял бдительность, Ева пустила мощный залп плазмой прямо в глаза гигантскому дракону, отчего тот взвыл и припал на передние лапы, кажется, признавая поражение.       Ева же вновь опустилась на скалу напротив соперника и в гордой, победной позе наблюдала за ним. Пятну только оставалось наблюдать со стороны за этой картиной, да и не только ему: многим драконам стало интересно, каков будет результат этой схватки.       Но больше всего исход боя был интересен одному Шторморезу, который много чего повидал за свою жизнь, и представший перед ним бой вдруг вернул ему старые воспоминания.       И вскоре исход боя был предрешен, и многие это быстро поняли.       Пятно, конечно, приметил старого Штормореза, но сделал вид, что не обращает на него внимания.       «А ему-то с какой стати это интересно, даже из пещеры своей высунулся посмотреть!» — подумал самец, ожидая, что произойдет дальше.       Левиафан признал своё поражение, издав звук, похожий на вздох и скулёж одновременно, а Ева, довольная собой, успокоилась и, заметив среди огромного множества драконов Пятно, полетела в его сторону. К тому времени сияние на её шипах исчезло и она стала выглядеть весьма привычно для окружающих.       — Ха, видал, как я его! Будет знать, как нападать на ночную фурию, — задрав голову вверх, произнесла самка.       — Да, видел, вот только конкретно эта затея была довольно рискованной, не находишь? — спрашивает тот у самки, а сам чуток призадумался.       Он и правда никогда не видел Еву в гневе, она казалась ему доброй и вежливой, но тут его словно окатило ледяной водой.       Он не мог точно сказать, разделяет ли она сейчас его эмоции? Догадывается ли, насколько серьезны его чувства по отношению к ней?       Но с другой стороны, он помнил, как она на него смотрела, когда он впервые ей об этом рассказал, а еще ее фраза «Ты шутишь?»; похоже, она и правда не поняла тогда, что он был на полном серьёзе или что он начинал нервничать при появлении, или упоминании Марса, так как воспринимал его как соперника.       Но сейчас его размышления прервал наблюдавший за боем Шторморез, спустившись к самке, дракон начал свою речь.       — Ты ведь, Ева, так? — довольно серьезным тоном произносит старый дракон, при этом осматривая всех присутствующих, словно требуя соблюдения тишины.       К сожалению, Пятно не разделял радости Евы и начал взывать к её совести, на что самка лишь закатила глаза:       — У меня всё было под контролем, и вообще, если бы не я, ты бы погиб, так что жду слов благодарности, — фыркнула самка, прикрыв глаза и гордо подняв голову, в самом деле ожидая слов от Пятна. Однако этот разговор прервал незнакомый дракон, что подлетел к ним и назвал самку по имени. От этого ночная фурия даже замялась:       — Эм, да… А разве мы знакомы? — задала встречный вопрос Ева, вопросительно глядя на Штормореза, что уже явно был немолод.       — Лично с тобой нет, а вот твоего отца я знал, — произносит Грозокрыл, а это был именно он.       Пятно же в это время решил внимательно послушать, о чём же они будут говорить.       — Я думаю, что этот разговор не для слишком большого скопления драконов, — произносит старый дракон, отходя немного подальше от толпы.       Пятно, будучи не в силах себя сдержать, решает пойти за ними.       — Вы знали моего отца? — недоверчиво переспрашивает Ева, оглянувшись на Пятно, что так же был насторожен и, видимо, не планировал отпускать подругу непонятно куда непонятно с кем. Ну, а самка была и не против.       Уйдя в укромное место, Ева задала интересующие её вопросы:       — Так откуда вы знаете моего отца и о чём хотите поговорить?       — Да, я знал твоего отца. Я видел практически каждый его шаг с того момента, как он появился на этом свете, но, к сожалению, его появление повлекло небольшую размолвку в правящих кругах, ведь он был незаконнорожденным сыном Альфы, — спокойным тоном произносит старый Шторморез.       — Я думаю, ты и сама прекрасно понимаешь, что именно это означает, — словно спрашивая, произносит Грозокрыл.       Пятно же сейчас пребывал в немалом шоке от той информации, что сейчас выдал Грозокрыл, он даже пасть открыть не смог, чтобы что-то сказать.       Слова Штормореза ввели ночную фурию в явный шок. Незаконнорожденный сын Альфы? Беззубика, что-ли? Ничего страннее за этот день она не слышала.       — Эм-м-м, либо это какая-то очень несмешная шутка, либо вы что-то путаете. Нам уже пора, всего хорошего, — произнесла молодая самка, после чего перевела взгляд на не менее удивлённого Пятнышко, что от шока даже пасть приоткрыл, из-за чего выглядел сейчас несколько нелепо. Ева надеялась, что он придёт в себя и соизволит покинуть этого странного дракона.       — Боюсь, что это совсем не шутка, — вмиг став серьезным, произносит Шторморез. — Просто эта информация очень тщательно скрывалась от остальных драконов, но, похоже, хранить эту тайну становится все сложнее и сложнее, — закончил Грозокрыл свою мысль.       А Пятнышко же все ещё пытался переварить новую информацию.