Как влюбить в себя вампира

Бофорт Свон не так часто приезжает к отцу. Видится, правда, он с ним чаще, чем с матерью, потому что они живут в одном штате. Но, если быть откровенным, большого удовольствия Форкс ему не доставляет, чтобы приезжать сюда каждые праздники. Тем не менее, он приезжает на зимние каникулы во время третьего курса университета. Так сложилось, что из всех своих друзей он оставался в кампусе один, отец приехать из-за работы не мог, так что Бо решил сам к нему поехать, пусть и ненавидит Форксе где-то в глубине души. Сказать по правде, ненавидеть Форкс у него была масса причин. Он был серым, тусклым и невероятно скучным. До переезда сюда Бо считал себя самым скучным человеком на земле, но нет, этот город его переплюнул. Здесь было нечем заняться, потому что единственное развлечение подростков в Форксе – покурить за трибунами. Ладно, сыграло еще и то, что Бо умудрился влюбиться на последнем курсе старшей школы и болезненно расстаться, так что да, он ненавидел Форкс. Сейчас, правда, у него уже меньше негатива к этому городу. Он приезжают сюда на каких-то десять дней, отголоски первой юношеской любви в итоге пролетели со скоростью света, а забылись еще быстрее. Так что да, он подумал, что раз в полгода он может это выдержать и даже улыбаться отцу. Правда, на третий день пребывания здесь он хотел лезть на стенку. У него не было друзей в Форксе, потому что за один год учебы в старшей школе в этом городе он особо ни с кем не подружился. Да и ему не нужны были друзья, он был не самым социально активным человеком, но проблема заключалась в том, что он еще в первый день сделал домашнее задание на каникулы и… все, заняться больше нечем. Интернет в доме его отца толком не ловил, поэтому ни тебе Нетфликса, ни тебе Инстаграма. Выходя утром из дома на третий день, чтобы дойти до местной библиотеки, а потом зайти в магазин за продуктами, он думает о том, что надо было накопить на билет и поехать к матери во Флориду. Он любит своего отца, конечно, но с мамой было бы не так тоскливо. И, о боже, во Флориде есть солнце, представляете. И нормальный интернет. Бо молится, чтобы за эти годы в библиотеке появилась нормальная литература. Когда он только сюда переехал, то делать здесь было нечего, потому что здесь нельзя было взять что-то большее, чем научную литературу или дурацкие любовные романы. Бо не имел ничего против любовных романов, потому что его специализацией была литература в университете, но у всего есть грань, хорошо? Будет неплохо, если там окажется что-нибудь получше «Пятьдесят оттенков серого». Но все оказывается гораздо хуже. Хорошо, думает он, беря в руки экземпляр какого-то странного романа под названием «Как влюбить в себя вампира». В этом нет ничего страшного, потому что как там говорил его профессор? «Читайте плохие книги, чтобы понимать, как не надо писать»? Плохой опыт – тоже опыт, верно? Верно? С отчаянием он берет «Как влюбить в себя вампира». Эти каникулы будут незабываемыми, думает Бо, когда выходит из здания с этой книгой. Однако его настроение становится чуть лучше, когда он видит пекарню. У нее простое и банальное название – «Пекарня Каллена». Интересно, что он видит ее впервые, хотя знает город как свои пять пальцев. А кто не знает? Форкс – та еще деревня, здесь невозможно не знать каждую улицу, даже если ты жил здесь всего лишь год. Да и никакого Каллена он здесь не было раньше. В город редко приезжают новые люди, так что он удивлен. И заходит в нее. Потому что ему лень готовить, по правде говоря. И он ужасно голодный, а еще он может купить какой-нибудь пирог на ужин своему отцу, что будет в три раза лучше заказанной пиццы или, не дай бог, каких-нибудь бургеров из местной забегаловки. — Добрый день! — приветствует его милый голос. Ну, по правде сказать, и сама девушка за стойкой была невероятно милая. Миниатюрная, стройная и красивая. Брюнетка. Очень бледная. Бледнее самого Бо, альбиноса в третьем поколении. — Что будете заказывать? Здесь уютно, мелькает в голове у Бо. Это редкость для Форкса, потому что здесь все мрачное и унылое, уж точно не уютное. Но да, он не может не признать, что здесь довольно мило. — О, я… — начинает говорить он и как-то теряется, когда поднимает голову. Он видит за этой девушкой парня, наверное, второй работник. Это неважно, потому что вау, кем бы ни был тот парень, он выглядел невероятно. Влажная мечта каждого подростка. Да и любого взрослого, поправляет себя Бо, напоминая, что он вообще-то уже давно вышел из подросткового возраста. — Ты новенький в городе? Я тебя раньше здесь не видела, — продолжает говорить девушка, Элис, если судить по бейджику на груди, привлекая все внимание Бо на себя. А он и переводит взгляд, потому что вовремя вспоминает, что пялиться на других людей не очень хорошо. Тем более, на подростков, потому что этому парню на вид лет шестнадцать или семнадцать, когда самому Бо уже почти двадцать два. О, эти заветные правила, которым ты должен следовать: всегда предохраняйся, убедись в согласии партнера и никогда не трахайся с малолетками (читайте: младше восемнадцати лет). В принципе, ему нравились эти правила, они были хорошими, но прямо сейчас ему хотелось нарушить одно из них. Ладно, он в любом случае не собирается нарушать ни одно из правил. Тот парень… да, он бы определенно хотел его трахнуть. Но он не похотливое животное, чтобы хотеть с ним только трахаться, верно? Бо был бы не против просто смотреть на него. Такая красота… лучше сто раз смотреть, чем один раз переспать. И это была великая философия Бофорта Свона, браво. Да и давайте посмотрим правде в глаза, как такой парень захочет провести хотя бы одну ночь с таким, как Бофорт Свон? — Не совсем, — наконец отвечает он. — Я здесь учился в старшей школе, а сейчас приехал на каникулы к отцу. Он снова мельком смотрит на того парня, просто потому что. Тот даже не смотрит на Бо и слава богу, потому что если бы смотрел, то Свон бы прямо здесь и скончался. К тому же это дает ему право глазеть на него столько, сколько захочется. У этого парня были небрежно уложенные рыжие волосы, ну, как и у всех крутых парней, которые в зеркало смотрятся только утром, а расческой пользуются только на День Благодарения, когда мама попросит привести себя в божеский вид. Но проблема в том, что у этих парней всегда божеский вид. И эти бледные руки. О боже, он был в футболке, и Бо не мог не заметить эти мускулистые красивые руки… У него просто давно не было секса. Возможно, этот парень не так великолепен, как могло показаться на первый взгляд. Просто гормоны разыгрались, сперма в голову ударила, вот он и вообразил себе парня мечты. — О, ты случайно не сын шерифа? — услышал он. И это сбило Бо с толку. Как-то даже отрезвило его, заставив снова посмотреть на девушку перед собой. — Откуда ты знаешь? — обескураженно спросил он. Элис просто пожала плечами. — Ты очень похож на шерифа Свона, — ответила она. — Ха, да, может быть, — запнулся Бо. — А вы? В смысле, я вас тоже раньше не видел в городе. Глупо, он чувствовал себя невероятно глупо. Надо было просто улыбнуться один раз, заказать три кусочка вишневого пирога и уйти восвояси. Нет, он продолжил эту дурацкую светскую беседу только потому, что ему показалось, что чертов Аполлон спустился с Олимпа. А ведь в греческой мифологии Аполлон даже не его любимый персонаж, если что. — Наша семья переехала полгода назад, — улыбнулась девушка. — Это наша семейная пекарня, она принадлежит нашей матери, так что мы с братьями и сестрой подрабатываем здесь по выходным. Меня зовут Элис, кстати говоря. А тот молчаливый придурок позади меня – Эдвард, мой младший брат. Э-д-в-а-р-д. Кто, черт возьми, так называет своих детей? Однако это имя ему подходило. Он выглядел как парень из романов эпохи Джейн Остин, так что это не чувствовалось чем-то странным. Господи, Эдвард. Он теперь никогда не забудет это имя. И это лицо. А руки уж тем более. — Меня зовут Бофорт. Просто Бо, — говорит он. — Приятно с вами познакомиться. — Нам тоже! Хорошо иметь друзей в городе, правда? — говорит Элис, а потом смотрит на часы. — О, через две минуты будет поставка, мне надо идти принимать. Эдвард, обслужи нашего клиента. И Элис буквально летящей походкой покинула зал, скрываясь в помещении для персонала. Она оставила Бо наедине со своим братом. Невероятно охренительным красивым братом. — У тебя очень интересный литературный вкус, — наконец говорит Эдвард, кивая на книгу, которую Бо держал все это время в руках. Невооруженным глазом было видно эти яркие розовые буквы на темном фоне: «КАК ВЛЮБИТЬ В СЕБЯ ВАМПИРА». — Скорее это вкус вашего библиотекаря, потому что подобного добра там много, — отвечает Бо. Ему больше не шестнадцать, чтобы так конфузиться и смущаться. Нет, пусть смущается этот парень, потому что Бофорт взрослый молодой человек, который может на дерзость ответить дерзостью. По крайней мере, он пытается в этом себя убедить. — Что будешь заказывать? — устало вздыхает Эдвард. Его тон кажется максимально незаинтересованным, но его глаза янтарного цвета смотрят так внимательно, что Бо чувствует себя обнаженным. Потому что только в такой ситуации на тебя станут смотреть таким взглядом. — Три кусочка вишневого пирога, пожалуйста. ХХХ Уже дома, когда чары развеялись, Бо размышляет о том, какой он дурак. Так повестись на внешность студента старшей школы, уму не постижимо. Это же всего лишь красивое лицо, чаще всего за всем этим есть такая тупая пустота, что хоть ползи на стенку при разговоре с подобными людьми. Только если переспать один раз и не разговаривать, решает для себя. Он не знает этого человека, Эдварда, но почему-то уверен, что за этой внешностью скрывается пустышка, как это и бывает. В любом случае, он не собирается с ним спать. Он вряд ли его увидит еще раз, решает для себя Бо, перелистывая очередную страницу романа «Как влюбить в себя вампира». Дерьмо полное, конечно же, но есть в этом что-то увлекательное и такое легкое, незамысловатое, как и во всей бульварной литературе. Ему даже становится интересно, каким образом Дэмьен и Элизабет будет вместе, если этот стремный чувак мечтает испить кровь своей возлюбленной. Я делаю это только потому, что мне больше нечем заняться, убеждает себя Бо. И в ту пекарню я больше не пойду. В ту ночь было прочитано больше половины. И да, на следующее утро, в воскресенье, он снова пошел в эту пекарню. Только потому что пироги там были чертовски хорошие. В этом тоже пытался себя убедить Бо, когда заходил в пекарню. — Привет, — говорит он Эдварду, который стоял за стойкой один. В пекарне было пусто, оно и понятно, кто попрется куда-нибудь в воскресенье в девять утра? Только Бофорт, которому понравились вишневые пироги. Пироги, да. — Привет, — отвечает Эдвард. Уже чуть более дружелюбно, чем вчера. Даже уголки губ чуть-чуть приподнимаются, а у Бо вот-вот случится инфаркт. — Ты вернулся, — зачем-то говорит Эдвард. — Я вернулся, — зачем-то так же тупо повторил Бо. Он мог себе только представить, как глупо он смотрится со стороны. Он делает заказ. Тот же черничный пирог, еще и кофе берет, потому что жить без кофе-машины ему невыносимо. Бо относился к той категории людей, которая пьет пять кружек кофе в день и ни о чем не жалеет. Однако в Форксе это сделать невозможно, потому что его отец был тем еще противником этого напитка, заставляя Бо страдать эти десять дней. Когда он оплачивает свой заказ и уже собирается уходить, неожиданно Эдвард решает продолжить разговор. — Как тебе книга? — спрашивает он. — Книга? — Ну, та… «Как влюбить в себя вампира»? Ты же это читаешь? — спрашивает Эдвард, и пусть он не краснеет, но видно, как ему неловко это произносить. А Бо это неловко слушать, господи. Ну, по крайней мере, Эдвард не говорит это издевательским тоном, а словно… действительно хочет поддержать беседу? — Как полное дерьмо, — честно отвечает Бо. — Еще никогда в жизни не читал что-то хуже этого. А я специализируюсь на литературе, я прочитал много всякого. Типа я думал, что самое худшее в моей жизни будет Маркиз де Сад, но как же я ошибался. Эдвард смеется. Боги, у него такой красивый смех, впрочем, как и он сам. От этого сам Бо не может не улыбнуться. — Великолепно, — говорит Эдвард. — Значит, ты изучаешь литературу в университете? — Да, я учусь в Вашингтонском университете в Сиэтле, — отвечает Свон. — Я тоже думаю через три года поступать туда. Значит, он на первом курсе старшей школы. Значит, ему примерно шестнадцать лет, может быть, недавно исполнилось или вот-вот исполниться. Бо почти печально вздохнул. Где-то в глубине души он все-таки надеялся, что ну может быть все-таки семнадцать, вот-вот исполниться восемнадцать? Ну, пожалуйста? Опять же, это было бесполезно, потому что он в любом случае не собирался с ним трахаться. Особенно теперь. И кажется, надо было закончить. Надо было убежать от этого пристального взгляда золотистых глаз и больше никогда не вспоминать, но Бо продолжал смотреть на Эдвард в ответ, чувствуя от этого взгляда буквально все. Как будто это было не просто физическое влечение. Как будто это было нечто гораздо большее. Бо вспоминает, как влюбился в выпускном курсе старшей школы в Майка Ньютона, в этого паршивого ублюдка, который разбил ему сердце. И, господи, как же это было хорошо. Пусть это и закончилось расставанием и болью, но те воспоминания о первой влюбленности все равно отдаются теплом у него в груди. Таким же теплом, как и сейчас, когда Эдвард смотрит на него. Ему шестнадцать, ему шестнадцать, ему шестнадцать, ему шестнадцать… — Я могу рассказать тебе про университет и про сам кампус, если хочешь, — зачем-то предлагает Бо. Вот именно, зачем? Для чего это нужно? Возможно, Эдвард откажется. По правде говоря, Бо ждет именно этого, чтобы вздохнуть с облегчением и разочарованием одновременно, развернуться и уйти. Подумать о том, чтобы вернуться через пару лет, когда Эдварду исполнится восемнадцать. И в итоге никогда не вернуться, потому что он слишком труслив. Но Эдвард кивает. — Было бы неплохо, — говорит Эдвард. А Бо рассказывает. И вместе с этим что-то меняется. ХХХ Это был седьмой день каникул. Четвертый день подряд, как он видится с Эдвардом Калленом, странным молодым человеком, студентом первогодкой старшей школы, с самым красивым и умным парнем в мире. Теорию, что он окажется тупым засранцем, можно было сжечь и никогда не вспоминать, потому что Эдвард оказался невероятно умным и интересным. Красивый и умный. Господи Иисусе, да это же незаконно. — Это полнейшая чушь, — сказал Эдвард, кладя между ними «Как влюбить в себя вампира». — Ничего глупее еще не читал. Ну, правда, не отражаются в зеркале? Не могут выходить на солнце? — Разве это не каноническое представление о вампирах? — задумчиво поинтересовался Бо. — Вот Брэм Стокер писал, что… Они много говорили о литературе. Так как в пекарне было мало людей, они обычно садились за любой свободный столик, Эдвард наливал ему бесплатно кофе в неограниченном количестве, и они говорили вплоть до самого закрытия обо всем, но больше всего о книгах. Интересно, что после первого дня он ни разу не видел Элис или кого-то еще. Это всегда был только Эдвард, но не то чтобы у Бо были какие-то возражения. По его мнению, все было великолепно. — Когда ты возвращаешься в Сиэтл? — спрашивает Эдвард как бы между делом, так непринужденно. — Через три дня, — отвечает Бо, чувствуя тоску в груди. Он влюблен, хорошо? Лучше бы, конечно, он просто хотел его трахнуть, так было бы легче просто отпустить и забыть. Но сам Бо начал понимать, что за эти несколько дней его физическое влечение переросло в нечто большее. Раньше он думал, что в реальной жизни так не бывает. Кто влюбляется в человека за три дня? А как же узнать о нем больше, например? Но, по правде говоря, за эти дни столько успели друг другу сказать, что Бо чувствовал себя так, словно знает об этом человеке все и одновременно ничего. О, это двоякое ощущение, будто ты встретил родственную душу, но человека перед тобой… его будто и не существует. Когда он в последний раз так влюблялся? Наверное, только в старшей школе, в чертова Майка Ньютона, но то было другое. Как-то ощущалось это по-другому. Видимо, есть разница, когда тебе восемнадцать и почти двадцать два. В тебе, в твоем мироощущении, взгляде на многие вещи. В выборе партнера, в конце концов. Эдвард Каллен был совсем не похож на Майка Ньютона, да и слава богу. Но и Эдвард Каллен не был его потенциальным партнером. Даже гипотетическим. Даже воображаемым, потому что Бо элементарно даже боялся это представлять. Картинка в его голове может быть настолько хорошей, что аж больно. Он не любил, когда ему было больно. И когда другим было больно, но это так, к слову. В общем, вы поняли, что БДСМ явно не для него. — Планируешь еще вернуться? — интересуется Эдвард. Нет, хочет сказать. Нет, ни за что и никогда. Ему льстит, что Эдвард хочет, чтобы он вернулся. Ему приятно думать об этом, но он не знает его мотивов. Даже если окажется так, что это что-то, выходящее за рамки дружбы, Бо не должен будет это поощрять. Ему шестнадцать лет. Это будет неправильно. — Посмотрим, — говорит Бо. Эдвард какое-то время смотрит на него, а Бо просто ждет. Он сам не знает, чего он ждет, но и сказать еще что-то ему нечего, так что они молчат, пока Эдвард у себя в голове что-то для себя решает. — Возвращаясь к книге, — начинает Каллен, тыкая пальцем в «Как влюбить в себя вампира». — Как думаешь, их отношения строятся на чем-то большем, чем желание попробовать ее кровь с его стороны? И возможностью получить самого красивого и богатого парня с ее стороны? — Мы серьезно будем обсуждать это? — со скепсисом спросил Бо, но Эдвард, кажется, не шутил. Если бы до этого они не говорили три дня подряд обо всем на свете, Бо был бы уверен, что Эдвард Каллен очень ограниченный человек, который зачитывается вот такой бульварщиной. — Хорошо. Может быть, это и выглядит так местами, но мне кажется, автор не это имел в виду. Они всегда пишут про реальную любовь до гроба. Ну, в их случае, до бесконечности, он же типа бессмертный. И ее может сделать такой же. Думаю, в следующих частях он так и поступит. — Мы говорим не о том, что имел в виду автор, — поправил его Эдвард. — Тогда не знаю, — честно ответил Бо. — Может быть, так оно и есть, как ты сказал. Но их безрассудство в желании защитить друг друга меня подкупает. Не знаю ни одного человека, который рискнул бы жизнью просто так ради вкусной крови или бессмертного бойфренда. — Не знаю ни одного человека, кто приводит такие тупые аналогии, — ответил Эдвард, тем не менее, он улыбался. — Эй, я иду по сюжету, так что… — невинно пожал плечами он. — Ты понял, что я имею в виду. Даже в отношениях партнер не всегда готов палец об палец ударить, а здесь… «настоящая любовь». Меня бы впечатлило, если бы парень ради меня так сдерживался, чтобы не дай бог не убить меня. Это правда, звучит, несколько нездорово, но если бы я сам хотел бы быть с этим парнем… На секунду глаза Эдварда словно потемнели. И нет, Бо не стало страшно, ему просто показалось, словно он задел Эдварда. Непонятно, чем именно, потому что все, что он говорил, ни к кому из них отношения не имело. Это все было чисто гипотетически. Так что он продолжил: — По правде сказать, жертвы – это не круто, — признался он. — Мне такое не нравится, потому что причинять дискомфорт другому человеку таким образом – ужасно и недопустимо. С другой стороны, это был выбор Дэмьяна, а Элизабет вряд ли могла как-то на это повлиять. Нет, могла бы, но пришлось бы врать, да? Он всерьез обсуждает эту ужасную книгу. Еще так напрягается, пытаясь найти хоть какую-то логику. Хорошо, что здесь нет его однокурсников и профессоров, иначе ему никогда не отмыться от этого позора. — Я не знаю, — пожимает плечами Эдвард. Его голос стал немного хриплым, звучал он на тон ниже, чем обычно, это было так… Бо не собирается заканчивать эту мысль. — Я лишь знаю, что если бы однажды такое произошло со мной… Я бы рискнул. Я бы хотел попробовать, потому что, судя по книге, Дэмьяну было плохо без нее. Мне, наверное, было бы плохо. Так почему бы и нет? — Я не знаю, — вторит ему Бо, но не продолжает какие-то свои мысли, как сделал Эдвард. — Разве ты никогда не был влюблен до такой степени, что был готов рискнуть или принести что-то в жертву? — Никогда. ХХХ Когда Бо уезжает обратно в Сиэтл, они обмениваются номерами телефона. Им приходится переписываться через смс, потому что несмотря на наличие айфона последней модели, оказалось, что Эдвард не пользуется социальными сетями вообще. То есть Бо не мог себе представить, чтобы у кого-то не было там Снэпчата или же аккаунта в Инстаграме. Как люди судят и узнают друг друга, если у них всего этого нет? — Мне это просто неинтересно, — пожал плечами Эдвард, когда Бо спросил у него про аккаунты. — Я в основном общаюсь только с семьей, так что все эти приложения мне не особо нужны. — Ну, хотя бы Твиттер? — с надеждой спрашивает Бо. Эдвард улыбается ему немного нежно, но так, словно терпеливо пытается что-то элементарное объяснить маленькому ребенку. Ну, им себя и почувствовал Бо, хотя именно он был старше Эдварда на пять лет. — Бо, нет, — просто отвечает он. Что ж, думает Бо, когда садиться в автобус до Сиэтла. Это, конечно, удивительно, когда у молодого парня нет аккаунтов в социальных сетях, но с другой стороны, это же Форкс, та еще деревня. А если учесть, что семья Эдварда переехала из очень маленького городка на Аляске, то тут вообще нечему было ахать. Но в этом есть что-то старинно-романтичное. Раньше, когда появилась мобильная связь, было романтично писать настоящие письма и отправлять их, а не писать смс. Сейчас же, хотя прошло не так много времени, связываться с человеком через смс, а не соц.сети, Бо тоже нашел несколько романтичным. Хотя у них двоих были даже не кнопочные телефоны, но какая разница? Начался новый семестр, так что Бо был занят учебой, тем не менее, он оставался с Эдвардом на связи. Если он наивно надеялся, что после отъезда он перестанет о нем думать, то он такой дурак. Честно сказать, об Эдварде он стал думать в разы больше. Не помогало и то, что они переписывались каждый день. Что Эдвард мог скинуть какую-нибудь свою фотографию, хотя определенно точно было видно, что он не особо часто это делал. Все фотографии Бо сохранял. Возможно, со временем их бы общение сошло на нет, если бы Эдвард неожиданно не приехал бы в Сиэтл в конце января. — Ты… написал мне, что будешь в главном кампусе два часа назад, — прозвучал в трубке неуверенный голос Эдварда Каллена. Он позвонил ему практически сразу, как у Бо закончилась лекция по античной литературе. — У тебя же больше нет уроков сегодня? — Нет, — осторожно пробормотал Бо. — Хорошо, — услышал он. — Тогда спускайся на парковку. Я тебя жду. Бо хотел спросить «какого хрена?», но Эдвард уже положил трубку. Бо постоял посреди пустеющего класса еще несколько секунд, вздохнул и пошел в коридор, думая о том, что Эдвард Каллен хочет его смерти. Или что он так его разыгрывает. Но это оказался не розыгрыш. — Привет, — сказал ему Эдвард, когда Бо подошел к нему. Бо смотрел на него во все глаза, просто не веря во все это. — Ты ехал сюда три с половиной часа? — первым делом спросил Бо. — Чуть меньше, — нахмурился Каллен. — Что ты здесь делаешь? — продолжал Свон. — Твои родители знают, что ты здесь? Эдвард закатил глаза. — Я самостоятельный, не беспокойся. Бо привык воспринимать Эдварда как ребенка, потому что так было проще не думать о нем как о мужчине. Он совсем забыл, что в шестнадцать ты не до такой степени привязан к родителям. О, Бо, тебе стоит вспомнить все то, что ты сам творил в шестнадцать, стыдно, не правда ли? — Так почему ты здесь? — уже мягче и менее обеспокоенно спрашивает Бо. Эдвард как-то неоднозначно пожимает плечами, словно и сам пытается найти ответ на этот вопрос. — Просто захотелось посмотреть на Сиэтл, — отвечает он. — Прокатимся? Все это время Эдвард облокачивался на Астон Мартин. Бо не сильно разбирался в машинах, но даже он знал, что эта тачка очень дорогая. Однако тут тоже нечему удивляться, Эдвард изначально и выглядел как неприлично богатый ребенок. Бо запоздало кивает и садиться на пассажирское сиденье. Они едут смотреть на вечерний Сиэтл. ХХХ И это прекрасно. По-настоящему прекрасно, потому что Бо плевать на Сиэтл. Бо все равно на него с высокой колокольни, потому что Эдвард выглядит так красиво, в разы лучше, чем все достопримечательности Сиэтла вместе взятые. Он даже осмелиться сказать, что и всего мира. Камера айфона никогда в полной мере не передавала его красоты. Так что сейчас, когда он сидел рядом с ним, Бо не мог оторвать от него глаз. Эдвард тем временем рассказывал, как у него были дела дома, что там с пекарней и со школой. Больше всего он, конечно, рассказывал про пекарню, хотя как выяснилось на пятый день их знакомства, Эдвард терпеть не мог сладкое. — Элис решила, что нам следует начать печь круассаны, — рассказывал что-то Эдвард, и пусть Бо старался его слушать, половина слов все равно пролетала мимо него. — Я был против, потому что учиться этому не хочу. Но мама поддержала эту идею, так что на следующих выходных мы всей семьей будем учиться готовить очередную бесполезную выпечку! Почему ты на меня так смотришь? — Потому что ты красивый, — по глупости ляпнул Бо. По глупости. О боже, неужели он действительно сказал это вслух? Этого не может быть, потому что такое случается только в кино! Но, судя по удивленному лицу Эдварда, он действительно сказал это вслух. Эдвард аж на обочине остановился от такой неожиданности. — Бо, — неуверенно позвал его Эдвард, хотя сам Свон продолжал смотреть на него. — Ты действительно думаешь, что я красивый? Бо этого явно не ожидал. По правде сказать, он и предположить не мог, что ему скажет Эдвард. Но Эдвард никогда не говорил, что ему нравятся парни, а Бо лишь сделал несколько намеков, так что он сомневался, что Эдварду понравятся такие комплименты. Все-таки в этой ситуации Бо кое-что возмутило. Например то, с каким неверием спрашивал у него это Эдвард. — Пиздец, Эдвард, — пробормотал он. — Конечно, ты красивый. Самый красивый. Причем не только телом, но и душой, черт его дери. Ну, еще и кошельком, но это не имело значения, да и подумалось больше в шутку, нежели всерьез. — Я хочу тебя поцеловать, — выпалил Эдвард. Нет, ну это ему точно послышалось. — Чего? — тупо переспросил Бо. — Я хочу тебя поцеловать, — более настойчиво сказал Каллен. — Да? Нет? Нет. Тебе следовало сказать нет, черт тебя дери, Бофорт Свон. Н-Е-Т. Представь себе большую неоновую табличку с этим словом у себя в голове. — Да, — тихо пробормотал Бо. И, о боги, это действительно произошло. Эдвард наклонился и обхватил его голову своими невероятными, но пиздец какими холодными руками, а потом уже поцеловал своими пиздец какими холодными губами. Это было быстро, целомудренно и очень холодно, как будто со снеговиком Олафом целуешься. Но это было потрясающе. — Все в порядке? — обеспокоенно поинтересовался Эдвард. — У тебя глаза такие большие, как у испуганного оленя, который выбежал на дорогу перед машиной. — Это было хорошо, — пробормотал Бо, хотя это было преуменьшением века. В английском языке не будет столько слов, чтобы описать, каким невероятным был этот короткий поцелуй девственника. — Это была ошибка. Произносить это было больно, неприятно, но это же была правда. Самая лучшая ошибка в его жизни, конечно, но это все еще ошибка. — Ты прав, — тихо согласился Эдвард. Он все еще держал его за лицо, и это прохлада даже как-то успокаивала. Но вскоре Эдвард его отпустил и отстранился, хотя сам Бо продолжил сидеть так, как он сидел до этого. То есть ближе к сиденью водителя и в полном смятении. — Это была ошибка. — Тебе шестнадцать, — напомнил ему Бо. Но, казалось, словно Эдвард вовсе и не это имел в виду, потому что вид у него сделался такой удивленный и обескураженный. — Что? — Я старше тебя на пять лет, — пояснил Свон, чувствуя себя невероятно глупо. — Мне двадцать один, Эдвард. Тебе даже нет и восемнадцати, так что… это будет неправильно с моей стороны. — Да, именно так, — запоздало говорит Эдвард, выпрямляясь и снова заводя машину. Они все это время стояли около какого-то парка, который Бо не признавал. — Что ты имел в виду… — Именно это, — поспешно сказал Эдвард. — Мне шестнадцать, тебе двадцать один. Да, я про это. Почему-то Бо ему не верил, но больше спрашивать не стал. — Твои руки такие холодные, — вместо этого сказал Бо. — Как и губы. Ты замерз? Был январь, а Эдвард был в одной кофте, хоть они и были все это время в машине, где всегда тепло. — Да, я очень легко замерзаю. И на этом их разговоры зашли в тупик. Эдвард подвез его до общежития, хотя и не спрашивал адрес, но Бо был слишком обескуражен, чтобы это заметить. Он просто хотел провалиться сквозь землю, потому что не мог избавиться от ощущения, что только что сломал кое-что очень важное и нечто ценное. А еще он не мог избавиться от сожаления, когда Эдвард припарковался около общежития. — Открой бардачок, — попросил его Каллен. Не сразу было понятно, что именно ему надо было достать, но как только он его открыл, то да, он сразу понял. — «Как приручить к себе вампира», — раздосадовано прочитал Бо, беря в руки книгу в мягкой изрядно потрепанной обложке. — Ты пытаешь убить во мне дипломированного литературоведа. Но это, казалось бы, растопило ту напряженность, которая возникла между ними. — Ты должен знать, чем закончилась эта история, — сказал Эдвард, чуть улыбнувшись. — Только… дай мне ее на секундочку. О, и отвернись. — Ты серьезно? — спросил Бо, отдавая книгу. — Отвернись, — настойчиво сказал Эдвард. Было слышно, как щелкает ручка. Как он что-то пишет на бумаге. Когда он повернулся обратно, Эдвард вернул ему книгу. Бо не спешил открывать, потому что прочитать тайное послание предназначалось наедине с собой. — Ты еще приедешь? — с надеждой спросил Бо. Потому что несмотря на то, что они явно не будут вместе, они с Эдвардом все еще могли быть друзьями, не так ли? — Возможно, — неоднозначно отвечает Эдвард. Но Бо такой ответ явно не устраивает. — Я сам приеду, — предлагает он. — Как только дочитаю, я приеду на выходные в Форкс. Как ему объяснить приезд своему отцу, он не знает, ведь Бо обычно не приезжает на выходные, даже на праздники редко. А тут мало того, что приехал на зимние каникулы, так еще и на выходных припрется. Сейчас это не имело значения. Сначала ему надо было дочитать книгу. — Иди, — мягко подталкивает его Эдвард. Он ни разу не оборачивается, хотя ему очень хочется. Тем не менее, он спокойно заходит в здание, но останавливается в коридоре, чтобы уже, наконец, прочитать, что же там написал ему Эдвард. Открывая книгу, он видит на самой первой странице, под названием этого великого шедевра красивый почерк Эдварда: «Возможно, я не настолько младше, как кажется на первый взгляд. Ты думаешь, что разница в возрасте между нами огромна и существенна. Да, так оно и есть, но совсем не так, как видится это с твоей стороны. Когда ты будешь читать книгу, то думай об этом. Пусть книга полная чушь, а все, что описывается в ней – настоящая ложь, пожалуйста, читай ее внимательно. Может быть, ты что-то для себя поймешь. Эдвард». Интересно, подумал Бо, потому что да, это была самая настоящая интрига. Интересно и то, что несмотря на все переживания по поводу возраста, Эдвард все-таки будет его парнем. Интересно и то, что это никого не будет волновать. В особенности семью Эдварда. О, для них это вообще не будет проблемой, они все полюбят Бофорта Свона. Интересно и то, что Эдвард Каллен окажется гребаным вампиром и нет, не фигурально или как-то в переносном значении или еще что-то. Самым настоящим, мать вашу, вампиром. И тогда Бо подумает: «Какого ху…» Но это уже другая история. P.S. Но Бо будет счастлив. И ни разу ни о чем не пожалеет. P.S.S. Разве что о прочтении «Как влюбить в себя вампира», но, опять же, это другая история